Кинематограф арабского востока: пути развития и поиски национальной идентичности
б) КИНЕМАТОГРАФ В ПЕРИОД ПРОТЕКТОРАТА (1914 – 1922)
жүктеу/скачать 2,59 Mb. Pdf көрінісі
|
| б) КИНЕМАТОГРАФ В ПЕРИОД ПРОТЕКТОРАТА (1914 – 1922)
События, сравнимого с масштабами и последствиями Первой мировой войны, в которой официально участвовало 38 государств с населением примерно в 1,5 миллиарда человек, в истории человечества до 1914 года не было. Сопровождавшие ее факты и явления оказали огромное воздействие не только на страны Запада, но также на ситуацию в Египте и других регионах Арабского Востока, находившихся с XVI века под владычеством Османской империи. После объявления 11 ноября в Стамбуле Мехмедом V войны против Антанты Лондон 18 декабря провозгласил Египет «британским протекторатом». Низложенного на следующий день хедива Аббаса II Хильми с титулом султана сменил ставленник Вестминстера Хусейн Камиль (1914 - 1917). Затем – воспитывавшийся за границей в Италии Ахмед Фуад (1917 - 1936). Абсолютная власть перешла к верховному комиссару Великобритании А. Г. Мак-Магону, приступившему к арестам ватанистов, последователей Мустафы Камиля, ориентировавшихся на Османскую империю и кайзеровскую Германию и оттого отнесенных к врагам Англии. Был введен запрет на митинги и демонстрации, подавлялись выступления студентов, проводились принудительные реквизиции продовольствия и фуража для нужд британской армии. Одновременно колониальным режимом
осуществлялись насильственные наборы египтян в Трудовой и Транспортный корпуса для ведения саперных, строительных и фортификационных работ в зоне Суэцкого канала, Палестине, Дарданеллах и даже в далекой Франции.
50
Вместе с тем, в силу переориентации производственных мощностей метрополии на удовлетворение потребностей армии и флота, из-за падения импорта фабричных европейских товаров и ослабления конкуренции с высокотехнологичными предприятиями Запада в Египте возникли более благоприятные условия для оживления и развития сферы национального ремесла, торговли, легкой и обрабатывающей промышленности. Как и в Европе, на начальном этапе в репертуаре египетских просмотровых залов возрос удельный вес и повысилось идейно- политическое значение короткометражных документально-пропагандистских кинолент, посвящавшихся событиям «Великой войны». Снимавшаяся на различных театрах боевых действий фронтовая кинохроника, появившаяся на экранах Египта в сентябре 1914 года, особенно высоким спросом пользовалась у представителей европейских землячеств. Например, в кинотеатрах самого многонационального и европеизированного египетского города Александрии новостные киножурналы о ходе боевых действий в Европе, Азии и Африке, по требованиям, прежде всего, зрителей-европейцев, на каждом киносеансе показывались по два раза. При этом военно- публицистические документальные ленты поставлялись в основном французскими кинокомпаниями – «Пате», «Гомон» и «Эклер». Аналогичные по содержанию кинофильмы английского производства демонстрировались, как это ни парадоксально, намного реже и в гораздо меньшем количестве. Что касается хроникальной экранной продукции кайзеровской Германиеи и ее союзников Австро-Венгрии и Османской империи, то она, по распоряжению администраций верховных комиссаров Великобритании А. Г. Мак-Магона (1914-1916) и Р.Уингейта (1916-1919), на египетские экраны, разумеется, не допускалась ни под каким видом. В египетской литературе по истории национального кино упоминается имя Абд ар-Рахмана ас-Салихейна, владевшего в Каире собственным кинозалом и отелем «Аль-Клуб аль-мисрий». В 1915 году, располагаясь у входа в свое гостиничное заведение и покуривая шишу (наргиле, кальян), он фиксировал
51
на кинопленку посетителей и постояльцев принадлежавшей ему гостиницы 16 . Снимавшиеся Салихейном хроникальные кинозарисовки, хотя и
удовлетворить масштабные запросы кинорынка, естественно, не могли и в кинопрокатной сети «погоды не делали». Не спасали ситуации и редкие документальные ленты,
создававшиеся на
местном материале находившимися в Египте европейскими кинематографистами. В поисках выхода из сложившегося кризисного положения представители общин европейцев, занимавшиеся до 1914 года аутсайдерскими операциями торгово-посреднического характера, вполне логично приходили к мысли о необходимости наладить, наконец, на территории Египта систематическое производство не только хроникально-документальных, но и игровых кинофильмов. Немаловажным стимулом для распространения и утверждения подобного рода настроений служило и то, что на налаживании данного вида кинематографической деятельности постепенно начало настаивать и общественное мнение египтян-арабов. Практические шаги в решении этой проблемы на завершающем этапе «великой войны» предприняло александрийское землячество итальянцев. Сумев заручиться материально-финансовой поддержкой Римского банка, в сентябре 1917 года в крупнейшем портовом городе Египта оно объявило об образовании акционерной Итальянской компании «Сичия» с установочным капиталом в двадцать тысяч египетских фунтов, поставив перед собой задачу выпускать игровые киноленты короткого метража. Должность директора фирмы, по решению собрания пайщиков-акционеров, досталась Умберто Доресу – известному в Александрии фотографу и предпринимателю, подготовившему еще до начала Первой мировой войны несколько хроникально-документальных фильмов о различных сторонах жизни и исторических достопримечательностях Египта.
16 Хасан, Эль‐Хами. Тарих ас‐синима аль‐мисрийя (на араб. яз.). Каир, 1976, С. 14‐15.
52 Арендовав участок земли неподалеку от популярного общественного увеселительного сада Ан-Нузха (Отрада), кинокомпания в короткие сроки возвела на нем первое в стране специализированное предприятие по выпуску игровых кинофильмов. Помимо поступившего из Европы технического оборудования и лабораторий по обработке и монтажу отснятого материала студийный комплекс состоял из нескольких деревянных построек. Их крыши и часть стен были сделаны из стекла, чтобы в помещение поступало достаточное количество дневного света, необходимого для успешного ведения киносъемок – в то время электрическое освещение не использовалось, вечерние и ночные съемки из-за
слабой светочувствительности тогдашней кинопленки в практический обиход кинематографистов еще не вошли. Первоначально «Сичия» планировала экранизировать одну из новелл сборника всемирно известных арабских сказок «Тысячи и одной ночи». Но из-за возникших трудностей, связанных, в частности, с проблемами воссоздания дорогостоящих средневековых костюмов и масштабных декораций, от этого, казалось, беспроигрышного в коммерческом отношении «пристрелочного» кинопроекта пришлось отказаться. Тогда дочернее предприятие Римского банка, штат сотрудников которого был сформирован из одних только итальянцев, пошло более простым и легким путем и заявило о себе в конце 1917 года кинолентой современной тематики. Называлась она «К бездне» (Нахв аль-хауиа), в амплуа режиссеров выступили Дорес и Каронель, а снялись в ней Нини Константино и жена одного из постановщиков мадам Дорес. Относительный успех дебютной кинопостановки вскружил головы руководителям Итальянской компании, и без должной подготовки в 1918 году они опрометчиво приступили к работе сразу над двумя новыми кинофильмами – «Честь бедуина» (Шараф аль-бадвий) и «Убийственные цветы» (Аз-Зухур аль-катила; Аз-Зухур аль-мумайита). Реализация ленты «Честь бедуина» по причине разногласий и конфликтов, постоянно
53 возникавших между акционерами и съемочной творческой группой, затянулась на долгие восемь месяцев, что привело к значительному превышению предварительной оценочной стоимости ее производства. А в прокатную судьбу «Убийственных цветов» впервые решительно и безапелляционно вмешалась религиозная исламская цензура. Произошло это, в
очередь, из-за
самомнения и непредусмотрительности членов авторского коллектива итальянцев. Не владея арабским языком, они посчитали «ниже своего благородства» обратиться за соответствующими консультациями к арабам-египтянам, в результате чего коранические аяты при проекции на киноэкран предстали перед
зрителями в перевернутом виде. Влиятельные улемы авторитетнейшего мусульманского богословского каирского университета «Аль-Азхар» расценили содеянное как недопустимое и вопиющее святотатство, глубоко унижающее и оскорбляющее религиозные духовные чувства верующих. Лица, решавшие вопрос о том быть или не быть картине на экранах местных кинотеатров, все оправдания кинематографистов, а также их многочисленные просьбы исправить ошибочно смонтированные эпизоды оставили без всякого внимания, незамедлительно отправив киноленту «на полку». В результате Итальянская кинокомпания понесла невосполнимые финансовые потери в тридцать пять тысяч египетских фунтов, утратила доверие Римского банка и, лишившись в конце 1918 года его финансово-материальной поддержки, прекратила существование. Оставшиеся после нее кинооборудование и лаборатории по итогам проведенных торгов перешли к итальянцу Альвизи Орфанелли, ставшему в дальнейшем известным оператором и режиссером египетского кинематографа. Дополнительный свет на непродолжительную производственную деятельность компании «Сичия» проливают опубликованные в 1972 году в Каире двухтомным изданием воспоминания первого профессионального кинорежиссера Египта Мухаммеда Карима. Работая в каирской труппе
54
Хасана Шарифа «Ихья фанн ат-тамсиль», часто просматривая зарубежные фильмы и мечтая о блистательной карьере киноактера, в октябре 1917 года Карим, проявив немалую настойчивость, встретился в элитном столичном отеле
«Аль-Континенталь» с членом административного совета
кинокомпании синьором Банкуччи. Соблаговолив дать аудиенцию 20- летнему египтянину, последний «обмен мнениями» с молодым посетителем принципиально провел не на арабском, а на своем родном и частично французском языках. Через месяц из Александрии на почтовый адрес Карима в Каире пришло официальное письмо, где говорилось о том, что шансов появиться на съемочной площадке для него не предвидится, поскольку все актерские вакансии уже полностью заняты 17 . Понимая главную причину отказа, Мухаммед Карим за шесть месяцев выучил тогда итальянский язык, отправился в Александрию, преодолел устроенное ему строгое экзаменационное языковое испытание и лишь после этого оказался зачисленным в актерскую группу Итальянской кинокомпании. Исключительно таким способом ему удалось стать первым египтянином- арабом, снявшимся в 1918 году в кино в эпизодических ролях в немых фильмах «Честь бедуина» и «Убийственные цветы». В последующие месяцы, не сумев найти практической поддержки своим вдохновлявшимся юношеским энтузиазмом проектам скорейшей египтизации кинематографического предприятия, в 1920 году для получения художественного систематического образования Карим, с согласия родных, выехал сначала в Италию, потом – в Германию. Во время пребывания в Веймарской республике он был принят в профсоюз немецких актеров, а затем под наставничеством выдающихся мастеров киноэкспрессионизма, прежде всего Фрица Ланга, вплоть до своего возвращения в 1926 году на родину осваивал профессию кинорежиссера.
17 Музаккярат Мухаммед Карим. Аль‐Китаб аль‐аввал (на араб. яз.). Каир, 1972, С. 26.
55 Заключительный этап Первой мировой войны в Египте сопровождался резким подъемом национально-освободительного движения. В нем, кроме сотрудничавшей с режимом протектората коллаборационистской феодально- компрадорской верхушки, участвовали различные слои египетского общества: от экономически окрепшей патриотически настроенной буржуазии и интеллигенции до рядового крестьянства. Мощные и продолжительные антибританские выступления 1919 – 1921 годов, детонатором которых послужили взятие под стражу, а затем принудительная высылка на Мальту в марте 1919 года лидера патриотической политической партии «Вафд» Саада Заглула, хотя и были в декабре 1921 года жестоко подавлены армейскими частями метрополии, тем не менее, свои плоды принесли. 22 февраля 1922 года
правительство Великобритании провозгласило протекторат «независимым и суверенным государством». Согласно конституции 28 февраля 1923 года Египет стал конституционным королевством с двухпалатным парламентом. Бурные политические события рубежа 1910 – 1920-х годов (так и не попавшие в поле зрения находившихся в стране иностранных операторов) поставили, помимо многого остального, и вопросы преодоления иноземной кинематографической экспансии. Теперь на судьбы отечественного кинопредприятия особо пристальное внимание обратили не только журналисты, но и ведущие представители египетского театрального искусства. По характеру профессиональной деятельности, общественному положению, да и по финансовым возможностям на тот момент они оказались гораздо ближе других категорий арабской интеллигенции к практической и творческой работе в области кинематографа. В начале 1920-х годов в стране стали складываться условия, позволявшие уже вплотную приступать к формированию основ местной киноиндустрии. Отдельные молодые энтузиасты уехали в Европу осваивать на собственные деньги различные киноспециальности, чтобы, вернувшись на родину, отдать полученные за границей знания и профессиональные навыки делу
56
становления и развития отечественной кинематографии. Параллельно наблюдалось расширение деловых
контактов между
деятелями художественной культуры и бизнесменами из числа египтян-арабов, наживших за годы войны немалые капиталы и значительно расширивших свои инвестиционные возможности. Для перспектив национального кинопредприятия данное обстоятельство приобретало едва ли не первостепенное значение: кинематограф изначально являлся занятием капиталоемким, нуждавшимся в солидных и постоянных денежных инъекциях. Представители бизнеса и деятели искусства отчетливо понимали, что экранное предприятие – это напряженная и хорошо отлаженная работа целого коллектива авторов, где каждая специализация подразумевала наличие подобающего материально-технического обеспечения, без чего браться за создание кинофильмов не имело абсолютно никакого смысла. Больших издержек требовали, к примеру, закупка не выпускавшихся в стране и ввозившихся из-за границы дорогостоящих кинопленки, съемочной и проекционной аппаратуры, оборудования и химикалий для качественной проявки и печати отснятого материала, монтажных столов и т.д. Еще одним
немаловажным обстоятельством, способствовавшим формированию предпосылок для
становления отечественной кинематографической отрасли, являлось то, что к началу 1920-х годов посещение просмотровых залов уже вошло в привычку и сделалось неотъемлемой частью повседневной жизни многих горожан. Данный фактор, в свою очередь, тоже не мог не отражаться позитивно на поступательном воспроизводстве кинодеятельности в тогдашнем Египте. И все-таки на протяжении ряда последующих лет превалирующая роль в сфере кинематографической деятельности оставалась за проживавшими в стране специалистами-иностранцами: под их контролем находились операции, связанные с финансированием, съемкой, воссозданием декораций, режиссурой, проявкой, печатью, монтажом и прокатом кинофильмов. Однако, отбрасывая прежние арабофобские высокомерные настроения,
57 теперь выходцы из Европы стали предпринимать немыслимые ранее эксперименты. Так, с целью привлечь в просмотровые залы наибольшее число египтян-арабов, итальянцы Лариччи и Орфанелли выпустили в 1919 году короткометражную игровую ленту «Мадам Лоретта» («Мадам Лолетта»), представлявшую собой экранизацию популярной одноименной театральной пьесы известного египетского комедиографа Фаузи аль- Газаирли. Рассказывала она о приключениях незадачливого лакея, настойчиво и безуспешно стремящегося завести любовный роман со своей строптивой, на редкость «несговорчивой» хозяйкой. Ахмед аль-Хадари, авторитетный специалист по ранней истории кинематографа Египта, главную причину сдержанного и прохладного приема арабской аудиторией данной комедийной кинопостановки усматривает в том, что она была сделана не в звуковом, а немом варианте. По его словам, в отличие от театральной сцены, на киноэкране Газаирли оказался неубедительным и малоинтересным, поскольку, лицедействуя и импровизируя в огнях рампы, актер «привык выражать себя посредством диалогов, устных острот и шуток» 18 .
национального сценического искусства, в 1920 году предпринял французский режиссер Бонвилль, поставив по мотивам английской пьесы Б. Томаса «Тетка Чарлея» трехчастевую кинокомедию «Американская тетка» (Аль-Амма аль-амрикийя), положительное отношение к которой арабской киноаудитории было обусловлено участием в ней известных и обаятельных артистов Али аль-Кассара, Амина Сидки и Альфреда Хаддада. В то же самое время совершенно противоположный, удручающий результат принесла короткометражная постановочная лента «Волшебное кольцо» (Аль-Хатим ас- сихрий), профинансированная в 1922 году актерами-египтянами Фаузи Мунейбом и Губраном Фаххумом – по причине слабого технического и художественного воплощения она потерпела в прокате полную неудачу.
18 Хадари, Ахмед аль‐. Ук. соч., С. 146.
58 |