Министрлігінде тіркелген. Куәлік №2988-ж 2008 жылдың 25 наурызы

 
 
61 
не  слепой  подход,  с  призмы  увлечения,  к  произведениям  зарубежных  авторов, 
касающихся  азербайджанской  литературы,  а  подход  с  точки  зрения  объективной 
критики,  с  указанием  на  их  недостатки  и  ликвидация,  поэтому  мы  постарались 
сравнительно всесторонне исследовать книгу, о которой шла речь. 
 
Литература: 
 
1.  Reiss  Tom.  The  Orientalist.  Solving  the  Mystery  of  a Strange  and  Dangerous  Life.  New 
York: Random House, 2005, 433 p. 
2.  Курбан Саид. Али и Нино. Роман. Баку: «Шарг-Гарб», 2006, 208 с.  
 
 
Алырзаева К.А.  
 
КОНТРАСТИВНЫЙ АНАЛИЗ ФОНЕТИЧЕСКОЙ СТРУКТУРЫ СЛОВА В 
АНГЛИЙСКОМ И АЗЕРБАЙДЖАНСКОМ ЯЗЫКАХ 
 
The  article  deals  with  the  comparative  analysis  of  phonetic  structure  of  the  word  in  non-
kindered languages. In the article an attempt is made to reveal differences in the phonetic structure of 
the English and the Azerbaijani words.  
 
Статья  посвящена  сравнительному  анализу  фонетической  структуре  слов,  в 
неродственных  языках.  В  статье  делается  попытка  выявить  различия  в  фонетической 
структуре английских и азербайджанских слов.
  
 
Мақала туыс емес тілдердегі сөздердің фонетикалық құрылымын талдауға арналған. 
Мақалада 
ағылшын 
және 
әзірбайжан 
сөздерінің 
фонетикалық 
құрылымындағы 
айырмашылықтарды анықтауға талпыныс жасалған.  
 
Известно, что сравнительная типология языков имеет очень большое значения 
для теоретического и прикладного языкознания. И.А. Бодуэн де Куртенэ писал в этой 
связи  следующее:  «Мы  можем  сравнивать  языки  совершенно  независимо  от  их 
родства,  от  всяких  исторических  связей  между  ними.  Мы  постоянно  находим 
одинаковые  свойства,  одинаковые  изменения,  одинаковые  исторические  процессы  и 
перерождения в языках, чуждых друг другу исторически и географически. Подобного 
рода  сравнения  языков  служат  основанием  для  самых  обширных  лингвистических 
общений как в области фонетики, так и в области морфологии языка, так и, наконец, в 
области семасиологии, или науки о значении слов и выражений». (8, 371) 
Сопоставительное  изучение  языков  позволяет,  выявит  также  особенности 
разнообразных языков. Касаясь этого вопроса, Л.В.Щерба писал еще в 1845 году:  «И 
так,  насущно  необходимо  внимательно  изучать  структуру  самых  разнообразных 
языков.  На  первый  взгляд,  кажется,  что  этим  всегда  занимались  и  что  никакой 
специфической  проблемы  сегодняшнего  дня  здесь  не  имеется.  Однако  если  обратить 
внимание  на  то,  как,  до  сих  пор  изучалась  структура  разных  языков  и  как  это  надо 
делать,  то  становится  очевидным,  что  мы  действительно  стоим  перед  громадой 
лингвистических проблем первоочередной важности». (14, 40) 
Сопоставительное  изучение  особенностей  иностранного  и  родного  языков 
возможности  выявить  некоторые  их  особенности,  позволяющие  лингвистически 

 
 
62 
обосновать  изучение  иностранного  языка,  преодолеть  языковую  интерференцию 
(выявление родного языка), и так же глубже познавать структуру родного языка. 
 «Для того, чтобы оценить все богатство родного языка, все его выразительные 
средства, можно только изучая какой либо иностранный язык». (14, 40) 
Как  видно  из  перечня  фонетических  элементов,  структура  слова  в 
фонетическом плане очень сложна и многосторонна.  
Сходные  структуры  соединения  фонем  в  английском  и  азербайджанском 
языках  имеют  место  в  структуре  согласные  +  гласные  (CV)  и  гласные  +  согласные 
(VC). Например: /tea/, /su/, /earn/, /od/ и др. 
Таким  образом,  для  английского  языка  структура  соединения  фонем 
характерно  в  основном  способ  взаимопроникновения  фраз  для  азербайджанского 
языка – способ слияния фаз.  
Под 
силлабической  структурой  подразумеваются  количество  слогов, 
слогоделение, их тип и состав, и возможные положения в слове. (12, 7) 
В  английском  языке  слог  образуется  гласными  и  некоторыми  сонорными 
согласными, в азербайджанском языке - только гласными.  
Слогоделение в английском языке отличается от азербайджанского языка. 
В английском языке гласные /e, 5, 0, o/ всегда встречаются в закрытых слогах. 
В таких слогах как “better”, “matter”, “upper”, “hotter” слоговая граница проходит после 
интервокального  согласного.  В  таких  двухсложных  словах  как  “reader”,  “teacher”, 
“porter”,  “writer”,  “party”  слоговая  граница  приходит  перед  интервокальными 
согласным, где долгие гласные и дифтонги могут быть открытым и закрытым в слогах 
в  отличии  от  кратких  гласных,  которые  относятся  к  особенностям  слогоделения 
английского языка. 
Это  является  особенностью  слогоделения  азербайджанского  языка.  В 
азербайджанском  языке  гласные  употребляются  как  в  открытых,  так  и  в  закрытых 
слогах.  
В  структуре  английского  и  азербайджанского  слов  встречаются  все  четыре 
возможные типы слогов Г (V), CГС (СVС), СГ (СV), ГС (VС). 
В  английском  языке  при  четырех  типах  слога  выделяются  двадцать  три  вида 
силлабических структур. (12, 8) 
В  современном  азербайджанском  литературном  языке  четыре  типа  слога 
охватывают  семнадцать  видов  силлабических  структур.  Из  этих  видов  семь 
силлабических структур (V, VС, СV, СVС, VСС, СVСС, ССVС) употребляются  как в 
азербайджанском, так и в заимствованных словах, остальные виды являются особыми 
видами, которые употребляются только в заимствованных словах. (3, 104) 
Вместе  с  тем,  в  азербайджанском  языке  слоги,  заканчивающиеся  сонантами, 
выделяются  как  отдельный  тип  слога,  а  именно  гласный  +  сонант  (ГС  (VS)),  и 
согласный + гласный + сонант (СГС (СVS)). 
Согласно А.Ахундову, первый тип называется не прикрытый полузакрытый /il, 
el,  elm,  әmr/,  второй  тип  –  прикрытый  полузакрытый  /bir,  fil,  plan,  krem/  и  др.  Таким 
образом,  в  пределах  шести  типов  слогов  выделяются  двадцать  пять  силлабических 
структур. (1, 267-268) 
В  английском  языке  в  начале  слога  может  встречаться  один,  два  и  три 
согласных, в конце слога – от одного до шести. В азербайджанском языке начало слога 
может  содержать  только  один,  конец  слога  два  согласных.  В  заимствованных  словах 

 
 
63 
начало слога в основном может содержать два, а в конце слога два или три согласных. 
(1, 267). 
В  английском  языке  все  четыре  типа  слога  могут  занимать  начальное, 
серединное, и конечное положение в слове. Однако в азербайджанском языке полный 
открытый  слог  (V)  встречается  в  начале  слова  и  этот  тип  слога  бывает  короткий  – 
длинный /i-ki, a-ta, a:-lim, e:lan/. (1, 247) 
В  азербайджанском  языке  полностью  закрытый  (CVC)  cлог  характерен  в 
основном  для  конечного,  а  закрытый  слог  (VС)  для  начального  положения  слова. 
Прикрытый  слог  (СV)  характерен  в  основном  для  начального  положения  слова.  (1, 
246-259) 
Особенности  слогоделения  слов  в  азербайджанском  языке  характеризуются 
тем,  что  слоги,  которые  предшествуют  первому  слогу  являются  обычно  полностью 
закрытыми. Например: /gö-zәl/, /kә-lәk/, /zo-ğal/, /ino-xud/ и др. 
Слогоделение  в  зависимости  от  структуры  языков  неодинаковы.  Например, 
заимствованные  слова  типа  как  /“abstract”/,  /“transkripsiya”/,  /institut/,  /instikt/  и  др. 
несмотря  на  подобный  состав  звуков  делятся  на  слоги  по  разному  в  английском  и 
азербайджанском  языках.  Сравните:  /ab.strack/  (англ.)  -  /abs.trakt/  (азерб.);  /tran  – 
scrption/  -  /trans.krip  –  si  –  ya/  (азерб.);  /in.stinct/  (англ.)  -  /ins.tinkt/  (азерб.);  /in.sti-tute/ 
(англ.) - /ins.ti-tut/ (азерб.). 
Под 
акцентно-ритмической 
структурой 
слово 
– 
подразумевается 
распределение  степени  ударения  в  слове,  которые  с  одной  стороны  образуют 
акцентные типы слова, и определяют ритмическое строение слогов в слове.  
По  данным  Г.П.Торсуева,  в  английском  языке  существуют  одиннадцать 
акцентных  типов  слов,  которые  включают  в  себя  простые,  деривативные  сложные  и 
сложносокращенные  слова  (12,  9-15).  Так,  в  английском  языке  слова  могут  иметь  от 
одного до четырех главного ударения и одно главное и два второстепенных ударения. 
В  азербайджанском  языке  распределение  степени  ударения  в  простых, 
деривативных,  сложных  и  сложносокращенных  словах  образуют  десять  акцентных 
типов слов. (2, 52-54) 
В  отличие  от  английских  слов,  которые  имеют  одно  главное  и  два 
второстепенных  ударения  в  азербайджанском  языке  имеются  такие  слова,  которые 
могут иметь одно главное и три второстепенных ударения. 
Эти  акцентные  типы  в  английском  и  азербайджанском  языках  охватывают 
разное количество ритмо-силлабических структур. 
4)  Соединение  звуков  в  речи  в  английском  языке  характерно  слияние  фаз  и 
взаимопроникновение фаз, но для азербайджанского языка характерно слияние фаз. 
5)  Слогообразование,  слогоделение  и  структура  слога  в  обоих  языках  имеет 
существенные различия. 
6) Акцентно-ритмические структуры слова в обоих языках также различны.  
 
Литература: 
 
1. 
Axundov A. Azәrbaycan dilinin fonetikası. Bakı, 1984. 
2. 
Axundov  A.,  Babayev  S.,  Zeynalov  F.H.  İngilis  vә  Azәrbaycan  dillәrindә  vurğunun 
ritmik-melodik xüsusiyyәtlәri. Bakı, ADU, 1996. 
3. 
Dәmirçizadә Ә.Müasir Azәrbaycan dili. I hissә. Bakı, 1978. 
4. 
Yadigar (Veysәlli). Fonetika vә fonologiya mәsәlәlәri. Bakı, “Maarif”, 1993.  

 
 
64 
5. 
Yadigar (Veysәlli). German dilçiliyinә giriş. Bakı, 2003. 
6. 
Veysәlli F. Struktur dilçiliyin әsasları. I hissә. Studia Philologica. Bakı, 2005. 
7. 
Аракин В.Д. Сравнительная типология английского и русского языков. М., 1979. 
8. 
Бодуэн дe Куртенэ. Избранные труды по общему языкознанию. т. 1, М., 1963. 
9. 
Зиндер Л.Р. Общая фонетика. М., 1979. 
10.  Вейсаллы  Ф.Я.  О  просодике  в  азербайджанском  языке.  –  Ученые  записки.  БСУ. 
Баку, 2005, № 2. 
11.  Торсуев Г.П. Вопросы акцентологии современного английского языка. М.-Л., 1960. 
12.  Торсуев Г.П. Вопросы фонетической структуры слова. М.-Л., 1962. 
13.  Торсуев Г.П. Строение слога и аллофоны в английском языке. М., «Наука», 1975.  
14.  Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. Л., «Наука», 1974. 
15.  Щерба Л.В. Преподавание иностранных языков в средней школе. М., 1943. 
16.  Gimson A.C. An Introduction to the Pronunciation of English. London, 1974. 
17.  Kingdon R. The Groundwork of English Stress. London, 1958. 
18.  Roach P. English Phonetics and Phonology. Cambridge, 2003.  
 
 
Мамедов Н.Т. 
 
ПРОЗА НАТАВАН ДЕМИРЧИОГЛУ В КОНТЕКСТЕ  
ОРИГИНАЛА И РУССКОГО ПЕРЕВОДА 
 
In the given article in comparative plan the original and Russian translation of novels and 
short stories of young azerbaijanian writer N. Demirchioqlu is studied. This book in cludes “Flinta”, 
and 4 povests and stories “Legend about avey”, “Kelegayi”, and etc. Generation of Demirchioqlu is 
rich with national coloms and traditional sayings. N. Mirzayeva could neep these flatures in Russian 
also.  
 
В  статье  в  сравнительно-сопоставительном  плане  изучается  оригинал  и  русский 
перевод  повестей  и  рассказов  молодой  азербайджанской  писательницы  Н.  Демирчиоглу.  В 
книгу,  увидевшую  свет  в  Московском  издательстве  «Флинта»,  вошли  четыре  повести 
«Себет»,  «Сирота»,  «Многоточие»,  «Стойкость»  и  рассказы  «Легенда  об  Авейе»,  «Келе-
гайы»  и  т.д.  Проза  Н  .Демирчиоглу  изобилует  народными  выражениями,  насыщена  ярким 
национальным  колоритом.  Переводчице  Н.  Мирзоевой  удалось  в  целом  сохранить 
национальные особенности и передать специфические черты прозы Н. Демирчиоглу. 
 
Мақалада әзірбайжанның  жас  жазушысы  Н.Демирчоглу  повестері  мен  әңгімелерінің 
түрнұсқасы  мен  орыс  тіліндегі  аудармасы  салыстырмалы-салғастырмалы  жақтан 
зерттеледі.  Мәскеудің  «Флинт»  баспасынан  жарық  көрген  «Себет»,  «Сирота», 
«Многоточие»,  «Стойкость»  атты  төрт  повесі  мен  «Легенда  об  Авейе»,  «Келегайы»  және 
т.б. әңгімелері  енген.  Н .Демирчиоглу  прозасы халықтық  сөйленімдерге,  ұлттық  нақыштағы 
көріністерге  толы.  Аудармашы  Н.  Мирзоева  Н  .Демирчиоглу  прозасының  ұлттық 
ерекшеліктерін сақтап, өзіндік қолтаңбасын бере алған  
 
Как  известно,  каждое  литературное  произведение  (начиная  от  рассказа  до 
повести, романа, романа-эпопеи) несет на себе печать конкретной эпохи, формирует у 
читателя  соответствующее  представление  о  писателе,  о  нравственно-эстетических 
особенностях  его  произведений,  о  народе,  которому  он  принадлежит  и  т.д.  и  т.пр. 
Несмотря  на  то,  что  в  создании  современной  азербайджанской  прозы  участвуют 

 
 
65 
десятки  писателей,  у  каждого  из  них  своя  творческая  судьба,  свой  почерк,  свой 
индивидуальный  стиль.  Одним  из  таких  самобытных  писателей,  имеющий  свою 
яркую  творческую  манеру,  свой  индивидуальный  стиль,  является  Натаван 
Демирчиоглу. У нее своя читательская аудитория, свое творческое направление, свой 
индивидуально-эстетический  и  эмоционально-образный  мир.  Натаван  Демирчиоглу 
пишет  мало,  однако  оригинально  и  качественно.  В  ее  творческом  арсенале  разные 
жанры  прозы  -  повести  и  рассказы,  берущие  свои  истоки  от  национальной  жизни, 
посвященные разной тематике и проблематике. 
*** 
Повести  Натаван  Демирчиоглу  с  точки  зрения  формы,  содержания, 
синтаксического  строения,  лексического  и  семантического  полей  достаточно 
интересны.  Словно,  Натаван  ханум  себя  уютно  чувствует  именно  в  создании  жанра 
повести.  Своеобразна  и  притягательна  у  нее  манера  авторского  повествования. 
Именно эта сторона творчества Натаван Демирчиоглу заинтересовала нас. 
Недавно в одном из авторитетных издательств Москвы «Флинта» увидели свет 
повести и рассказы этой писательницы в русском  переводе Н.Мирзоевой. Не перейдя 
сравнительно-сопоставительному изучению  оригинала и русского перевода рассказов 
и повестей Натаван Демирчиоглу, несколько слов скажем о сюжетно-композиционном 
единстве, о художественном своеобразии ее произведений.  
Повесть  как  художественный  жанр  занимает  серединную  позицию  между 
рассказом  и  романом.  Она  привлекает  внимание  как  интенсивный  как  экстенсивный 
жанр.  В  то  же  время  у  Натаван  Демирчиоглу  в  каждой  из  них  в  жанровой  структуре 
сохраняется  ее  стабильные,  неизменные  признаки.  В  этом  мы  убеждаемся  при 
ознакомлении с повестями «Себет», «Сирота», «Многоточие». 
В  повестях  Натаван  Демирчиоглу  герои  объединяются  и  размещаются  а 
контексте  единого  пространства.  Для  художественного  изображения  в  ее 
произведениях  симптоматичными  являются  поиск  человеческих  характеров  и 
истинных значений различных ситуаций за теми объективными формами, за которыми 
скрываются какие-то случайные внешние признаки, а иногда и какие-то традиционные 
бытовые детали. В повестях («Себет» и «Сирота» в более ярко выраженной форме)  и 
рассказах  («Легенда  об  Авейе»  и  «Келегайы»)  такое  изображение  создает  особый 
динамизм. 
Рассказы  и  повести  Натаван  Демирчиоглу  с  точки  зрения  тематики, 
проблематики,  стилистики  и  идейно-эстетического  влияния  на  читателя  не  являются 
однородными.  Художественные  искания  и  утверждение  этических  идеалов  в  ее 
творчестве  в  отдельных  случаях  как  самостоятельная  проблематика  взаимно 
дополняет тематическое своеобразие ее произведений. Читая эти рассказы и повести, у 
нас пробуждается мысль о каждом из них говорить в отдельности. В то же время для 
полноты  анализа  в  сравнительно-сопоставительном  плане  мы  стремимся  изучению 
русского  перевода  ее  произведений  с  оригиналом  и  показать  насколько  удалось 
русскоязычному читателю адекватно войти в художественный мир писательницы. 
*** 
Азербайджанские 
писатели 
часто 
обращаются 
к 
исторической, 
этнографической  топонимической,  этимологической  культурной  тематике.  Особенно 
много  пишут  они  легенды,  легенды-рассказы,  легенды-повести  об  окружающей  нас 
природе  –  горах,  реках,  озерах,  деревнях,  городах,  об  их  происхождении  и 
возникновении.  С  этой  точки  зрения  вышедший  из-под  пера  Натаван  Демирчиоглу 

 
 
66 
рассказ  «Легенда  об  Авейе»  отличается  оригинальным  художественным  решением. 
Мы  проанализировали  названный  рассказ  в  оригинале  и  русском  переводе.  Заранее 
отметим, что язык оригинала более плавный, более трогательный, более действенный. 
Насколько 
эти 
особенности 
являются 
эффективными 
и 
художественно 
обоснованными  (или  неэффективными  и  художественно  необоснованными)  мы 
попытаемся показать с помощью сопоставления конкретных фрагментов из оригинала 
и  перевода  данного  рассказа:  “Yadına  gәlirdi  ki,  Aveyin  atası  nә  işә  baxırdısa,  hәmişә 
onlarla  bir  yerdә  olurdu.  Aranda  da,  yaylaqda  da.  Avey  dә  yaylaqda  başqa  quzuçularla 
birlikdә  onların  quzularını  otarırdı.  Gözәl  tütәk  çalırdı.  Günorta  isti  hava  şaxıyanda  Qoşa 
çinarın  altında  oturar,  arxasını  çinarın  nәhәng  gövdәsinә  söykәyib  tütәk  çalar,  quzular  isә 
gövşәyә-gövşәyә  ala  kölgәdә  yatardılar.  Onda  Bәnövşә  evdәkilәrin  gözündәn  oğurlanıb 
qaçar, bu mәnzәrәyә dalmaqdan doymazdı (1, 58). 
Теперь  сравним  этот  отрывок  оригинала  с  тем  же  местом  перевода:  “Она 
помнила, что отец Авея, чем бы ни занимался, всегда был рядом с ними. И в низинах, 
и в горах Авей вместе с другими пастухами пас их ягнят. Он хорошо играл на свирели. 
В самый знойный полдень он садился под чинарой, и прислонившись к стволу дерева, 
играл на свирели, а ягнята, жуя жвачку, дремали в тени. Тогда Бановша, незаметно от 
взрослых сбежав из дома, любовалась этой картиной (2, 147). 
Как  видно  из  приведенного  примера  в  целевом  тексте  (т.е.  в  тексте  перевода) 
переводчик  стремится  к  сохранению  формы,  содержания,  структуры,  ритма, 
сегментации  оригинала  и  др.  важных  его  признаков.  Здесь,  с  одной  стороны,  для 
переводчика  важно  сохранить  формальные  признаки,  с  другой,  он  обязан  обратить 
особое  внимание  на все  категории  первоисточника  (т.е.  текста  оригинала),  чтобы  как 
можно  полнее  и  объемнее  сохранить  сюжет,  композицию,  конфликт,  внесюжетные 
элементы,  художественную  деталь,  пейзаж  и  др.  Переводчик  должен  помнить  о  том, 
что композиция художественного произведения находится в тесном взаимодействии с 
жанром.  Такое  взаимодействие  особенно  глубоко  чувствуется  в  эпических  произве-
дениях,  в  которых  жизненные  ситуации  охватываются  из  различных  эстетических 
ракурсов,  имеющих  осложненные  сюжетные  линии,  образов, персонажей,  отношения 
между  ними  и  вмешательство  в  процесс  художественного  повествования  самого 
образа повествователя и т.д. – все эти моменты, безусловно, стоят в центре внимания 
переводчика. 
Заботливо  относясь,  к  каждому  слову,  сочетанию  слов  и  выражению 
оригинала, переводчик в то же время обязан делать стратегической целью адекватное 
использование  различных  оттенков,  находящихся  в  исходном  тексте.  Если  в  связи  с 
другими  моментами  перевода  данного  рассказа  особых  претензий  нет,  то 
относительно  фразы  «Quzular  isә  gövşәyә-gövşәyә  ala  kölgәdә  yatırdılar»  переводчик 
явно  исказил  семантику  оригинала,  переводя  ее  «А  ягнята,  жуя  жвачку,  дремали  в 
тени».  Выражение  «quzular  gövşәyә-gövşәyә»,  конечно  же,  не  может  быть  переведено 
как  «ягнята,  жуя  жвачку».  Ягненок  и  другие  жвачные  животные  пережевывают, 
поэтому  следовало  перевести  «не  жуя  жвачку,  дремали  в  тени»,  а  «пережевывая, 
дремали  в  тени».  Такой  недостаток  не  красит  ни  переводчика,  ни  переводимого 
автора.  Несмотря  на  подобные  упущения,  в  русском  переводе  рассказа  Натаван 
Демирчиоглу «Легенда об Авейе» имеются такие места, которые эффектно сохраняют 
особенности  азербайджанского  оригинала.  Так,  например,  нижеследующий  отрывок 
оказывает адекватное эмоционально-эстетическое воздействие на читателя: “Bәnövşәni 

 
 
67 
evә  gәtirdilәr.  Onun  ürәyi  isә  dağda  qalmışdı.  Nә  deyilәni  eşidirdi,  nә  dә  bir  söz  danışa 
bilirdi.  
...  Sonra  eşitdi  ki,  qardaşı  Aveyi  dağdan  atıb  öldürüb.  Bu  xәbәrә  inanmadı,  inana 
bilmәzdi.  Qaçıb  dağın  әtәyinә  getdi.  Burada  Aveyin  anasını  gördü.  Saçını  yola-yola  dilsiz 
daşlardan oğlunu istәyirdi. “Oğlum, vay, Aveyim, vay” – deyib fәğan edirdi. Deyilәnә görә 
ana  gecә-gündüz  burada  ağlayıb  bu  dünyadan  köçdü.  Dedilәr  onu  Aveyin  dağı  öldürdü. 
Aveyin  dağı,  Aveyin  dağı,  Aveyin  dağı.  O  vaxtdan  Qazax  mahalındakı  bu  dağa  Avey  dağı 
dedilәr” (1, 166) 
В  переводе  этого  отрывка,  можно  сказать,  сохранены  все  основные 
особенности  данного  отрывка.  Безусловно,  такое  понимание  служит  верному 
освоению оригинала. Обратимся к отрывку:  
“Бановшу  привезли  домой,  но  сердце  ее  осталось  там  в  горах.  Не  слышала 
ничего и не говорила. 
...  Потом  узнала,  что  брат  убил  Авея,  сбросив  его  с  горы.  Не  поверила  этой 
вести, не могла поверить. Побежала к склону горы. И здесь увидела мать Авея. «Сын 
мой,  вай,  Авей  мой,  вай!»  -  в  горе  причитала  она.  По  слухам,  мать  умерла  здесь  же, 
дни и ночи оплакивая сына. Говорят, ее убил Авей дагы. Авей дагы, Авей дагы, Авей 
дагы, Авей дагы. С тех пор в Газахском магале эту гору называют Авей дагы» (2, 155). 
Как  видно  из  приведенного  материала,  автор,  если,  с  одной  стороны,  легенду 
об Авейе художественно разрабатывает в индивидуальной интерпретации и переводит 
в  историческую  память  народа,  то,  с  другой,  переводчик  дает  русскоязычному 
читателю  необходимое  представление  об  имеющейся  легенде  горы  Авея, 
находящегося  в  Газахском  магале.  Таким  образом,  читатель  получает  не  только 
определенное  представление  об  индивидуальном  мастерстве  азербайджанской 
писательницы, но и о топонимии горы «Авея». Следует отметить одну важную деталь. 
В  азербайджанском  языке  слово  «dağ»,  употребляясь  в  нескольких  значениях  (в 
частности,  «dağ»-  «гора»,  «dağ»  -  «горе»),  в  тексте  оригинала  является  омографом, 
омофоном  и  омоформой.  Следовательно,  русскому  читателю  так  следовало  донести 
оригинал, чтобы он из текста мог извлечь значения слова «dağ» как в значении «горе», 
так  и  в  значении  «гора».  Из  текста  оригинала  явствует,  что  для  писательницы 
одинаково  важно  и  то  и  другое  значение  слова  «dağ».  Для  Натаван  Демирчиоглу 
необходимо показать, что «Авей гора» получила такое название именно после горечи 
потери парня, безумно любящего молодую красивую девушку. 
*** 
Знакомясь  с  прозой  Натаван  Демирчиоглу,  можно  прийти  к  мысли  о  том,  что 
она  стремится  рельефности  и  выпуклости  национальной  формы,  национального 
колорита  и  национальных  чувств  народа.  Конечно,  творчество  писателя, 
отличающееся  ярким  национальным  колоритом,  труднопереводимо  на  другие  языки. 
Ведь  здесь  наряду  с  прочими  моментами  в  первую  очередь  следует  сохранить 
индивидуальную  манеру  автора  оригинала.  В  этом  плане  переводчица  Н.Мирзоева 
сумела передать не только яркие художественные образы и детали, но и национальные 
особенности рассказа «Легенда об Авейе». Нам кажется, что национальная специфика 
творчества  Натаван  Демирчиоглу  кроется  за  национальным  характером  самой  ее 
индивидуальности.  С  каким  бы  произведением  Натаван  ханым  не  пришлось 
сталкиваться нам, во всех достаточно ярко увидели именно такое качество. Она сама, 
будучи  родом  из  Газахского  магала,  хорошо  знает  особенности  мировоззрения, 
обычаи,  традиции,  образ  мышления,  бытовые  заботы,  словом,  все  то,  что  характерно 

 
 
68 
для  народа  этого  региона.  Благодаря  этому  качеству  рассказы  и  повести  Натаван 
Демирчиоглу, как правило, дышат ярким национальным своеобразием. При детальном 
изучении  ее  прозы  видно,  какой  она  делает  успешный  экскурс  в  глубинные  пласты 
народной  памяти,  национальной  жизни  и  такие  «похождения»  автора  делают 
интересными ее художественные приемы.  
Широко используя богатый арсенал родного языка, автор находит такие темы, 
с помощью которых ей удается все больше и больше приковывать внимание читателя. 
Вообще,  в  художественном  творчестве  такой  автор  вправе  рассчитывать  на  большой 
успех, который умело  окрашивает свое творчество именно национальными красками. 
Ведь национальная особенность такая неотъемлемая черта творчества писателя, такое 
его  достоинство  и  качество,  что  высоко  ценится  его  соотечественниками.  У  каждого 
народа,  имеющая  такие  обычаи,  традиции,  верования  и  привычки,  образы  мыслей  и 
чувств,  которые  ему  принадлежат  являются  достоянием  конкретного  народа.  Именно 
этими  качествами  обладает  писательская  манера  Натаван  Демирчиоглу.  В  ее 
индивидуальном  стиле  нетрудно  угадать  эти  особенности.  В  указанном  плане  много 
пищи для размышления дает одно из интересных произведений Демирчиоглу повесть 
«Себет».  Увлекательные  жизненные  картины  уносит  читателя  в  чудный  мир. 
Например,  выражения  типа  «Мир  терпел  боли  рожающей  женщины»  (2,5), 
«Белоснежная  грудь  небес  приобретала  молочную  голубизну»  (2,9),  «Если  дрозд 
прячется  под  деревом,  то  будет  ливень»  (2,  13)  и  т.д.  являются  оригинальными 
наблюдениями  писательницы:  “Adәm  övladı  milyon  illәrdi  kor  düşmәnә  aldanıb 
günahlarını dönә-dönә tәkrar edir. Günahlardan әyilәrdi, altı üstünә çevrilәrdi  Yerin”(1,11). 
(“Потомки  Адама  уже  миллионы  лет,  поддавшись  нарушениям  лукавого,  совершают 
одни и те же грехи. От грехов этих Земля крепилась, переворачивалась все вверх дном 
на  ней”  (2,  5);  “Göylәrin  ağappaq  sinәsi  süd-abı  rәng  alırdı.  Elә  bil  körpәli  qadının  südü 
sinәsinә dağılır, Yer beşik  kimi  yırğalanır... Tanrı yırğalanan dolu sәbәti tanıyır!!!... Namaz 
qılan  qarı  qiblәsini  tapmır.  Oğluna  deyir:  “A  bala,  qiblәni  tap  bir  mәnimçün.  Tez  elә 
namazım  keçir”.  Oğul  da  әlini  yellәyir:  “”Әşi,  nә  bilim  qiblә  hansı  tәrәfdәdir.  Hansı  tәrәfә 
istәyirsәn, üzünü tut, namazını qıl da...” (1,15).  
В переводе Н.Мирзоевой читаем: 
“Белоснежная  грудь  небес  приобретала  молочную  голубизну.  Будто  молоко 
кормящей  матери  разливаются  по  ее  груди,  Земля  раскачивается,  как  колыбель... 
Господу  знаком  раскачивающийся  себет!!!...  Старуха,  совершающая  намаз,  не  знает 
где  Кыбла.  Она  говорит  своему  сыну:  “Сынок,  найди  Кыблу  для  меня.  Время  намаза 
проходит”.  Сын  качает  рукой:  “Откуда  я  знаю,  в  какой  стороне  Кыбла.  Повернись, 
куда хочешь и совершай свой намаз...” (2, 9). 
Как видим из сопоставления, переводчица не шла за подстрочным переводом. 
Н.Мирзоева  осведомлена  о  том,  что  азербайджанский  и  русский  языки,  кардинально 
отличаясь  по  своим  лексическим,  словообразовательным  структурам,  не  имеют 
полного совпадения. Поэтому нельзя было идти за подстрочным и последовательным 
переводом,  которые  не  могли  бы  дать  желаемых  результатов.  Поэтому  с  целью 
сохранения  всех  компонентов  первичного  текста  она  отказалась  от  такого  способа 
перевода,  обращая  внимание  переводу  значения  и  идеи  оригинала.  Ознакомившись  с 
переводческой  практикой  Н.Мирзоевой,  мы  приходим  к  выводу  о  том,  что  она  не 
пользовалась 
частичным, 
выборочным, 
буквальным, 
коммуникативно-праг-
матическим,  сокращенным,  семантическим  переводами,  в  замену  применяла  полный 
перевод, способный передать исходный текст в более подробном виде. Как явствует из 

 
 
69 
анализа,  Н.Мирзоева  в  процессе  перевода  обращает  внимание  на  передачу 
индивидуальных,  национальных  качеств,  национально  окрашенных  мыслей,  нежели 
сухой  передаче  слов  подлинника.  Однако  и  здесь  порою  переводчица  употребляет 
слова  и  выражения,  не  совсем  соответствующие  мыслям  оригинала.  Так,  например, 
употребленное  в  оригинале  выражение  «әlini  yellәyib»  вместо  «машет  рукой», 
переводится  как  «качает  рукой»,  что  портит  общее  положительное  впечатление  от 
перевода.  Перевести  это  сочетание  по-другому,  значит,  в  недостаточной  степени 
владеть  семантикой  данного  выражения.  Однако  таких  моментов  в  переводе 
Н.Мирзоевой немного. 
Продолжим  сравнительно-сопоставительное  изучение  оригинала  и  перевода. 
Оригинал: 
“Bizi  özünә  bu  boyda  mat  qoyacaq  işlәr  çoxdur  dünyada.  Di  gәl,  böyüdükcә 
tәmizliyimizi, heyrәtimizi itiririk. Yoxsa tәkcә uşaq vaxtı sәn getdikcә ayın getmәyi az qala 
dәli  elәyir  adamı.  Bәs  günün  eyni  yerdәn  doğub,  eyni  yerdәn  batması  nәdir?  Deyirik,  Ay 
çıxıb.  Hardan  baxırsan  bax,  necә  görünür  elәdir...  Nә  qәdәr  sәnindir,  bir  o  qәdәr  s0әndәn 
çox-çox uzaqlarda olanların” (1, 39). 
Перевод:  “Много  всего  на  этом  свете,  что  удивляет  нас.  Но  мы,  становясь 
старше,  утрачиваем  свою  чистоту,  изумление.  Иначе  даже  то,  что  в  детстве  нам 
казалось, будто мы идем, и луна движется вместе с нами, могло попросту свести с ума. 
Или восход  солнца из одного места и закат в другом? Говорим, взошла луна. Откуда 
бы  ни  смотрел,  все  то  же  самое  –  с  этого  конца  города,  с  того  конца  города,  с  этой 
стороны края, с той стороны края” (2, 35).  
Несмотря  на  то,  что  в  отдельных  моментах  передачи  авторской  мысли 
использована переводческая компрессия и унификация, тем не менее художественная 
энергия  оригинального  текста  ни  чуть  не  ослаблена.  Н.Мирзоева  ясно  представляет 
себе переводческую проблематику, зная, что перевод – это отношение между двумя и 
более  текстами,  играющими  одинаковую  роль.  В  то  же  время  переводчица  обязана 
знать и то, что она не является автором оригинала, данное произведение ей никогда не 
принадлежало.  Ее  обязанность  строить  мост  или  переход  между  мыслями  автора  и 
сознанием читателя перевода. Иными словами, Н.Мирзоева все свои усилия направила 
на адекватную передачу духовно-эстетических идей Натаван Демирчиоглу. 
А  теперь  продолжим  сопоставление  над  оригиналом  и  переводом  анализа 
повести «Сирота». 
«Nәnә  bir  qız  gözaltı  elәmişdi.  Şәhәrdә  yaşayırdılar.  Nәnә-babası  kәnddәn  idi. 
Yayda  kәndә  gәlirdi  qızgil.  Onu  nişan  verdi:  «Xalam  qızının  nәvәsi  düşür.  Bir-iki  dәfә 
görmüşәm. Day xasiyyәti necәdi, bilmirәm, baxanda gözә xoş gәlir. Get bax. Xoşuna gәlsә, 
görәk necә edәrik, xeyir Allahdan» - dedi. Ömründә birinci dәfә nәnәsindәn utandı. «Nәyinә 
baxacam,  sәn  bәyәnmisәnsә,  yaxşı  olar»  -  dedi.  Amma  nәnә  etiraz  etdi.  «Yox  ay  oğul, 
«könül sevәn göyçәk olar». Sәnin ürәyinә yatmasa nәyimә lazımdı» - dedi» (1, 67). 
Bu  isә  tәrcümәdir:  «У  бабушки  была  девушка  на примете.  В  городе  они  жили. 
Бабушка  –  дедушка  были  из  деревни.  Летом  приезжали  все  в  деревню.  Намекнула  о 
ней: «Она внучка моей двоюродной сестры. Пару раз видела ее. Не знаю, какой у нее 
характер,  но  смотреть  на  нее  приятно.  Пойди  и  посмотри.  Понравится  тебе, 
посмотрим,  что  делать  будем,  Бог  в  помощь».  Впервые  в  жизни  засмущался  перед 
бабушкой.  «Зачем,  мне  смотришь,  ты  одобрила,  значит,  хорошая»,  -  сказал.  Бабушке 
понравился его ответ, но возразила: «Нет, сынок, красива лишь та, которую любишь». 
Если она тебе будет не по душе, то мне это не надо» (2, 63). 

 
 
70 
Если  в  целом  охарактеризовать  перевод,  то  он  получился  нормально.  Здесь 
авторский текст в стратегическом плане  (цель перевода, читательский характер, язык 
оригинального  текста,  его  художественные  качества  и  т.д.)  верно  оценивается 
переводчицей. Точнее, переводчица поняла, что как и в первоисточнике целевой текст 
в  первую  очередь  должен  сохранить  экспрессивные,  информативные,  коммуника-
тивные  и  семантические  функции  оригинала.  Если  коммуникативный  перевод 
направлен  на  создание  того  же  эффекта,  что  и  оригинал,  то  семантический  перевод, 
принимая  во  внимание  семантические  и  синтаксические  ограничения,  должен 
передать  контекстуальное  значение  оригинала.  Справедливости  ради  отметим,  что 
такая миссия успешно выполняется переводчицей и ее переводом. Переводчик должен 
демонстрировать  преданность  оригиналу.  В  то  же  время  эта  преданность  должна 
выражаться  в  небуквальности,  а  подменяться  эквивалентностью.  Он  должен  донести 
основные  нюансы,  детали  оригинала  читателям  перевода.  Именно  в  этом  случае  он 
способствует  сближению  оригинальной  и  переводной  культуры.  Точнее  он  передает 
читателю  мысли  об  индивидуальных  особенностях  переводимого  автора,  о  той 
культуре, которую представляет оригинал. 
*** 
Продолжим  изучение  над  переводом  повести  Натаван  Демирчиоглу 
«Стойкость»: 
«Hәyәtә çıxdı. Yaz sәhәri bütün gözәlliyi ilә – parlaq günәşi ilә, qoxusu ilә, quşların 
sәsi  ilә,  yaşıl  ot  әtri  ilә  onu  salamladı.  Bahar  әn  çox  sevdiyi  fәsil  idi.  İllah  da  ki,  sәhәrlәri. 
Tәmiz havanı ciyәrlәrinә çәkdi. Havadan hәm dә torpaq әtri gәlirdi.  
Әşrәfin  hәmişә  şәhәrdә  olan  torpağa  yazığı  gәlirdi.  Şәhәrdә  torpaq  ona  kimsәsiz, 
gücsüz  görünür.  Kәnddә  isә  torpaq  güclüdür,  bәlkә  dә  şәhәrli  olan  adamlar  bunu  heç 
bilmirlәr» (1, 135). 
Выше  мы  говорили  о  том,  что  в  прозе  Натаван  Демирчиоглу  особо 
представлены  и  изображены  родимые  места,  деревенский  быт,  сельский  пейзаж, 
обычаи  и  традиции.  В  данном  отрывке  также  удачно  показаны  этнографические 
детали,  картины  и  понятия,  национальный  быт,  материальная  и  духовная  культура, 
семейно-племенная структура, отношения ее отдельными членами и т.д. Эти и прочие 
вопросы  автор  особо  держит  под  пристальным  вниманием.  Сохранить  и  передать 
такие  важные  качества  в  своем  творчестве  неотъемлемая  черта  прозы  этой 
писательницы  Н.Мирзоевой  в  целом  удается  передать  своеобразие  индивидуальной 
поэтики  Натаван  Демирчиоглу:  «Вышел  во  двор.  Весеннее  утро  приветствовало  его 
сиянием солнца, весенними запахами, птичьим гомоном, запахом земной травы. Весну 
он  любил  больше  всех  остальных  сезонов  года.  Особенно  весеннее  утро.  Вдохнул 
полной грудью свежий воздух. 
Ашрафу всегда было жалко землю в городе – одинокую, слабую. А в деревне 
земля сильная, возможно, городские жители этого совсем не знают» (2,126-127). 
Интересной  чертой  повести  «Стойкость»  является  то,  что  автор,  глубоко 
вникнув  в  изображаемый  мир,  с  успехом  типизирует  жизненный  уклад, 
этнографические  воззрения  народа.  Исходя  из  этого,  адекватно  довести  до  русского 
читателя 
эти 
элементы 
прозы 
Н.Демирчиоглу 
от 
переводчика 
требуется 
эрудированность.  Как  мы  убеждаемся  при  сравнительно-сопоставительном  анализе, 
Н.Мирзоева  сумела  справиться  с  поставленной  задачей,  четко  оценив  малейшие 
оттенки оригинала. 

 
 
71 
Художественный  перевод  как  процесс  и  результат  процесса  по  своей 
эстетической  ценности  является  творческим  актом.  Слова  авторского  текста  служат 
для  проникновения  переводчика  в  художественную  действительность  оригинала. 
Переводчик  должен  соразмерить  свои  силы,  свои  художественные  возможности, 
соотнести свой творческий стиль со стилем переводимого писателя. Ибо, как мы уже 
выше  говорили,  стиль  Н.Демирчиоглу  носит  подлинно  национальный  характер  ее 
проза  богата  национальными  деталями.  Даже  в  самых  малообъемных  произведениях 
Н.Демирчиоглу  широко  использованы  слова  и  выражения,  идущие  от  сакральных 
текстов  и  источников,  имеющие  тюркский  и  восточный  колорит,  национальных 
праздников, ритуалов и т.д. К ним в прозе Н.Демирчиоглу относятся «kilim» - палас - 
ковер  без  ворса»,  «sәhәng»  -  «кувшин»,  «ağsaqqal  -  почтенный  человек»,  «qatıq  - 
простокваша», «şәhid –погибший в борьбе за правое дело», «Şәhidlәr xiyabanı – Аллея 
Шехидов»,  «kamança  -  кеманча»,  «ney  -  свирель»,  «yaylaq  -  летовка»,  «imam  –имам», 
«Quran-святая  книга  мусульман»,  «әmidostu  –  жена  дяди»,  «qarı  -старушка»,  «Novruz 
bayramı  –  Праздник  весны»,  «dәrә-ущелье»,  «dәyә-хижина»,  «kәlәğayı-келегайы,  – 
тонкая  шаль»,  «pir-святыня»,  «tәşbeh-четки»,  «talvar-навес»,  «әzrayıl-ангел  смерти», 
«bayatı-баяты-жанр  устной  народной  поэзии»,  «sәbәt  –корзина,  сплетенная  из 
тростника»,  «beşdaş-детская игра, заключающаяся в подбрасывании и подхватывании 
на  лету  камешков»  и  т.д.  Дело  в  том,  что  переводчица,  если,  с  одной  стороны, 
оставляет  эти  слова  и  выражения  в  тексте  перевода  то  с  другой,  для  полноты 
понимания  смысла  того  или  иного  термина  русским  читателем  внизу  дает  словарное 
толкование,  с  целью  создания  целостности  об  этническо-духовных  качествах  и 
культуры  азербайджанского  народа.  Так,  например,  употребленное  в  переводном 
тексте  выражения  типа  «Qavaldaş»  и  «Qobustan»  разъясняются  следующим  образом: 
«Гавалдаш – Камень- бубен, или Камень-барабан - музыкальный инструмент, один из 
самых  интересных  древних  памятников  на  территории  Гобустана.  Постукивая 
обточенным  камнем-голышом  по  установленной  плашмя  огромной  плите  известняка, 
из  нее  можно  извлечь  ритмически  четкие  музыкальные  мотивы.  Диапазон  звуков, 
исходящих  от Гавалдаш, очень широк и разнообразен – все зависит от музыкального 
слуха,  ритмического  таланта  «ударника».  В  разное  время  Гавалдаш  звучит  по-
разному, это можно объяснить влажностью воздуха и самого камня-бубна». 
Известно,  что  национальное  своеобразие  передается  несколькими  способами. 
Здесь мы не имеем возможности перечислить их. Тем не менее  отметим, что система 
национального  мышления,  свойства  национального  характера,  литературные 
традиции, которые органично входят в структуру произведения, воссоздаются верно в 
тех  случаях,  когда  переводчик  –  художник  мыслит  интуитивно,  т.е.  досконально 
изучает  творчество  переводимого  писателя,  его  стилевую  манеру,  особенности 
мировоззрения 
и 
мастерства. 
Невнимание 
к 
слову, 
словесному 
образу 
этимологическим  выражениям,  отдельной  художественной  и  национальной  детали 
переводчика 
может 
обернуться 
искажением 
смысла 
подлинника, 
картины 
национальной  жизни,  русификацией  и  модернизацией.  К  счастью,  в  переводе 
Н.Мирзоевой  этого  не  мы  не  наблюдали.  В  связи  с  термином  «Гобустан»  в  русском 
переводе  встречаемся  с  таким  разъяснением:  «Гобустан  –  район  на  окраине  города 
Баку,  название  которого  переводится  как  Земля  –  ущелья,  окруженная  пещерами  и 
скалами.  Знаменит  своими  наскальными  рисунками,  самые  ранние  из  которых 
датируются  XII  в.  до  н.э.»  Благодаря  такому  дополнительному  разъяснению  русский 

 
 
72 
читатель  получает  возможность  делать  экскурс  в  отдаленный  исторический  период 
нашего народа и узнает этимологию слова «Гобустан». 
*** 
При  обобщении  своих  наблюдений  относительно  особенностей  прозы 
Н.Демирчиоглу  и  ее  русского  перевода  мы  не  смогли  обойти  молчанием  мыслей 
действительного  члена  НАН  Азербайджана,  доктора  филологических  наук, 
профессора  Низами  Джафарова,  выступившего  с  предисловием  относительно 
азербайджанского  издания  рассказов  и  повестей  Натаван  Демирчиоглу  и  критика-
литературоведа,  кандидата  филологических  наук,  доцента  Рустама  Камала, 
написавшего  послесловие  азербайджанскому  изданию  под  названием  «Метафизика 
Натаван  Демирчиоглу».  Мысли  каждого  из  названных  ученых  относительно  прозы 
этой писательницы как бы служили дополнительным толчком для последовательного 
строения литературоведческих концепций по анализируемой проблематике. 
При 
детальном 
рассмотрении 
постулатов 
и 
критической 
оценки 
вышеуказанных  ученых,  мы  выявили,  что  они  обращали  внимания  не  только  на 
содержания  отдельных  произведений,  их  отрывков,  но  и  на  подтекстовые  значения 
анализируемого  материала.  Этим  и  мы  соглашаемся.  Ибо  текстах  Натаван  ханым 
убедительна  художественная  внутренняя  логика,  закономерность  строения  сюжетно-
композиционной линии, ответственное отношение к эпическому опыту, умение войти 
в  глубины  духовной  памяти  народа  и  т.д.  Как  верно  замечает  литературовед  Рустам 
Камал,  Натаван  ханым,  умело  отсекая  своих  героев  от  профанного  пространства,  она 
переводит и вводит их в метафизическую действительность, успешно размещает сон в 
художественной  структуре  своих  произведений  и с  помощью  художественного  слова 
раскрывает  истинную  суть  бытия  и  т.д.,  что  ярко  демонстрирует  возможность 
оригинального видения Натаван Демирчиоглу, как самобытной писательницы. 
Действительно, герои Натаван Демирчиоглу и функции, которые выполняются 
ими в повестях, биографические детали, имеющиеся там, их связь с духовным миром, 
образы,  живущие  между  двумя  мирами,  обращение  космогоническому  – 
метафорическому  тексту,  движение  мыслей  между  чувством  и  ощущением,  светом  и 
тьмой, экскурс в сакральный и литературный мир, сказочный мир героев, обременение 
их  бытовыми  заботами,  обращение  писательницы  в  необходимых  случаях 
метафорическим  выражениям  и  т.д.  и  т.пр.  явно  доказывают,  что  Натаван  ханум 
хорошо  знает  цену  национального  художественного  слова.  Может  поэтому 
художественная  структура  прозы  Натаван  ханым  является  своеобразной  и 
оригинальной.  Несмотря  на  то,  что  мы  иногда  встречаемся  словами  и  выражениями, 
которые  нарушают  привычную  последовательность  мысли,  тем  не  менее  имеющиеся 
там  своеобразное  семантическое  строение  еще  больше  притягивает  внимание.  Это, 
конечно,  не  должно  рассматриваться  как  создание  писательницей  новой  модели,  а 
является приданием слову новой образности, нового лика фразе, мысли. В отдельных 
случаях  у  Натаван  Демирчиоглу  притягивают  внимание  лексико-семантические 
вариации своей поэтизацией. Авторское художественное повествование идет как бы в 
контексте  фольклорного  и  литературного  языка,  влечет  читателя  за  собой  именно 
сладостью и плавностью. 
Становление 
и 
формирование 
творческого 
почерка 
Н.Демирчиоглу, 
проницательный  читатель  может  ощутить  с  каждым  годом,  с  каждым  новым  ее 
произведением. Это показатель того, что в азербайджанскую прозу вступает еще одна 
молодая перспективная писательница, ярко выраженным индивидуальным почерком и 

 
 
73 
художественным стилем. Эту черту отметил и проф. Н.Джафаров. Анализируя повести 
«Себет»,  «Многоточие»  и  «Сирота»,  он  обратил  внимание  на  разные  моменты  и 
эпизоды названных произведений, говоря о том, что Н.Демирчиоглу удается создать в 
них  яркие  народные  характеры,  национальную  психологию.  Язык  прозы  Натаван 
Демирчиоглу  яркий  и  плавный,  сочный  и  богатый.  Она  чутка  и  внимательна  к 
эпической  памяти,  что  умело  ею  передается  в  художественных  произведениях. 
Н.Демирчиоглу хорошо знает, что в азербайджанской этнографии каждая деталь имеет 
свою  суть,  поэтому  отталкиваясь  от  собственного  философско-эстетического  и 
морально-этического  мировоззрения,  она  вникает  в  малейшую  деталь  каждой 
проблемы.  В  своих  повестях  (особенно  в  «Себет»,  «Многоточие»  свои  мысли  автор 
умело увязывает с богатым мифологическим сознанием и нравственностью тюркского 
бытия.  В  этих  повестях  приковывают  внимание  мистические  понятия  –  смерть  – 
жизнь,  этот  мир  –  по  ту  сторонний  мир,  надземные  и  подземные  действительности, 
взаимосвязь Земли и Неба, отношение между Человеком и Сатаной и т.д. и т.пр. 
При  детальном  анализе  прозы  Натаван  Демирчиоглу  из  разных  ракурсов 
выявляются  совершенно  новые  грани  ее  творческой  потенции.  Это  свидетельство 
того, что интересные встречи Н.Демирчиоглу с читателями и критиками еще впереди. 

жүктеу/скачать 1,68 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: