От редакции О


Сказ о том, как Чингисхан пожаловал подданных родичам своим



бет40/197
Дата28.11.2022
өлшемі29,11 Mb.
#53348
1   ...   36   37   38   39   40   41   42   43   ...   197
Сказ о том, как Чингисхан пожаловал подданных родичам своим
И призвал к себе Чингисхан матушку Огэлун, сынов своих и младших братьев и молвил: «О матушка любезная моя, во муках мученических сбиравшая улус наш! Ты, Жочи, старший из моих сынов! Ты, Отчигин, мой самый младший брат, родительского очага хранитель! Всем вам и прочим сродникам моим пожалованы будут подданные наши!»279280
И пожаловал Чингисхан матушке и брату Отчигину десять тысяч подданных своих. Матушка Огэлун восприняла милость сию безгласно, выказав сим неудовольствие свое. Жочи было пожаловано девять тысяч человек, Цагадаю281 – восемь тысяч, Угэдэю – пять тысяч, Толую282 – также пять тысяч, Хасару – четыре тысячи, Алчидаю283 – две тысячи, Бэлгудэю – тысяча пятьсот. Поскольку дядька владыки по отцу Даридай в свое время перешел на сторону хэрэйдов, повелел Чингисхан гнать его с глаз долой и покончить с ним.
И заговорили тогда наперебой Борчу, Мухали и Шигихутуг: «Чингисхан! Разве то, что ты изволил повелеть, не разоренье очага родного, не порушенье крова своего! Не дядька ль Даридай единственным остался об отце тебе напоминаньем?! Возможно ль так бездушно погубить его? Прости, Чингисхан, недомыслие! Пусть вьется дым над очагом в кочевье, где детство твоего достойного отца прошло!»
Так горячо, до дыма из ноздрей, они увещевали Чингисхана. И тот, воспомянув любезного отца, их уговорам внял и молвил умиротворенно: «По-вашему пусть будет!»
Засим Чингисхан молвил: «Пожаловал я матушке и брату Отчигину десять тысяч подданных моих и дал в распоряженье им Хучу, Хухучу, Жунсая, Хоргасуна. А под начало Жочи дал Хунана, Мунхэгура и Хэтэ. Пожаловал я Цагадаю Харачара, Мунхэ, Идохудая. Ибо характер крут у Цагадая, да будет велено тебе, мой Хухучос, всечасно быть при нем, советом мудрым с ним делиться!»
И тогда же Илугэя и Дэгэя отдал Чингисхан под начало Угэдэя, а Жэтэя и Бала – Толую. Хасару в распоряженье отдан был Жэбэхэ, а Алчидаю – Чагурхай.
Сказ об убиении Тэв тэнгэра284
У хонхотадайского отца Мунлига было семеро сыновей. Средним из них был Хухучу, коего звали еще шаман Тэв тэнгэр.
И сошлись семеро братьев хонхотадайских вместе и, подкараулив Хасара, избили его. Хасар, известивший Чингисхана об избиении своем хонхотадайцами, попал под горячую руку, и вознегодовал Чингисхан пуще прежнего, и вскричал на него: «Не ты ли, брат Хасар, слывешь в народе неодолимым?! Почто же ты позволил одолеть себя!»
И вскочил тогда с места своего Хасар и пошел прочь, роняя слезы. И осерчал Хасар на брата и три дня не являлся в ставку.
И молвил шаман Тэв тэнгэр Чингисхану: «Неба Вечного духи-хранители повестили нас о том, что власть державная лишь временно тебе принадлежит и что будет править на твоем престоле брат Хасар твой. Коли не остережешься нынче ты Хасара285, не возьмусь я предсказать, что будет впереди».
В ту же ночь Чингисхан отправился вдогонку за Хасаром, дабы пленить его.
Тем временем Хучу и Хухучу (приемные сыновья Огэлун. – A. M.) известили об этом матушку Огэлун. Огэлун тотчас села в крытую повозку, запряженную белым верблюдом, и поспешила за Чингисханом. Когда на рассвете она добралась до Хасарова стойбища, Чингисхан, забрав у брата пояс и малахай и туго стянув рукава его дэла, учинял ему допрос. И оторопел, и отпрянул Чингисхан, матушку свою узрев. И вознегодовала матушка, сходя с повозки.
И освободила она Хасара от пут, и возвратила ему пояс и малахай, и, не в силах сдержать гнева своего, осела на землю, скрестив ноги. И выпростала матушка Огэлун груди свои на колени и возопила: «Узрите эти груди, вы ими были вскормлены когда-то! Вы, ребра свои грызущие и выдирающие пуповину животворную! Чем провинился мой Хасар пред вами? Я помню, Тэмужин мою одну лишь грудь опорожнял, а Отчигин и Хачигун даже вдвоем одной груди не испивали, Хасар высасывал их обе до последней капли, даруя облегченье, успокоенье телу моему.

Оттого ты вышел, Тэмужин, умом,


Хасар же – мощью необыкновенной.
Пускал с такою силой стрелы он,
Что скручивал и забирал в полон
Врагов своих, бежавших с поля брани.
В стрельбе из лука он так меток был,
Что брал в полон и в ставку приводил
Врагов, бежать пытавшихся заране.
Не за то ли возненавидели Хасара,
Что он ворогов всех наших погубил?!»

Умерив гнев матушки Огэлун, Чингисхан молвил: «О матушка, узрев тебя во гневе, я устрашился страхом страшным, стыдом смертельным устыдился. Давайте же покончим с этим навсегда и воротимся тотчас восвояси!»


Чингисхан украдкой от матушки присвоил себе часть Хасаровых подданных, оставив ему тысячу четыреста человек. Прознав про то, матушка предалась печали великой, и оттого увяла она до срока. Жэбэхэ из племени Жалайрдай, дотоль пожалованный Хасару, удалился от него и подался в пределы Баргузинские.
Засим монголы всех девяти наречий286 стали сбираться в стане шамана Тэв тэнгэра. И многие Чингисовы подданные, покинув стан его, пришли и подчинились шаману.
И люди ноёна Отчигина – те тоже прибились к Тэв тэнгэру. И отослал тогда ноён Отчигин посла по имени Сохор к Тэв тэнгэру, дабы возвратить подданных своих.
И приступил Тэв тэнгэр к послу Отчигинову и рек надменно: «С чего бы это вам на пару с Отчигином приспичило послами вдруг оборотиться?!»
И избили хонхотадайцы посла Сохора жестоко, и водрузили на плечи ему седло, и выдворили вон, понудив брести пешком восвояси.
На следующий день после возвращения посла Сохора из стана Тэв тэнгэра, где избили его и понудили брести пешком восвояси, ноён Отчигин самолично явился к Тэв тэнгэру и молвил: «Когда я Сохора послал к тебе с поклоном, избитого его брести понудили вы восвояси. Теперь к тебе пришел я самолично, чтоб подданных своих вернуть».
И обступили тогда ноёна Отчигина семеро братьев-хонхотадайцев, и вопрошали они его пристрастно: «Послав к нам Сохора, ты думаешь, что поступил благочестиво?!»
И убоялся ноён Отчигин приступивших к нему хонхотадайцев и молвил покаянно: «Повинен я, Тэв тэнгэр, пред тобой в том, что посла к тебе прислал».
«А коли сознаешь вину, покайся, преклонив колени!» – возопили тогда семеро хонхотадайских братьев. И понудили они ноёна Отчигина встать на колени позади Тэв тэнгэра.
Так и возвратился ноён Отчигин ни с чем. И на следующее утро, придя к Чингисхану, когда тот еще был на ложе своем, ноён Отчигин рек, слезами обливаясь: «Во стан Тэв тэнгэра стекаются монголы девяти наречий. К нему послал я Сохора послом, дабы всех подданных своих вернуть назад. Когда посол мой, в кровь избитый, с седлом, на плечи взваленным, приплелся, я самолично в стан Тэв тэнгэра пошел. Семь братьев-хонхотадайцев со всех сторон ко мне враждебно подступили, понудили перед шаманом повиниться и преклонить колени позади него».
И, говоря сии слова, ноён Отчигин ронял слезы горючие. И узрела Бортэ ужин, что ноён Отчигин плачет, и приподнялась с постели, прикрыв грудь краем одеяла. И, упредив Чингисхана, молвила она, сама не в силах сдержать слезы: «Что за дурные люди эти хонхотадайцы?! Дотоль Хасара отходили, теперь вот Отчигина позади Тэв тэнгэра понудили колени преклонить. Что это за деяния такие – твоих прекрасных, как лесные сосны, достойных младших братьев попирать?!

Когда в одночасье исчезнет


Твое исполинское тело,
Что станет, Владыка,
С великим улусом твоим?
Дадут ли его в управленье
Братьям твоим меньшим?
Могучий, ты в тень обратишься,
Рассыплешься в прах,—
Враги ль позаботятся
О государстве твоем,
Иль ждет его крах?
Как сосны в горах,
Подрастают теперь твои братцы,
Но как же над ними
Жестокие люди глумятся!
Тем более, отпрыскам нашим,
Что еще не успели взрасти,—
Им даже со временем
Власти не обрести.

О, эти мерзостные хонхотадайцы! Да разве ты, Чингисхан, спустишь им, взирая, как они глумятся над твоими братьями меньшими?!»


И обливалась слезами Бортэ ужин, молвя оные слова.
И выслушал Чингисхан слова Бортэ ужин, и, приступив к Отчигину, молвил: «Теперь Тэв тэнгэр пусть идет ко мне. И думай сам, как переведаться нам с ними!»
Засим Отчигин, утерев слезы, вышел из ставки. И призвал он к себе трех могучих мужей и приказал им стоять наготове. Вскорости пришел отец Мунлиг в сопровождении семерых сыновей своих. И вошли они в ставку, и расселись. Тэв тэнгэр хотел было сесть справа от кумысницы, но Отчигин схватил его за ворот дэла и молвил: «Не ты ль вчерашний день меня понудил повиниться?! Давай же силами померимся теперь!»
И, сказав так, Отчигин поволок Тэв тэнгэра к выходу из ставки. Тэв тэнгэр начал упираться и тоже схватил Отчигина за ворот. И пошла меж ними борьба прямо в ставке. В борьбе с головы Тэв тэнгэра слетел малахай и упал подле очага. Отец Мунлиг поднял малахай сына и, поцеловав, спрятал за пазуху.
И повелел тогда Чингисхан: «Пойдите за порог и там уж силами померьтесь!»
И выволок Отчигин Тэв тэнгэра за порог, и перехватили там Тэв тэнгэра трое могучих мужей, кои стояли наготове, и переломили ему тут же хребтину, и бросили тело его подле телег, стоявших справа от ставки.
И взошел засим Отчигин в ставку и молвил: «Вчерашний день Тэв тэнгэр меня понудил повиниться. Теперь я пожелал помериться с ним силой, но он противится, возлег притворно наземь».
И уразумел отец Мунлиг, что произошло снаружи, и молвил, роняя слезы:

«Когда необъятный теперь материк


Из крошечной кочки еще не возник,
С тобой мы спознались, Чингис.
Когда полноводная ныне река
Текла наподобие ручейка,
Мы близко с тобою сошлись…»

При этих словах отца шестеро хонхотадайцев – сыновей его – встали вкруг очага, заслонив выход из ставки, подобрали рукава дэлов своих и были готовы наброситься на владыку.


Теснимый хонхотадайцами, Чингисхан метнулся к двери, воскликнув: «Прочь с дороги!»
И обступили вышедшего из ставки владыку хорчины и турхаги, взяв под защиту свою. И узрел Чингисхан Тэв тэнгэра, лежавшего с переломленной хребтиной подле телег, и повелел принести с задворок плохонькую юрту и поставить ее над телом убиенного Тэв тэнгэра. И повелел он готовить телеги к перекочевке. И вскорости удалился от места оного.
К юрте, в которой покоилось тело Тэв тэнгэра, приставили стражника; ее дымник был наглухо задернут кошмой, а дверь приперта. На рассвете третьего дня с дымника спала кошма, и тело Тэв тэнгэра бесследно исчезло. Удостоверившись, что в юрте нет останков Тэв тэнгэра, доложили об этом Чингисхану. И прорек тогда Чингисхан: «Тэв тэнгэр на меньших моих братьев руку поднял, наветами раздор посеять вознамерился меж ними и потому в немилость впал у Неба Вечного, которое и унесло с собою и дух его, и тело навсегда!»287
Засим Чингисхан, приступив к отцу Мунлигу, с укором молвил: «Своих сынов неумных не образумил ты, и вознамерились они со мной тягаться и поплатилися Тэв тэнгэра главой за это. Коль знать мне прежде ваш враждебный нрав, вас участь Жамухи, Алтана и Хучара ожидала б!»
И присовокупил Чин288гисхан к гневным речам своим:

«Постыдно, право,


Отказываться ввечеру
От сказанного утром
И отрешаться поутру
От вечером реченного тобой.
Да будем впредь верны мы сказанному прежде слову!»

Соблаговолив изречь сие, Чингисхан унял свой гнев и молвил: «Попридержи вы норов свой, тогда бы кто посмел равняться с вашим родом!»


После убиения Тэв тэнгэра хонхотадайцы вдруг присмирели.




Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   36   37   38   39   40   41   42   43   ...   197




©emirsaba.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет