Мы видим, во-первых, что простейшие реагируют на абиотические воздействия среды,
и притом на отдельные ее свойства (признаки психики вообще и ее элементарной сенсорной
формы в частности).
Во-вторых, отчетливо выступает приспособительная функция психики: здесь она
выражается в ориентировании поведения (положительные и отрицательные таксисы), а
также, хотя и в самых элементарных формах, в изменении поведения в результате
индивидуального опыта.
Далее, у некоторых простейших можно наблюдать преемственную связь между
раздражимостью и чувствительностью (см. приведенное выше предположение
А. Н. Леонтьева). Так,
эвглена зеленая, будучи хищным животным, в отсутствие
животной пищи ведет себя как растение – питается с помощью хлорофилла. Таким образом,
свет для нее выступает и как биотический раздражитель.
Наконец, как показали специальные исследования, высшие представители простейших
превосходят по сложности своего поведения некоторых примитивных многоклеточных
животных, подтверждая положение об отсутствии соответствия между уровнями
биологического и психического развития.
Чтобы представить себе, насколько сложным может оказаться поведение на стадии
элементарной сенсорной психики, перечислим наиболее удивительные способности
представителей уже
высшего уровня этой стадии (118, с. 190—206).
К таким представителям относятся, в частности, кольчатые черви. Морские кольчатые
черви-полихеты строят домики-трубки из частиц, которые они собирают на дне. Если в
такой домик заползает чужак, хозяин вступает с ним в бой.
При образовании брачных пар самцы полихет становятся агрессивными по отношению
к другим самцам (но не самкам).
У виноградной улитки наблюдаются «брачные игры», которые могут длиться
несколько часов до фактического спаривания.
Многощетинковые черви и даже полипы научаются после нескольких проб
дифференцировать по побочным физическим признакам кусочки настоящей пищи и
«подделки» в виде комков бумаги, смоченных соком жертвы.
Перейдем к стадии
перцептивной психики.
Представители этой стадии отражают внешнюю действительность в форме не
отдельных ощущений, а
целостных образов вещей.
На данной стадии находятся наиболее знакомые нам животные, прежде всего
позвоночные, начиная с рыб и кончая млекопитающими, в том числе приматами; к ней же
принадлежат практически все членистоногие, в том числе насекомые, а также головоногие
моллюски (118).
Понятно, что на этой стадии мы встречаемся с труднообозримым разнообразием форм
и проявлений психики, а также градаций ее сложности.
Пожалуй, самое общее, что объединяет это разнообразие, заключается в чрезвычайном
разрастании и усложнении «промежуточных» или «предваряющих», форм поведения на пути
к конечным биологическим целям. Если на самом раннем этапе психика проявлялась в
реакциях приближения – ухода, то теперь такие «реакции» превращаются часто в
развернутую многозвенную цепь действий. Благодаря этим действиям конечные акты
питания, самосохранения, размножения как бы отодвигаются во времени и в пространстве и
одновременно эффективно обеспечиваются. Достаточно вспомнить многие совершенные
способы добывания пищи, защиты от нападения, строительства жилищ, не говоря уже о
сложном ориентировочно-исследовательском поведении высших животных.
Более сложное строение деятельности у представителей перцептивной психики А. Н.
Леонтьев выражает через идею
выделения операций.
Достарыңызбен бөлісу: