Монография посвящена истории дипломатии Казахского ханства
русское жалованье казахских ханов и султанов
жүктеу/скачать 2,35 Mb. Pdf көрінісі
|
hafizova
| 2.4. русское жалованье казахских ханов и султанов
По мере установления связей с Казахским ханством русское пра- вительство определяло жалованье ханам. Об этом наши историки пишут вскользь и мимоходом, просто констатируя этот факт как еще одно из проявлений зависимости степных правителей. Документы доказывают, что институт жалованья в русско-казахских отношениях не совсем верно рассматривать лишь в столь узком смысле. Слово «жалованье» в документах Правительствующего Сената, Коллегии иностранных дел, а затем и пограничных властей встреча- ется довольно часто. И анализ показывает, что в него вкладывалось несколько значений. Оно не означало лишь то, что мы понимаем под ним сегодня – денежное вознаграждение за работу, за службу. В старину [Ожегов, 168] употребляли слово «жалованный, (ая, -ое)», означавшее – полученный в виде награды, подаренный. Оно часто встречается в документах Посольского приказа Московии, исполь- зовавшего дипломатические термины Великой Монгольской импе- рии и придерживавшегося «татарского» церемониала. Например, жалованная грамота являлась актом о каких-то льготах, преимуще- ствах, она выдавалась частным лицам и более мелким государям – жалованная вотчина, жалованная шуба. Пример с двумя шубами Чингисхана как нельзя точно иллюстрирует разницу между, строго говоря, обменом подарками между лицами разного статуса, между преподнесенным от низшего высшему и пожалованным в виде бла- говоления. Самое ценное, что у него было – соболью доху, достав- шуюся в приданое его жене Бортэ, Чингисхан на заре политической деятельности подарил Ван хану, в надежде на покровительство по- братима отца. Жалованная с плеча Чингисхана шуба за заслуги и вер- ность была знаком благоволения властителя. Она вызывала всплеск эмоций одариваемого не только потому, что была наградой, дорогой вещью. Шуба, пропитанная «сладким потом» рассматривалась как эманация жизненной энергии боготворимого человека. С 1675 по 1730 гг. жалованьем, выдаваемым казахским ханам и их послам, назывались посольские дары, расходы на транспорт и содер- жание на территории русского государства. В него входили продукты питания и определенные вещи с фиксированным количеством. Необходимость регулярной выплаты правителям, принявшим подданство Российской империи, постоянного вознаграждения ста- ла рассматриваться в 30-х гг. XVIII в. Абулхаир хан первым признал 187 • Степные властители и их дипломатия в ХVIII—ХIХ веках • сюзеренитет русской императрицы. Того, что кондиции этого при- знания высказывались им также и от имени всего киргис-кайсацкого (казахского) войска, достаточно, чтобы отнести это подданство к во- енному союзу. Абулхаир был избран предводителем казахских войск в связи с войной с джунгарами в 1723 г. и имел право на заключение подобных союзов. Но для этого – по казахскому обычному праву – следовало заручиться одобрением собрания знатных султанов, влия- тельных старшин и би. Абулхаир не созвал ханский совет и игнори- ровал институт народного собрания. Также он не получил ожидаемо- го понимания и поддержки со стороны русского правительства. Он заверял Россию в своей преданности и в знак этого передал своего сына в аманаты, но не видел большого результата от этого и больно переживал упреки в «продаже своих детей за кармазинное сукно». Это являлось причиной личной трагедии выдающегося полководца и политика, конкретно решившегося на диалог с другой цивилизаци- ей, хотя эта в то время еще не стала чисто европейской, а была раз- бавлена понятиями периода татарского владычества. Тем не менее, разность общественно-политического строя и политической куль- туры существовала и с десятилетиями проявлялась все явственнее, Хан Абулхаир не был лишен чувства политического прагматизма, но без оттенков цинизма. Сказывались порода и приверженность ры- царскому кодексу. Если жалованье Абулхаиру и выдавалось, то это происходило не регулярно и в глубокой тайне. Оренбургские власти в связи с невосприятием сути политики Абулхаира задерживали и в виде наказания прекращали выдачу жалованья. Хан в 1742 г. гово- рил английскому купцу Гоку, что от российского государя ему давно определено жалованье, «токмо генерал держит у себя и что велено не дает» [КРО 1, 208]. У нас нет причины не верить сведениям Гока и словам хана, который отличался тем, что не прибегал к явной и до- вольно быстро раскрываемой дезинформации, подобно Абылаю. Первым из казахских ханов русское правительство открыто опре- делило погодное жалованье сыну Абулхаира – Нурали. После гибели хана Абулхаира бригадир А. Тевкелев 24 сентября 1748 г. подал экс- тракт Коллегии иностранных дел с предложением принять предупре- дительные меры, дабы и ныне и впредь «в Киргис-кайсацкой орде без указу (русского правительства. – К.Х. ) народам в ханы сами со- бою не выбирали». Однако народным собранием был избран в ханы не только наследник Абулхаира, но и султан Батыр, сын которого яв- лялся ханом Хивы. Чтобы претендовать на титул хана, чингизиду до- |