Монография посвящена истории дипломатии Казахского ханства
жүктеу/скачать 2,35 Mb. Pdf көрінісі
|
hafizova
| усуней
, оставшихся в наследство от отца, и привлечь новых. Кулану подчинялись колена сегизсары, кызылбо- рик, альбузум , чьи кочевья находились по пути к Кульдже. Сведений о том, что он ездил в Китай, не имеется. Абылай Адилев (Кулан) и большинство его братьев поддержива- ли торговые отношения с Китаем, а среди детей султана Адиля в Ки- тае более всего уделялось внимания, естественно, самому старшему. Материалов о том, что этот Абылай предпринимал враждебные дей- ствия против русских властей до поднятого им вопроса о Копале, так- же не имеется. В то же время, он был настроен против строительства крепости на Каратале, на землях его младшего дяди Сюка. В 1825 г. Кулан отправил письмо илийскому генерал-губернатору Цин Сяну, в котором информировал его о том, что русские самоволь- 272 • Клара Хафизова • но строят дома на Каратале и стремятся собирать с казахов налог ско- том. Он писал, что сам специально ездил туда, и командир казачьего отряда якобы сказал ему, что их « чаган-хан (Белый царь, здесь – царь Александр I) передал товары и пожелал выбрать богатый водами и травами Каратал, пригодный для строительства города и развития земледелия» [Цин Сюаньцзун шилу, 11 об. – 12]. Император Даогуан (правил в 1821–1850 гг.) повелел Палате по делам зависимых земель ( Лифаньюань) подготовить и отправить за- прос Правительствующему Сенату России по поводу строительства укрепления на границе и незаконных поборах с казахов. Одновре- менно с этим, он отдал распоряжение подготовить письмо султану Абылаю (Кулану) от его имени, «поскольку он показал уважение и по- слушание». В письме следовало сообщить султану о направленном правительством Цинской империи официальном запросе в Россию, а затем – о мерах, которые оно сочтет нужным предпринять в зави- симости от ответа. Илийскому генерал-губернатору отдельно пред- писывалось усилить охрану границ с казахскими кочевьями, чтобы предотвратить откочевку казахов, не согласных со строительством крепости, на территорию Синьцзяна. Последняя мера убедительно показывает настороженное отношение цинского правительства к сообщению султана. Выступление на Военном Совете известных по- граничных сановников – маньчжура Тоцзиня и бывшего илийского генерал-губернатора монгола Сун Юня по этому делу явно было не в пользу казахов. Краткое содержание их выступлений заключалось в следующем: «Россия является зарубежным государством. Приняв меры для обуздания, все же не подчиним (ее). Казахи обыкновен- но переходят границы для грабежа, по природе своей являются хит- рыми. Не следует полностью доверять словам того тайджи (султана Абылая. – К.Х. ) по поводу того, что в будущем русские собираются (на их территории) строить город и обрабатывать землю. Местность, где русские (хотят) построить город и обрабатывать землю, отстоит (далеко от нас). Расстояние от нее до (нашего ближайшего) караула (составляет) 400 ли (ок. 200 км. – К.Х. ). Что касается Каратала, нет веских доказательств (того), что он является территорией казахов». Сановники предлагали издать приказ, в котором рекомендовали указать, что «в связи с неясностью границ невозможно доискаться истины», что также «затруднительно надеяться» на решение вопроса вооруженным путем». Они советовали казахам «найти способ и пе- редать тем варварам» (т. е. русским) предложение цинских властей 273 • Степные властители и их дипломатия в ХVIII—ХIХ веках • снести построенные дома, а сами бы всячески препятствовали пла- нам строительства русскими города и обработки земли» [Цин Сюань- цзун шилу, 90, 30–30 об.]. Кроме того, Тоцзинь и Сун Юнь от своего имени подали доклад, в котором просили освободить их от переписки с официальными ин- станциями по данному инциденту. Этот доклад сановников высокого ранга убедительно показывает, что в 1825 г. Цинская империя не вла- дела информацией о территории к северу от Кульджи и не имела в то время никакого влияния в Семиречье до озера Балхаш. Более того, монгол Сун Юнь в своем докладе договорился до того, что предпо- ложил, что казахи захватили русскую землю и хотят с помощью Цин- ской империи оставить ее за собой. Главным образом, он опасался того, что инцидент приведет к китайско-российскому конфликту. Сун Юня можно понять, так как в это время началось вторжение ходжи Джахангира в Кашгарию и грозила опасность отторжения Синьцзяна от Цинской империи. И без того крайне осложнились отношения с Кокандским ханством – в связи с его поддержкой ходжи Джахангира и подстрекательствами кашгарцев к бунту против неверных. Однако, в столице настроение сановников было оценено как пораженческое. Был отослан официальный запрос в Санкт-Петербург, а с султаном Абылаем Адилевым завязалась переписка [Сюаньцзун шилу, цз. 90, л. 18 об. – 19]. В итоге, русским пограничным властям пришлось срыть дома и на время отказаться от строительства укрепления на Каратале. В декабре 1825 г. началась внутренняя смута в России, Николай І был занят подавлением движения декабристов, затем – восстанием Кенесары, а цинский император Даогуан – подавлением сопротив- ления уйгуров и кыргызов во главе с ходжой Джахангиром. Ходжа в течение 1820–1828 гг. четырежды предпринял поход в Кашгарию. Державы решили не обострять отношения между собой при неста- бильном внутреннем положении у себя. Китай применил санкции против Коканда, запретив вывоз ревеня и чая в ханства Центральной Азии, в то же время, в 1826 г. был издан приказ о расширении торговли с казахами. Одновременно цинами рассматривались маршруты из Синьцзяна в Киргизию, на случай вво- да войск в Кашгарию через западное Семиречье. С 1827 г. имя Абылая Адилева в китайских документах упомина- ется с приставкой гун , что свидетельствует о том, что цинское прави- тельство признает законность его правления. В конце этого года он |