Алимхан Жунисбек verstka 19 06 18 indd indd

269
2. СЛОВЕСНОЕ УДАРЕНИЕ ‒ ЛОЖНАЯ НАХОДКА
Alma 
(яблоко)
 – alma 
(не бери)
За такое написание исследователи получают ученые степени,
а школьник получает двойку. 
Мнения исследователей о так называемом словесном ударении в 
тюркских языках вообще и в казахском языке в частности расходятся: 
одни считают ударным последний слог, другие полагают, что ударение 
разноместно; одни трактуют ударение как фонетическое явление, дру-
гие вкла дывают в это понятие фонологический смысл. Нельзя не отме-
тить, что споры ведутся не столько о 
наличии
или 
отсутствии
словес-
ного ударения, сколько о его роли, месте и акустической природе.
Некоторые фонетисты-экспериментаторы указывают, что причина 
нерешённости вопросов, связанных с природой словесного ударения, 
заключается в недостаточной изученности фонетики тюркских языков 
объективными (экспериментально-фонетическими) методами. Нам 
представляется, что причина в другом. Установление эксперименталь-
ным путём каких-либо различий в физической характеристике гласных 
слова ещё не свидетельствует о на личии словесного ударения. Элек-
тронная аппаратура может показать, что тот или иной гласный в соста-
ве дву- и многосложных слов сильнее (или более высок по тону, или 
длительнее), чем другой, но она никак не может продемонстрировать 
ударность данного гласного и не ударность другого. Этот вопрос дол-
жен решаться в рамках не фонетики, а фонологии. 
Ранний период изучения тюркского ударения характеризуется су-
ществованием двух объяснений его природы: динамическое (экспира-
торное) или тональное (му зыкальное). Как мы уже отмечали, вопрос 
о 
наличии или отсутствии 
ударения в тюркологии вначале её развития 
вообще не ставился. Позднее, когда начали применяться методы экспе-
риментальной фоне тики, появились суждения о более сложной приро-
де словесного уда рения.
В целом классическим считается представление о силовом харак-
тере ударения и о фиксированном положении его на последнем слоге 
слова. Почти всеми тюркологами отмечается слабый характер тюрк-
ского ударения, или же распространено мнение о необязательности 
наличия самостоятельного ударения в каждом слове [Кенесбаев]. Но 

270
поскольку словесное ударение, «так же как фонема является обяза-
тельным элементом звукового облика слова» [Зиндер], то можно ли 
назвать словесным ударение, нарушение и даже отсутствие которого 
не влияет на акцентуационную норму языка? Нам представляется, что 
ближе к истине мнение об обусловленности просодической харак-
теристики слова его синтаксической функцией в предложении [Коно-
нов], но тогда это уже просодическое явление другого, более высокого 
уровня, чем словесный акцент. Даже относительно одного языка раз-
ные авторы приходят к противоположным выводам: одни утверждают,
что словесное ударение в киргизском языке – средство морфологиче-
ской дифференциации слов [Ахматов], другие же полагают, что уда-
рение, наоборот, организу ет сегменты слов в законченные единства 
[Орусбаев]. Общераспрост ранённое мнение о том, что тюркские зна-
менательные двусложные слова-корни (без аффиксов) имеют ударение 
на последнем слоге, стало правилом. Несмотря на это, в именах су-
ществительных, каза лось бы, абсолютно устойчивых в «акцентном» 
плане, имеющих одинаковые семантико-структурные, логико-эмоци-
ональные и коммуникатив ные характеристики, место ударения опре-
деляется по-разному: хакасские
килин 
(сноха), 
одың 
(дрова) [Карпов],
гагаузские 
байрақ 
(знамя)
, турна 
(журавль) [Покровская] – на первом 
сло ге, хакасские 
хазон 
(заяц), 
аба
(медведь) [Карпов], гагаузское 
ана 
(мать) [Покровская] – на втором.
Тюркское ударение наделяется самыми разнообразными функция-
ми и свойствами: причина редукции гласных – ударение [Талипов, Ка-
лиев]; оно – способ словоизменения и словообразования [Трофимов, 
Потапова]; является тональным [Моллаев, Гокленов, Шавлова], дина-
мико-квантативным [Котлеев], смыслоразличительным [Махаматов], 
выделительным и различительным [Аракин] и др.
Словесному ударению, поскольку его место считается фиксиро-
ванным на последнем слоге, часто приписывают роль пограничного 
сигнала: «существуют два средства установления границы слова – 
сингармонизм и ударение» [Трофимов]. Мы полагаем, что для функ-
ционирования сингармонизма как пограничного сигнала должны су-
ществовать определённые условия в виде строго непрерывного чере-
дования сингармонически разнотембральных слов и что исключена 
возможность произнести тюркскую фразу с ударением на последнем 
слоге каждого слова, если даже вся фраза будет состоять из сингармо-

271
нически однородных слов. Следовательно, разграничительная функ-
ция связанного ударения «должна быть признана мнимой» [Зиндер]. 
Думается, что систему пограничных сигналов в тюркской речи следу-
ет искать не в просодике, а в позиционно-ассимилятивных яв лениях.
Данная проблема до сих пор не решена в основном из-за непо-
нимания того, что слова-фразы и слова во фразе в плане просодии 
предложения оформляются одинаково. Однако фонетисты анализиру-
ют слова-фразы в противоположность тем же словам во фразе 
‒
как 
изолированные слова. В результате различные проявления интонации 
слов-фраз интерпретируются как акустический коррелят ударения, а 
абсолютно тождественные нюансы интонации тех жестов во фразе 
‒ 
как составная часть просодических характеристик предложения. Та-
ким образом, один и тот же мелодический рисунок слова, находящийся 
в естественном окружении во фразе и выступающий как формально 
изолированное слово (слово-фраза в диалогической речи), получает 
различную лингвистическую трактовку. Если учесть, что в зависимо-
сти от речевого контекста слова-фразы, как и развёрнутые фразы, мо-
гут приобретать в произношении коммуникативные и логико-эмоцио-
нально-экспрессивные интонационные оттенки, то легко признать 
эти интонационные оттенки проявлениями словесного ударения. Все 
акустические компоненты – тон, интенсивность, длительность 
‒
тес-
но взаимодействуют между собой, и многоаспектность всякого выска-
зывания обуславливает пере плетение разных фонетических средств 
оформления высказывания 
‒
вот в чём корень расхождений во взглядах 
на физическую природу тюркского ударения.
Для доказательства наличия словесного ударения приводят в каче-
стве примеров в основном двусложные (реже многосложные) слова. 
При этом упускается из виду, что точно таким же коммуникативно- 
эмоциональным модификациям, как двусложные(и многосложные) 
слова-фразы и слова во фразе, подвергаются односложные слова-фра-
зы и односложные слова во фразе.
Возьмём в примеры пару двусложных слов-фраз (кстати, это излю-
бленные примеры сторонников словесного ударения) : 
alma 
(яблоко) 
 
alma 
(не бери) и пару односложных слов-фраз: 
at 
(конь) 
‒
at
(стреляй!). 
Каждый компонент этих пар слов в коммуникативном отношении 
одинаково противопоставлен друг другу. Слова-фразы 
alma
(яблоко)
и 
at
(конь) – предложения повествовательного типа, а слова-фразы 

272
alma
(не бери), 
at
(не стреляй) – предложения повелительного типа. 
Таким образом, интонации слов-фраз 
alma
(яблоко) и 
at
(конь) име-
ют один общий акустический коррелят, а интонации слов-фраз 
alma!
(не бери!) и 
at!
(стреляй!) – другой. Если исходить из теории наличия 
словесного ударения (в данном случае, как утверждают ее сторонники, 
оно смыслоразличительное), то 
alma
(яблоко) и 
alma
(не бери!) диффе-
ренцируются благодаря распределению акцента между двумя слогами. 
Предположим, что так и есть: 
al’ma
(яблоко), 
‘alma
(не бери!). Но как 
быть с парой односложных слов, которые, хотя в них невозможно рас-
пределение акцента между слогами, тем не менее акустически (мело-
дически) дифференцируются точно так же, как пары двусложных слов: 
at
(конь) – 
at
(стреляй!). Выходит, что произношение слов-фраз вто-
рой пары различается не словесным ударением, а иным фонетическим 
признаком. Таким признаком является коммуникативные типы пред-
ложения и различающие их акустические корреляты (мелодика). Эти 
же коммуникативные типы предложения и их акустические корреляты 
(мелодика) различают и двусложную пару омонимов, реализуемых как 
слова-фразы.

жүктеу/скачать 10,2 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: