158
1929 г. он назвал себя человеком, который «сходит с ума по свобо-
де», но предупредил, что время гражданского неповиновения еще не
пришло. За нарушение порядка Ганди был арестован и приговорен
к символическому штрафу в одну рупию. В день его ареста костры
из иностранных тканей запылали по всей стране.
В попытке предотвратить приближающееся столкновение с Кон-
грессом вице-король Ирвин заявил 31 октября 1929 г., что статус до-
миниона является «естественным вопросом конституционного
прогресса Индии» и предложил индийским лидерам встретиться
с представителями британского правительства в Лондоне на конфе-
ренции круглого стола.
2 ноября 1929 г. Ганди, М. Неру, М.М. Малавия, Э. Безант и ли-
деры либералов, такие как Т.Б. Сапру, подписали Совместный мани-
фест, в котором выразили глубокое одобрение усилий вице-короля.
Они заявили о своей готовности принять его предложение, но вы-
двинули ряд условий. Первое: конференция круглого стола должна
исходить из предоставления Индии статуса доминиона. Второе: чле-
ны Конгресса должны составлять большинство среди участников
конференции. Третье: деятельность британского правительства
должна соответствовать требованиям, предъявляемым к правитель-
ству доминионов. Дж. Неру писал, что Совместный манифест был,
по существу, отказом от требования независимости. Поэтому он сна-
чала отказался подписать его. Но под давлением Ганди в конце концов
сделал это. Однако Субхас Чандра Бос не стал его подписывать
328
. Как
проницательно заметил историк Р.Ч. Маджумдар, «интеллектуальный
Джавахарлал Неру боролся против программы и теории Ганди, но
эмоциональный Неру всегда подчинялся его авторитету»
329
.
Ответом вице-короля Ирвина на Совместный манифест была его
встреча с Ганди, М. Неру, Джинной и Сапру 23 декабря 1928 г.,
на которой он заявил о неготовности дать гарантии предоставления
статуса доминиона Индии и положительно ответить на требования,
содержавшиеся в манифесте. Таким образом, переговоры между ин-
дийцами и британскими властями закончились драматическим раз-
рывом всего за несколько дней до начала очередной сессии Конгресса
и ультиматума, выдвинутого этой партией год назад. «Я сжег мои
корабли», – сказал Ганди
330
.
После этого события стали развиваться стремительно. Политиче-
ские партии и группы в Индии оказались перед выбором: требовать
предоставления статуса доминиона или настаивать на полной незави-
симости. Ситуация осложнялась тем, что в стране не было единства по
вопросу об отношениях между индусами и мусульманами, а также
о целесообразности проведения кампании гражданского неповиновения.
159
Дж. Неру и С.Ч. Бос при поддержке бихарского провинциально-
го комитета Конгресса требовали полной независимости. Мотилал
Неру и лидеры Либеральной партии, такие как Т.С. Сапру, Срини-
васа Састри и М.Р. Джаякар, выступали против движения граждан-
ского неповиновения и независимости Индии. Джинна и другие
мусульманские лидеры также выражали свое несогласие с требова-
нием независимости и движением гражданского неповиновения
до того, как будет достигнуто решение по вопросу об отношениях
между мусульманами и индусами. Руководители Хинду махасабхи
М.М. Малавия и Н.Ч. Келкар высказывали сомнение в эффективно-
сти и правомочности гражданского неповиновения
331
.
В этих условиях и проходила в конце декабря 1929 г. сессия Кон-
гресса в Лахоре. Общее мнение руководства партии на заседании ВИКК
в сентябре 1929 г. состояло в том, что президентом Конгресса на этой
сессии должен стать Ганди. Однако он решительно отказался от этого
и предложил на этот пост Джавахарлала Неру. Не обошлось, по-
видимому, и без влияния М. Неру в пользу принятия такого решения.
В 1928 г. Мотилал обратился к Махатме Ганди с предложением, чтобы
президентство в партии перешло к его сыну
332
. Джавахарлал (1889–1964)
был единственным сыном Мотилала Неру. Когда ему исполнилось
15 лет, отец отправил его на учебу в Англию. Дж. Неру вернулся из
Англии в 1912 г. после получения диплома юриста и стал работать
адвокатом в Высоком суде Аллахабада. Тогда же он начал участвовать
в политической жизни. В 28 лет он был уже профессиональным поли-
тиком, активным членом партии Индийский национальный конгресс.
Своим выбором Ганди решал несколько задач. Во-первых, он
таким образом «отрывал» Джавахарлала Неру от левых в Конгрессе.
Во-вторых, став президентом партии, Дж. Неру должен был учиты-
вать интересы различных группировок в партии. И в-третьих, назна-
чение 39-летнего Дж. Неру вдохновит молодых активистов на работу
в самом Конгрессе и отвлечет их от социалистических и коммуни-
стических идей, которые уже широко обсуждались в обществе.
Дж. Неру тяготился тем, что своим избранием был обязан именно
Ганди. По его же словам, он «взобрался на этот высокий пост не че-
рез главный вход, а по приставной лестнице»
333
.
В первом же выступлении на сессии в качестве президента Кон-
гресса Дж. Неру заявил, что он является социалистом, республикан-
цем и защитником рабочих и крестьян. Он сказал, что сварадж
означает полную независимость и полную свободу от британского
господства и британского империализма. Дж. Неру выразил свое не-
согласие с гандистской теорией опеки и патернализма, а также с док-
триной ненасилия
334
.
160
И, тем не менее, вся основная работа сессии проходила под ру-
ководством Ганди, который успешно лавировал между давлением
справа и слева. Если либералы и ортодоксы выступали за предостав-
ление Индии статуса доминиона, то левые, в первую очередь
С.Ч. Бос, настаивали на «прямых действиях», создании в провинциях
параллельных правительств на основе действовавших там комитетов
Конгресса. Все попытки справа и слева провести свои решения были
отклонены благодаря твердости и решимости Ганди.
Достарыңызбен бөлісу: