120
а с 1819 г. и пароходы отправлялись из Кронштадта в Англию, Германию,
Скандинавию. Но уже с 1815 г. пароход «Елизавета» перевозил пассажиров
на линии Петербург — Кронштадт. В 1819 году пароход «Саванна» пере-
сек Атлантический океан в направлении из Америки в Европу, затратив
на это 6 суток. Через восемь лет было открыто пароходное сообщение через
Атлантику рейсами пароходов «Сириус» (18).
В 1840-х годах из Петербурга можно было ежедневно отплыть в Любек,
а раз в неделю — в Лондон. Путь занимал от четырех дней до двух недель:
все зависело от погоды. Пассажиры иронизировали над скудностью удобств
на борту. Но все же корабельный быт, при всей его аскетичности, был
не сравним с тяготами ночевок на постоялых дворах.
Регулярному морскому сообщению Лондона с Нью-Йорком предше-
ствовало открытие пароходного движения с 1838 г. Тогда колесно-винто-
вой пароход доставил из Америки в Европу 68 пассажиров. Развивались
различные
виды наземного транспорта. Так, для путешествий на большие
расстояния использовался дормез. Дормез — это большая дорожная каре-
та, приспособленная для сна в пути. Она была наиболее распространена
в странах Восточной Европы.
Однако самым распространенным наземным видом передвижения еще
долго оставалось для путешественников «ехать на перекладных». Это озна-
чало путешествовать по почтовым трактам, оборудованных специальными
станциями — прообразу современных скоростных автострад. Чтобы менять
лошадей на станциях, требовалась специальная бумага — подорожная. Ее
обычно выписывали в местных полицейских участках. Если человек ехал
«по личной надобности», за подорожную нужно было платить, если же
по делам службы — платило государство. Недостатком подобного пере-
движения был произвол чиновников на станциях.
Историк Н. Карамзин, проделавший долгий путь по России и за ее пре-
делами на перекладных, писал, что дорога его измучила, нигде не находи-
лось хороших кибиток, «на каждой перемене держали слишком долго» (19).
Плохие дороги, которыми особенно славились: Италия, Россия, Польша,
также были причиной многочисленных переживаний. Существовал и осо-
бый дорожный этикет. Н. Карамзин рассказывал, что его случайный
попутчик дал ему множество советов, как вести себя в публичной коляске
в Европе. Светские нравы позволяли и некоторые вольности в условиях
дороги. Во время путешествия не было необходимости ни в представле-
ниях, ни в строгом городском этикете. Не входя в фамильярности со спут-
никами, нельзя было отказываться от вежливых сношений в период пре-
бывания в вагоне, кибитке, пароходе. Даже строгие англичане сбрасывали
свою чопорность и вступали в разговор (20).
Достарыңызбен бөлісу: