скрывает за вещами общественный характер частных работ,
а следовательно, и общественные отношения частных работ-
ников, вместо того чтобы раскрыть эти отношения во всей
чистоте. Когда я говорю: сюртук, сапог и т. д. относятся к
холсту как всеобщему воплощению абстрактно человеческо-
го труда, то нелепость этого выражения бьет в глаза. Но когда
производители сюртуков, сапог и т. п. сопоставляют эти то-
вары с холстом пли – что не изменяет дела – с золотом и се-
ребром как всеобщим эквивалентом, то отношение их част-
ных работ к совокупному общественному труду представля-
ется им именно в этой нелепой форме.
Такого рода формы как раз и образуют категории буржу-
азной экономии. Это – общественно значимые, следователь-
но, объективные мыслительные формы для производствен-
ных отношений данного исторически определенного обще-
ственного способа производства – товарного производства.
Поэтому весь мистицизм товарного мира, все чудеса и при-
видения, окутывающие туманом продукты труда при господ-
стве товарного производства, – все это немедленно исчезает,
как только мы переходим к другим формам производства.
Так как политическая экономия любит робинзонады,
41
то
41
Примечание к 2 изданию. Даже Рикардо не мог обойтись без своей робин-
зонады. “Первобытного рыбака и первобытного охотника он заставляет сразу,
в качестве владельцев товаров, обменивать рыбу и дичь пропорционально ове-
ществленному в этих меновых стоимостях рабочему времени. При этом он впа-
дает в тот анахронизм, что первобытный рыбак и первобытный охотник пользу-
ются при учете своих орудий труда таблицами ежегодных процентных погаше-
представим себе, прежде всего, Робинзона на его острове.
Как ни скромен он в своих привычках, он все же должен удо-
влетворять разнообразные потребности и потому должен вы-
полнять разнородные полезные работы: делать орудия, изго-
товлять мебель, приручать ламу, ловить рыбу, охотиться и
т. д. О молитве и т. п. мы уже не говорим, так как наш Ро-
бинзон находит в ней удовольствие и рассматривает такого
рода деятельность как отдохновение. Несмотря на разнооб-
разие его производительных функций, он знает, что все они
суть лишь различные формы деятельности одного и того же
Робинзона, следовательно, лишь различные виды человече-
ского труда. В силу необходимости он должен точно распре-
делять свое рабочее время между различными функциями.
Больше или меньше места займет в его совокупной деятель-
ности та или другая функция, это зависит от того, больше
или меньше трудностей придется ему преодолеть для дости-
жения данного полезного эффекта. Опыт учит его этому, и
наш Робинзон, спасший от кораблекрушения часы, гроссбух,
чернила и перо, тотчас же, как истый англичанин, начина-
ет вести учет самому себе. Его инвентарный список содер-
жит перечень предметов потребления, которыми он облада-
ет, различных операций, необходимых для их производства,
наконец, там указано рабочее время, которого ему в сред-
ний, действовавшими на лондонской бирже в 1817 году. “Параллелограммы г-
на Оуэна” 34, кажется, были единственной формой общества, которую он знал
кроме буржуазной” (Карл Маркс. “К критике политической экономии”. Берлин,
1859, стр. 38, 39 [см. настоящее издание, том 13, стр. 46—47])
|