«солнечная пряжа»

153
Даты. События. Лица.
Конечно,  это  рождало  некое  свободомыслие,  и 
то,  что  звучало  крамолой  в  каких-нибудь  дру-
гих  стенах,  в  НИКИ  было  обычным  явлением. 
В Институте работали высококвалифицирован-
ные специалисты, знающие иностранные языки, 
эксперты  в  области  страноведения  и  товарных 
рынков, люди с широким кругозором, имеющие 
опыт  загранкомандировок  и  воспринимающие 
Запад не только как «загнивающий».
 Несколько раз в неделю выпускался мно-
гостраничный Бюллетень иностранной коммер-
ческой  информации  (БИКИ),  в  котором  были 
как  обширные  аналитические  статьи  об  эконо-
мике зарубежных стран и товарных рынках, так 
и краткая информация по текущему состоянию 
дел.  Нина  Константиновна  работала  в  БИКИ. 
Знание нескольких иностранных языков делало 
её неоценимым работником.
Но  знаменита  на  весь  Институт  Нина 
Константиновна  была  не  только  своей  всеми 
признаваемой эрудицией. Она несла в нашу со-
ветскую обезличенную среду живые приветы из 
старого мира. Вот наступает день 22 марта – и 
Нина Константиновна является с коробкой печё-
ных  «жаворонков»  и  ими  щедро  всех  одарива-
ет. Ни про каких «сорока мучеников Севастий-
ских» мы, конечно, не знали, но дата солнечного 
равноденствия  была  понятна.  И  «жаворонки» 
из вкусного теста, символ наступающей весны, 
поедались с удовольствием. А зимой она одари-
вала «козюлями», пряниками с глазурью. Мало 
кто из советских людей о них знал и пробовал 
эти вкусности. И были рассказы о Рождестве, о 
Пасхе, о старом, нам не знакомом быте. А ещё 
Нина Константиновна привозила поделки из бе-
ресты:  стаканчики  для  карандашей,  коробочки 
для  скрепок.  Сейчас  этим  не  удивить,  всё  сто-
ит  на  потоке  и  можно  купить  в  любом  киоске 
в  подземном  переходе,  а  в  70-е  годы  это  было 
сенсацией, воплощённое творчество и фантазия. 
Многие по примеру Нины Константиновны бро-
сились собирать берёзовую кору. И у меня стоял 
такой стаканчик.
Про  художника  Бруни,  мужа  Нины  Кон-
стантиновны,  мы,  молодёжь,  знали,  а  вот  Кон-
стантин  Бальмонт  был  практически  под  запре-
том. Эмигрант, не принявший советскую власть, 
да и вообще декадент, писавший заумные стихи, 
далёкие от прославления человека труда, серпа 
и  молота.  Вот  такими  были  наши  «скромные» 
сведения о Константине Бальмонте. Мы с моей 
подругой Ольгой Андреевой в те года «отвеча-
ли  за  культуру»  в  профсоюзной  организации 
НИКИ (надо сказать, что профсоюзы были вез-
де,  а  «культурное»  просвещение  масс  выража-
лось  в  добывании  и  распространении  билетов 
в театры и организации поездок в какие-нибудь 
достопримечательные  места).  И  вот,  случайно 
услышав  в  коридоре,  что  Нина  Константинов-
на – дочь Бальмонта, мы с Ольгой решили ор-
ганизовать вечер поэзии Бальмонта. Нина Кон-
стантиновна согласилась. Повесили объявление. 
В  небольшой  кабинет  после  работы  набилось 
человек  двадцать  сотрудников.  Нина  Констан-
тиновна читала стихи, рассказывала биографию 
отца, показывала изданные за рубежом и в доре-
волюционной России книги. Это было открытие. 
Малоизвестный в СССР поэт вдруг раскрылся и 
покорил  изысканностью  и  глубиной.  Все  были 
тронуты.  Мы  от  души  благодарили  Нину  Кон-
стантиновну,  одарили  её  дефицитным  по  тем 
временам букетом гвоздик. Ну, а на следующий 
день грянул гром. Нас с подругой вызвали в про-
фком, «на ковёр», как говорили тогда, и влепи-
ли выговор за пропаганду «чуждого советскому 
народу поэта». Правда, прошла пара месяцев, и 
стихи  Бальмонта  начали  появляться  в  толстых 
литературных журналах, но мы с Ольгой горди-
лись, что одними из первых «реабилитировали» 
поэта-эмигранта.
С  Ниной  Константиновной  связаны  вос-
поминания и о поездке на экскурсию (организа-
торы мы с Ольгой) в Псков и Пушкинские горы. 
И сейчас до Пскова добраться не просто, а тог-
да на раздолбанном автобусе с «санитарными» 
остановками в лесу и двумя поломками на трас-
се мы ехали туда 14 часов. Нина Константинов-
на, которой было уже за 70, не только спокойно 
переносила непростую дорогу, но развлекала по-
путчиков интересными рассказами о прошлом и 
о семье. А ещё у неё была маленькая фляжечка 
с коньяком, которая также оказалась в помощь. 
Поездка была не простая. Надо было много хо-
дить.  Сейчас,  когда  мне  тоже  за  70,  понимаю, 
как это было непросто для старого человека. Но 
тогда Нина Константиновна и виду не показыва-
ла, что ей тяжело, а нам и в голову не приходило 
притормозить и спросить, не устала ли она. 
Нина Константиновна ещё раз преподала 
всем урок бесстрашия и мужества, когда ей, уже 
почти восьмидесятилетней, ампутировали ногу. 
На всю жизнь я запомнила её слова: «Надо спра-
шивать не за что мне это, а зачем мне это, какой 
сигнал мне подаёт Бог». Надо задуматься о жиз-
ни, что-то переосмыслить, что-то изменить… 
Она смогла встать на протез, что не про-
сто  в  такие  годы,  и  не  потеряла  подвижности, 
сохраняла интерес к жизни до последней мину-
ты. Нина Константиновна прожила прекрасную, 
хотя и трудную жизнь, и осталась в памяти даже 
тех, кто с ней соприкоснулся хоть не на много.

154
Даты. События. Лица.

жүктеу/скачать 6,3 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: