Усилия без насилия
Расскажу еще одну историю – на этот раз уже собственную: о том, как я
поняла, что не надо ломать себя. На примере моей «борьбы за
женственность». Точнее, на примере того, как я от этой борьбы
отказалась (и мир не рухнул). Это был важный урок принятия себя и
своих условных «ограничений», которые на поверку оказались не
кандалами на ногах, а источником силы.
Тема женственности сегодня активно эксплуатируется. Есть множество
книг о том, как с ее помощью поправить семейный достаток, привлечь
мужчину мечты и стать его музой-вдохновительницей, к ногам которой он
принесет и положит весь мир. Но женственность – это не результат
ношения юбок в пол и умения эффектно хлопать ресницами. Не нечто,
что нужно в себе «раскрывать», изо всех сил пытаясь пробудить
внутреннюю «богиню». Женственность – это всего лишь слово.
Одажды, много лет назад, я обнаружила себя ревущей на сессиях у
психолога с запросом «сделайте из меня девочку, пожалуйста, я больше
так не могу». «Так» – значит во всем и всегда полагаться только на себя,
разочаровываться со старта, тяготеть к стилю милитари в одежде,
обладать военной дисциплиной, зашкаливающим трудоголизмом и такой
толщины бронями, что не знаю, как я не звенела в аэропортах.
Я чувствовала себя тотально неправильной и кривой, перекошенной на
все стороны. Мне казалось, что я хочу не того, что должны хотеть
девочки в моем возрасте. И, возможно, мамины вздохи о том, что в
двадцать семь нужно думать о семье, а не паковать в рюкзак берцы,
камуфляжные штаны и уезжать в ночь за цыганской звездой кочевой в
украинские пещеры, имели под собой основания.
В глубине души я понимала, что хочу встретить мужчину сильного и
смелого, с твердым характером и холодной головой. Но еще я
осознавала и то, что обычно вокруг таких вьются нежные и сладкие
кошечки, а я скорее женщина-лошадь, и ничего красивого, слабого и
беззащитного в этом нет.
Я ходила на свидания, надевая свои лучшие платья, но уже на пятой
минуте понимала: не то, не тот, и я ему тоже не нравлюсь. Встретиться
на кофе, поговорить о работе – да, но не больше. Ни с одним из них я не
чувствовала, что нашла свой дом.
Упертости мне было не занимать: я только тщательнее выбирала
наряды, еще аккуратнее рисовала стрелки и подводила глаза, читала
книги о раскрытии женственности, рекомендованные психологом,
работала над «внутренней богиней» и… по-прежнему оставалась Джейн.
Я не могла вытравить из себя солдата. Я честно пыталась себя сломать,
но становилась только еще более помятой и гнутой.
И когда очередной мужчина сказал мне: «Ты такая офигенная, но
давай останемся друзьями», я плюнула и забила. Силы притворяться
закончились: я разозлилась.
А в хорошем качественном отчаянии можно найти огромные ресурсы для
прорыва.
Я сказала себе: катись оно все конем (там другое слово было вместо
«катись») – вся эта женственность, платья, тоска по «настоящей любви»
и все «богини» этого мира вместе взятые. Гори оно все огнем – я больше
не хочу ломать себя, жалеть о том, что все умею и могу сама, и плакать
темными ночами от безысходности. Нет, правда, я решила: с этого
момента и впредь не буду бороться со своими «демонами» – я напеку им
печенья, возьму за руку и стану плечом к плечу на одной стороне. Они,
по крайней мере, знают толк в хороших вечеринках и алкоголе.
Я поняла, что у меня на самом деле не мужской характер, а бойцовский,
а это разница, которая в корне меняет подход к проблеме. У меня все
было в порядке с гендером. У меня вообще все было в порядке. Не надо
ломать то, что работает. Все, что в нас есть, выполняет определенные
функции по защите внутренней системы от краха. Если я чувствую себя
солдатом – значит, сейчас я солдат. И это именно то, что нужно мне в
данный момент. Когда наступит мир, я не задумываясь переплавлю
гильзы на красивые пуговицы и пойду по земле босиком, ничего не боясь
и совершенно не тяготясь своей силой.
Есть время следовать и есть время вести за собой. Никто не подскажет,
как лучше, и никто не знает, как надо. Все случается естественно и тогда,
когда приходит его черед. Поэтому я выбросила книжки,
предписывавшие мне быть ведомой, чтобы стать счастливой,
остановила психотерапию, купила еще одну военную ветровку и сделала
себе сувенирный армейский жетон с надписью «Discipline makes you
free».
Вернула себе право быть неудобной и волевой, никогда не
извиняться за шум от своих доспехов; просить много, уходить быстро, не
давать вторых шансов там, где уже с первой минуты понятно, что
человек – дрянь.
Я открыла в себе такой заряд силы и жизнестойкости, о котором можно
было только мечтать. И вдруг поняла – я уже целая и сильная: никакая
другая половинка не сделает меня лучше. Мне вообще не страшно быть
одной. Мне есть чем заняться. У меня есть я.
Сильная женщина плачет не у окна, а глядя в кривое зеркало.
Пока вы не научитесь быть искренними в том, кто вы и чем не являетесь,
пока не начнете ценить и беречь свою непохожесть, вам будет сложно и
другому человеку разрешить быть любым, вместо того чтобы стремиться
его переделать.
Быть сведенной к одному «правильному» образу, без возможности
выбирать и ошибаться, – невероятно тяжкое бремя. Очередная хорошая
новость: мы на зависть гибкие и пластичные, и, если нам придавило
хвост, мы, как ящерицы, можем рискнуть его отбросить. Меняться –
нормально. Менять оптику, через которую мы смотрим на мир, – не
стыдно.
Вырастать из тесного мировоззрения – захватывающе интересно.
Мы можем пробовать разные подходы, примеряться к различным
системам идей. Входить в реки нового по колено или по щиколотку – а
потом либо нырять с головой, либо с визгом выскакивать из воды и
искать другое место, где искупаться. Никто не имеет права запретить
нам самим выбирать, из каких ключей пить, равно как и бросать нас в
воду, чтобы «научить плавать». Это не научит нас плавать – это научит
нас бояться, не доверять и на пушечный выстрел обходить любую воду в
будущем, даже если жажда будет нестерпимой.
Достарыңызбен бөлісу: |