46-шы ғылыми-әдiстемелiк конференция материалдары

16 
 
 
Білім  алудың  ашықтығына  байланысты  бірқатар  аспектілері  бар,  мысалы 2-суретте 
көрсетілгендей. 
 
 
 
2-сурет. Ашықтық түсінігін талдау 
 
Ашық  жоспарлау:  студенттер өздерінің алатын білімдеріне өздері жауапты, сондықтан 
өздеріне қажет курстарды таңдап, қызығушылықтары бойынша оқиды.  
Ашық  оқыту:  оқытушылар,  эксперттер  немесе  басқа  студенттер  білім  алу  процессінде 
өз ойларымен бөлісіп отырады. Студенттерге өз бетінше білім алуға мүмкіндік береді.  
Ашық  аттестациялау:  студенттердің  білімін  бағалау  оқыту  процессінде  басқа 
студенттермен  және  оқытушылармен  жүргізіледі,  яғни  студенттер  бір-бірін  бағалайды  немесе 
аккредитацияланған топтарда сұраныс бойынша орындалады.  
Ашық  платформа:  ақпараттық  бұлт  қағидасына  негізделген компьютерлік  қамтамасыз 
ету  және  әртүрлі  платформаларда  және  қызметтерде  мәліметтер  алмасудың  ашық 
стандарттарын  пайдалану  ашық  білім  беретін  интерактивті  қауымдастықты  қолдайды, 
студенттер мен оқытушыларға түсінікті, сенімді қолданушылық интерфейс қамтамасыз етеді.   
«Ашық»  білім  беру  жоғары  білім  беру  саласындағы  жаңашылдыққа  тың  серпін  беріп, 
білім ошақтарына және ғылыми қызметкерлерге оқытудың жаңа модельдерін және оқыту мен 
білім  алудың  инновациялық  әдістерін  ашу  мәселесін  қойып  отыр. Ұлттық  және халықаралық 
деңгейде жоғары білім берудің жаңа әдістерін қаржыландырудың,  сапасының кепілінің және 
аккредитациялаудың  жаңа  формаларын  қолдау  қажет  болады.  Үкіметке  «ашықтық»  түсінігін 
кең  көлемде  қолданып,  білім  алуды  көпшілікке  қол  жетімді  етуі,  ал  білім  беру  мекемелеріне 
бұның  табысты  болуы  ескерілуі  керек.  Осы  айтылғандардың  барлығы  біздің  қоғамға  жаңа 
түсініктер  болып  табылады,  бірақ  заман  талабына  сай  білім  берудің  инновациялық 
құралдарына көшу қажеттілігі туындайды. 
 
Пайдаланылған әдебиеттер 
1.  Bates, T. (2013) Harvard’s current thinking on MOOCs, http://tinyurl.com/a2uh86z 
2.  BBC, (2012), UK university applications down as fees rise, 
http://www.bbc.co.uk/news/education-16787948 
3.  Belanger, V., Thornton, J. (2013), Bioelectricity: A Quantitative Approach - Duke 
University’s First MOOC 
 
 
 
 
Ашық оқыту 
Ашық 
аттестациялау 
Ашық жоспарлау 
Ашық платформа 

17 
 
Сарсекеева Н.К. 
 
ИННОВАЦИОННЫЕ
 
МЕТОДЫ
 
И
 
ТЕХНОЛОГИИ
 
 
ЛИТЕРАТУРОВЕДЧЕСКИХ
 
ИССЛЕДОВАНИЙ
  
 
(ИЗ
 
ОПЫТА
 
РАБОТЫ
 
В
 
МАГИСТРАТУРЕ
  
КАЗНУ
 ИМ
.
 АЛЬ
-ФАРАБИ
 
) 
 
Современное литературоведение как наука о литературе носит характер многосоставного 
концептуального  образования.  Сегодня  можно  констатировать  отсутствие  некого  единого  и 
однозначно  понятого  «литературоведения»,  и  если  искать  здесь  единство,  то  оно 
обнаруживается скорее в характере вопросов к свойствам литературного текста, чем в ответах 
на  эти  вопросы.  Эти  трудные  вопросы  литературоведческой  науки,  вокруг  которых  ведутся 
бесконечные  споры  и  научные  дискуссии,  являются  предметом  курса  «Новые  направления  в 
литературоведении»,  читаемого  в  магистратуре.  Целью  данного    курса  является  получение 
слушателями  максимально  полного  представления  о  новых,  наиболее  актуальных  проблемах 
современной науки о литературе, различных подходах к изучению художественного текста, вне 
зависимости  от  времени  их  создания,  включая  и  применяемые  в  настоящее  время 
традиционные  методы,  и  самые  новые  гипотезы  и  приемы  анализа  художественной 
литературы. Изучаемые темы, в соответствии с этим, связаны с конкретной научной проблемой 
или  гипотезой,  с  определенной  исследовательской  методологией  и  применяемым  при  этом 
литературоведческим инструментарием. Таким образом, содержание данной дисциплины несет 
в себе значительный инновационный потенциал. 
Указанные  цели  достигаются  с  помощью  знакомства  магистрантов  с  парадигмой 
современного  литературоведения,  включая  как  отечественные,  так  и  прижившиеся  на 
отечественной/российской  почве  западные  зарубежные  концепции,  получившие  у  нас  более 
или  менее  широкое  распространение.  Курс  ориентирован  на  то,  чтобы  у  слушателей 
сформировалось  отчетливое  представление  о  специфике  различных  подходов  к  изучению 
художественного  текста  в  сходствах  и  противоречиях,  свойственных  основным  концепциям 
науки  о  литературе.  Вторая  задача  дисциплины – научить  основным  методам  анализа 
художественного  текста,  методологическим  приемам  и  инструментарию,  свободное  владение 
которыми  создаст  условия  для  успешной  профессиональной  работы  будущего  преподавателя 
/исследователя. Третьей  задачей курса является обучение свободному владению современной 
литературоведческой  терминологией,  употребляемой  сегодня  в  трудах,  посвященных  кон-
кретным описаниям текстов, групп текстов или связанных с решением вопросов общей поэтики 
и теории литературы. 
Лекционный  курс,  состоящий  из 30 часов,  выстроен  по  синхроническому  принципу, 
отбор  изучаемого  материала  определяется  критерием  его  актуальности  для  нынешнего 
«переднего  края»  литературоведческой  науки.  Учитывая  необходимость  знания  филологом 
определенного  набора  концепций,  выработанных  к  сегодняшнему  дню  филологической  
наукой,  мы  считаем  исключительно  полезным  для  воспитания  навыков  теоретического, 
научного  мышления  систематическое  изучение  работ  классиков – таких,  как  А.А.  Потебня,  
А.Н.  Веселовский,  Ю.Н.  Тынянов,  Р.О.  Якобсон,  Б.М.  Эйхенбаум  и  др.,  т.к.  процесс  фор-
мирования  поэтики  и  теории  литературы  далеко  еще  не  закончен,  а  магистрантам  предстоит  
решать  межпредметные  и  практико-ориентированные  задачи  на  основе  знаний  по  истории 
литературоведения и теории литературы. 
Содержание  курса  определяется  двумя  факторами:  характерным  набором  основных 
проблем  современного  литературоведения,  а  также  специфическими  для  художественного 
текста  параметрами  его  внутреннего  устройства,  описанными  в  наиболее  разработанных 
научных гипотезах. Другими словами, магистрантам предоставляется возможность изучать все 
наиболее  актуальное  и,  одновременно,  наиболее  разработанное  в  современном  литературо-
ведении.  Материал  выстроен  по  принципу  «от  простого  к  сложному»,  от  основных  корневых 
концептов  литературоведения («художественный  текст», «структура», «сюжет  и  мотив»)  к 
сложным  проблемам,  которые  становятся  темами  теоретических  конференций  и  научных 
споров – вопрос  о  рецепции  художественного  произведения,  наличии  «референции»,  форм 
внетекстовых  связей  художественного  произведения  (контекст,  интертекст  и  др.).  Темы 
занятий, связанные с научными гипотезами, освещаются в лекциях, на практических занятиях и 

18 
 
СРМП  рассматриваются  конкретные  методы  анализа  текста,  связанные  с  теми  или  иными 
научными  концепциями.  В  связи  с  этим  слушателям  рекомендуется  сосредоточиться  на 
изучении  оригинальных  текстов,  созданных  литературоведами  в  пределах  соответствующих 
эстетических школ.  
Текущая  проверка  качества  усвоения  учебного  материала  осуществляется  с  помощью 
опросов  на  практических  занятиях  и  СРМП.  Контролю  подлежат  также  формируемые  на 
занятиях  навыки  использования  приемов  и  научных  методов,  соответствующих  той  или  иной 
научной  парадигме.  На 8-й  неделе  проводится Mid Term Examination в  устной  форме,  на 
котором  проверяется  качество  усвоения  материала,  а  также  умение  вести  научный  диалог, 
включая способность доказать или опровергнуть ту или иную литературоведческую гипотезу. 
В  подходе  к  изучению  теоретических  проблем  мы  исходим  из  того,  что  предметом 
литературоведения  считается  совокупность  письменных  текстов,  связанных  между  собой 
базовым  коммуникативным  (естественным)  языком  и,  одновременно,  обладающих  инди-
видуальным поэтическим языком, актуализирующимся в процессе его восприятия.  
В  этой  связи  напомним,  что  литературный  процесс  складывается  из  четырех 
составляющих: 1) художественного  текста («отражающего», «моделирующего»  окружающую 
жизнь,  или,  напротив,  не  имеющего  к  ней  ровно  никакого  отношения), 2) его  автора 
(полностью  контролирующего  текст  или,  напротив,  не  властного  над  своим  созданием), 3) 
читателя  (имеющего  заглавное  значение  в  процессе  формирования  значения  текста,  или, 
напротив,  легко  поддающегося  коду,  навязываемому  текстом).  Процесс  развития 
литературоведения как науки о конструктивных свойствах произведения словесного искусства 
шел непрямым, чрезвычайно запутанным путем, снова и снова возвращаясь к уже, казалось бы, 
пройденному. Сильное влияние оказывала на этот процесс господствующая идеология,  но от 
этого  не  была  свободна  ни  одна  наука,  особенно  в 1929–1956 гг.,  и  затем  с 1966 по 1985 г. 
Однако  преувеличивать  значение  этого  фактора  нельзя:  во  все  времена  создавались 
значительные научные ценности – усилиями М.М. Бахтина, Ю.Н. Тынянова, А.П. Скафтымова, 
Н.А.  Сакулина,  А.С.  Долинина,  О.М.  Фрейденберг,  А.Ф.Лосева,  В.В.  Виноградова,  Б.М. 
Эйхенбаума, Д.С. Лихачева и многих других ученых. В годы революции и гражданской войны 
возникли  «формальная  школа»  и  ОПОЯЗ,  на  «хрущевскую  оттепель» 1960-х  гг. 
литературоведческая  наука  отреагировала  созданием  структурно-семиотической  (Тартуско-
московской)  школы.  Но  и  в  рамках  официально  разрешенной  «академической  эклектики»,  в 
самые трудные годы, ведущие ученые создавали много полезных и интересных исследований в 
области  текстологии  и  источниковедения,  так  или  иначе    вызревали  концепции,  восста-
навливающие  «связь  времен».  Отметим,  что  в  последние  десятилетия  литературоведческая 
наука развивается свободно, осваивая новое и вспоминая наработанное за долгие десятилетия 
наукой о литературе. 
Так,  создание  первой,  пока  еще  несовершенной,  но  по-настоящему  независимой  и 
цельной  научной  методологии  литературоведения  было  предпринято  в 1910–1920-е  гг. 
формалистами.  Они  открыли  существование  в  литературном  произведении  художественной 
структуры,  оформленной  в  виде  системы  знаков,  организованных  по  осям  синтагматики  и 
парадигматики. При отсутствии адекватной терминологии они пытались описывать внутренний 
семиозис  литературного  текста,  выдвигая  в  качестве  основы  концепцию  литературного 
произведения  как  «вещи»,  хранящей  следы  своей  «сделанности»  в  виде  «приемов»,  которые 
могут  быть  изучены  в  качестве  самостоятельной  и  довлеющей  себе  сущности  текста.  В 
противовес  эклектике  и  философской  критике,  сводившим  художественный  текст  к  тексту 
нехудожественному,  и  называя  себя  «спецификаторами»,  они  акцентировали  внимание  на 
художественной форме, отрицая существование какого-либо, отдельного от нее, «содержания». 
В  пылу  борьбы  с  «академическим  эклектизмом»  они  отрицали  или  недооценивали  такие 
существенные  компоненты  бытия  литературного  текста  как  семантику,  вопросы  рецепции, 
проблему  литературного  героя.  Последующие  работы  М.М.  Бахтина,  А.Ф.  Лосева  и  других 
ученых,  параллельно  с  формалистами  разрабатывавших  общую  теорию  литературы, 
восполнили этот пробел.  
Начиная  с 1930-х  гг., «разрешенным»  литературоведением  почти  на  полвека  стала 
культурно-историческая  школа  с  социологическим  (чаще  всего,  марксистским)  уклоном. 
Теоретическая  мысль  дозволялась  лишь  в  строго  определенных  рамках,  из-за  чего  многие 

19 
 
литературоведы, в том числе бывшие формалисты (например, В. Шкловский и Б. Эйхенбаум) 
стали  склоняться  к  литературной  работе,  переводам,  написанию  эссе  и  художественных 
биографий  (или  «романов-исследований»).  Вторым  по  значению  видом  литературоведческой 
работы  стала  подготовка  комментариев,  а  также  фактография, «летописи»  и  оформленные  в 
виде научных статей отдельные темы этих комментариев. Особым и наиболее методологически 
развитым  разделом  науки  о  литературе  стала  текстология  (труды  Б.В.  Томашевского,  С.А. 
Рейсер,  Д.С.  Лихачева  и  др.).  Надо  признать,  что  именно  эти  отрасли  литературоведения 
получили в советский период мощное развитие. На фоне блестящих достижений зарубежного, 
особенно  французского  литературоведения 1960-х  гг.,  достижения  российских  ученых 
выглядели  скромнее. Фактически, были уничтожены или запрещены  все литературоведческие 
школы, кроме марксистской историко-культурной; только хрущевская «оттепель» в 1960-е гг. 
позволила  возродиться  вновь    литературоведению,  и  то – только  в  относительно  свободной 
Эстонии,  в  стенах  Тартуского  университета,  усилиями  Б.Ф.  Егорова  и  Ю.М.  Лотмана, 
создавших  знаменитую  структурно-семиотическую  школу,  объединившую  в  себе  лучших 
ученых  страны.  В 1970-е  гг.  она  единственная  из  отечественных    школ  получила 
международное признание.  
Отметим,  что  и  в  странах  Запада,  живших  вне  того  идеологического  террора,  который 
свирепствовал  в  СССР,  в  середине  ХХ  века  также  господствовали  литературоведческая 
социология  и  литературоведческий  марксизм. «Красное  десятилетие»,  которое  пережила 
мировая  литературоведческая  наука,  окончилось  только  в 1940-е  гг.,  сменившись  в 1950-е  гг. 
пресловутой  «новой  критикой» (еще  отстававшей  в  методологическом  отношении  от 
достижений  русских  формалистов),  а  затем  структурализмом,  постструктурализмом, 
неомифологизмом, 
литературоведческой 
герменевтикой, 
нарративной 
поэтикой, 
деструктивизмом. При всем противостоянии друг другу этих филологических дисциплин, они 
образовали научную парадигму, без освоения которой сегодня нельзя всерьез претендовать на 
работу  с  художественным  текстом.  В  процессе  чтения  лекций  мы  подчеркиваем,  что 
деятельность  лучших  ученых  шла  не  только  вне  социологического  учения,  но  и  часто  в 
активном  сопротивлении  ему:  М.М.  Бахтин,  Д.С.  Лихачев,  Ю.М.  Лотман  и  другие 
исследователи.  
Остановимся более подробно на  структурно-семиотическом методе и его составляющих. 
Смысл  его  заключается  в  нахождении  синтагматических  и  парадигматических  связей  в 
знаковой  структуре  литературного  произведения  за  счет  составления  пар  оппозиций,  свойств 
внутреннего пространственно-временного мира произведения, в нахождении закономерностей, 
тождества  и  различий  внутри  текста  и  в  сравнении  с  другими  текстами  (того  же  автора  или 
других).  Это  направление  в    литературоведении  наиболее  успешно  сопротивлялась  давлению 
смежных  наук,  может  быть,  именно  потому,  что  активно  включало  научные  методы  теории 
информации, биологии, математики, психологии, эстетики и др. в свою научную парадигму, в 
рамки  общего  структурно-семиотического  принципа,  ориентированного  на  активное  усвоение 
различных  концепций  и  самого  разного  материала  в  выработке  метода  научного  описания. 
Гибкость,  не  догматичность  методологии  и  жесткость  центрального  общего  принципа, 
фактически сделали его научно-методологическим центром отечественного литературоведения 
ХХ века [1, 3]. 
Согласно основной доктрине лотмановской школы, произведение искусства представляет 
собой  художественную  модель  Мироздания,  в  то  время  как  литературная  деятельность – 
процесс  моделирования  (познания  путем  воссоздания)  действительности.  Задачей  анализа 
художественного  текста  Лотман  считал  системное  описание  парадигматических  и 
синтагматических осей разных уровней его структуры. Нахождение структурных инвариантов, 
установление  определенных  законов  их  взаимного  соотношения  поможет  создать  точное 
(научное)  описание  художественного  кода  произведения.  Лотману  принадлежит  заслуга 
исчерпывающего  описания  научной  концепции,  определяющей  место  и  роль  литературы  в 
системе культуры. Специфика литературы определяется тем, что ее «вторичная моделирующая 
система»  складывается  на  базе  естественного  языка:  знак  в  искусстве  проецируется 
одновременно  на  несколько  смысловых  фонов,  между  которыми,  через  знак,  возникают  все 
новые  и  новые  отношения.  Художественный  текст – это  строгая  и  в  высшей  степени 

20 
 
упорядоченная система. Раскрытие качества и связей между элементами, составляющими этот 
порядок – задача филологического исследования. 
Естественно,  что  многие  черты  истории  русского  литературоведения  совпадают  с 
общеевропейским  процессом:  постоянные  колебания  между  мыслью  о  том,  что 
литературоведение – это  обладающая  своим  методом  и  научным  принципом  филологическая 
дисциплина, и предположением, что научное литературоведение невозможно (и/или ненужно). 
Весь спектр горячего диалога о литературе 1910-х гг. сохраняется практически и сегодня: идет 
борьба  позитивизма  (художественное  произведение – это  текст,  полностью  объяснимый 
средствами  формальной  логики)  и  антипозитивизма  (литература – необъяснимый  и 
единственный  способ  объяснить  окружающий  мир),  социологического  подхода  к  литературе 
(художественное произведение – прямое отражение социального бытия человека) и историко-
культурного  (литературный  текст – относительная  культурная  и  историческая  ценность), 
неомифологизма  (литературный  текст – записанный  или  сформированный  в  тексте  миф)  и 
рецептивной  поэтики  (опорная  точка  в  анализе  текста – форма  и  принципы  его  восприятия), 
сторонников  структурного  подхода  (смысл  литературного  текста  заключен  в  его  структуре)  и 
литературоведческой  эссеистики  (строгий  системный  анализ  только  разрушает  произведение, 
задача  литературоведа – вольное размышление на заданную  произведением тему), двух точек 
зрения: литературный текст – это модель Мироздания (Ю.М. Лотман) и – литературный текст 
абсурден  или  имеет  бесконечно  увеличивающееся  множество  равнозначных  значений  при 
отсутствии «референции» (деконструктивисты). 
Характерной  чертой  лучших  образцов  русского  литературоведения  ХХ  века,  как  и  всей 
русской художественной мысли в целом, как отмечает исследователь, было стремление понять 
литературу  не  только  как  общественную  функцию  или  вид  искусства,  но  как  способ 
постижения  человеком  окружающего  его  мира [2, 24]. Испытывая  устойчивый  скепсис  к 
слишком  большим  претензиям  позитивизма,  оно  даже  в  пору  наибольшей  увлеченности 
логическими  моделями  (например,  в 1920-е  гг.)  постоянно  тяготело  к  пониманию 
литературного  произведения  как  формы  заинтересованного  диалога  между  двумя  точками 
сознания,  объединенными  общим  Смыслом  их  совместного  бытия.  В  этой  связи  особое 
значение  в  формировании  комплекса  особенностей  современного  отечественного 
литературоведения  имеют  труды  М.М.  Бахтина.  Его  идеи  предопределили  искания 
современных  деконструктивистов  и  нарратологов;  придавая  глобальное  значение  диалогу  как 
основе  художественной  коммуникации,  Бахтин  никогда  не  упускал  из  виду    характер 
эстетический коммуникации. Фактически, задолго до Ю.М. Лотмана он сформулировал идею о 
литературном  герое  как  модели  Мироздания,  данной  с  определенной  точки  зрения. 
Эстетическая коммуникация понималась им как диалог трех независимых друг от друга точек 
зрения, представленных автором, читателем и литературным героем. Другими словами, Бахтин 
поставил  вопрос  о  социально-культурной  незаменимости  эстетической  коммуникации, 
основанной на аксиологическом равенстве находящихся в диалоге точек зрения на мир. 
Среди  отечественных  и  российских  литературоведческих  школ  нет  ни  одной,  которая 
строила  бы  свою  теоретическую  базу  на  идее  полного  отсутствия  в  Мироздании  какого  либо 
смысла.  Современный  исследователь  должен  ответить  прежде  всего  на  два  вопроса:  что 
является объектом его исследования (художественный текст, произведение, дискурс и пр.),  и с 
какой  целью  проводится  его  анализ.  Существует  некий  набор  вариантов  ответов  на  эти 
вопросы: художественный текст есть объективация духа (романтики), произведение бесцельно, 
эстетическая  деятельность  есть  игра  (Г.Х.  Гадамер,  В.  Фриче,  постструктурализм), 
художественное создание есть отражение общественной реальности (социологическая школа – 
В.Ф.  Переверзев),  поэтический  текст  есть  систематический  набор  определенных 
художественных  приемов  (формалисты – В.  Шкловский),  перевод  на  новый  вербальный 
уровень  мифа  (мифопоэтическая  школа)  или  сформулированная  в  пространстве  и  времени 
точка  зрения  на  мир  (М.  Бахтин),  особым  образом  организованная  словесная  структура, 
моделирующая  действительность  (Ю.М.  Лотман)  и  др.  При  любом  возможном  ответе  на  эти 
два  вопроса  очевидным  является  признание  положительного  отношения  этого  текста  и 
бытийной  точки  самого  исследователя  к  Смыслу  бытия.  Данное  положение,  как  известно, 
достаточно агрессивно оспаривается западными теоретиками литературы [3, 67]. 
 

21 
 

жүктеу/скачать 7,5 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: