Национальный конгресс историков казахстана исторический факультет
жүктеу/скачать 3,3 Mb. Pdf көрінісі
|
thesis147359
| стан Султана, или князя Мамета, старшины Малого улуса Средней Киргизской Орды и
удостоен был благосклонным приемом. Его стан, или деревня (аул) состоял из 8 войлочных юрт, или кибиток, из коих три для его фамилии белые войлочные и чище, прочие же были простые для его служителей и пастухов; против входа позади котла разостлан был персидский ковер с подушкою, на котором сидел султан с супругою, сложа ноги накрест... Султан имел от роду 60 лет, был сухощав, с небольшою черною бородою; на нем было шелковое платье и шитый золотом колпак. Он имел вид проницательный... он расспрашивал о здравии монархини» [6, с. 283–284]. Именно Султанмамету и его потомкам принадлежит инициатива стабилизации межгосударственных взаимоотношений в контролируемом им регионе и настойчивое продвижение мирных методов урегулирования непростых для той эпохи, пограничных вопросов. О степени влиятельности прииртышского султана, как отмечалось выше, свидетельствует тот факт, что в 1762 году Султанмамет в числе 5 казахских ханов и султанов был приглашен на коронацию российской императрицы Екатерины II (Нуралы, Абылай, Ералы, Айчувак и Султанмамет). Они же направляли и коллективное поздравление в честь вошествия ее на престол [8, c. 227]. Султанмамет султан и его дети были весьма набожны. Для этого они постоянно держали при себе мулл, преимущественно из российских татар и, реже, – башкир [7, л. 192– 192 об]. Султанмамет султан, понимая, что его дети должны быть грамотными, желал дать им домашнее мусульманское образование. Об этом свидетельствует его письмо от 15 января 1778 года, адресованное генерал-майору Н. Г. Огареву, с просьбой прислать муллу для обучения его детей: «Просил же я вашего превосходительства о присылке ко мне муллы, башкирскаго старшины Аблея племянника, для обучения моих детей», на что российская региональная власть ответила согласием [7 л. 44–44 об]. Султан, действуя по законам, установленным ханом Тауке, мог даже казнить своих рабов, но по отношению к простолюдинам требовалось вмешательство хана Абылая, что видно из многочисленных писем Султанмамета: «В воровстве коих Урус-салтана приличен холоп, которой за то воровство мною повешен» [9, л. 244–244 об.]. При этом Российская империя не вмешивалась в подобные дела, считая, что это - внутренние вопросы, находящиеся в компетенции казахских правителей: ханов и султанов. Султанмамету не было чуждо все человеческое. Он активно отмечал казахские традиционные праздники, в том числе и Наурыз [10, л. 594, 594 об]. Султанмамет был весьма состоятелен, так же, как и его дети. Богатство его исчислялось, в первую очередь, лошадьми. В случае бескормицы или джута, он мог быстро откочевать на внутреннюю сторону пограничной линии, на правобережье Иртыша. С 1771 года ему и его сыновьям удалось добиться разрешения в зимнее время кочевать на правобережье Иртыша, причем без оружия и с условием не приближаться к российским крепостям, казачьим и крестьянским селениям. В случае конокрадства со стороны россиян, он 126 мог быстро вернуть украденный скот. Свои же подданные не рисковали воровать у него. Военные лица, зная его общение с высшим руководством края и крепостными начальниками, также опасались красть у него скот. По каждой украденной лошади он вступал в длительные и утомительные для российских чиновников, переписки с региональными властями. А о том, что Султанмамет был весьма состоятелен, имея, как минимум, около 20 тысяч голов только одних лошадей, четко свидетельствует рапорт коменданта Ямышевской крепости секунд- майора Ф. Шахова командиру Сибирского корпуса генерал-поручику Н. Г. Огареву от 8 января 1788 года, о перепуске конских табунов казахов, зимой 1787–1788 года, с приложением подробной ведомости: «В районе станицы Черное находилось старшины Басантеинской жүктеу/скачать 3,3 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|