11. Информация о происхождении и ранней истории древних тюрков носит в основном легендарный характер
жүктеу/скачать 74,7 Kb.
|
вопросы 11-17
|
11. Информация о происхождении и ранней истории древних тюрков носит в основном легендарный характер. В то же время не вызывает сомнений, что в основе тюркских преданий, зафиксированных в различных источниках, лежали отзвуки каких-то подлинных событий. Не случайно в них фигурируют подлинные народы и реальные географические местности. Анализ древнетюркских мифов способствует, если не достоверной реконструкции, то по крайней мере формированию общего представления об истоках происхождения древних тюрков. По версии, получившей, пожалуй, самое широкое распространение в литературе и современной культуре тюркских народов, в древности одно из племен хунну, жившее на западном берегу Западного моря, подвер- глось нападению врагов и было полностью истреблено. Уцелеть удалось лишь десятилетнему мальчику. Враги отрубили ему ноги и бросили умирать в травянистом озере рядом с пепелищем разоренного кочевья. От неминуемой гибели ребенка спасает волчица, выкарм- ливающая его мясом диких животных. В дальнейшем в результате возникшей связи волчица беременеет от мальчика. Через некоторое время правитель враждебного народа, уничтожившего племя хунну, узнав о чудесном спасении хуннского отпрыска, посылает своих людей с приказом убить мальчика. Воины выполняют повеление, пытаясь также убить и волчицу, но ей удается спасти свою жизнь. Она бежит на восток, в горы, расположенные к северо-западу от Гаочан. Там волчица находит убежище от преследователей: «В горах находится пещера, а в пещере есть равнина, поросшая густой травой на несколько сот ли окружностью. Со всех четырех сторон пещеры лежат горы»1. Как совершенно справедливо отметил Л. Н. Гумилев, речь здесь идет, скорее, о долине. Здесь волчица рожает сразу десятерых сыновей. Возмужав, они женятся на гаочанских женщинах. Самый умный и деятельный из сыновей волчицы по имени Ашина становится главой этого большого семейства, быстро увеличивающегося в численности и превращающегося в племя. В знак почтения к матери новый вождь над воротами своего лагеря вывешивает знамя с волчьей головой. Один из потомков Ашины – Асянь-шад становится инициатором переселения своего племени к горе Цзиньшань (Золотая гора), где признает себя вассалом жуаньжуаней. С этого времени основным промыслом племени становится добыча и обработка железа. Тогда же за ними закрепляется название «тюрк». Традиционно в научных трудах Гаочан, согласно китайскому источнику «Вэй Шу», отождествляется с Турфаном. Соответственно считается, что большое влияние на тюрков в начальный период оказало мест- ное оседлое население. Например, С. Г. Кляшторный отмечает, что «Ашина за время жизни в Восточном Туркестане восприняли в свой состав новую этническую группу – смешались с местными жителями. На территории, где жили Ашина, с конца III века до 460 года преобладало иранское (согдийское) и тохарское (индо-европейское) население, повлиявшее на язык и культурные традиции Ашина. Именно здесь было положено начало тесным тюрко-согдийским связям, оказавшим огромное воздействие на всю культуру и государственность древних тюрков»3. Упомянутая в предании гора Цзиньшань также практически безоговорочно отождествляется с Алтаем. Таким образом, маршрут тюрков выглядит следующим образом: Западный берег Западного моря – Турфан – Алтай. Однако существует точка зрения, что в реальности Гаочан являлся самостоятельным государственным объединением и находился южнее Турфана. Автор данной, хорошо аргументированной версии Л. А. Боровкова отмечает, что в конце V – начале VI века, «владения маленького царства Гаочан тянулись узкой, менее 100 км, полосой с юга на север менее чем на 250 км. На юге у оз. Пучанхай (оз. Лобнор) оно соседствовало с государством Тугухунь (Цинхай), во второй половине V в. овладевшим землями бывших царств Шаньшань (Чарклык) и Цемо (Черчен). На севере у гор Таньханьшань (хребет Чолтаг) проходила граница царства Гаочан с телэ-гаоче, обосновавшимися в конце V века на землях бывшего царства Чеши переднее, т. е. в районе Турфана и к западу и востоку от него. На западе Гаочан соседствовал с государством Яда, владевшим землями Яньци (Карашара), на северо-западе с Жужаньским каганатом, занимавшим земли к северу от Иу (Хами). На востоке, в районе Иу и Дуньхуана, подступали к Гаочану владения империи Вэй»4. В свою очередь гору Цзинь-шань Л. А. Боровкова локализует местностью севернее современного Хами в «отрогах хребта Карлыктаг, где-то по соседству с ним»5. В последние годы позиция Л. А. Боровковой разделяется также и другими учеными. Помимо прочего это означает также, что контакты и смешение тюрков с другими этническими группами в ранний период истории (женитьба сыновей волчицы на гаочанских женщинах) имели принципиально иной характер, нежели это представлялось прежде. Гаочан населяли потомки китайских колонистов, за длительное время подвергшиеся существенному влиянию соседних тюркских племен: «Одеяние мужчин сходно с тюркским. Женщины носят юбки и шугаи; волосы собирают в пук на голове. Обыкновения и управления несколько сходны с китайскими. Их вооружение состоит из лука со стрелами, сабли, щита, лат и копья. Письмена их одинаковы с китайскими; но вместе с тем употребляют и тюркское письмо. Из священных книг имеют древние стихотворения [Ши- цзин], Лунь-юй, и книгу о повиновении родителям [Сяоцзин]. Определены казенные учителя для образования юношества. Хотя хорошо изучаются читать по-китайски, но все говорят тюркским языком»6. Соответственно, попытки преувеличить иранское, тохарское, согдийское влияние в начальной стадии сложения древних тюрков, например путем установления «сакской этимологии» слова Ашина, выглядят весьма натянутыми. Остается неясным вопрос с локализацией Западного моря, на западном берегу которого жило истребленное племя хунну. Под названием «Сихай» в китайских источниках в разные периоды фигурируют различные водоемы: Куку-нор, Иссык-куль, Балхаш, Аральское и Каспийское моря. С. Г. Кляшторный и Д. Г. Савинов, исследуя данный вопрос, отмечают, что в указанное время «это название уверенно локализуется применительно к обширной дельте р. Эдзингол (предгорья Гобийского Алтая), протоки которой впадают в озера Гашуннор и Согонор, окруженные множеством мелких озер и солончаковыми болотами»7. Однако в таком случае получается, что волчица бежала не на восток, а на запад. На наш взгляд, допу-стимым предположением в данном случае является отождествление Сихай с озером Балхаш в древности и средневековье, считавшимся морем, откуда на восток, на территорию современного Синьцзяна бежала волчи- ца. Дополнительным аргументом в пользу этой версии является существование в том же регионе хуннского государства Юэбань, распавшегося в 490 году под ударами телесских племен. Возможно, что в легенде были отражены драматические страницы заключительного этапа истории данного государства. Второе предание гласит, что корни тюрков восходили к племени Со, живших на севере от хунну. Вождем этого племени являлся некий Апанбу, имевший многочисленных братьев. Среди них был также Ичжи-ни-нишыду, являвшийся сыном волчицы и обладавший способностью управлять погодой. Вследствие неразумного управления Апанбу племя Со было разгромлено врагами. Но Нишыду благодаря своей магии сумел уберечь своих людей. Нишыду имел двух жен, одна из которых была дочерью духа лета, а другая – дочерью духа зимы. Преемником Нишыду стал его старший сын Надулу-шад, унаследовавший от отца магический дар и укрепивший свое владение. После смерти Нишыду власть унаследовал его младший сын Ашина, превзошедший братьев в состязании и принявший новое имя Асянь-шад. Преемником Ашины стал его сын Туу. Считается, что под именем племени Со в данном случае фигурирует одно из сяньбийских племен, но- сившее то же самое название. В то же время в предании привлекают внимание характерные особенности, присущие верхушке племени. И вновь невольно напрашиваются аналогии с северо-хуннским государством Юэбань. Китайский источник сообщал, что в данном владении «есть такие волхвы, которые во время жу- жаньских набегов могли производить продолжительный дождь, сильный буран и даже наводнение. Из жужаньцев 2/10 и даже 3/10 тонули или погибали от стужи»8. Сохранилась и третья версия происхождения тюрков. В ней отсутствуют элементы мифологии и возможно, что это было отражение позиции древних китайских ученых. Согласно этому мнению, тюркское племя образовалось из смешения разных родов, населявших Северную Лян, – последнее государство хунну в Северном Китае. Там же оно получило название «ашина». Когда император Северной Вэй Тай У-ди в 439 году совершил успешный поход на Северную Лян, племя ашина бежало к жуаньжуаням и стало занимать- ся добычей железа на Алтае. В первую очередь обращает на себя внимание отмечаемая двумя из трех преданий прямая связь между хунну и древними тюрками. Причем эта связь всячески проводится также и в других китайских источниках. Отмечая данный факт, Е. И. Кычанов пишет: «Государь тюрков носил титул каган, который «был подобен древнему шаньюй». Жена кагана имела титул «катун» (кэхэтунь), что значило «то же, что и древняя яньчжи». Неизвестно, кто так полагал, сами ли тюрки, информаторы китайцев или китайцы, мысленному взору которых открывалась к тому времени уже многовековая исто- рия Центральной Азии, но действительно непонятно, кто увязывал традиции тюрок с гуннской традицией, делал их продолжателями гуннов. Известно, например, что одержав верх над тюрками, танские власти в 30-х годах VII в. назначили двух представителей дома Ашина на гуннские должности. «Ашина Чжун получил должность цзосянь вана, а Ашина Нишу – должность юсянь вана». В данном случае гуннские традиции явно насаждались китайцами. Когда в 696 г. каган Мочжо разбил киданей, императрица Ухоу пожаловала ему титул шаньюя – Тецзинь цзедилиши да шаньюй. Таким образом, китайцы если не придумали сами, то поддер- живали традицию сопоставления «гунны – тюрки»9. Думается, что устойчивые представления о связи хунну и тюрков явно были не случайны и не являлись плодом искусственных конструкций. Крушение последних государств хунну и появление на исторической арене древних тюрков разделяет промежуток времени всего в несколько десятилетий. Связь между хунну и тюрками была просто очевидна и не требовала особенного обоснования, что и нашло соответствующее отражение в источниках. Остается неясным вопрос: на основе какой из ветвей хунн сложилось первоначальное ядро древних тюрков: северной (Юэбань) или южной (Северная Лян)? Впрочем, вполне допустимо, что на Алтае произошло объединение остатков хунну из обоих разгромленных государств. Возникновение Тюркского каганата Разработка железных рудников и развитое кузнечное дело позволили накопить ресурсы и набрать силу небольшому племенному объединению. Несмотря на то, что какая-то часть железа и железных изделий поставлялась безвозмездно в качестве дани жуань-жуаням, его оставалось достаточно, чтобы продавать соседям, а также использовать для собственного вооружения. Отличительной чертой тюрков стало наличие отрядов тяжеловооруженной латной конницы. Потомки воинственных хунну хорошо помнили о славе своих предков и не желали довольствоваться своим зависимым положением. Если первые правители древних тюрков носили титул шад (наместник), то правивший в начале VI века древними тюрками Туу уже именовался «великим ябгу» («джабгу»), что свидетельствовало о возросшем уровне политических претензий. Его сын Бумын, ставший правителем древних тюрков в 534 году, продолжил линию отца, направленную на строительство собственной государственности. Важную роль во всех событиях играл также младший брат Бумына – Истеми, что подчеркивается в текстах рунических письменных памятников. В конце 30-х – начале 40-х годов VI века тюркские отряды стали совершать набеги на окраины Западной Вэй. Вскоре выяснилось, что главной причиной этих вторжений является нужда кочевников в торговом обмене с Китаем, чему препятствовали пограничные власти. Правитель Западной Вэй Вэнь-ди, нуждаясь в союзниках против Восточной Вэй и жужаней, заинтересовался появлением нового народа и решил направить в 545 году посольство к правителю тюрков – Бумыну. Свидетельство китайского источника хорошо демонстрирует, какие настроения царили в это время среди тюрков: «В орде все начали поздравлять друг друга, говоря: ныне прибыл к нам посланник от великой державы: скоро и наше государство возвысится»10. В ответ Бумын снарядил ответное посольство, прибывшее в Чанъань в 546 году. Зарождающееся тюркское государство установило свои первые дипломатические отношения. В том же году Бумын впервые наглядно продемонстрировал свою военную силу, разбив большое войскотеле, направлявшееся в поход на жужаней. Этим шагом он еще более усилил свои позиции. 50 тысяч семей теле признали себя подданными тюркского ябгу. Фактически Бумын уже считал себя правителем нового государства. Для полного формального призна- ния тюркской политической элите оставалось только породниться с другими правящими домами. Бумын обратился с соответствующей просьбой к жужанскому кагану Анагую. Но последний не только отказал, но и дал ответ, в оскорбительной форме назвав Бумына своим «плавильщиком». Тюркский каган в гневе приказал казнить жужанского посланника, доставившего ответное послание. Война стала неизбежной. Зато правитель Западной Вэй – Вэнь Ди отнесся к аналогичному предложению благожелательно и в 551 году выдал замуж царевну Чанле за тюркского ябгу. В начале следующего года Бумын выступил в поход на жужаней, и в скоротечной войне тюркская латная конница показала свое подавляющее превосходство над жужанской легкой кавалерией. Не снеся позора поражения от своего недавнего вассала, Анагуй покончил жизнь самоубийством. В том же году Бумын был поднят тюркской знатью на белой кошме и провозглашен Иль-каганом, а его супруга получила титул Хатун. Новое государство было построено. Через несколько месяцев после восшествия на престол Бумын скончался. Его преемником стал его сын Кара, правивший под именем Иссык-хана. Он успел нанести поражение новому жужанскому правителю Дыншуцзы, пытавшемуся возродить былую мощь степной державы, но вскоре также скончался. Новым каганом стал младший брат покойного кагана – Кушу, вошедший в историю под своим тронным именем Мукан-каган. Он стал одним из самых выдающихся правителей Тюркского каганата, превратив еще, по сути, безвестное государство в могущественную империю. Китайские источники описывали его следующим образом: «Он имел необыкновенный вид: лицо его было около фута длиною, и притом чрезвычайно красное; глаза как стеклянные. Он был тверд, жесток, храбр и много ума имел; занимался больше войною… С востока от Корейского залива до западного моря до 10 000 ли, с юга от Песчаной степи на север до Северного моря, от пяти до шести тысяч ли, – все сие пространство земель находилось под его державою. Он сделался соперником Срединному царству»11. Мукан-каган вел войну сразу на несколько фронтов. На востоке он за три года покончил с остатками жужаней, а затем занял земли киданей. В северных землях тюрки подчинили себе государство Цигу12, на западе была разбита держава Иду (Яда)13. Два соперничающих северо-китайских государства – Чжоу и Ци, по сути, превратились в данников тюркского кагана. Согласно сохранившимся сведениям, Чжоу ежегодно поставляли 100 тысяч кусков шелка Мукан-кагану. Вероятно, что «подарки» Ци не уступали в объеме. Успешнее всего развивалась экспансия на западном направлении, где армией руководил младший брат Бумын-кагана и дядя Мукан-кагана – Истеми, носивший титул ябгу-кагана и расположивший свою ставку в бывших «усуньских землях». «Самым сильным, отважным и мощным из турок был хакан Синджибу14, и у него было больше всего войска»15, – сообщал Ат-Табари в «Истории пророков и царей». Преследуя остатки жужаней, в 555 году тюрки достигли Западного моря, но дальнейшее наступление было прервано произошедшим конфликтом с эфталитским правителем Гатфаром16. Подробности данного инцидента сохранились в иранском эпическом произведении «Шахнаме». Как сообщает Фирдоуси, Истеми-джабгу (фигурирующий под именем Чина хакан) решил установить дипломатические отношения с персидским шахом Хосровом I (Кесром), направив к нему большой караван со своими посланниками. Путь дипломатической миссии пролегал через земли эфталитов. Известия о следующем в Иран тюркском посольстве вызвали обеспокоенность эфталитского правителя. Как повествует Фирдоуси, Гатфар, собрав своих приближенных, обратился к ним со словами: Коль дружбу сердечную Чина хакан Завяжет с владыкой, в чьей власти Иран,Нас дружба их сгубит. С обеих сторон Ворвутся, и будет наш край разорен. Нам должно набег учинить, окружить Посланца хаканова жизни лишить. Мнение царя было одобрено, и тюркское посольство было перебито эфталитским военным отрядом. В живых остался лишь один человек, доставивший печальную весть Истеми-джабгу. Вполне возможно, что опасения Гатфара были оправданы, и тюрки действительно желали заключить военный союз с Ираном, направленный против эфталитов. Однако своим поступком он не только не предотвратил этого союза, а, напротив, ускорил его. Истеми-джабгу прекратил военные действия против жужаней (аваров), чтобы бросить войска в Среднюю Азию. По словам Менандра Протектора, тюркский правитель заявил, что авары «не птицы, чтобы, летая по воздуху, избежали мечей тюрок, и не рыбы, чтобы, нырнув в глубину моря, исчезли в волнах, а они бродят по земле. Когда я кончу войну с эфталитами, нападу на аваров, и они не избегнут моих сил»17. Истеми все же заключил союз с Хосровом, скрепленный междинастическим браком. Дочь тюркского джабгу стала женой иранского шаха. В ходе переговоров стороны согласовали свои действия в предстоящей войне. Согласно сочинению Абу Ханифы Ад-Динавери войска иранского шаха начали наступление первыми в 562 году, захватив ряд эфталитских провинций: Тохаристан, Забулистан, Кабулистан и Саганийан18. Но основная тяжесть войны выпала на тюркскую армию. Это признавал и сам Хосров, сообщая в Кон- стантинополь, что разрушил власть эфталитов, но покончили с ними тюрки19. Развивая наступление, Истеми-джабгу овладел Шашем (совр. Ташкент), Ферганой, Самаркандом, Кешем (совр. Шахрисабз), Несефом (совр. Карши), Бухарой20. Решающее сражение между эфталитской и тюркской армиями, согласно «Шахнаме», имело ожесточенный характер и продолжалось семь дней, в течение которых ни одна сторона не могла взять верх. На восьмой день началась сильная пыльная буря. Тюрки находились спиной к ветру, а эфталитам он бил прямо в глаза. Не выдержав, эфталиты дрогнули и побежали 21. В ходе войны погиб и сам правитель эфталитов. Однако вскоре между недавними союзниками, со- вместными усилиями разрушившими эфталитскую державу и разделившими ее территорию, начались се- рьезные разногласия. От северо-китайских государств тюрки ежегодно получали около 200 тысяч кусков шелка, что существенно превышало их потребности. Самым выгодным рынком сбыта этого шелка была Византия, и поскольку в причерноморских степях властвовал возникший в 562 году Аварский каганат, торговать с ней можно было только через Иран. Однако Иран сам являлся крупным производителем шелка и воспринимал враждебно предложения тюрков. После окончания победной войны Истеми-джабгу направил посольство под началом согдийца Маниаха вместе с большим караваном шелка в Иран, чтобы договориться о транзите товаров. Хосров I, выкупив весь шелк, приказал сжечь его на глазах у послов и купцов, наглядно продемонстрировав свое отношение к предложению. Однако Истеми-джабгу направил новое посольство, пытаясь убедить своего зятя разрешить торговлю. В этот раз переговоры вели тюрки менее склонные к дипломатическим выражениям. Шах вновь ответил в наглядной форме. Тюркские послы были отравлены и почти все погибли. Выжило лишь четыре человека. Иранцы цинично заявили, что тюрки, привыкшие к холоду и снегам, просто не сумели выдержать летнего зноя. Истеми-джабгу стал готовиться к войне одновременно против Ирана и Аварского каганата. Параллель- но была установлена связь с Византией – потенциальной покупательницей шелка и естественной военной союзницей. В начале 568 года первое тюркское посольство под руководством Маниаха прибыло в Константинополь и предложило заключить договор о взаимной торговле и военном союзе против персов и аваров. Византийский император Юстин II был обрадован неожиданному союзнику, поскольку сам готовился к войне как с Ираном, так и с Аварским каганатом. Не мешкая, он отправил ответное посольство во главе с полководцем Земархом, также удостоившееся особой почести при дворе Истеми-джабгу. В дальнейшем Византия и Тюркский каганат часто обменивались послами, согласовывая свои действия против общих противников. В ходе войны, начатой в 568 году, тюркская армия перешла Амударью, взяла несколько городов, но вскоре отступила обратно в связи с тем, что не смогла преодолеть сеть пограничных укреплений персов, созданных еще для зашиты от эфталитов. В 571 году тюрки и персы заключили мирное соглашение и договорились о четком разграничении территории. Гораздо успешнее обстояли дела на аварском фронте. К 571 году тюркские войска овладели территорией Северного Кавказа и вышли к Боспору. Северный путь для торговли с Византией был открыт. Государственное устройство и военная организация Тюркского каганата Свою державу сами древние тюрки именовали Эль. В рунических памятниках фиксируются также торжественные формы: Вечный Эль, Божественный Эль. Себя древние тюрки называли кок-тюрками – небесными тюрками. Главным символом Вечного Эля была золотая голова волка, украшавшая знамена. Так выражалось уважение к памяти о праматери волчице и подчеркивалось военное превосходство тюрков. В текстах рунических надписей тюрки уподобляются волкам, а их противники сравниваются с овцами. Элитные отряды тяжелой конницы также носили название бори – волки. Верховным правителем Эля – каганом мог быть только представитель династии Ашина. Каган считался представителем сакрального рода, сотворенного по воле Тенгри. Хотя власть кагана передавалась по наследству, существовал торжественный обряд интронизации, в котором принимали участие сановники и родоплеменная знать. Кагана поднимали на кошме и 9 раз проносили по кругу по направлению движения солнца. Все представители правящего рода именовались тегинами – «принцами крови». Только они могли претендовать на высшие после кагана государственные посты джабгу и шадов, под властью которых находились основные области каганата. Управление на разных уровнях государственной власти осуществляли эльтеберы, еркины, тарханы, тутуки и другие должностные лица. Государственные должности могли переходить по наследству либо приобретаться в силу личных заслуг перед государством и обществом в качестве храбреца (алып) или мудреца (бильге). Тюркские законы (Тору) были кодифицированы. Описывая владение Кан, китайские источники сообщали, что в нем «находится тюркское уложение, хранимое в храме. При определении наказания берут сие уложение и решают дело»22. Высшей мерой наказания, смертной казнью, карались наиболее серьезные преступления против го- сударства (мятеж, государственная измена), против личности (убийство), против нравственности (связь с замужней женщиной) и против собственности (кража спутанной лошади). В случае совершения особо тяжких преступлений могла применяться коллективная ответственность, и вместе с преступником могли казнить всех его родственников. Остальные преступления наказывались штрафами и выплатами в пользу потерпевшей стороны. Так, виновный в краже скота должен был возместить ущерб в десятикратном размере либо отдать свою дочь. Принципы государственной организации Тюркского каганата носили ярко выраженный военный характер. Политические институты, законодательство, экономическая организация, государственная идеология – все было подчинено главной цели – подготовке к войне и ведению военных действий. Все сановники, наместники, управляющие в военное время становились командирами конкретных боевых единиц. Каждый мужчина являлся воином. «За славу считают умереть на войне, за стыд – кончить жизнь от болезни»23, – характеризовали нравы тюрков китайские источники. Только таким образом Тюркский каганат мог противостоять земледельческим государствам, располагавшим многократно превосходящими мобилизационными возможностями. Советник тюркских каганов Тоньюкук говорил: «Тюркский народ по численности не может сравниться и с сотою долею народонаселения в Китае, и что он может противостать сему государству, этому причиною то, что тюрки, следуя за травою и водою, занимаются звероловством, не имеют постоянного местопребывания и упражняются только в военных делах»24. Смелые, превосходно владеющие оружием и дисциплинированные, тюркские воины производили боль- шое впечатление на очевидцев. «Если тысяча тюркских всадников натянут тетиву и выстрелят одним разом — тысяча всадников будут сражены, и после такого натиска от войска ничего не останется. Ни хариджиты25, ни бедуины не могут так стрелять на скаку, тюрок же одинаково метко стреляет и зверя, и птицу, и мишени во время соревнований, и людей, и неподвижные чучела, установленные изображения, и хищных птиц. Стреляя, он заставляет лошадь скакать вперед и назад, вправо и влево, вверх и вниз. Он успевает пустить десять стрел прежде, чем хариджит успеет пустить одну. Его конь взлетает на склоны гор и опускается на дно ущелий с легкостью, недоступной хариджиту даже на ровной местности. У тюрка четыре глаза: два спе- реди и два на затылке»26, – восторженно писал в своем сочинении Ал-Джахиз. Древние тюрки оказали колоссальное влияние на развитие вооружения и военного искусства средневековья. Ю. С. Худяков отмечает: «Одержав многочисленные военные победы в кочевом мире и подчинив практически все кочевые племена степного пояса Евразии, древние тюрки стали законодателями мод во всем, что было связано с военным делом. На их оружие, воинское и конское снаряжение, военно-организационную структуру стали ориентироваться и заимствовать их кочевые вассалы и многие оседлые народы, входившие в непосредственное военное соприкосновение с могущественной древнетюркской военной державой – Первым Тюркским каганатом27. Основу тюркской армии составляла легкая кавалерия, начинавшая каждое сражение. Не вступая в ближний бой, всадники осыпали противника градом свистящих стрел из тугих луков. Главной задачей было поколебать враждебные войска, заставить их каким-то образом нарушить строй, чтобы выявить место для атаки. «Если тюрки сколотились в войско, то слабое место противника в бою видит каждый, если же такого места не будет, и ничто не будет их прельщать, и появится мнение отойти, то к такому выводу придут все, и все поймут его правоту»28, – писал по этому поводу Ал-Джахиз. Когда боевые порядки врага оказывались поколеблены и обнаруживалась брешь для удара, в атаку шли закованные в доспехи элитные отряды «бори», вооруженные длинными копьями. Они должны были смять противника и решить исход сражения. Одним из революционных изменений в области военного дела, получивших распространение впервые именно в тюркских армиях, стало использование седла с жестким остовом и стремян. Опора для туловища и ног существенно увеличивала силу удара колющего и рубящего оружия кавалериста. Удобным и эффективным оружием нового типа, созданным тюрками, стала изогнутая сабля, позволявшая наносить быстрые и опасные удары в ближнем бою. Распад Тюркского каганата В 572 году умер верховный правитель Мукан-каган. На престол взошел его младший брат и последний из живых сыновей Бумын-кагана – Таспар-каган. Он продолжил политику своих предшественников, направ- ленную на укрепление государственности, умело играя на противоречиях между северо-китайскими государ- ствами и не давая усиливаться ни одному из них. В то же время при внешнем блеске Тюркского ка- ганата, безусловно ставшего в ряд одних из самых могущественных государств мира, именно в период правления Таспар-кагана во внутренней политике происходили события, оказавшие в последующем большое влияние на процессы дезинтеграции в Тюркском каганате. Первым событием в этом ряду необходимо назвать принятие буддизма Таспар-каганом. Как сообщается в китайских источниках и тексте Бугутской стелы, при тюркской ставке был сооружен буддийский храм, где стали совершаться богослужения. Руководил воз- никшей религиозной общиной известный индийский монах Чинагупта. Как отмечает китайский летописец, «Тобо также сам держал посты, обходя вкруг храма читал молитвы и сожалел, что он не в Китае родился»29. Но основная масса тюркской знати не разделила пылкого увлечения верховного правителя чужеземным учением и, по всей видимости, отнеслась к новшествам со скептицизмом. Для многих каган стал отступником от традиций предков, уважение к нему в частности и к власти в целом со стороны общества снизилось. Большую роль также сыграла смерть Истеми-джабгу в 576 году. Победоносный завоеватель западных стран и старейшина правящего дома, чей авторитет безоговорочно признавала вся знать, являлся главной опорой, поддерживающей существующую конструкцию власти. Уход из жизни этой сильной консолидирующей аристократию личности способствовал дроблению политической элиты на различные группы. Своей административной политикой Таспар-каган невольно усиливал растущие внутренние противоре- чия. Он назначил малых каганов, то есть фактически ввел должности соправителей. На Востоке малым ка- ганом стал Шету, сын Кара-Иссык-кагана, на Западе Жутан – младший брат Таспар-кагана. Еще одним, причем самым сильным, тюркским правителем был Кара-Чурин, сын Истеми, правивший всей западной частью империи. Безусловно также, что предпосылки для дестабилизации и распада Тюркского каганата были предопределены с самого начала самой сутью лествичной системы наследования власти, когда на престол вступал брат после брата, а племянник после дяди. В Древней Руси, где позже установилась точно такая же система, она привела к аналогичному результату. Как отмечает Т. Барфилд, «подобная система на-следования становилась чрезвычайно уязвимой, когда власть должна была перейти к новому поколению пра- вителей. Двоюродных братьев мало что связывало между собой, и каждая из партий могла предъявить определенные права на престол, апеллируя к тому, что ее ставленники были сыновьями каганов. Как только власть переходила к новому поколению, представители всех родственников, кроме победившей, навсегда лишались возможности наследовать престол в будущем. Теоретически все должно было быть гладко. Старший сын старшего из братьев получал право на престол после того, как все дядья умирали. После смерти его самого и его братьев престол переходил к одному из остававшихся в живых двоюродных братьев, представлявших младшую ветвь того же поколения… Однако эта модель наследования строго в соответствии со старшинством не учитывала некоторые важные проблемы политического характера. Самый старший из мужчин младшего поколения часто был сыном кагана, умершего многие десятилетия назад, в то время как сыновья недавно правивших каганов были ближе к реальной власти и могли использовать политических союзников отца в собственной борьбе. Несмотря на формально существовавшие права и привилегии, окончание правления братьев одного поколения давало возможность их преемникам, т. е. группам двоюродных братьев, побороться за престол, опираясь на свое политическое влияние и военную мощь. Внезапный упадок Первой Тюркской империи как раз в тот период, когда она достигла вершины своего военного и экономического могущества, был следствием раскола в среде тюркской знати»30. Междоусобная распря разразилась сразу же после смерти Таспар-кагана в 581 году. Несколько месяцев каганом был сын Таспар-кагана – Амрак. Не выдержав морального давления противников, он отрекся от престола в пользу Шету. Последний в свою очередь враждовал с Тоременом, сыном Мукан-кагана. Это противостояние вскоре перешло в форму открытой вооруженной борьбы. Конец VI – начало VII века – в Тюркском каганате время постоянных внутренних столкновений и переворотов. Политическая нестабильность неизбежно вносила хаос в социально-экономическую жизнь: ухудшалось благосостояние, население утрачивало ориентиры. Дополнительным внешним фактором давления на Тюркский каганат стало объединение Северного Китая под властью династии Суй, произошедшее в 581 г. Император Вэнь-Ди (581– 604 гг.), воспользовавшись благоприятными обстоятельствами, принял активное участие в тюркских усобицах. Теперь уже тюркские каганы и претенденты на престол искали милости при дворе императора. В 603 году после смерти Кара-Чурин-кагана Тюркский каганат распался на две части: Западный и Восточный каганаты. 12. Западно-тю́ркский кагана́т — раннесредневековое тюркское государство (603—704), расположенное от Чёрного моря и Дона до восточных отрогов Тянь-Шаня и северо-восточной Индии. Западные владения каганата доходили до степей юго-восточной Европы[3]. Ядром государства был район Семиречья, населённый племенами дулу, и Западный Тянь-Шань с племенами нушиби[4]. Управлялся каганами из династии Ашина. От него отделился Хазарский каганат. Образование каганата В начале VII века (603 год) Тюркский каганат в результате междоусобных войн и войн со своими соседями распался на Западный и Восточный каганаты. В западный каганат вошли Казахстан, Средняя Азия, Северный Кавказ, Крым, Урал и Поволжье. Этнополитическим ядром каганата стали «десять племён» (он ок будун), занимавшие древние усунские земли[5]. К востоку от реки Чу выделились пять племён дулу, а к западу от неё — пять племён нушиби[6]. Столицей стал город Суяб (около города Токмак в Киргизии), а летней резиденцией Минг-Булаг (близ города Туркестана). Центр государства находился в Семиречье. Вершины своего могущества каганат достиг во время правления Шегуй-кагана (в 610—618 годах) и его младшего брата Тон-ябгу-кагана (в 618—630 годах). Новые походы в Тохаристан и Афганистан раздвинули границы государства до северо-западной Индии[4]. Тон-ябгу каган провёл административную реформу и назначил своих представителей — тудунов в области для наблюдения и контроля за сбором дани. Предполагают, что он выпускал свои монеты с согдийской надписью — Тун ябгу каган. При каганах Шегуе (610—618 годах) и Тон-ябгу (618—630 годах) восстановил границы на Алтае, в бассейне реки Тарим и по Амударье. Ставками западных тюркских каганов стали Суяб и Минг-Булаг. В союзе с византийским императором Тон-ябгу каган в 626 году начал войну против Сасанидского Ирана. В 626 году тюркские войска штурмом овладели Тифлисом. Однако заключение мирного договора между Византией и Ираном вынудило Тон-ябгу кагана прекратить военные действия. В 630 году Тон-ябгу каган был убит в результате заговора, организованного его дядей Сибир-ханом. Вскоре был убит и он. Начавшаяся в 630 году борьба за престол переросла в затяжную войну. Каганат представлял единую систему преимущественно кочевого и полукочевого способа ведения кочевого хозяйства и оседло-земледельческого типа хозяйствования. Население и тюркское, и согдийское занималось торговлей, ремёслами, землепашеством и скотоводством. Одной из целей набегов тюрков на соседние племена и народы был захват рабов. На завоёванных землях в основном сохранилось их социальное, экономическое и государственное устройство, но наместники кагана, тудуны, контролировали сбор податей и посылку дани в каганскую ставку. В Западно-тюркском каганате шёл процесс образования классов и сравнительно быстрого формирования раннефеодальных общественных отношений. Военно-политические ресурсы центральной власти Западно-тюркского каганата оказались недостаточны для удержания народов и племён в повиновении. В каганате происходили непрерывные междоусобицы, частые смены правителей, сопровождавшиеся неизбежным усилением центробежных сил. К середине VII в. Западный Тюркский каганат ослаб настолько, что уже был не в состоянии сдерживать процессы миграции новых племен. В это время давление Китая на восточнотюркские союзные племена в период создания марионеточных «эльтеберств» под его главенством принудило многие племена, ввиду нежелания оставаться под властью китайских сановников, двинуться на запад. Так в восточных пределах государства он ок будун оказались карлуки, сиры и басмылы. Сведения о правлении тюрок в этнополитической истории Согда относятся к 580-м годам. Известно, что в 587 году после подавления восстание Абруя войсками тюркского принца, сына Кара Чурина Янг Соух тегином, он был утвержден владетелем Бухарского оазиса. После него Бухарой в 589—603 годах правил его сын Нили. Затем правил его сын Басы тегин (603—604 гг.)[10] При Тон-ябгу-кагане (618—630 годах) власть тюрков усилилась в Согде. Новые походы в Тохаристан и Афганистан раздвинули границы государства до северо-западной Индии. Тон-ябгу каган провел административную реформу и назначил своих представителей — тудунов — в области, в том числе в Согд, для наблюдения и контроля за сбором дани. Предполагают, что он выпускал свои монеты с надписью «Тун ябгу каган». Известными правителями согдийского Пенджикента в VII—VIII вв. были тюрок Чекин Чур Бильге и его наследник Диваштич[11]. Здесь же был обнаружен фрагмент черновика письма на согдийском языке, в тексте которого есть тюркское имя Туркаш[12]. В 558—603 годах Чач входил в состав Тюркского каганата. В начале VII века Тюркский каганат в результате междоусобных войн и войн со своими соседями распался на Западный и Восточный каганаты. Западнотюркский каган Тун-ябгу-каган (618—630) расположил свою ставку в местности Минг-булак к северу от Чача. Здесь он принимал посольства от императоров Танской империи и Византии. В 626 г. к кагану прибыл индийский проповедник Прабхакарамитра с десятью спутниками. В 628 году в Минг-булак прибыл буддийский монах-китаец Сюань Цзан[13]. Тюркские правители Чача чеканили свои монеты с надписью на лицевой стороне «господина хакана деньга» (середина VIII в.); с надписью в правитель Турк (VII в), в Нуджкете в середине VIII в. выходили монеты с лицевой надписью «Нанчу (Банчу) Ертегин государь»[14]. Согласно С. Г. Кляшторному, представители рода Ашина утвердились в Тохаристане при Тон-ябгу кагане, который передал эти земли своему сыну Тарду-шаду. Наследниками Тарду-шада стала династия ябгу Тохаристана из дома Ашина[15]. Ряд исследователей возводят также род Бухархудатов, правивший в Бухаре, к Янг-Соух-тегину, правителю пайкендского удела каганата и отцу Тон-ябгу-кагана, считая, таким образом, бухархудатов ветвью рода Ашина[16]. Каган — первое лицо в каганате. Кагана избирали только из аристократического рода — «тюрк-ашина». Власть кагана: a) верховный владыка; б) правитель; в) военачальник; г) собственник всех земель; д) верховный судья. Тегины — наследники каганата (слово переводится на русский язык как пуповина). Джабгу, шат — высшие государственные титулы, они принадлежали каганскому роду (переводятся: джабгу, ябгу — приближённый, по-современному явых, явыг)[5][7][8][6]. Эльтеберы — правители подчинённых народов или племён. Буйруки, тарханы — выполняли судебные функции[5][7]. Тудуны — наместники кагана на завоёванных землях. Они контролировали сбор податей и посылку дани в каганскую ставку. Не указана должность эльчебогы — ревизор и сборщик налогов кагана, хана (министр финансов).[17] Беки — правители родов и племён. Кару-будун — основное зависимое население каганата. Таты — рабы.
уйсуни, канглы — Семиречье, район Сырдарьи; тюргеши — район Балхаша, Заилийского Алатау; карлуки — Восточный Казахстан; чигили — побережье Иссык-куля; ягма — Восточный Туркестан; булгары — Северное Причерноморье, Приазовье, Северный Кавказ; хазары — Прикаспий, Северный Кавказ. В VII—VIII вв. источники фиксируют названия ряда тюркоязычных племен на территории Узбекистана: тюрки, кумиджии, карлуки, халаджи, аргу, тюргеши, чолы. Одним из древних тюркоязычных племен были карлуки, которые уже в VI в. жили в среднеазиатских оазисах [19] Тюркские имена и титулы встречаются в бактрийских документах VII—VIII вв.: каган, тапаглиг элтабир, тархан, тудун, имена Кутлуг Тапаглиг Бильга савук, Кера-тонги, Тонгаспар, тюркские этнические названия: халач, тюрк[20]. Тюркскими правителями Бухарского оазиса в середине VIII в. была выпущена группа тюрко-согдийских монет, с надписью «владыки хакана деньга»[21] Известными правителями согдийского Пенджикента в VII—VIII вв. были тюрок Чекин Чур Бильге и Диваштич.[22] Самая многочисленная группа фигур на западной стене афрасиабской живописи VII века в Самарканде представляет собой изображение тюрок[23]. Тюрки оазисов Центральной Азии выпускали свои монеты: тюрко-согдийские монеты тюрков-халачей, тюргешей, тухусов[24] Тюркские правители Ташкентского оазиса — Чача в VII — начале VIII в. чеканили свои монеты. Л. С. Баратова выделяет следующие типы монет тюрков: с надписью «господина хакана деньга», «тудун Сатачар», с надписью в правитель Турк (VII в.)[25]. Тюркские правители Ферганы выпускали монет следующих типов: с надписью «тутук Алпу хакан» или «Тутмыш Алпу-хакан»; с надписью «хакан».[25] О. И. Смирнова считала, что тюркскими правителями Бухарского оазиса в середине VIII в. была выпущена группа тюрко-согдийских монет с надписью «владыки хакана деньга» Древнетю́ркское письмо́ (орхо́но-енисе́йская пи́сьменность) — письменность, применявшаяся в Центральной Азии для записей на тюркских языках в VII—X веках н. э.[27] Древнетюркская письменность использовалась литературным языком (наддиалектный койне) того времени[28][29][30][31][32], который также называется языком орхоно-енисейских надписей[33]. Памятники, написанные древнетюркским письмом в основном эпиграфические, небольшое число рукописей, сохранились в Восточном Туркестане), были созданы в тех областях Центральной и Средней Азии и Сибири, Монголии, в которых в Раннем Средневековье располагались государственные образования восточных и западных тюрков, тюргешей, карлуков, древних уйгуров и др. Первым тюркским поэтом, писателем и историком был Йоллыг тегин (конец VII-начало VIII в.), который был автором памятных надписей в честь тюркских каганов Кюль-тегина, Бильге-кагана, Кутлуг Ильтерес-кагана. В надписях отразились культурный уровень тюрок, их литература, исторические знания. Среди согдийских документов начала VIII века на территории Согда был обнаружен документ на тюркском языке, написанный руническим алфавитом[34]. На территории Ферганской долины обнаружено более 20 рунических надписей на древнетюркском языке, что говорит о наличии у местного тюркского населения в VII—VIII веках своей письменной традиции. Имела место погребально-поминальная обрядность, в том числе захоронение в сопровождении коня (китайские источники сообщают о сожжении мёртвых, что, вероятно, относилось к знати), поминальные оградки с портретными каменными бабами и балбалами. Как указывает С. Г. Кляшторный, в орхонских рунических памятников упоминаются чётко лишь три божества — Тенгри, Умай и Ыдук Йер-Су. Историк И. В. Стеблева предложила расположить древнетюркские божества по «уровням» — высший — Тенгри, затем Умай, третий уровень — Йер-Су, и, наконец, культ предков[35]. Как пишет С. Г. Кляшторный, доказательно тут только помещение Тенгри во главе пантеона[36]. Сегодня много исследователей склоняются к тому, что воззрения ранних тюрков были трихотомическими, то есть делили макрокосм на Нижний, Верхний и Средний миры[37]. В енисейских текстах упомянут Эрклиг-хан[38][39]: «Нас было четверо, нас разлучил Эрклиг (повелитель подземного мира), о горе!». Шестнадцатилетняя межплеменная война и династийная междоусобица (640—657 годах) облегчили вторжение в Семиречье китайских войск династии Тан[6]. Танские губернаторы пытались управлять западно-тюркскими племенами, опираясь на своих ставленников из каганского рода. Однако непрекращавшаяся борьба тюрков против танской экспансии и их ставленников привела к возвышению тюргешей и установлению в 704 году их политической гегемонии в Семиречье. В VII веке Восточно-тюркский каганат с многочисленными войсками напал на Западно-тюркский каганат и на непродолжительное время подчинил его себе. Вследствие феодальных междоусобиц в середине VIII века Западно-тюркский каганат как государство распался[7][8]. Эту войну вели друг с другом два главных племенных союза Западно-тюркского каганата — дулу и нушиби. Не смогла прекратить войну и административная реформа Ышбара Хилаш-кагана в 634—639 годах, разделившего страну на десять «стрел» — племенных территорий. В 658—659 годах основные земли Западно-тюркского каганата были оккупированы китайскими войсками. В 698 году на территории Западно-тюркского каганата возник Тюргешский каганат (698-766). Западно-тюркский каганат сыграл важную роль в консолидации тюркоязычного населения Евразии и способствовал дальнейшему развитию этнических групп, составивших впоследствии основу современных тюркоязычных народов. Ядром государства был район Семиречья, населённый племенами дулу, и Западный Тянь-Шань с племенами нушиби. Управлялся каганами из династии Ашина. В 658 году каганат был захвачен китайской империей Тан. Китайская империя разделила каганат на 2 части.С этого момента единый каганат перестал существовать. В 698 году власть на территории каганата захватили тюргеши. 13. Тюрге́шский каганат — тюркское государство (704-756)[2] простиралось от Шаша (Ташкента) до Турфана и Бешбалыка. Семиречье, бассейны рек Или, Чу и Талас[3]. Столица каганата — город Суяб, малая ставка — Кунгут. Тюргеши[6] входили в племенной союз дулу и в свою очередь делились на кара- и сары-тюргешей. Их вождь Ушлик сверг китайского губернатора и направил в Китай посольство с требованием признать его каганом. Восточные тюрки также вынуждены были признать существование нового государства. В начале VIII в. каган Ушлик переносит свою ставку в г. Суяб и делит всю территорию каганата на 20 областей — тутук. В каждой области насчитывалось до 7 тыс. воинов. Первые тюргешские каганыПравить Тюргешский каганат был создан в 698 году Уч-элиг-ханом. В 705 году вплотную к южным границам тюргешей подошли арабские войска, воевавшие с согдийскими государствами. Ушлик (Уч-элиг) заключает союз с Китаем и Согдом и дважды разбивает арабов под Пайкендом и Бухарой. Только разногласия между тюргешами и согдийцами позволили арабам отступить и избежать полного разгрома. Сын Ушлика Согэ каган изгнал арабов из Средней Азии и стал фактически гегемоном в этом регионе. Однако успех этот оказался недолог. В 708 году в Тюргешском каганате началась междоусобная война между каганом и его вассалом Кули-Чури. Кроме того, родной брат Согэ, Чжен перешёл на сторону Восточно-Тюркского кагана и обратился к нему за помощью в борьбе за престол. Восточно-тюркские войска выступили в поход и в 710 году на реке Болучу тюргешское войско было разбито. Согэ начал собирать новые войска, но вновь потерпел поражение и попал в плен Сулук (Сулу) ВеликийПравить Поражение тюргешей позволило арабам возобновить наступление на Среднюю Азию и в 711 году взять Самарканд. В 713 году арабы захватили Ходжент, Фергану и попытались завладеть Ташкентом, а в 715 году проникнуть в Восточный Туркестан. Однако арабская экспансия вновь была остановлена тюргешами, которые в том же 715 году очистили от захватчиков Фергану, а уже в 717 году талантливый каган Сулук сумел восстановить прежнюю мощь каганата[3] Арабы пытались добиться союза с тюргешами путём пропаганды ислама, однако эти попытки не имели успеха, и Сулук остался союзником согдийцев. В 724 году тюркеши поддержали восстание в Согде и начали вести там партизанскую войну против арабов. Весной 731 г. тюргеши и согдианцы освободили Самарканд. В октябре 731 года тюргеши заставили арабов покинуть Балх, где находилась ставка их военного командования. Численность войск тюргешей в тот период составляла 30 тысяч человек. Главную роль в военных успехах западных тюрок сыграл полководческий талант Сулу и его личный престиж. Однако в 737 году мир с Китаем был нарушен, и Сулуку пришлось вести войну на два фронта. Кроме того, вспыхнула вражда между кара- и сары-тюргешами[8]. Согласно китайской летописи, «в поздние годы он [Сулук] почувствовал скудость; почему награбленные добычи начал малу-помалу удерживать без раздела. Тогда и подчиненные начали отделяться от него. Он получил простуду, от которой одна рука отнялась, и не мог заниматься делами». Это привело к усилению влияния на государственные дела его ближайшего окружения. В итоге в 738 году Сулу был убит своими сподвижниками — вождь сары-тюргешей Бага-Тархан убил Сулука и пытался захватить власть. Под его знаменем собрались правители Ферганы и Ташкента, кроме того, поддержку обещали и китайцы. В битве на р. Шу кара-тюргеши были разбиты, а столица каганата, город Талас, разрушен. В 740 году был убит и Бага-Тархан, а главой кара-тюргешей стал Иль-Идмиш-Кутлуг-Бильге. Некоторые тюргешские каганы выпускали свои монеты с согдийскими надписями. Распад каганатаПравить Пользуясь междоусобицами тюргешей, арабам удалось завершить завоевание Согда, подавить сопротивление Самарканда, Ташкента и Отрара и к 738 г. установить твёрдую границу с тюргешами. Возобновили наступление и китайцы, которые в 748 году разрушили город Суяб. Две армии, арабская и китайская, встретились в 751 году у реки Талас[4][5]. Ожесточённая битва продолжалась пять дней и закончилась победой арабов. Китайцы были изгнаны из Семиречья, но и арабы были вынуждены отступить из-за постоянных восстаний в покорённом Согде[3] В 756 году война между кара- и сары-тюргешами возобновилась и окончательно обескровила каганат. В 756 году власть в Семиречье перешла к другому тюркскому племени — карлукам. В 766 году государство тюргешей было уничтожено карлуками[9] Ушлик — первый тюргешский каган (698—706)[5]; Согэ (708—711) Чжен — тюргешский каган (711—715); Сулук (тюргешский каган)— тюргешский каган (715—738); Тукварсен Кут-чор — тюргешский каган (738—739); Бага-тархан — тюргешский каган (739—742); Иль Идмиш Кутлук Бильге — тюргешский каган (742—753); Карим Абушали — тюргешский каган (753—756); 14. Карлу́кский кагана́т (каз. Қарлұқ қағанаты ; кирг. Карлук каганаты; узб. Qarluq xoqonligi, уйг. Қарлуқ хақанлиғи) — тюркское государственное образование, занимавшее территорию от Джунгарского Алатау до Среднего течения Сырдарьи, между озёрами Балхаш и Иссык-Куль, долина рек Или, Чу, Талас, отроги Тянь-Шаня, от Испаджабской области до Отрара (766[1] —IX в.). После падения Западно-тюркского каганата карлуки попадают под влияние Китая, их вожди принимают китайские титулы, но относительная самостоятельность сохраняется. С начала VIII в. начинается постепенное переселение карлуков на территорию Семиречья. Именно вмешательство карлукских отрядов позволило арабам победить в Таласской битве в 751 г.
Первые сведения о карлуках относятся к V веку. Первоначально они занимали территории между Алтаем и восточным побережьем озера Балхаш. В середине VII века в состав карлукского объединения вошли: булак, чигиль, ташлык. Титул вождя объединения — эльтебер[4]. В VI—VII вв. в Средней Азии и в Поволжье складываются тюркские языковые группы: булгарско-хазарская, западнотюркская (огузская), карлукская.[5] Правители семиреченских и тохаристанских (бадахшанских) карлуков именовались в VII-VIII вв. то ябгу, то джабгу.[6] В 742 году карлуки совместно с уйгурами и басмылами выступили против Восточно-тюркского каганата. В результате восточные тюрки были разбиты, и на месте их каганата возникло новое государство — Уйгурский каганат (744—840)[4]. В 746 году карлуки потерпели поражения от Уйгурского каганата и переселились в Семиречье[2][3]. В середине VIII века между карлуками и огузами развязалась война за тюргешское наследство. Огузы в этой борьбе проиграли и ушли к Сырдарье[3], а карлуки остались в Семиречье создали раннефеодальное государство — Карлукский каганат[7][8]. Правители карлуков стали носить титул ябгу (джабгу на карлукском наречии) Политическая историяПравить В 758 году карлуки начали наступление в Семиречье против тюргешей[9]. Через семь лет, овладев Суябом, перенесли сюда свою столицу[10]. Тюргеши частью подчинились, частью откочевали на восток[11]. Карлукские отряды быстро достигли западных отрогов Тянь-Шаня, очистили от арабов Фергану и среднее течение Сырдарьи. В 766—775 годах карлуки захватили Кашгарию[4]. Однако череда побед, обусловленных слабостью противника, сменилась вскоре тяжёлыми поражениями[4]. В 791 году уйгуры разгромили карлуков и тибетцев у Бешбалыка, а в следующем году карлуки были разбиты арабами в Фергане. В 798 году уйгурам покорились западные карлуки, а в 812 году джабгу потерпел полное поражение, и войска уйгур дошли до Ферганы, захватив огромное количество скота и людей. Арабы воспользовались ситуацией и заставили бежать джабгу на Иртыш. Карлуки были вынуждены подчиниться уйгурам[12]. В 840 году енисейские кыргызы разгромили Уйгурский каганат, карлукам удалось освободиться. Уйгуры были вынуждены переселиться в Турфанский оазис и в район Ганьчжоу. В этой ситуации карлуки объявили о своей независимости, и карлукский джабгу правитель Испиджаба Бильге Кюль Кадыр-хан открыто заявил о своих правах на верховную власть, приняв новый титул «каган»[7][8]. Укрепление карлуков обеспокоило утвердившуюся в Средней Азии династию Саманидов. Правитель Самарканда объявил «священную войну». В конце IX века Саманиды захватили Испиджаб, напали на Тараз. После длительной осады город пал, население приняло ислам[8]. Ставка кагана перенеслась из Тараза в Кашгар[7][3]. История Карлукского каганата оказалась недолгой. В 940 году столица государства Баласагун была захвачена тюрками Восточного Туркестана — чигилями и ягма — и Карлукский каганат перестал существовать[7][8]. Карлукский ябгу создал здесь свое государство, положившее основу для рождения Караханидского каганата.[13] Общественное устройствоПравить Карлукский каганат представлял собой систему, где племена владели уделами. Это препятствовало централизации власти и власть карлукских джабгу была номинальной. Удельные правители, руководившие крупными племенами, стремились упрочить свои фактически независимые владения.
ПравителиПравить Тон Бильге - ябгу Карлукского каганата (742–766) Кебек ябгу - ябгу Карлукского каганата (766 — 812) Арслан ябгу - ябгу Карлукского каганата (812–840) Бильге Кюль Кадыр-хан (840—893) — правитель Испиджаба, каган Карлукского каганата Базир Арслан-хан (893—920) Огулчак Арслан-хан (893—940) Сатук Богра-хан (920—955) — основатель династий и первый хакан Караханидов 15. Огузская держава — племена огузов, занимавшие обширную территорию Казахстана по Иргизу, Уралу, Эмбе, Уилу, в Приаралье, долину Сырдарьи, предгорья Каратау, Чуйскую долину. Наиболее компактно они жили в Приаралье, северном Прикаспии, в низовьях Сырдарьи. В IX—X вв. в бассейне среднего и нижнего течения Сырдарьи и примыкающих к ней степях Западной части Казахстана сложилось политическое объединение огузов. Этимология названия «огуз» неясна и не раз дискутировалась в отечественной и зарубежной историко-филологической литературе. Термин, вероятно, означал «племена», «объединение племен», но затем мог превратиться в этническое имя с собирательным значением. Археологические и письменные источники говорят, что они на эту территорию пришли из Семиречья. Исходным ареалом расселения огузов были юго-восточные области Средней Азии, а начало становления раннеогузской группировки связано с Западным Семиречьем. Кочевавшие по Сырдарье племена кангаров были вынуждены частью войти в состав огузов, частью откочевать на запад — в Северное Причерноморье. Формирование огузской этнической общности было сложным и длительным процессом. В состав огузов вошли как древний этнический компонент долины Сырдарьи, так и кочевые и полукочевые племена Семиречья. Они делились на ряд племен со множеством родовых подразделений. Махмуд Кашгари утверждает, что огузы первоначально состояли из 24 племен. Более поздние авторы, в частности Марвази, говорят лишь о 12 племенах. Расхождение источников, вероятно, можно объяснить делением огузов на две экзогамные фратрии, бузуков и учуков, входящих соответственно в правое и левое крыло их войска. Огузское государство разделялось на уруки и аймаки. Термином «урук» обозначались родовые подразделения. Роды и племена, объединенные в состав более крупных племенных союзов, назывались «иль» (страна). Образование государстваПравить До прихода огузов на Сырдарью столицей их была старая Гузия в Семиречье. В X веке столицей огузского государства стал Янгикент, или так называемая Новая Гузия. Янгикент находится на старой караванной дороге, на стыке кочевого мира с оседло-земледельческой культурой.
Политическая история огузовПравить Анонимный персидский автор сочинения под названием «Границы мира», при описании Хазарского (Каспийского) моря упоминает огузов и Хорезм на востоке, на севере – снова Огузов, затем, на севере и северо-западе, — хазар... Не смотря на то, что сам он никогда не путешествовал, это "описание очень напоминает рисунок Каспия на карте мира Ибн Хаукала". Хазарский царь Иосиф утверждал, что восточные границы его государства доходят до Ургенча. Хотя до этого Ибн Фадлан, следовавший караваном из Багдада в волжскую Булгарию через Среднюю Азию в 921 году, не пересекал территорий, принадлежавших хазарам[2]. В 960-е годы от ударов Святослава и Огузов, Хазарский каганат был сокрушён.[3] В 985 году между огузами и киевским князем Владимиром был заключен военный союз против поволжских булгар. На рубеже X—XI веков в государстве были нередки народные восстания против хищнических сборов налогов. Особенно такие восстания участились во второй половине X века при Али ябгу. Этой ситуацией хотели воспользоваться сельджуки, которые возглавили восстания и захватили Дженд, но вскоре были вынуждены покинуть эти места. Во время правления последнего ябгу огузов Шах-Малика государство усилилось. В 1041 году он подавил восстание, покорил Хорезм, спустя 2 года попал в плен к сельджукам и был казнён. Это был последний правитель Огузской державы. Восстание народа против высоких налогов ослабили государство огузов. Борьбу против огузских правителей возглавили вожди сельджуков. Ослабленная держава огузов пала под натиском кипчакских племён[4]. Значительная часть огузов под натиском кипчаков ушла в Восточную Европу и Малую Азию. В XI веке началось продвижение огузов в Иран и Переднюю Азию. Это движение было возглавлено правителями племени канык Тогрул-беком и Чагры-беком, внуками Сельджука, по имени которого племена, участвовавшие в движении, назывались сельджуками. В 1025 г. часть сельджуков поселилась на территории современной Туркмении у города Ниса. В 1034—1035 гг. к ним присоединились подданные Тогрул бека. В 1038—1040 гг. сельджуки выступили против Газневидов и захватили Нишапур. Таким образом, в середине XI века в силу внутренних и внешних противоречий огузское государство пало, а его население вошло в состав кыпчакской державы или ушло с сельджуками. Значительная часть огузов ушла в пределы Восточной Европы и Малой Азии, другая часть перешла под власть караханидов и сельджукских правителей Хорасана. Остатки разбитых кыпчаками огузов в дальнейшем растворились среди тюркоязычных племен Дешт-и-Кыпчака. Впоследствии сельджуки смогли создать огромное государство, в состав которого входила Малая Азия, Иран, часть Закавказья и Средней Азии. В физическом типе огузов преобладал тураноидный облик. Огузские племена, как один из компонентов, участвовали в формировании многих современных тюркских народов. ИсторияПравить Огузское государство или Конфедера́ция Огу́зов (756—1055) было основано огузами. Первоначально огузы кочевали в Семиречье. Вытесненные карлуками, огузы переселились на среднее течение Сырдарьи. Позднее они расселились от Сырдарьи до Волги. Политической консолидации союза племён огузов способствовала борьба с печенегами. Китайские источники, восходящие к VII-VIII векам, утверждают, что Огузская конфедерация Токуз-Огуз (китайское Гу–су, Кут для Огузов) последовательно показана в окрестностях Иссык-Куля-Таласа[5]. Из района Иссык-Куля центр Огузской конфедерации под давлением беженцев жёлтых тюргешей переместился в низовья Сырдарьи[6][7]. ОбразованиеПравить Первое упоминание о государстве огузов встречается у арабского географа ал-Якуби, который называл правителей огузов «царями».
Государственное устройствоПравить Джабгу — титул правителя. Власть передавалась по наследству. Выборы Джабгу проводились на советах, которые были продолжением народных собраний эпохи военной демократии. Иналы — наследники престола, их воспитывали — атабеки. Кюль-эркин — заместитель джабгу. Сюбаши — главный предводитель войска.
Этнический составПравить Узнать больше В разделе не хватает ссылок на источники (см. также рекомендации по поиску). В состав огузского государства вошли полукочевые и кочевые племена Семиречья и Сибири: халаджи, «уйгуры», джагра, чаруки, карлуки, имуры, и байандуры, каи. Формирование огузской этнической общности было сложным и длительным. По свидетельству Махмуда Кашгари (XI век), огузы делились на 24 племени, из них 12 племён — бузуки, 12 племён — учуки. Бузуки пользовались бóльшими привилегиями. ПравителиПравить Ябгу огузов (гузов) (ок. 600—1042) Столица: Янгикент. Инал-Яви (ок. 600). Дуйли-Кай, сын. Ирки (Иркин), сын. Туман, сын. Канлы-Яви, сын. Мур-Яви, сын. Кара-хан (?), сын. Бугра-хан (?), сын. Кузы-тегин, сын. Арслан, сын. Усман, сын. Исли, сын. Шайбан (Шибан), сын. Буран, сын. Али-хан, сын (ок. 980—998). Шах-Малик (998—1042) 1042 г. — завоевание Хорезма. Этнический составПравить Арабские и персидские источники говорят о том, что карлукское объединение состояло из многочисленных родоплеменных групп. Арабский географ ал-Марвази (XII век) отмечает, что в состав карлукской конфедерации входило 9 племён. Наиболее крупные племена карлуков в Семиречье и Южном Казахстане: тусхи, чигили, азкиши, тюргеши, халаджи, чаруки, барсханы[7][8]. Население также включило ираноязычных согдийцев, переселенцев из стран Ближнего Востока и Центральной Азии. 16. Карахани́дское госуда́рство (перс. ایلک خانیان — Ilak-Khānīyān)[1] — мусульманское уйгурское[2] [3]средневековое государство (раннефеодальная монархия) на территории Центральной Азии. ПроисхождениеПравить Происхождение самой династии неясно. Как отмечал крупнейший и общепризнанный специалист по истории Караханидов Б. Кочнев, сами Караханиды причисляли себя к потомкам легендарного царя Турана — Афрасиаба и свою династию именовали «ал-Афрасиаб» — род Афрасиаба, в то время как в рукописных источниках их называют Ханидами или Хаканидами[4]. Эту интерпретацию истории отмечал и американский специалист по истории Караханидов Роберт Данкофф, который писал, что Караханиды считали, что настоящее имя Афрасиаба звучало как Алп Эр тунга[5]. Принятые в литературе её названия (Караханиды, реже илеки) совершенно условны и сконструированы историками XIX века из двух распространённых титулов: кара-каган и илек. После разгрома Уйгурского каганата в 840 году, выходец из знатного рода Эдгиш, который составлял часть племени чигилей, карлукский ябгу и правитель Исфиджаба Бильге-Кюль, открыто заявил о своих правах на верховную власть и принял титул «хан»[7][8][9]. Возможно, с этого момента берёт своё начало род Караханидов[10]. Сам термин «караханиды» не имеет однозначного толкования, большинство исследователей склоняется к тому, что он произошел от титула «карахакан», то есть «главный», «верховный» каган[11]. При сыновьях Бильге-Кюля «Кара» Кадыра Арслан-хана (840—893) («Арслан» — лев — тотем чигилей) — Базире Арслан-хане (893—920) и Огулчаке Арслан-хане (893—940) — возобновляются набеги на территорию Мавераннахра. К этому времени в Мавераннахре начинается укрепление дома Саманидов. Ликвидировав междоусобицы внутри рода и усмирив мятежи против власти Саманидов в Хорасане и Мавераннахре, эмир Абу Ибрахим Исмаил ибн Ахмад Саманид (892—907) начал задумываться об обеспечении внешней безопасности своего эмирата. В связи с этим в 893 году был предпринят поход на Семиречье, в ходе которого были взяты города Исфиджаб и Тараз. После длительной осады эти города пали, а население было принудительно обращено в ислам[12]. Чигили были вынуждены переселиться на север, ближе к озеру Иссык-Куль, а ставку хана перенести в Баласагун. К этому времени ещё одно племя карлукской конфедерации — ягма — вытесненное тибетцами, поселяется в этом же ареале. Именно с этого момента начинается тесно взаимодействие этих двух племён, впоследствии ставших ядром Караханидского государства. Окончательно же власть караханидских ханов утвердилась к 940-м годам. Исламизация Караханидского государстваПравить В 920 году ябгу племени ягма становится Сатук, который в 932 году принимает ислам и меняет имя на мусульманское Абд ал-Карим. Согласно оттоманскому историку Мунаджиму-баши, он был первым тюрком, который принял ислам. Позже, в 940 году он получает фетву на умертвление родного отца, который, по-видимому, не хотел принимать ислам. После его умерщвления Сатук воцаряется в Кашгаре, открыто заявляет о своих правах на верховную власть и принимает титул «хан». При сыне и преемнике Сатука (Абд ал-Карима) Богра-хана (920—955) («Богра» — верблюд — тотем племени ягма) Мусе ибн Абд ал-Кариме Богра-хане (956—958) в ханстве началась исламизация. Из арабского языка был заимствован верховный титул правителя — султан ас-салатин (то есть султан над султанами). Но тем не менее такие тюркские титулы, как каган, илек и тегин не потеряли своего значения. Во время правления брата Мусы Сулеймане ибн Абд ал-Кариме (958—970), который принял титул Арслан-хан, всё население государства было обращено в ислам. Согласно арабским историкам Ибн Мискавейху и Ибн ал-Асиру в 960 году «200 000 шатров неверных (тюрков — А. Б.) приняли ислам». Предположительно, под словом «тюрки» подразумевались Караханиды[9]. Средневековый арабский историк Макдиси сообщал, что уже во второй половине X века в каждом караханидском городе присутствовала мечеть[13]. При сыновьях Сулеймана Али (970—998) и Хасане (известном в письменных источниках как «Шегаб ад-Даула» — «Звезда Государства») (970—992) в стране устанавливается двоевластие. Али ибн Сулейман, приняв титул «Арслан-хан», воцаряется в Кашгаре, а его младший брат — Хасан ибн Сулейман — принимает титул «Богра-хан» и воцаряется в Баласагуне. В 992 году братьями было решено присоединить соседние области, в частности Мавераннахр. Саманидское государство при эмире Абу-ль-Касиме Нухе II ибн Мансуре (976—997) настолько ослабло, что не мог противостоять нападениям извне. В таком именно положении государство Саманидов подверглось в 992 году первому, спустя столь длительное время, нападению Караханидов во главе с Хасаном ибн Сулейманом Богра-ханом. Все попытки Нуха II мобилизовать военные силы страны не дали положительных результатов. Поднять население против Караханидов под лозунгом джихада было невозможно, так как Караханиды исповедовали ислам. Крупные военачальники не стали поддерживать Нуха II. Наместник Хорасана Абу Али Симджури заключил тайное соглашение с Хасаном Богра-ханом и не послал хорасанские войска на защиту Мавераннахра. Высланное против Богра-хана войско потерпело поражение вследствие измены начальника войск тюрка Фаика, который присоединился к Богра-хану и двинулся к Бухаре. В результате этой измены караханидские войска, не встретив отпора, без труда захватили столицу Саманидского государства — Бухару. Нух II был вынужден бежать в Амуль. Неожиданная смерть Богра-хана (992 год) изменила положение. Караханидские войска, захватив богатую добычу, вернулись в Фергану. События 992 года показали непрочность Саманидского государства. Абу Али Симджури и Фаик восстали против Нуха II — один в Хорасане, а другой в районе Балха. Вернувшись в Бухару, Нух II не надеясь на собственные силы, обратился за помощью к правителю Газни, тюрку Себук-тегину. Себук-тегин охотно принял просьбу эмира и немедленно направился в Мавераннахр. С 20-тысячным войском он переправился через Амударью и вступил сначала в Кеш, затем в Нахшеб, а оттуда вместе с Нухом направился против Абу Али и Фаика. После нескольких сражений войска восставших были разгромлены, а сами они бежали в Джурджан. Но в 995—996 годах произошли новые восстания вали отдельных саманидских областей, а Караханиды во главе с Али ибн Сулейманом Арслан-ханом возобновили свои попытки захвата Мавераннахра. И на этот раз Нух II с помощью Себук-тегина подавил восстания и предотвратил нападение Караханидов, хотя и вынужден был уступить им северо-восточные области. В 997 году умерли Нух II и Себук-тегин. Эмир Мансур II ибн Нух (997—999) — сын Нуха II попал под сильное влияние Газневидского эмира Абу-л-Касима Махмуда ибн Себук-тегина, известного как Махмуд Газневид. Правители Нишапура тюрки Бегтузун и Фаик, бывшие в сговоре с Караханидами, боясь дальнейшего сближения Мансура II и Махмуда, ослепили Мансура II, после чего тот вскоре умер (999 год). По настоянию Бегтузуна и Фаика на престол вступил брат Мансура II Абд ал-Малик II ибн Нух. Под предлогом кровной мести за Мансура Махмуд Газневи вынуждает Абд аль-Малика II уступить северную часть нынешнего Афганистана, а затем с войском вступает в Хорасан. Таким образом, в подчинении эмира Абд аль-Малика II остался один лишь Мавераннахр. Однако в 999 году и этот последний оплот саманидской власти рухнул под новым натиском караханидских войск. Наср ибн Али Арслан-хан (998—1017), младший сын Али Арслан-хана, которому ещё при жизни Али завещал свой престол, захватил Бухару, а Абд аль-Малика II и других членов правящей семьи заключил в темницу. Таким образом власть Саманидов рухнула. В это время караханиды ассимилировали саманидов. Раздробленность государства. «Алиды» и «Хасаниды». Династическая борьба КараханидовПравить В 1040 году Караханидское государство распалось на Западное и Восточное ханства.
Политический строй Значительный материал по истории государства Караханидов содержится в монетах. Если основатель каганата, Билга Кул Кадыр-хан, был единственным его главою, то уже при его сыновьях была введена дуальная система власти с разделением государства на две части. Западная, со столицей в Баласагуне, управлялась великим (старшим) каганом, считавшимся главою династии и всей державы. Восточную её часть возглавлял «со-каган», каган-соправитель, младший каган, имевший ставку в Кашгаре или Таразе. Великий каган титуловался Арслан-ханом, младший — Бугра-ханом, со смертью первого его пост и титул переходили ко второму[14]. Хан — титул правителя. Илак, тегин — правители уделов. Отличие от других государств — военное управление было отделено от административного. Военно-административная структура строилась по иерархическому принципу. Икта — право сбора налогов, а его обладателя называли — иктадор. Ханы жаловали своим родственникам и приближённым право на получение с населения района или города налогов, до того взимавшихся в пользу государств. Из памятников культуры Караханидского государства до наших дней дошли лишь литературные произведения «Кутадгу билиг» Юсуфа Баласагунского и «Диван тюркских диалектов» Махмуда Кашгари, «Хибатул хакаик» Ахмада Югнаки, а в области архитектуры и декоративного искусства — минарет Калян в Бухаре, караван-сарай Рабат Малик близ города Навои, портальные мавзолеи Узгена с их знаменитым орнаментальным декором, мавзолей Айшабиби в Таразе. Хронология правления ханов с конца XI века устанавливается только по монетам. Караханиды выпустили большое число монет, содержащих различные надписи и символы. Одним из отличий караханидских монет от саманидских было изображение животных: птиц, кошачьего хищника, слона, бегущего зайца, петуха, голубя, рыбы и др. Караханиды гораздо больше, чем другие династии тюркского происхождения, имели в надписях на монетах тюркские титулы. Основателем Западного Караханидского каганата был Ибрахим Тамгач-хан (1040—1068). Он впервые на государственные средства возвёл медресе в Самарканде и поддерживал развитие культуры в регионе. При нём, в Самарканде были учреждены общественный госпиталь и медресе, где велось обучение и по медицине. При госпитале была амбулатория, где получали медицинскую помощь больные, не нуждавщиеся в стационарном лечении. Врачебное дело в больнице Самарканда было на довольно высоком уровне[17]. Ибрагим Буритакин избрал столицей Самарканд. Как свидетельствуют источники, период его правления характеризуется подъёмом в экономической и культурной жизни страны. Ибрагим тамгач-хан беспощадно боролся с коррупцией и преступностью в государстве. Он установил строгий контроль за ценами на продукты на рынках страны. Его политику продолжал его сын Шамс аль мульк (1068—1080). Столицей государства оставался Самарканд. По приглашению Шамс аль мулька в Самарканд прибыл молодой поэт и ученый Омар Хайям, который здесь написал свои первые научные произведения, прославившие его на весь мир. В 1078—1079 годах Шамс аль мульк построил большой караван-сарай Рабат Малик (недалеко от современного города Навои). Он же построил новую соборную мечеть в Бухаре и дворец Шамсабад[18]. Преемником Шамс аль мулька был Хызр-хан (1080—1087). Караханиды построили в Узгене, Самарканде и Бухаре ряд грандиозных архитектурных сооружений. Но в отличие от Бухары, где до наших дней сохранились постройки времён Караханидов (например, минарет Калян), в Самарканде остался только минарет в комплексе Шахи-Зинда (остальные разрушил Чингис-хан). В Узгене (юг современной Кыргызской Республики) до нас дошли три ранних мавзолея Караханидов. Наиболее известной постройкой Караханидов в Самарканде являлось медресе 1040 года Ибрагим ибн Наср Табгач-хана, а также большой дворец Ибрахима Хусейна (1178—1202), который согласно историческим данным был полностью украшен живописью. В эпоху Караханидов в Самарканде жил выдающийся среднеазиатский мыслитель, учёный философ, теолог-богослов, исламский законовед-фиких Бурхануддин аль-Маргинани (1123—1197). Наиболее ярким памятником эпохи Караханидов в Самарканде был дворец Ибрахим ибн Хусейна (1178—1202), который был построен в цитадели в XII веке. При раскопках были обнаружены фрагменты монументальной живописи. На восточной стене был изображён тюркский воин, одетый в жёлтый кафтан и держащий лук. Здесь же были изображены лошади, охотничьи собаки, птицы и периподобные женщины От эпохи Караханидов сохранились древние памятники в Бухаре: минарет Калаян, мечети Магоки-Аттари и Намазгох, и Турк-и Джанди (квартальный и суфийский центр). В 1119 году на фундаментах Намазгаха караханид Шамс ал-мулк отстроил новое здание праздничной мечети, сохранившееся в перестроенном виде до наших дней. В эпоху Караханидов при правлении Арслан-хана (1102—1130) был построен один из шедевров бухарского зодчества — минарет Калян (1127—1129 годы). В юго-западной части «Внутреннего города» он выкупил жилой квартал и отстроил здесь пятничную мечеть (закончена в 1121 году), известный ныне как мечеть Калян. Ещё одна мечеть находилась на небольшом расстоянии к югу от мечети Калан. Сейчас на её месте располагаются жилые дома, в одном из них — мазар Арслан-хана. В XII веке Бухарский оазис становится одним из центров суфизма в Центральной Азии. Одним из известных суфиев этого периода был Абдул-Халик Гидждувани. Некоторые образцы караханидской архитектуры располагались в Таразе и присырдарьинских городах, мавзолеи Айша-Биби, Аяккамыра, Бабаджи хатун и др.[13] Благодаря активному использованию жжёного кирпича караханидская архитектура отличалась богатством архитектурные формы. В караханидской архитектуре широко применялись арочные конструкции и купола. Для оформления наружных стен и куполов использовался узорный и глянцевый кирпич. Были распространены резные, лепные и литые украшения для стен, а также лепнина из жёлтой глины и глиногипса (ганча). Часто встречались восьмиугольные или восьмигранные формы и узоры наподобие ковровых[13]. Из примеров прикладного искусства до наших дней дошли образцы узорной поливной и терракотовой керамики и ювелирных изделий. В оформлении предметов преобладают геометрические мотивы. Историческая Наука и литература. К Х веку в государстве Караханидов функционировал литературный язык, продолживший традиции древнетюркских письменных текстов. Официальный караханидский язык Х в. основывался на грамматической системе древних карлукских диалектов.[20] Исламизация Караханидов и их тюркских подданных сыграло большую роль в культурном развитии тюркской культуры. В конце Х — начале XI в. впервые в истории тюркских народов на тюркский язык был переведён Тафсир — комментарии к Корану.[21] В эту эпоху в Средней Азии появились крупнейшие тюркоязычные литературные произведения: «Благодатное знание» (Кутадгу билиг) Юсуфа Баласагуни, «Диван» Ахмада Яссави, «Дары истины» (Хибатул хакоик) Ахмада Югнаки. Ученый XI века Махмуд Кашгари заложил основы тюркского языкознания. Он перечисляет названия многих тюркских племён Средней Азии. «Словарь тюркских наречий», был составлен Махмудом Кашгари в 1072−1074 годах. Здесь он представил основные жанры тюркоязычного фольклора — обрядовые и лирические песни, отрывки героического эпоса, исторические предания и легенды (о походе Александра Македонского в область тюрков-чигилей), более 400 пословиц, поговорок и устных изречений[22][23][24]. При дворе караханидов в Самарканде сложился научный и литературный центр Мавераннахра. Источники по истории Караханидского государства большей частью не сохранились. Нам известны лишь некоторые названия этих исторических трудов. Сведения о нём дошли до нас лишь в трудах арабских и персидских авторов, писавших за пределами ханства. Труд одного из историков эпохи караханидов Махмуда Кашгарского «Тарихи Кашгар» известен лишь в небольших отрывках, приведенных у Джамаля Карши (XIII век). Одним из знаменитых учёных был историк Маджид ад-дин ас-Сурхакати, который в Самарканде написал «Историю Туркестана», в которой излагалась история династии Караханидов.[25] Исследователи истории государства КараханидовПравить История и культура государства Караханидов изучалась крупными исследователями: В.Григорьевым [26], В.Бартольдом[27], О.Прицаком[28], М.Массоном[29], Е.Давидович[30][31], Б.Кочневым [32][33][34][35], П.Голденом [36], М.Федоровым[37][38], В.Настичем[39], О.Караевым [40], М.Биран[41] и другими. Правители Караханидского государстваПравить Хаканы Караханидского государстваПравить Бильге Кюль Кадыр Арслан-хан (840—893) Базир Арслан-хан (893—920) Огулчак Арслан-хан (893—940) Сатук Богра-хан — хакан (942—955) Муса Байташ Бугра-хан — хакан (955—970) Харун Бугра-хан — хакан (970—993) Хасан Али I — хакан (993—998) Ханы Западно-Караханидского ханства Насри ибн Али — хан (999—1012) Ахмад — хан (1012—1016) Мухаммед — хан (1016—1024) Али-тегин — хан (1024—1034) Юсуф — хан (1034) Хусейн (1034—1040) Ибрахим б. Наср Табгач-хан (1040—1068) Шамс аль мульк — хан (1068—1080) Хызр-хан — хан (1080—1087) Ахмед-хан б. Хызр — хан (1087—1095) Махмуд-хан — хан (1095—1097) Сулеймен-тегин — хан (1097—1098) Джибраил Кадыр-хан — хан (1098—1102) Мухаммед-тегин — хан (1102—1129) Наср III — хан (1129) Ахмад-хан — хан (1129—1130, 1132) Ибрахим II Богра-хан — хан (1130—1132, 1141—1156) Махмуд-хан III — хан (1132—1141) Али — хан (1156—1190) Масуд — хан (1163—1178) Ибрахим III Богра-хан — хан (1178—1201) Осман — хан (1201—1212) Ханы Восточно-Караханидского ханства Сулеймен Арслан-хан — хан (1042—1055) Мухаммед II Богра-хан — хан (1055—1057) Ибрахим I Богра-хан — хан (1057—1059) Махмуд — хан (1059—1074) Омар — хан (1074—1075) Харун II Богра-хан — хан (1075—1102) Джибраил Кадыр-хан — хан (1102—1103) Ахмед Арслан-хан — хан (1103—1130) Ибрахим II Богра-хан — хан (1130—1156) Мухаммед III Богра-хан — хан (ок. 1156—1180) Юсуф II Тамгач-хан — хан 1180—1205) Мухаммед IV Богра-хан — хан (1205—1211) 17. Кимаки — тюркский или монгольский[1] кочевой народ, в ряде источников описываются как имеки[2]. Занимали территории восточного и центрального Казахстана.Л. Н. Гумилёв отождествлял кимаков с чумугунь (кит. 处木昆), потомками среднеазиатских хуннов из объединения чуйских племён алты чуб[3]. В VII веке в Западно-тюркском каганате чумугунь входили в союз племён дулу. При этом тождественность чумугунь и кимаков не является общепризнанной[1]. В конце IX века в состав кимакского государства входило семь племенных групп: ишк, ланиказ, аджлад, айрум, баяндур, татар, кыпчак. Государство кимаков прекратило своё существование в результате «цепной миграции» кочевых племён в 630-х годах, когда «кимаки потеряли политическую гегемонию и оказались в зависимости от кыпчаков»[4]. Приблизительно в то же время была записана генеалогическая легенда Гардизи[4]. Происхождение В казахстанской историографии преобладает мнение о том, что кимаки являются телесским племенем, известным в китайских источниках как яньмо. Согласно мнению Б. Е. Кумекова, кимаки (яньмо) в начале VII века обитали в бассейне Кобдо, в Северо-Западной Монголии. В середине VII в. они откочевали севернее Алтайских гор и в Прииртышье. Между 766 и 840 годами кимаки заняли территорию Западного Алтая, Тарбагатая и Алакольской котловины[5][1]. При этом как полагает Ж. М. Сабитов, версия Б. Е. Кумекова о том, что кимаки проживали на территории Алтая и Иртыша, начиная с VII века, ошибочна. Более обоснованной является версия С. М. Ахинжанова об относительно позднем появлении кимаков на Иртыше. По мнению Ж. М. Сабитова, появление кимаков на Иртыше стоит датировать никак не раньше конца X века — начала XI века[1]
Монгольская теория Рядом исследователей аргументирована теория, согласно которой кимаки являются потомками монголоязычных кумоси. С. М. Ахинжанов выдвигает свою оригинальную теорию, доказывая, что кимаки — это известный из других источников народ кай или кумоси (си, хи) из китайских источников[12]. Йемеки и кимаки, по его мнению, разные народы[13]. Доказывая свой основной тезис о тождестве кимаков и кумоси (каи), Ахинжанов С. М. приводит аналогичные мнения Григорьева В. В., Пелльо П., Менгеса К. Г., Минорского В. Ф., Василевича Г. М., Туголукова В. А.[14] Пилипчук Я. В. также поддержал точку зрения о происхождении кимаков от кумоси[15]. При этом по сведениям автора ІХ века Ибн-Хордадбеха, дошедшим в передаче автора XI века Гардизи, кимаки происходили из татар[16].
Образование государства кимаков (по легенде Гардизи) Генеалогическая легенда кимаков, записанная в первой половине-середине XI века персидским историком Гардизи в его труде «Зайн-ал Ахбар» и известная в переводе В. В. Бартольда[4], является уникальным источником по этнокультурной истории народов Южной Сибири, Средней Азии и Казахстана. Историческая достоверность отдельных изложенных в ней сюжетов уже отмечалась в литературе, однако в целом информативные возможности этого памятника ещё далеко не исчерпаны[4]. В легенде повествуется о том, что[22] начальник татар умер и оставил двух сыновей, старший овладел царством, младший стал завидовать брату; имя младшего было Шад. Он сделал покушение на жизнь старшего брата, но неудачно, и боясь за себя, он, взяв с собой рабыню-любовницу, убежал от брата и прибыл в такое место, где была большая река… После этого к ним пришли семь человек из родственников татар: Ими, Имак, Татар, Баяндер, Кыпчак, Ланиказ и Аджлад… увидев их, рабыня вышла и сказала: „Эр тущ“ — то есть „остановитесь“ (дословно „мужи слезте с коней“. — Прим. А. Р.), отсюда река получила название Иртыш… Когда снег растаял… они послали одного человека в татарский лагерь… тот, пришедший туда, увидел, что вся местность опустошена и лишена населения; пришёл враг, ограбил и перебил весь народ. Остатки племени спустились к этому человеку с гор… все они направились к Иртышу… собралось 750 человек…они… образовали 7 племён, по имени 7 человек… В композиционном плане легенда отчётливо делится на три составные части, отражающие последовательные этапы сложения кимако-кипчакского племенного объединения[4]: появление в Прииртышье после периода междоусобиц легендарного прародителя по имени Шад[4]; приход семи «родственников», или предков-эпонимов, связанный с уничтожением общего «народа», в который они раньше входили[4]; последующее расселение этих семи человек «по горам» и образование семи племён, «названных по имени семи человек»[4]. Каждому из этих этапов соответствуют определённые исторические события, известные из письменных источников или реконструируемые на основе археологических данных[4]. Б. Е. Кумеков относит образование ядра кимаков в списке, данном Гардизи, к периоду не раньше 840 года — времени падения Второго уйгурского каганата, считая племя Ими уйгурским племенем «eyabor», причисляя к уйгурам также татар и баяндуров[22]. Другие версии и комментарии Согласно некоторым источникам[22] предполагают, что кимаки — йемеки представляют собой сиров-тюрок, которые пришли на Иртыш после падения тюркского каганата. Отмечается при этом[22], что связь кыпчаков и кимаков очевидна. Махмуд Кашгари отмечает[22]: …йемек было племя тюркского языка, как мы сказали кыпчак». Он же пишет — «кыпчаки считают себя отдельной ветвью. Йемеки восприняли тюркские традиции государственности и обычаи настолько, что по мнению археологов, кыпчаки и йемеки — единственные из всех тюркских народностей, продолжившие традицию постановки каменных изваяний — «балбалов», присущую только тюркютам. Развитие и культура Города кимаков Арабский историк Ал-Идриси в своей книге называет 16 городов кимаков, 12 из которых находились в бассейне реки Иртыш. Среди них отмечает такие, как: Хакан-Кимак Имакия
Дахлан жүктеу/скачать 74,7 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|