92
• Клара Хафизова •
оттолкнул от себя многих влиятельных феодалов, которые решили,
что только один человек – Лама-Дарчжа – достоин трона.
Русские
и китайские источники среди главных заговорщиков против юного
хана называют следующие имена: Саин-Болек – зять Галдан-Цэре-
на, Гумьу, Эрчжуйин, Оулэчуй (Олдзо), Оулошиху (Олдзоришео), Ба-
хаманьцзи (Сэха-Маньцзи? Сары-Манджи?), Бохээрдай (Боголдай).
Однако Даваци поддерживал юного хана, посылал своих зайсанов
к нему в 1750 г., когда тот был ослеплен и сослан сторонниками Ла-
ма-Дарчжи в Аксу. Лама-Дарчжа, вначале щадивший жизнь юному
хану, приказал убить его вместе с двумя зайсанами – посланцами Да-
ваци (Ма Дачжэн, Чэнь Цзундэ, 2006, 118). Естественно, после этого,
Даваци и Амурсана побоялись участвовать в коронационных пирше-
ствах Лама-Дарчжи в урге.
Сарала переправил в Пекин «управляющий
делами варваров
Цинхая» в чине фудутуна, а также этнический монгол Баньди (монгол
рода боржигит). Сановники Военного Совета расспрашивали знат-
ного ойрата на протяжении нескольких дней и из его уст услышали
о Даваци. Заслуживающие внимания сведения о Даваци стали по-
ступать цинскому и русскому правительствам почти одновременно
с русскими с осени 1750 г. А через год в дела Даваци был вовлечен
казахский султан Абылай, батыр Кожаберген и другие старшины.
Цинское правительство тщетно ожидало, что после того, как был
убит ан Цэван-Доржи Намучжар, Даваци обратится к нему за помо-
щью или перейдет на территорию Китая, вопреки ожиданиям, в 1752
г. Даваци отступил в Казахстан. Об этом императору доложил коман-
дующий восточной группировкой войск (динбянь цзо фуцзянцзюнь)
князь Энгуньчжабу на основании заявления зайсана Мамута, бросив-
шегося вдогонку за Даваци. Зайсан, подойдя близко к монгольским
караулам, чтобы не насторожить их, должен был объяснить причины
появления его отряда на границе. Ни один из джунгарских претен-
дентов на трон после смерти Галдан-Цэрена, не желал портить от-
ношения с Китаем ни в период борьбы за власть, ни после достиже-
ния вожделенной цели – трона. Напротив, все они хотели заручиться
поддержкой могущественного соседа. Поэтому, начав джунгарский
поход, Цяньлун не мог найти основательных причин для обоснова-
ния вторжения в страну ойратов. Он лицемерно выдвинул гуманные
мотивы: прекращение братоубийственной войны джунгар, а также
заботу о безопасности соседних народов. Вернемся к докладу Чэн-
гунь-Чжабу, в котором говорится, что Даваци с 12 приближенными