Жанысбекова эльмира тулегеновна



Pdf көрінісі
бет36/59
Дата07.01.2022
өлшемі2,96 Mb.
#18421
түріДиссертация
1   ...   32   33   34   35   36   37   38   39   ...   59
Байланысты:
Disser

лошадьми  шли  с  незапамятных  времен»  [166,  с.  267].  Кентавры  (древние 
кочевники)  «Как  привыкли  <...>  верхом  на  животных  существовать,  так  и 
оседлывают себе народы-земледельцы, завоевывая их, мирных-травоядных, - и 
потом существуют, точнее: сосуществуют с ними в качестве второго их этажа: 
составляя  сословие  господ-военачальников,  восседающих  верхом  на 
земледельцах-ремесленниках, как ранее на своих конях и овцах» [170, с. 363].  
«Но, – как пишет Г. Гачев, – специфика космоса ислама в том, что только 
совместная  встреча  —  симбиоз  и  биоценоз  –  кочевников  с  плоскогорий  и 
земледельцев  с  плодороднейших  долин  великих  рек  и  образует  природную 
платформу  для  Космоса  ислама;  только  при  этой  взаимной  друг  на  друга 
ориентированности:  кочевников  и  земледельцев  –  мир  ислама  образуется, 
субстанцию  свою  имеет»  [170,  с.  365].  Однако  Г.  Гачев  говорит  о  более  
современном  этапе  истории,  тогда  как  А.  Ким  заглянул  в  седую  древность. 
Необходимость  и  невозможность  такого  кентаврийского  (кочевнического) 
биоценоза  и  порождает  схизис  в  кимовском  мифологическом  мире,  задавая 
этапность сюжетного развертывания.  
Мотивам преследования в «Поселке кентавров» («Все враги, думал Пуду; 
кто  не  кентавр,  то  и  враг»  [166,  с.  189])  наследует  сюжет  инициации, 
выражающий  состояние  депрессии  и  выход  из  нее.  Депрессия,  связанная  с 


 
65 
 
обрядом  инициации,  представляет  собой  как  бы  временную  смерть:  кентавры 
А. Кима и живут в глухой тоске и безысходности под тусклыми рассветами, и 
умирают  в  депрессивной  позе,  «скорчившись  на  земле  животной  своей 
половиной и ссутулившись человеческой, сунув скрещенные руки под мышки, 
так  и  закоченев  в  однообразном  виде по  всей  долине  вокруг  поселка»  [166, с. 
207].  Инициируемый  в  мифе  и  фольклоре  должен  пройти  через  систему 
последовательных 
психологических 
испытаний: 
потерю 
родителей/  
ближайших родственников, потом, удалившись в инициационный дом (поселок 
кентавров),  потерю  «всего  мира»,  а  потом  краткосрочно  как  бы  «потерять» 
жизнь. Такова и сюжетная канва романа А. Кима. 
Еще одна из форм инициации  - поглощение инициируемого чудовищем и 
затем  извержение  из  его  чрева.  Вариантом  такого  поглощения  может  быть 
зашивание  инициируемого  в  шкуру  животного  [171]  (см.:  также  произведение 
Б. Джилкибаева «Казахский эротический роман»). Этот же мотив отмечается О. 
Ранком  в  волшебных  сказках  и  мифах,  когда  мать  вскоре  после  рождения 
закупоривает  сына  в  бочку  или  корзину  и  бросает  в  море.  Бочка  – 
символическая утроба, а море — символ возрождения через испытание, и мать 
как бы отбрасывает ребенка от себя, создавая подоснову депрессии/инициации. 
В  «Поселке  Кентавров»  А.  Кима  этот  мотив  тоже  присутствует  и  представлен 
поглощением кентавров крокодилам.  
Цель  временной  смерти  –  создание  депрессивной  позиции,  которая  несет 
функцию  инициационного  испытания,  пройдя  через  которое  герой  сможет 
обходиться  без  матери,  то  есть  стать  настоящим,  сильным  мужчиной.  Здесь  и 
проясняется  связь  между  инициацией,  депрессией  и  травмой  рождения  в 
кимовском  романе,  то  есть,  по  В.П.  Рудневу,  связь  между  интроекцией-
поглощением  собственного  Я,  историей  пророка  Ионы  (мотив/комплекс 
искупления  –  возвращения)  и  стремлением  «обратно  в  утробу»  [165,  с.  95]), 
другими  словами,  поглощения  этноса  историческим  временем  в  процессе 
становления  всемирной  истории  по  мифологической  модели  «исполинского 
деревянного колеса» (А.Ким).  
В  результате  в  стратегической  перспективе  симбиоз  всех  мотивов  и 
сюжетных  ходов  романа  образует  мифологический  сюжет  первоначала-
первотворения (рождения) и смерти («плавного ухода в небытие кентаврийского 
народа» [166, 246]): «Народ уходит в Большую смерть» [166, с. 251].  
Одинаково  хорошо  владевшие  и  правой  и  левой  рукой  одногрудые  
амазонки  (=плохие  матери)  -  как  бы  следующая  генерация  на  лестнице 
всемирной истории, медиаторы между правополушарными древними народами, 
по-преимуществу  левшами,  живущими  инстинктами,  и  левополушарными 
правшами [1] преобладающими в современном мире, однако тоже оказываются 
вычеркнутыми  из  истории  земли,  как  и  кентавры-древние  кочевники,  хоть  и 
«слава о них будет вечно стоять в мире» [166, с. 272].  


 
66 
 
«Двухэтажный  среднеазиатский  космос»,  химеричность  кентавра, 
поначалу  кажется  соединением  кочевников  и  земледельцев  (по  Г.  Гачеву), 
однако  на  самом  деле  это  не  соединение,  а  распад  –  эквивалент 
мифологической/  шизотипической  бессвязности.  Бред,  галлюцинации, 
разорванность  ассоциаций,  страх,  опустошенность  —  вот  типичный 
неомифологический  дискурс  у  А.  Кима.  И  вместо  реальности  персонаж-
«психотик  тестирует  свое  тело,  он  ненавидит  свое  тело,  он  его  отрицает  как 

Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   32   33   34   35   36   37   38   39   ...   59




©emirsaba.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет