Выход Японии из ЛигиНаций В начале 1932 г. при рассмотрении маньчжурского вопроса Лига Наций согласилась с доводами Японии об особом положении в Маньчжурии, но для вынесения окончательного решения направила туда комиссию международных наблюдателей во главе с англичанином Литтоном, которая в апреле прибыла в Маньчжурию.
Осенью 1932 г. комиссия представила Совету Лиги Наций доклад, в котором говорилось, что японская сторона «имела точно составленный план поведения на случай возможных военных действий между ними и китайцами». В тоже время комиссия констатировала, что китайские войска не имели намерения нападать на японцев и не угрожали жизни и имуществу японских подданных. Далее отмечалось, что Маньчжурия является «китайской страной»; однако Япония осуществляла в ней в течение долгого времени полицейские и административные функции во всей зоне, прилегавшей к Южно-Маньчжурской железной дорогой. Это создало ненормальное положение, которое привело к японо-китайскому конфликту в Маньчжурии. Комиссия рекомендовала Лиге Наций воздержаться от признания Маньчжоуго и созвать конференцию для обсуждения этого вопроса.
Между тем, несмотря на увещевания Лиги Наций, японская военщина продолжала наступление на северо-востоке Китая. После оккупации маньчжурских провинций Мукден, Гирин и Хэйлунцзян Квантунская армия продолжила наступление на запад, в населенную преимущественно монголами провинцию Жэхэ. Столь неуступчивая политика Японии в маньчжурском вопросе заставила Лигу Наций занять более твердую позицию. На основании доклада комиссии, сессия Лиги вынесла 24 февраля 1933 г. резолюцию о японо-китайском конфликте, в которой при признании «особых прав и интересов» Японии в этом районе Китая захват Маньчжурии признавался незаконным и объявлялся нарушением Японией «договора 9-ти держав» от 6 февраля 1922 г.
Соединенные Штаты согласились с выводами комиссии Литтона, Великобритания заявила о своем несогласии с резолюцией, заметив, что «не намерена предпринимать какие-либо шаги против Японии». Советское правительство на приглашение присоединиться к резолюции Лиги Наций ответило, что оно «с самого начала японо-китайского конфликта, желая по мере сил воспрепятствовать дальнейшему расширению военного конфликта ..., встало на путь строгого нейтралитета», и потому не находит возможным сделать это.
После одобрения рекомендаций по докладу комиссии Литтона, был создан консультативный комитет для разработки мероприятий Лиги Наций по японо-китайскому конфликту. Лига обратилась к Соединенным Штатам и Советскому Союзу с просьбой принять участие в работе комитета. США направили своего наблюдателя, а Советский Союз отказался от участия в работе комитета.
Японское правительство решительно отвергло доклад и предложения комиссии Литтона. Посол и главнокомандующий в Маньчжурии генерал Мутō по-солдатски прямо заявил, что «Япония будет твердо продолжать свою политику в Маньчжурии независимо от выводов комиссии Литтона». Аналогичную позицию занял и японский представитель в Женеве. В итоге Япония вышла из Лиги Наций. В официальном извещении по этому поводу японская позиция мотивировалась следующим образом:
«Поскольку Китай не является единым государством, а его внутреннее положение и международные связи отличаются крайней сложностью, запутанностью и своеобразием, общепринятые принципы и обычаи международного права, являющиеся всеобщими нормами в международных отношениях, к нему не применимы... Доклад комиссии не учитывает того, что у Японии нет иных намерений, кроме обеспечения мира на Востоке, и является крайне ошибочным в оценке фактов и основанных на них выводах....Учитывая все это, императорское правительство считает невозможным дальнейшее участие Японии в Лиге Наций и ... заявляет о своем выходе из последней».
Надо сказать, что японское общественное мнение усиленно подготавливалось к такому решению средствами массовой информации: в печати раздавались призывы к осуществлению «независимой политики», широко популяризировались лозунги типа: «Азия для азиатов», «Повернемся лицом к Востоку» и др. Когда японский представитель в Лиге Наций Мацуока Ёсукэ возвращался в Японию, ему была устроена восторженная встреча.
* * *
Чан Кайши старался избегать крупных столкновений с японскими войсками; тем более, что среди руководства Гоминьдана все чаще стали высказываться мнения о необходимости поскорее уладить конфликт с Японией. В результате 31 мая 1933 г. между японским и китайским командованием в городе Тангу было подписано соглашение, предусматривавшее взаимный отвод войск в Северном Китае и создание между ними демилитаризованной зоны. К августу отвод войск обеих сторон был завершен, и в Северном Китае установилось непрочное перемирие. Таким образом, японская армия утвердилась не только в Маньчжурии, но и в прилегающих районах Северного Китая.
1934 год стал, пожалуй, единственным в истории маньчжурских событий, когда Япония не предпринимала военных действий в отношении Китая. 1 марта 1934 г. правитель Маньчжурии Пу И был объявлен императором, а Маньчжоуго (Маньчжурское государство) было переименовано в Маньчжоудиго (Маньчжурскую империю). В своей речи в японском парламенте в январе 935 г. министр иностранных дел Хирота Кōки призвал не выступать угрозами и не осуществлять агрессии в отношении Китая и наставал на заключении японо-китай-кого соглашения. В мае 1935 г. пония и Китай даже обменялись ослами.
Тем не менее, напряженность в отношениях между Японией и Китаем сохранялась. Летом 1935 г. в японском сеттльменте города Тяньцзиня были убиты несколько сотрудничавших с японцами журналистов. Генерал Умэдзу Ёсидзирō, командующий японской армией в Китае, предъявил китайской стороне ряд требований, средикоторых были вывод китайских войск из провинции Хэбэй, ликвидация партийных органов Гоминьдана и запрещение всякойпартийной и антияпонской деятельности на всей территории провинции. Примерно в то же время аналогичные требования быливыдвинуты и в адрес властей провинции Чахар, с которыми былоподписано соглашение, предусматривавшее ликвидацию антияпонских организаций в провинции и отвод китайских войск отграниц Маньчжурии.