Хабаршы вестник bulletin «Филология ғылымдары» сериясы Серия «Филологические науки»
жүктеу/скачать 4,16 Mb. Pdf көрінісі
|
| Вестник КазНПУ им.Абая, серия «Филологические науки», № 1(55), 2016 г.
Немят, Заур Анара являются представителями людей, вмещающимися в определенную замкнутость, рамки, умеющих жить внутри этих рамок, а Тахмина же - представительницей людей, находящихся вне пределов «рамок» успокоение, свободу, живущих вне всяких рамок, созданных обществом, людьми, и смотрящих на людей в «рамках» свысока. В ходе отношений Заура с Тахминой, наряду с этим различием, важную роль играет фактор общества, социальная среда, и даже когда эти молодые люди находят общий язык, окружающие превращаются в преграду для них. Как заметил Бекир Набиев, «а когда мир мыслей и страстей этих двух молодых людей, придя где-то к определенному общему моменту, соединяется друг с другом, раскрытие перед Зауром с Тахминой мещанских представлений некоторых людей, находящихся с ними в конкретных деловых и родственных связях, членов общества, управляемых этими представлениями мещанского фанатизма, возвышается как непреодолимо громадная гора» [5, с.138-139] Любопытно, что живущие в «Белом порте» в «рамках» люди – Заур и Немят – раскрывая душу живущей именно за пределами этих рамок Тахмине, и сами не ведая того выражают свое почтение к её свободе. В этом смысле достаточно вспомнить написанное Зауром Тахмине искреннее письмо- признание: «Мне кажется, что я до сих пор обманывал всех, в первую очередь, самого себя. Надо не убегать от правды, какой бы она ни была горькой, надо смотреть ей прямо в глаза. Этому ты меня научила. Действительно, самой отвратительной вещью на свете является лицемерие». И первым человеком, которому Немят «раскрыл свои раздумья о стереотипах своей жизни», совершил признание, была Тахмина: «Знаешь, Тахмина… Поговорил с тобой, чуть полегчало на сердце. Купил вчера магнитофон. Записали наши голоса. Ну, сколько же можно это слушать? При приходе каждого нового гостя заново включается, одни и те же слова, выражения, смешки. Меня обуял ужас, показалось, что это символ моей жизни: застойной, застывшей. Теперь с ужасом думаю, что завтра снова будут слушать. Хочется взять и убежать куда подальше» Бекир Набиев причину признания обоих юношей Тахмине, воздействия этой женщины на их мысли объясняет основной привлекающей чертой Тахмины, её свободой: «Самой важной характерной чертой характера Тахмины является ее постоянное стремление к свободе. Натура Тахмины отвергает опеку. Жить под чьей-то опекой или контролем для нее хуже рабства. Люди, с которыми общается она, тронуты не только ее несравненной красотой, возможно, в первую очередь, тронуты именно свободолюбием. Если свободолюбие Тахмины отвергает такого тунеядца как Манаф, такого юношу как Заур, испытывающего внутренний кризис, привлекает, берет под свое воздействие» [5, с.139]. А критик Айдын Мамедов в своих литературно-теоретических анализах прозу Анара исследует с ракурса полифонии, выявляет существование у самого мелкого, незаметного глазу образа мировоззрения, цели жизни, места среди людей, «голоса среди голосов». Сравнивающий произведения Анара с многоголосым, многоликим городом, критик замечает, что «жителями» этого города, занятыми порожденными различными делами, а также безработицей последствиями, дают оценку «друг друга только соответственно своим жизненным платформам. В этом многоголосом, многоликом городе он стоит выше других, со своей высоты не видит других, на жизнь смотрит поверх их голов, кто-то среди людей чувствуется от случая к случаю, он один и пользуясь этим одиночеством, может, наблюдая других как хочет, оценить, а другие его «видеть не могут», поскольку нет никакой пользы от его существования, так как он «ни рыба, ни мясо» [3, с,7]. Азербайджанская национальная литературная критика чутко высказала отношение и творческим особенностям художественной прозы Анара, определила характеризующие его своеобразные черты. В литературной критике объяснение творческих достоинств прозы Анара на фоне переходящего из поколения в поколения признаков наследования, в контексте использования литературно-духовных источников выглядит более успешным и привлекательным, производит впечатление воздвигнутого на надежном корне-фундаменте величественного искусства» [6, с.15] Лингвистическая и стилистическая оригинальность прозаических произведений Анара, богатство художественного описания и выражения, начиная с первого времени прихода писателя в литературу, обратили на себя внимание литературно-теоретической мысли. Критика видит творческое использование и национального фольклора, и творческих традиций великих предшественников вроде Насими, Физули, А.Хагвердиева, Дж.Мамедкулизаде, Сабира и др., подчеркивает значимую роль изучения этих наших классических мастеров слова в формировании индивидуального стиля и лингвистического мастерства. 165 |