Добродетельный город подобен совершенному, здоровому телу, все органы которого помогают

частью всей совокупности обитателей земли.

Величайшее благо и высшее совершенство могут быть достигнуты в первую очередь городом, но 
никак не обществом, стоящим на более низкой ступени совершенства. Так как природа блага в 
действительности такова, что оно достигается по желанию и свободному выбору (а зло также 
достигается по желанию и свободному выбору, так что город может способствовать достижению 
некоторых целей, представляющих собой зло), всякий город может послужить достижению 
счастья. Город, в котором объединение людей имеет своей целью взаимопомощь в делах, коими 
обретается истинное счастье, является добродетельным городом, и общество, где люди помогают 
друг другу в целях достижения счастья, есть добродетельное общество. Парод, все города 
которого помогают друг другу в целях достижения счастья, есть добродетельный народ. Таким же 
образом вся земля станет добродетельной, если народы будут помогать друг другу для 
достижения счастья.
Добродетельный город подобен совершенному, здоровому телу, все органы которого помогают 
друг другу с тем, чтобы сохранить жизнь живого существа и сделать ее наиболее полной. Как 
органы тела различаются между собой, превосходя друг друга по своей природе и своим 
способностям (так, они состоят из одного главного органа – сердца; органов, приближающихся к 
этому главному органу по своим степеням, каждый из коих от природы наделен определенной 
способностью, с помощью которой он осуществляет свою деятельность в соответствии с 
естественной целью этого главного органа, и прочих органов, наделенных определенными 
способностями, с помощью которых они действуют в соответствии с целями тех органов, коих 
связь с главным органом ничем не опосредствована – и эти органы стоят на второй степени, – а 
также – еще одних органов, кои осуществляют свою деятельность в соответствии с целями тех 
органов, которые находятся на второй ступени, и так далее вплоть до таких органов, которые 
обслуживают, но абсолютно ничем не управляют) – точно так же и члены городского объединения 
различаются между собой по своей природе, превосходя друг друга по своему положению. В 
городе есть определенный человек – глава и прочие люди, приближающиеся к этому главе по 
своим степеням, каждый из которых согласно собственному положению и способностям 
осуществляет то действие, которое требует преследуемая главой цель. Они находятся на первой 
ступени. Ниже их следуют другие люди, которые действуют в соответствии с целями первых – эти 
занимают вторую ступень. Далее таким же образом следуют люди, которые действуют в 
соответствии с целями этих последних. Так располагаются по порядку различные члены городского 
объединения вплоть до тех, кто действует согласно целям этих последних и кто служит, но не 
обслуживается. Они занимают низшую ступень и являются людьми самого низкого положения…
...Первая ступень, на которой человек становится человеком, это та, когда появляется природная 
форма, способная и готовая стать разумом в действии. Именно она является общей для всех, 
будучи отделена от деятельного разума двумя ступенями: переходом страдательного разума в 
разум в действии и образованием приобретенного разума. Между человеком, достигшим таким 
образом этой первой ступени человечности, и деятельным разумом также существуют две 
ступени. Когда совершенный страдательный разум и природная форма становятся как бы чем-то 
единым наподобие того единства, которое получается при сочетании материи и формы, и когда 
этот человек обретает человеческую форму, а именно, когда страдательный разум становится 
разумом в действии, – в этом случае его отделяет от деятельного разума лишь одна ступень. Когда 
природная форма становится материей страдательного разума, ставшего разумом в действии, 
страдательный разум становится материей приобретенного разума, приобретенный разум 
становится материей деятельного разума, и когда все это берется вместе, – тогда данный человек 
становится именно таким человеком, в котором пребывает деятельный разум.

Если это происходит в обеих частях его способности мыслить – в теоретической способности и 
способности практической, – а затем в его способности воображения, то тогда этот человек будет 
как раз тем, кто воспринимает откровение, а Аллах (велик он и всемогущ) открывается ему через 
посредство деятельного разума. То, что, переполнившись, переливается от Аллаха, 
благословенного и всевышнего, к деятельному разуму, переливается им к его страдательному 
разуму через посредство приобретенного разума, а затем – к его способности воображения. И 
человек этот благодаря тому, что переливается от него в его воспринимающий разум, становится 
мудрецом, философом, обладателем совершенного разума, а благодаря тому, что перетекает от 
него в его способность воображения – пророком, прорицателем будущего и истолкователем 
текущих частных событий – и все это благодаря тому существованию, в котором он познает 
божественное. Подобный человек обладает высшей степенью человеческого совершенства и 
находится на вершине счастья. Душа его оказывается совершенной, соединенной с деятельным 
разумом упомянутым нами способом. Этот человек является именно тем, кому известно любое 
действие, с помощью которого можно достичь счастья. В этом состоит первое условие, которому 
должен удовлетворять глава. Далее, он должен, вместе с тем, обладать способностью хорошо, 
образно передавать словами все, что он знает; он должен уметь наилучшим образом направлять 
людей к счастью и к тем действиям, посредством которых оно достигается; он должен, вместе с 
тем, иметь достаточную телесную крепость для осуществления частных действий.
Таков этот глава – человек, который ни одному из людей не подвластен. Это – имам, это первый 
глава добродетельного города, это – глава добродетельного народа и глава всей обитаемой части 
земли. Подобным человеком может стать только тот, кто соединит в себе двенадцать врожденных 
природных качеств. Человек должен иметь, во-первых, абсолютно совершенные органы, силы 
которых настолько хорошо приспособлены для совершения тех действий, которые они должны 
выполнять, что если этот человек предпринимает какое-либо действие с помощью какого-либо 
органа, то он выполняет его с легкостью; уметь от природы отлично понимать и представлять себе 
все, что ему говорится, осмысливая сказанное ему в соответствии с тем, что имеет в виду 
говорящий, и с тем, как обстоят дела сами по себе; хорошо сохранять в памяти все, что он 
понимает, видит, слышит и воспринимает, не забывая из всего этого почти ничего; обладать умом 
проницательным и прозорливым, так, чтобы, заметив малейший признак какой-либо вещи, он мог 
быстро схватить то, на что этот признак указывает; обладать выразительным слогом и уметь 
излагать с полной ясностью все то, что он задумает; иметь любовь к обучению и познанию, 
достигая это легко, не испытывая ни усталости от обучения, ни мук от сопряженного с этим труда; 
быть воздержанным в еде, в употреблении напитков и в совокуплении, от природы избегать игру 
и испытывать отвращение к возникающим из нее удовольствиям; любить правду и ее поборников, 
ненавидеть ложь и тех, кто прибегает к ней; обладать гордой душой и дорожить честью: его душа 
от природы должна быть выше всех низких дел и от природы же стремиться к деяниям 
возвышенным; презирать дирхемы, динары и прочие атрибуты мирской жизни; любить от 
природы справедливость и ее поборников, ненавидеть несправедливость и тиранию и тех, от кого 
они исходят; быть справедливым по отношению к своим людям и к чужим, побуждать к 
справедливости и возмещать убытки жертве несправедливости, предоставляя всем то, что он 
полагает добрым и прекрасным; быть справедливым, но не упрямым, не проявлять 
своенравности и не упорствовать перед лицом справедливости, но быть совершенно 
непреклонным перед всякой несправедливостью и низостью; проявлять решительность при 
совершении того, что он считает необходимым, и быть при этом смелым, отважным, не знать 
страха и малодушия.

Совмещение всего этого в одном человеке – вещь трудная, и вот почему люди, одаренные 
подобной природой, встречаются очень редко и составляют лишь меньшинство. Так что, если 
подобный человек обнаружится в добродетельном городе, и в нем осуществятся, когда он 
вырастет, первые шесть упомянутых выше условий или пять из них, то, не имея себе равных по 
способности воображения, он как раз и станет главой этого города. Если же случится так, что 
подобного человека не окажется в тот или иной момент, то поддерживаются законы и правила, 
установленные главой города и его преемниками, если таковые становились последовательно во 
главе города.
Вторым главой, преемствующим первому, станет тот, в ком с самого рождения и в отроческие 
годы осуществились упомянутые условия и кто, выросши, будет удовлетворять шести другим 
условиям:
•
– Первое – быть мудрым;
•
– Второе – быть знающим, хранящим в памяти законы, правила и обычаи, установленные 
для города первыми имамами, и следовать им во всех своих действиях;
•
– Третье – проявлять изобретательность в том, относительно чего не сохранилось от его 
предшественников соответствующего закона, следуя при этом примеру первых имамов;
•
– Четвертое – обладать проницательностью и догадливостью, позволяющими ему 
познавать в любое время как существующее положение вещей, так и будущие события, каковые 
не могли быть угаданы первыми имамами; в действиях же этих своих он должен ставить своей 
целью улучшение благосостояния города;
•
– Пятое – уметь словом своим направлять людей к исполнению законов первых имамов и 
тех законов, которые он создал после них, следуя их примеру;
•
– Шестое – обладать телесной силой, необходимой для ведения военных дел, знать при 
этом военное искусство – как искусство служебное и как управляющее искусство.
Если же не обнаружится такого человека, который один соединял бы в себе все эти качества, но 
нашлись бы двое таких, из которых один был бы мудрым, а другой удовлетворял бы остальным 
условиям, то таковые оба стали бы главами города. Если же эти качества распределяются среди 
представителей целой группы людей, так что один обладает мудростью, другой – еще одним 
качеством, третий – еще одним, четвертый – еще одним, пятый – еще одним, шестой – еще одним, 
то в случае, если все они договорятся между собой, они все будут добродетельными главами. Если 
когда- нибудь случится так, что в руководстве будет отсутствовать мудрость, то, пусть если оно и 
удовлетворяет всем остальным условиям, добродетельный город останется без государя, и глава, 

управляющий городом, не будет уже в этом случае государем, а городу самому будет угрожать 
гибель.
И если не найдется какого-нибудь мудреца, которого можно было бы приставить к этому главе, 
город через некоторое время неминуемо погибнет.
Добродетельный город противоположен невежественному городу, городу безнравственному, 
городу обмена и заблудшему городу. Равным образом ему противоположны и отдельные люди – 
представители этих городов.
Невежественным городом является тот, жители которого никогда не знали счастья и им и в голову 
никогда не приходило к нему стремиться. Они никогда его не ведали и никогда в него не верили. 
Что касается благ, то они знают лишь те из них, которые только по видимости слывут в мнениях 
людей за блага, и которые лишь в мнении людей выступают как цели жизни, – таковы телесное 
здоровье, богатство, наслаждения, свобода предаваться своим страстям, почести и величие. 
Каждое из этих благ является уже счастьем в глазах всех жителей невежественного города.
Величайшее же и полное счастье состоит в соединении всех этих благ. А благам этим 
противолежат несчастья – такие, как болезни тела, бедность, отсутствие наслаждений, 
невозможность следовать своим страстям и отсутствие почестей.
Невежественный город подразделяется на несколько городов.
Город необходимости – это такой город, жители которого стремятся ограничиться лишь 
необходимыми вещами, т.е. теми, которые нужно телу для его существования – едой, питьем, 
одеждой, жилищем, половыми сношениями и помощью друг другу в достижении этого.
Город обмена – тот, жители которого стремятся помогать друг другу для достижения зажиточности 
и богатства, но не как средства для достижения чего-то другого, а как цели всей жизни.
Город низости и несчастья – это тот город, жители которого стремятся к наслаждениям – в еде, 
питье, половых сношениях, короче – они стремятся к такому наслаждению, которое действовало 
бы на чувства и воображение, стремятся возбудить веселье и утешаться забавами во всех их видах 
и проявлениях.
Честолюбивый город – это такой город, обитатели которого стремятся помогать друг другу с тем, 
чтобы их почитали, восхваляли, чтобы о них говорили и чтобы их знали другие народы, чтобы их 
прославляли и возвеличивали словом и делом, чтобы они выступали в великолепии и блеске – 
либо в глазах чужих, либо друг перед другом, – и все это в меру того, насколько они стремятся к 
этому или насколько им удается этого достигнуть.

Город властолюбивый – это такой город, жители которого стремятся к тому, чтобы другие 
покорялись им, а сами они не покорялись никому; их усилия направлены на достижение той 
радости, которую доставляет им только победа.
Город сластолюбивый – это такой город, жители которого стремятся к тому, чтобы каждый из них 
свободно мог делать то, что он хочет, ничем не сдерживая свою страсть.
Повелители невежественных городов подобны самим этим городам. Каждый из них ведет дела 
управляемого им города так, чтобы добиться удовлетворения собственных страстей и 
наклонностей.
Занятия жителей невежественных городов, которые могут быть рассмотрены как пели их жизни, 
составляет все то, что мы перечислили выше.
Безнравственный же город – это такой город, взгляды которого относятся к добродетельным и 
который знает счастье, Аллаха, великого и всемогущего, вторичные образования, деятельный 
разум и вообще все то, что могут знать жители добродетельного города и во что они верят; но 
действия жителей этого города являются теми же, что и действия жителей невежественных 
городов.
Переменчивый город – это такой город, воззрения и действия которого были в прежние времена 
теми же, что и воззрения и действия добродетельного города, но который впоследствии 
переменился: в него проникли иные идеи и действия его стали совсем другими.
Заблудший город – это тот, который полагает, что счастье будет после этой жизни. Но 
представления его изменились, и он имеет теперь об Аллахе, великом и всемогущем, о вторичных 
образованиях и о деятельном разуме настолько порочные представления, что таковые не могут ни 
служить основой для благочестия, ни быть приняты как подобия и образы всех этих вещей.
Первый глава этого города относится к тем, кто выдает себя за просветленного свыше, не будучи 
таковым в действительности, и использует для этого подлог, обман и высокомерие.
Повелители этих городов противоположны повелителям городов добродетельных; управление 
одних совершенно противоположно управлению других; то же относится и ко всем другим их 
обитателям. Повелители добродетельных городов, следующие друг за другом во времени, 
предтавляют собой как бы единую душу и как бы единого вечного государя. Равным образом, 
если случится так, что в одно и то же время будут существовать несколько добродетельных 
государей в одном или многих городах, то все они вместе будут являть собой как бы единого 
государя, а их души – как бы единую душу. Так же обстоит дело с жителями города всех прочих 

степеней: живя в разные времена и следуя друг за другом, они все образуют как бы единую вечно 
пребывающую душу. Равным образом, если в одно и то же время оказывается несколько человек 
одной и той же степени в одном или многих городах, то их души будут составлять как бы единую 
душу, независимо от того, будут ли эти люди по своим степеням относиться к тем, кто главенствует, 
или к тем, кто обслуживает.
Одни объекты знания и деятельности жителей добродетельного города являются общими, а 
другие лишь людям определенных степеней. Каждый из них достигает предела счастья через 
посредство этих двух категорий вещей, а именно – того, что обще ему со всеми другими жителями 
города, и того, что свойственно только тем, кто относится к одной с ним степени. Если каждый из 
них выполнит все эти действия, то от деяний своих он обретет это состояние душевной благости и 
добродетели. Чем дольше он будет действовать таким образом, тем лучше, устойчивее и 
добродетельнее будет становиться состояние его души. Так же как в результате долгих 
старательных упражнений в искусстве письма человек обретает совершенство в этом искусстве и 
чем дольше он этим занимается, тем сильнее и совершеннее становится он в этом искусстве, 
причем мастерство его растет от постоянного повторения этих действий, возрастает наслаждение, 
проистекающее из этого душевного состояния, а сам человек с еще большей радостью и любовью 
занимается этим искусством. Так обстоит дело с теми действиями, посредством которых 
обретается счастье: чем они больше и чаще выполняются и чем больше упорства проявляет в них 
человек, тем сильнее, добродетельнее и совершеннее делают они душу, предназначенную для 
счастья, – так что она, все более и более совершенствуясь, оказывается не нуждающейся в 
материи и свободной от нее, и душа эта не разрушается вместе с материей и не нуждается в ней 
для своего существования…
Перевод с арабского языка осуществлен А. В. Сагадеевым. Впервые опубликован в работе: 
Григорян С. Н. Из истории философии Средней Азии и Ирана VII–XII вв. М.: Изд-во АН ССР, 1960.