Субботняя встреча
Я был готов встретиться с ним, готовился к этому. Мой настоя-
щий отец был сердит на него. Мой настоящий отец, тот, которого я
называю бедный отец, считал, что мой богатый отец грубо нарушал
законы о детском труде, и что надо провести расследование. Мой
образованный отец говорил мне, чтобы я потребовал то, что заслу-
жил. Хотя бы 25 центов в час. Мой бедный отец говорил мне, что
если я не получу прибавку к жалованию, мне следовало немедленно
уволиться. “Тебе не нужна эта чертова работа”, - с негодованием сказал
отец. В 8 утра, в субботу .я подошел с заднего входа к дому Майка.
Когда я вошел, отец Майка сказал: “Садись и жди”. А сам развернулся
и исчез в своем крошечном офисе, рядом со спальней. Я осмотрелся
и нигде не увидел Майка. Чувствуя себя неловко, я осторожно присел
рядом с теми же самыми двумя женщинами, что были здесь 4 недели
назад. Они улыбнулись и подвинулись, чтобы я сел удобнее. Прошло
45 минут, а я все торчал здесь. Две женщины, встретившись с отцом
Майка, ушли полчаса назад. Был пожилой джентльмен, и тот ушел
20 минут назад. Дом был пуст, а я просиживал время в этой темной
жилой комнате с устаревшей мебелью, а на дворе был прекрасный
солнечный гавайский день. Я торчал здесь, ожидая разговора с этим
типом, эксплуатирующим детей. Я слышал, как он шуршит в своем
офисе, говорит по телефону, игнорируя меня. Я был готов убраться
26
Роберт Т. Киосаки, Шарон Л.
Лечтер
отсюда, но что-то меня останавливало. Прошло еще 15 минут, и вот
ровно в 9 из своего офиса вышел богатый отец, ничего не сказал, а
махнул мне рукой, приглашая в свой потрепанный офис.
“Я так понимаю, - ты хочешь повышения жалования, в против-
ном случае - уволишься”, - сказал богатый отец и крутанулся на офис-
ном стуле.
“Ну, вы же не соблюдаете со своей стороны нашу договорен-
ность”, - выпалил я, чуть не плача. Было страшновато для 9-летнего
мальчишки выяснять отношения со взрослыми.
“Вы сказали, что станете учить меня, если я буду работать на
вас. Я работал на вас, много работал. Я бросил бейсбол ради этого. А
вы не держите свое слово. Вы ничему меня не научили. Вы обманщик,
все так в городе считают. Вы - жадный. Вы загребаете все деньги, и
вам плевать на ваших работников. Вы заставили меня ждать, не
проявив ко мне никакого уважения, Я лишь маленький мальчик, и я
заслужил, чтобы со мной обращались лучше”.
Богатый отец откинулся на спинку своего вращающегося стула,
подняв руки к подбородку, и чего-то уставился на меня. Казалось, он
изучает меня. “Не плохо”, - сказал он. “Меньше чем за месяц ты стал
говорить, как большинство моих работников”. “Чего?” - спросил я.
Не понимая, что он подразумевает, я продолжал с обидой: “Я считал,
что вы сдержите со своей стороны нашу договоренность и станете
меня учить. А вместо этого вы хотите мучить меня? Это жестоко. Это
очень жестоко”.
“А я учу тебя”, - тихо произнес богатый отец.
“Чему вы меня учите? Чему научили? Ничему!” - сердито ска-
зал я. “Вы даже ни разу не разговаривали со мной с того времени, как
я согласился работать за гроши - 10 центов в час. Ха-ха! Я должен
сообщить о вас куда следует. У нас есть законы о детском труде. Мой
отец работает на правительство, он все расскажет кому нужно”.
“Ух ты!” - тихо сказал богатый отец. “А теперь ты говоришь,
как и большинство людей, которые работают на меня. Люди, которых
я уволил, или они сами ушли”.
“Так что вы теперь скажете?” - требовательно сказал я, маленько
осмелев для своего возраста. “Вы лгали мне. Я на вас работал, а вы
не сдержали своего слова. Вы ничему меня не научили”.
“Откуда ты знаешь, что я тебя ничему не научил?” - тепло спро-
сил богатый отец.
“Ну, вы ни разу не говорили со мной. Я работал 3 недели, а вы
меня ничему не научили”, - сказал я надувшись.
“А обучение означает разговоры и лекции?” - спросил богатый
отец; “Ну, да”, - ответил я.
“Вот так и учат в школе”, - сказал он улыбаясь. “Но это не то,
чему учит жизнь, я бы сказал, что жизнь - наилучший учитель.
Большую часть времени жизнь не говорит с тобой. Школа жизни -
|