Е. В. Сенько неологизация в современном
Земская Е.А., Китайгородская М.В., Ширяев Е.Н
жүктеу/скачать 2,27 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- Земская Е.А.
- Милославский И.Г.
- Есперсен О.
- Зализняк А.А.
- Библиография
| Земская Е.А., Китайгородская М.В., Ширяев Е.Н.
Русская разговорная речь: Общие вопросы. Словообразование. Синтаксис. М., 1981. С.102. Земская Е.А. Русская разговорная речь: лингвистиче-ский анализ и проблемы обучения. М., 1987. С.136 Виноградов В.В. Русский язык: Грамматическое уче- ние о слове. М., 1986. С.66. Милославский И.Г. Морфологические категории со-временного русского языка. М., 1981. С.51. Граудина Л.К. Вопросы нормализации русского языка: Грамматика и варианты. М., 1980. С.187. Есперсен О. Философия грамматики. М., 1958. С.229. Ярцева В.Н. Взаимоотношения грамматики и лексики в системе языка // Исследования по общей теории грамматики. М., 1968. С.30-31. Зализняк А.А. Указ. работа. С.5. Милославский И.Г. Указ. работа. С.175. 306 ЗАКЛЮЧЕНИЕ Современная лингвистическая наука пополнилась значительным количеством теоретических данных, благода-ря возникновению и развитию новой отрасли языкознания — неологии, изучающей процессы лексико-семантического обновления языка. Формирование неологии было вызвано осознанием нового слова как самостоятельной лингвисти- ческой категории, прошедшей в своем становлении путь от понимания неологизма как заимствованной русским язы-ком лексической единицы до осмысления его как сложного многомерного явления языка. Конкретные неологические процессы в развитии сло-варного состава современного русского литературного язы-ка описаны достаточно детально, в связи с чем изучение новых лексических единиц сводится сегодня к определен-ному кругу вопросов общего характера, которыми являют-ся проблемы сущности неологизмов, критериев определе-ния новых словарных элементов, типологии новых слов, факторов их появления и т.д. Категория нового слова относительна по своему ха-рактеру, поэтому ее исследование требует прежде всего конкретизации тех границ, применительно к которым она устанавливается. Соответственно этому выделение и ана-лиз неологизмов должен осуществляться в рамках опреде- ленной сферы языкового пространства: по отношению к языку, что диктуется несовмести-мостью в содержании указанного понятия свойств языко-вых и речевых инноваций, как прямо противоположных по своему характеру; по отношению к общеупотребительной сфере язы-кового пространства, что представляется практически ре-альным и наиболее значимым социально; 307
применительно к собственно лексическим едини-цам (словам), что отвечает, во-первых, содержанию понятия “неологизм”, а тем самым обеспечивает его семантическую четкость, определенность — свойства, обязательные для конституентов любых терминосистем, во-вторых, — сло-жившемуся к настоящему времени пониманию языковой структуры как иерархии определенных относительно само-стоятельных структурных областей и в результате этого не противоречит принципу дифференциации научных сфер. Несомненно, что системообразующим фактором ка-тегории нового является также фактор времени, который дважды входит в понятие “новое слово”. Во-первых, это от-рицание повторяемости в ряде предшествующих событий — внешнее, фоновое, календарное время; во-вторых, это неповторяемость в качественной определенности самого нового — внутреннее, лингвистическое время, измеряемое трансформациями лингвистического статуса слова. Сказан-ное обусловливает неоднородность объема понятия “нео-логизм”, в состав которого входят как собственно неоло-гизмы, так и относительные неологизмы, известные ранее за пределами общеупотребительной лексики, а на данном историческом этапе в силу актуализации обозначаемых по-нятий изменившие свое положение в лексической системе. Конкретизация категории движения, структура кото-рого состоит из ряда неоднородных элементов, позволяет отграничить собственно неологизмы как проявление про-цесса развития от других видов инноваций, соотнесенных с другими видами движения — взаимодействием, взаимов-лиянием и перемещением. Исследование процесса неологизации не только спо-собствует изучению определенных вопросов лексикологии; оно имеет большое значение для решения сложных про- 308
блем общей теории языка, в частности, проблемы языко-вого развития, роли социальных и внутрисистемных фак-торов в эволюции языка. Появление лексических инноваций отражает из-менения в бесконечно разнообразном мире вещей, обще-ственную деятельность человека, работу человеческого сознания. При этом следует добавить, что в конце ХХ — начале XXI в.в. в России возникли такие политиче-ские, экономические, культурные условия, которые опре-делили предрасположенность российского общества к активному принятию новых заимствованных слов и как следствие этого массовое вхождение заимствований в словарь русского языка (брокер, дилер, имидж, ремейк, саммит и др.). Иноязычное влияние активно не только на уровне лексики, но и на других участках русской языковой систе-мы. Так, по сложившейся в европейских языках культурной традиции для новых названий, введение которых требует развитие научно-технической мысли, используется до-вольно постоянный набор морфем греческого и латинского происхождения. Они сочетаются в разных комбинациях по стандартным для данного типа слов интернациональным моделям (бионавт ‘человек, находящийся длительное вре-мя в искусственно созданной среде обитания’, видеотека ‘собрание видеозаписей’, радиофобия ‘страх перед радиа-цией’ и др.). Структурные и семантические свойства дан-ных лексических инноваций открывают им облегченный доступ в вокабуляры разных языков. Активно протежируя новообразованиям указанного типа, современный русский язык отдает тем самым явное предпочтение такой тенден-ции языкового развития, как тенденция к международно-сти (интернационализации), которая характеризует в на-стоящее время многие мировые языки. 309
Эта линия языкового развития проявляется также в распространении в системе русского языка таких словообра-зовательных структур, как телескопические аббревиатуры (бионика > биология + электроника, биотектура > биоло-гия + архитектура, паралангист> парашютист + аквалангист др.) и усечения типа Афган < Афганистан, импровиз < им-провизация, стагнат < стагнация и др.), получившие ши-рокое распространение в языках европейско-американского ареала. русле этой тенденции находятся и некоторые грам-матические инновации; в частности, есть основания пола-гать, что в современной прессе не без иноязычного влияния появились новые субстантивные формы типа национализ- мы, негативности, реальности и т.п. Согласно специфике внешней детерминированности процессов неологизации активизируются соответствующие движущие силы внутриязыкового развития. этом плане прежде всего следует отметить языко-вую экономию и регулярность внутриязыковых отноше-ний. Тенденция к экономии отвечает стремлению совре-менного общества к увеличению информативности текста за счет его сокращения. Она находит свое выражение в результатах действия различных средств универбации, ко-торые позволяют наименьшим набором знаковых средств передать максимум информации: сложные слова (палео-космонавтика ‘раздел астронавтики, изучающий возмож-ность и следы пребывания внеземных цивилизаций на Зем-ле в прежние эпохи’, робот-сварщик ‘роботизированный сварочный аппарат’, фильм-притча ‘фильм, являющийся иносказательным повествованием с нравоучительным вы-водом’), суффиксальные универбаты (переговорник ‘пере- 310
говорное устройство’, протокол ‘протокольная служба’, социалка ‘социальное обеспечение’), аббревиатуры (ГНС ‘государственная налоговая служба’, СМИ ‘средства мас-совой информации’, у.е. — ‘условная единица’), семанти-ческие стяжения (болевой ‘острый, злободневный’, горячий ‘выражающий то, что соответствует интересам текущего времени’; ср. болевая точка, по горячему следу). другой стороны, эти же лексические инновации, устанавливая во многих случаях однозначное соответствие между означаемым и означающим, способствуют языково-му автоматизму: отдельное значение — отдельный знак, а тем самым — формальной лексической регулярности в си-стеме языка, что отвечает знаковому характеру последнего как средства коммуникации. Тенденция к регулярности проявляется также и на семантико-парадигматическом уровне. В этом плане она уста-навливает симметричные отношения внутри отдельных лек-сических парадигм, отвечая потребности дифференциации или, наоборот, обобщения родо-видовых понятий (ср.: фильм фильм-баллада, фильм-плакат, фильм-притча и т.д.). Особенно ярко рассматриваемая тенденция обнару- живается в характере организации новых сложных слов, подавляющая часть которых отмечена регулярно повторя-ющимися начальным или финальным компонентом. Такая структурно и семантически однотипно организованная лек-сика образует целые ряды идентичных структур (слова на авто-, био-, -лог, -вед, -провод и т.п.). Серии таких новооб-разований постоянно растут, демонстрируя давление систе-мы в целом и каждой малой системы в отдельности. Современные неологизмы — это, главным образом, сложные слова. Для них характерна общая двухчастность, прозрачность структуры, логический характер мотивиров- 311
ки значения. Все это создает ту внутреннюю логику сло-варной единицы, которая делает слово в целом понятным, самообъяснимым (видеокафе, лавиноведение, снегосвалка и др.). Преобладание среди неологизмов структур подобного рода свидетельствует о том, что наиболее перспективными на данном этапе современности оказываются слова, смысл которых раскрывается самой их формой, что позволяет сде-лать вывод о стремлении языка к мотивированности наи-менований. В силу этого деривативные новообразования, недостаточно мотивированные из-за присущей многим аф-фиксам многозначности, оказываются потесненными в со-временной системе средств коммуникации. Стремление к мотивированности усиливает анали-тическое и агглютинативное начало в строе русского языка, поскольку мотивированность наименования предполагает четкое внешнее выражение логической структуры обознача-емого понятия. В новообразованиях такого рода отчетливо ощущается их “составленность” из двух и более компонен-тов, швы между которыми носят ярко выраженный характер (изотека ‘собрание произведений изобразительного искус-ства’, панк-джаз ‘синтез джаза и панк-рока, фруктопровод ‘приспособление для транспортировки фруктов’). Особен-но наглядно усиление агглютинатизма в системе русского языка демонстрируют аффиксоиды, получившие широкое распространение в силу присущей им способности свобод-но соединяться с практически бесконечным числом новых основ или слов (телематериалы, теленеделя, телеобраще-ние, телеопера, телеперекличка и т.д.). На морфологическом уровне усиление агглютина-тизма не следует рассматривать как процесс, направ-ленный против флективности; наряду с ослаблением не-которых флективных противоположений, например, типа 312
“существительные мужского рода — существительные женского рода со значением лица” в силу развития дву-родовых имен (бионик , дилер , брокер и т.п.), одинаково применяющихся как к лицам мужского, так и женского пола, в русском языке одновременно усиливается система флективной дифференциации (ср. развитие форм множе-ственного числа у существительных, ранее употребляв-шихся только в форме единственного числа (антагонизм — антагонизмы, бизнес — бизнесы, национализм — на-ционализмы). Разрешение противоречия между информационной и экспрессивной функциями языка в пользу последней проявляется в усилении внутриязыковой тенденции к экс-прессивности. Вторичная номинация, вызванная экспрес-сивной потребностью, наглядно представлена среди новых слов литературного языка: это разговорная, просторечная, жаргонная лексика, слова, эмоционально-экспрессивно окрашенные и т.п.: жвачка и жевачка ‘жевательная резин-ка’, кач ‘бодибилдинг’, намазка ‘деньги, выплачиваемые сверх заработанных’, отсидент ‘тот, кто отбыл срок за-ключения’, торчать ‘получать удовольствие’. Указанная линия в развитии языка получает устойчивую внеязыковую поддержку, в качестве которой выступают изменения в пси- хологической установке масс, в их языковом вкусе и чутье, ведущие к демократизации языка. Современный языковой вкус заставляет опробовать самые различные способы ком-муникации, что в целом можно оценивать положительно, поскольку прием языковой демократизации связан с ярки-ми, истинно народными, выразительными элементами, раз-нообразящими речь. Однако наряду с положительными сдвигами в на-строениях носителей языка перестройка общественной 313
психологии сопровождается негативными перехлестами, вот почему установка на свободу сопрягается со стихийным потаканием, небрежностью говорящих; в результате через речь, которая согласно новому языковому вкусу насыщена просторечием и жаргоном, в систему литературного языка приходит все, что ранее было характерно для раскованной бытовой коммуникации (и многое сверх того). Подобные маложелательные элементы притупляют ощущение чисто-ты языка; литературная норма становится менее опреде-ленной и обязательной. Перечисленные тенденции, играя ведущую роль в процессе развития лексической системы современного русского литературного языка, вместе с тем не являются единственными и всеобъемлющими движущими силами. Они — лишь временное разрешение языковых антиномий одном из возможных направлений. В связи с этим ука-занные линии языковой динамики испытывают противо-действие со стороны других факторов развития словарного состава языка и всей языковой системы в целом. Так, само явление экономии неотделимо от своей противоположности — явления избыточности, тенденции к регулярности про-тивостоит тенденция к экспрессивности, наряду с мотиви-рованными обозначениями появляются новые номинации, полностью исключающие анализ «внутренней формы» (ка-раоке ‘исполнение песни под фонограмму’, кастинг ‘лов рыбы индивидуальными рыболовными снарядами как вид спорта’, кик ‘ритмический танец; музыка к нему’ и т.д.). Языковая динамика — борьба разнонаправленных процес-сов; разрешение одного противоречия немедленно порож-дает другое, поэтому ни одна тенденция, какой бы активной она ни была, не может возобладать. Бесспорно, изучение новых слов имеет боль- 314
шое значение в общественно-историческом, культурно-познавательном и лингвистическом отношениях; данное обстоятельство в свою очередь позволяет высказать неко-торые соображения по поводу перспектив дальнейших ис-следований в области неологии. Прежде всего необходимо уделить более пристальное внимание изучению инноваций на разных уровнях системы языка, что в итоге даст возможность представить появле-ние новых языковых фактов как единый всеобъемлющий процесс. Данная перспектива неологических исследований соответствует существующему в лингвистической нау-ке утверждению о том, что лингвистика будущего — это слияние (разумеется, не механическое) нынешних ярусов и уровней в цельное представление о системе того или дру-гого языка. Если иметь в виду эту общую задачу современ-ной науки, то неология должна не столько размежевываться другими научными отраслями, сколько находить с ними точки соприкосновения. Кроме задачи описания неологизмов русского языка, актуальной является задача неологического изучения дру-гих языковых систем с целью сравнительно — сопостави- тельного изучения процесса неологизации, установления тенденций языкового обновления, специфических для от-дельного языка и общих для ряда языковых систем, обсуж-дения возможностей языкового планирования и прогнози-рования и т.д. Интенсивное пополнение лексико-фразеологического состава большинства развитых языков во второй половине ХХ века отразилось на развитии и углублении теорети-ческих представлений в области неологии; накопленные неологами разных стран практические и теоретические 315
данные могут быть обобщены и систематизированы, что в конечном счете будет способствовать созданию общей тео-рии неологии. Одна из важнейших перспектив развития неологии — неологизм и культура страны; хотя процесс неологиза- ции в той или иной степени характеризует все националь-ные языки, в каждой стране отношение к нему особенное. Россия — страна, в которой отношение к различного рода инновациям очень демократичное. Частное направление указанной перспективы развития неологической мысли — неологизм и мировоззрение. Слова Г. Шухардта “между действительностью и языком стоит мировоззрение” исчер-пывающе передают главную идею этого направления иссле-дования нового в языке: новые слова и значения есть тот ма-териал, опираясь на который, можно изучить современные представления о мире и человеке, а также получить, хотя бы не полностью, ответ на вопрос, что такое современная русская языковая личность, в структуру которой на лингво-когнитивном уровне в качестве единиц входят обобщенные понятия, крупные концепты, идеи, выразителями которых оказываются слова, в том числе и новые. Наконец, следует наметить еще одну возможную пер-спективу развития неологии, носящую прикладной харак- тер, — это организационные аспекты неологической науки, которые предусматривали бы регуляризаторскую деятель-ность определенных неологических учреждений, своего рода “наблюдательных неологических пунктов”, осущест-вляющих сбор и фиксацию неологизмов, их лингвистиче-скую обработку, оказание “неологической помощи” для потенциальных создателей новых слов (изобретателей, переводчиков, журналистов, работников рекламы и т.п.), унификацию новой терминологии, освещение “службы 316
неологизмов” в различных печатных изданиях и т.д. По-стоянная служба нового слова необходима как основа для научно-теоретического исследования лексических и других типов инноваций; таким образом, теоретические проблемы неологии тесно связаны с неологической практикой. 317
Библиография жүктеу/скачать 2,27 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|