Национальной академии наук республики казахстан

№6. 2013  
 
77 
В настоящей статье предпринимается попытка привлечь внимание к важности решения задач по 
актуализации  потенциала  внеконфессиональных  форм  мировоззрения  в  оздоровлении  духовно-
нравственной сферы жизни казахстанского общества, в оптимизации процесса его консолидации, в 
противодействии  религиозному  экстремизму,  фанатизму,  терроризму.  Данное  направление 
теоретических  исследований  практически  не  представлено  в  деятельности  как  идеологических 
институтов  государства,  так  и  отечественного  научно-исследовательского  и  экспертно-
аналитического  сообщества.  Более  того,  сама  правомерность  такого  подхода  ставится  под 
сомнение  или  даже  категорически  отвергается  доминирующей  в  настоящее  время  установкой  на 
утверждение 
нормативно-ценностного 
комплекса 
традиционных 
религий 
в 
качестве 
аксиологической  основы  культурного  ренессанса.  В  отечественном  религиоведении  в  последние 
годы  возобладала  пропагандистски-апологетическая  тенденция  к  универсализации  духовно-
нравственного  значения  религиозного  (в  особенности  исламского)  вероучения  и  его 
социокультурных  функций.  Соответственно,  модели  духовной  консолидации  казахстанского 
общества  и  противодействия  религиозному  экстремизму  выстраиваются  с  опорой  на 
межконфессиональный  диалог  как  путь  реализации  норм  толерантности,  веротерпимости, 
взаимного уважения представителей различных конфессий.  
Никоим  образом  не  отрицая  важности  и  эффективности  данной  доминанты  идеологической 
деятельности, автор исходит из того, что игнорирование или умаление роли внерелигиозных типов 
мировоззрения  и  соответствующих  ценностно-смысловых  универсалий  было  бы  серьезнейшим 
стратегическим  просчетом  в  идеологической  составляющей  внутренней  политики  светского 
государства.  Во-первых,  при  всей  условности  результатов  социологических  опросов  можно  с 
высокой долей уверенности констатировать наличие в республике достаточно высокой процентной 
доли  людей,  формально  относящих  себя  к  последователям  ислама  или  христианства,  но  по  сути 
придерживающихся  различных  типов  внетеистического  мировоззрения.  Во-вторых,  социологами 
достоверно  установлен  тот  факт,  что  менталитет  члена  современного  массового  общества 
характеризуется  смесью,  конгломератом  идей,  установок,  ориентаций,  взглядов,  культурных 
образцов  и  предпочтений,  принадлежащих  к  различным,  в  том  числе  и  несовместимым, 
взаимоисключающим  системам  ценностей.  Такое  сознание  мировоззренчески  аморфно  и 
эклектично,  образуя  неструктурированные,  не  объединенные  в  логическую  систему,  постоянно 
меняющие  свои  составные  элементы  неустойчивые  соединения.  Ж.Т.  Тощенко  для  обозначения 
этого  типа  менталитета,  особо  рельефно  представленного  в  современных  посткоммунистических 
странах,  использует  термин  «кентавр-сознание».  В  таком  сознании  мирно  уживаются  ценности 
свободного  рынка  и  плановой  экономики,  предпринимательской  инициативы  и  патерналистского 
государства,  социальной  справедливости  и  свободной  конкуренции,  либерально-демократические 
ценности  свободомыслия  и  охранительно-консервативные  ценности  традиционной  религии. 
Причем  такое  состояние  сознания  «не  является  чем-то  умышленным,  нарочитым  или 
фальсифицирующим состояние индивидуального, группового или общественного сознания – люди 
искренне  верят  этим  взаимоисключающим  установкам,  не  замечая  их  порой  вопиющего 
противоречия» [Тощенко 2002: 29]. В свете вышеуказанных обстоятельств становится очевидным, 
что  идеологическое  воздействие  на  массовое  сознание  (в  том  числе  на  этнокультурное 
самосознание)  не  может  не  принимать  в  расчет  его  внетеистические,  внеконфессиональные 
компоненты  и  структуры.  Выявление  теоретических  оснований  разработки  соответствующей 
стратегии,  программ,  концептуальных  моделей,  методов  и  технологий  политико-идеологической 
работы  казахстанского  государства  должно  стать  одним  из  приоритетных  направлений 
исследований отечественных специалистов. 
С учетом ситуации, сложившейся в идеологической и духовно-интеллектуальной сфере жизни 
казахстанского общества, публичная полемика или даже сугубо академическая дискуссия по кругу 
вопросов,  поднимаемых  в  статье,  была  бы  в  настоящее  время  непродуктивной  в  теоретическом 
плане  и  неуместной  с  точки  зрения  сохранения  достигнутого  уровня  и  поддержания  доказавших 
свою  практическую  эффективность  форм  межконфессионального  согласия  в  Республике. 
Неизбежная  в  этой  ситуации  тенденциозная  (не  говоря  уже  о  недобросовестной  или 
неквалифицированной)  интерпретация  общего  смысла  и  отдельных  положений  настоящей  статьи 
может  привести  лишь  к  укреплению  негативного  отношения  к  внетеистическим  формам 
мировоззрения,  к  дальнейшему  усилению  позиций  фидеизма.  В  сложившихся  условиях 
объективный  научный,  критически-рефлексивный  анализ  ценностно-смыслового  содержания  и 
социальных  функций  религиозного  мировоззрения  фактически  беззащитен  от  обвинений  в 

Известия Национальной Академии наук Республики Казахстан  
 
 
78  
антирелигиозной направленности
1
10
. Вместе с тем автор убежден, что в долгосрочной перспективе, 
в  особенности  в  перспективе  реализации  поставленной  Президентом  страны  в  Стратегии 
«Казахстан - 2050» задачи  становления  Казахстана  как  общества  прогрессивных  идеалов, 
актуализация  духовно-интеллектуального  потенциала  внеконфессиональных  форм  мировоззрения 
становится безальтернативной и жизненно необходимой мерой оптимизации процесса становления 
общеказахстанской  идентичности,  формирования  созвучных  жизни  в XXI веке  моделей 
общенационального  согласия,  повышения  действенности  борьбы  с  религиозным  фанатизмом, 
экстремизмом и терроризмом.  
Как известно, в Стратегии «Казахстан - 2050» отдельным пунктом выделена проблема религии в 
Казахстане XXI века.  Н.А.  Назарбаев  отмечает: «Мы  гордимся  тем,  что  являемся  частью 
мусульманской уммы. Это наши традиции. Но мы не должны забывать, что мы имеем традиции и 
светского  общества,  что  Казахстан – светское  государство…  Светский  характер  нашего 
государства – это  важное  условие  успешного  развития  Казахстана.  Это  должны  четко  понимать 
нынешние и будущие казахстанские политики, все казахстанцы» [Назарбаев 2012]. Это понимание 
должно также быть заложено в концептуальные основы и в практические действия государства и 
институтов гражданского общества в их борьбе со всеми формами и проявлениями религиозного 
экстремизма, терроризма и радикализма.  
Однако на деле реализуется иной подход к профилактике религиозного экстремизма и борьбе с 
его  проявлениями.  Типичной  в  этой  связи  является  позиция  бывшего  Председателя 
Государственного  Агентства  по  делам  религий  Кайрата  Лама  Шариф.  В  докладе  на 
республиканской научно-практической конференции «Ислам против терроризма» 17 мая 2013 г. в 
Кокшетау  К.  Лама  Шариф  отметил,  что,  манипулируя  религиозными  терминами  и 
идеологическими посылами, «члены экстремистских организаций сумели расширить географию и 
социальную  среду  своей  пропагандистской  деятельности…  В  результате  в  стране  увеличилось 
число  граждан,  в  силу  определенных  религиозных  предубеждений  противопоставляющих  себя 
государству  и  обществу» [Религиозные…  б.г.].  Логично  было  бы  предположить,  что  в 
идеологическом,  мировоззренческом,  духовно-интеллектуальном  противодействии  подобным 
тенденциям государство должно, прежде всего, активизировать потенциал и мобилизовать ресурсы 
собственной, «государственнической»  идеологии,  т.е.  принципиально  внеконфессиональной 
идеологии  светского  государства, призванного и  способного – именно в силу своей светскости – 
обеспечить  конституционно-правовыми  средствами  реальную  свободу  вероисповедания  для 
представителей  всех  конфессий.  Однако  на  практике  идеологические  приоритеты  и  стратегии 
противодействия  религиозному  экстремизму  в  Республике  выстраиваются  по  иным  основаниям. 
На  вопрос  корреспондента  о  том,  как  противостоять  радикальным  религиозным  течениям, 
последовал такой ответ К. Лама Шарифа: 
«Существуют  силовые  методы  и  превентивные.  Необходимо  качественное  улучшение 
превентивной  работы.  В  этой  связи  необходимо  противодействовать  распространению 
экстремистских  идей  в  обществе,  прежде  всего,  интеллектуально.  Очень  существенна  роль 
теологов  в  совокупности  с  иными  мерами  воздействия  по  нейтрализации  религиозных 
экстремистов.  Опытные  теологи,  религиоведы,  эксперты  в  сфере  религий – это  та  категория 
общества,  которая  способна  грамотно  и  квалифицированно  противодействовать  идеологам 
экстремистов  и  радикалов.  Теологи  обладают  универсальными  знаниями  из  сокровищницы 
Священной  книги – Корана.  Наличие  достоверных  знаний  в  области  религиозной  догматики, 
доктринальных  положений  вероисповеданий,  обрядов,  ритуалов  и  иной  культовой  практики 
позволяют  им  смело  оппонировать  своим  идейным  противникам.  Также  поисками  эффективных 
путей  противодействия  радикальным  религиозным  течениям  занимаются  отдельные  научно-
исследовательские центры и институты» [Интервью… б.г.]. 
Как видно из приведенного высказывания К. Лама Шариф, генеральная линия идеологического, 
мировоззренческого  противодействия  религиозному  экстремизму,  в  том  числе  профилактическая 
работа,  направленная  на  формирование  сознания,  не  приемлющего  идеи  экстремизма  и 
терроризма, проводится этим Агентством внутри и в рамках религиозно-теологического дискурса, 
с  опорой  на  «просвещенное  духовенство» (Г.  Шойкин).  Светская  идеология  как 
мировоззренческий  ресурс  борьбы  с  религиозным  экстремизмом  прямо  не  упомянута,  разве  что 
намек на нее можно с большой натяжкой усмотреть в ссылке на деятельность отдельных научно-
1 
Не  только  казахстанские  теологи  и  профессиональные  служители  культа,  но  и  светские  религиоведы,  в  том  числе, 
например,  сотрудники  отдела  религиоведения  ИФПР  КН  МОН  РК  убеждены,  что  религия  может  быть  понята  и 
интерпретирована  только  с  позиций  религиозного  же  мировоззрения.  С  этой  точки  зрения  философский, 
культурологический, социологический анализ религии априори лишен какого-либо смысла и интереса. 

№6. 2013  
 
79 
исследовательских  центров  и  институтов.  С  большой  натяжкой,  поскольку  в  своем  большинстве 
научное  и  экспертно-аналитическое  сообщество  Республики  придерживается  позиции, 
аналогичной или близкой к той, что была представлена К. Лама Шариф. 
Таким  образом,  возникает  достаточно  парадоксальная  ситуация:  один  из  главных 
идеологических органов светского государства в своей научно-аналитической и пропагандистски-
просветительской  деятельности  не  принимает  в  расчет  потенциал  внеконфессионального 
мировоззрения. Однако такое положение дел объяснимо объективно сложившейся конфигурацией 
мировоззренчески-идеологической  сферы  казахстанского  общества.  В  Казахстане,  как  и  в  других 
странах  СНГ,  происходит  восстановление  социальной  роли  конфессиональных  форм  религии. 
После  многолетнего  диктата  официальной  марксистско-ленинской  идеологии  маятник  резко 
качнулся  в  противоположную  сторону.  Тотальное  отрицание  постулатов  советской  идеологии,  в 
том 
числе 
государственного 
атеизма, 
обернулось 
генерализацией 
их 
абстрактных 
противоположностей  в  качестве  оснований  идейно-мировоззренческого  самоопределения  и 
ценностно-смысловой самоидентификации личности и социальных групп. 
Бессмысленно  спорить  с  тем,  что  благодатной  почвой  для  распространения  религиозного 
радикализма  и  экстремизма  является  незнание  людьми  нравственных  и  социальных  идей, 
содержащихся  в  учениях  основателей  мировых  религий  и  в  церковных  догматах.  Поэтому 
пропагандисты экстремистских направлений могут достаточно легко выдавать себя за защитников 
подлинного  вероучения.  Но  если  постулаты  религиозного  мировоззрения  в  массовом  сознании 
редуцированы  к  предельно  упрощенным,  чуть  ли  не  «лубочным»  представлениям,  то  атеизм, 
скептицизм,  свободомыслие  вообще  выступают  в  каком-то  демонизированном  обличье.  Только 
этим  можно  объяснить  поистине  удивительные  результаты  переписи  населения  Республики 
Казахстан 2009 года,  которые  были  бы  вполне  реалистичны  в  отношении  какой-нибудь 
средневековой  теократии,  но  выглядят  совершенно  фантастическими  применительно  к 
современному  светскому  государству.  Согласно  данным  этой  переписи  к  неверующим  отнесли 
себя  только 2,8% опрошенных,  в  то  время  как  о  своей  приверженности  исламскому 
вероисповеданию  заявили 70,2% населения  Республики,  христианству – 26,2%, к  другим 
конфессиям – 0,3%. Т.е. 96,7% населения  республики  считают  себя  верующими!  Разумеется, 
большая,  даже  подавляющая  часть  казахстанцев  не  может  быть  отнесена  к  верующим  даже  по 
самым  либеральным,  минимальным  критериям:  знание  символов  веры,  догматов  вероучения, 
исполнение  строго  обязательных  религиозных  обрядов.  По  оценке  заместителя  председателя 
Агентства  РК  по  делам  религий  Галыма  Шойкина  людей  с  высокой  степенью  религиозности  в 
стране относительно немного – всего лишь 7 - 8 процентов [Галым Шойкин… б.г.]. Но в контексте 
нашего  анализа  необходимо  обратить  внимание  на  то,  что  подавляющее  большинство  населения 
Республики  едва  ли  не  машинально,  автоматически  относят  себя  к  последователям  религии, 
традиционной для их этнической группы.  
Разумеется,  подобная  ситуация  обуславливает  и  тактику  идеологической  деятельности 
государственных  органов,  направленную  на  идейную  консолидацию  казахстанского  общества. 
Прямая  апелляция  к  внеконфессиональным  ценностям  свободомыслия  была  бы  неизбежно 
воспринята  и  массовым  сознанием,  и  идеологическим  сословием  как  рецидив  тоталитарной 
идеологии советской эпохи, попыткой возвращения к недоброй памяти временам «воинствующего 
атеизма».  Поэтому  замалчивание,  игнорирование  нормативно-ценностного  комплекса  идей 
атеистического или внетеистического характера при формировании идейной основы консолидации 
казахстанского общества является на современном этапе его духовно-интеллектуального развития 
во многом вынужденной мерой.  
Структурный  механизм  для  подлинной  коммуникации  с  иными  вероисповедными  и 
этнокультурными  мирами  создается  в  сфере  гуманитарного  образования,  формирующего  особый 
духовный  склад,  который  А.Ф.  Лосев  назвал  «тягой  к  свободомыслию».  Однако  субститутом 
(метонимией, упрощающей моделью, превращенной формой) как такого структурного механизма, 
так и релевантного ему духовного мира личности выступают религиозное просвещение и культура 
толерантности. Мировоззренческая толерантность является непременным атрибутом гражданского 
общества.  Однако  принцип  толерантности  не  может  быть,  в  свою  очередь,  абсолютизирован  и 
превращён  в  догму.  Существует  основоположение  нравственности,  которому  следует  отдать 
предпочтение  (первенство)  как  перед  этим  плюралистическим  мировоззренческим  тезисом,  так  и 
перед  религиозно  фундированными  моральными  постулатами.  Это  принцип,  который  М.М. 
Бахтиным  формулируется  как  императив  «не-алиби  в  бытии»,  незаместимости  человека  в  его 
ответственности.  Принимая  догматы  той  или  иной  религиозной  веры,  равно  как  и  утверждаясь  в 
атеистическом  мировоззрении,  человек  не  снимает  с  себя  ответственности  за  свои  поступки,  не 
может  перекладывать  бремя  вины  с  самого  себя  на  ценности  и  нормы  вероучения,  которому  он 
следует. Используя введённое  М. Вебером различение,  следует подчеркнуть: «Этика  убеждений» 

Известия Национальной Академии наук Республики Казахстан  
 
 
80  
должна в обязательном порядке корректироваться и согласовываться с «этикой ответственности». 
П.Я. Чаадаев говорил  о  том, что  человек  полностью  ответственен  за  то,  что именно  он  допустил 
быть основанием собственного бытия. 
Никоим  образом  не  ставя  под  сомнение  правомерность  и  действенность  религиозного 
просвещения как пути к консолидации казахстанского общества и способа борьбы с религиозным 
экстремизмом и радикализмом, необходимо вместе с тем отдавать себе отчет в том, что наиболее 
деструктивными  по  отношению  к  императивам  личностного  развития  и  задачам  социальной 
интеграции  являются  не  откровенно  экстремистские  религиозные  течения  типа  ваххабизма,  но 
упрочение представления о том, что особенности вероисповедания составляют фундаментальную 
мироотношенческую  модальность  личностного  самоопределения.  При  такой  предпосылке  столь 
популярный  ныне  призыв  к  ренессансу  традиционных  культурных  ценностей  может  обернуться 
эскалацией 
нетерпимости, 
мировоззренческого 
и 
социального 
размежевания 
по 
конфессиональному признаку. С учетом того, что в массовом сознании религиозная и этническая 
принадлежность  зачастую  отождествлены,  данная  ситуация  таит  в  себе  серьезную  угрозу  для 
становления  всеказахстанской  идентичности  (Н.А.  Назарбаев),  опасность  эрозии  духовно-
онтологических  оснований  культуры,  а,  следовательно,  реальную  угрозу  национальной 
безопасности страны.  
Поставленная  Президентом  Республики  Казахстан  цель: «Казахстан-2050  должен  быть 
обществом прогрессивных идеалов» не может быть решена без актуализации потенциала над- и 
внеконфессиональных  идеалов  свободомыслия,  свободного  мировоззренческого  самоопределения 
личности. Необходимым этапом решения этой задачи является проведение независимого от каких-
либо  конфессиональных  предпочтений  и  религиозно-догматических  установок  теоретического 
анализа  комплекса  проблем,  связанных  с  особенностями  конфессионально-религиозной 
идентичности  и  социального  функционирования  ее  институциональных  форм.  Программы, 
концепции,  стратегия  дальнейшей  консолидации  казахстанского  общества  должны  основываться 
на  общегосударственной  идеологии  всеказахстанской  идентичности  и  нового  казахстанского 
патриотизма (и ее концентрированном выражении – общенациональной идее). В модели будущего 
страны  как  системе  главных  мировоззренческих  ценностей,  целей,  задач  и  ориентиров  развития 
Казахстана  не  должно  быть  места  ни  антирелигиозным,  ни  прорелигиозным  взглядам  и 
установкам. 
Проведенный анализ позволяет сделать общий вывод о том, что для повышения действенности 
предпринимаемых  мер  по  консолидации  казахстанского  общества  и  профилактики  религиозного 
экстремизма  в  Республике  Казахстан  в  идеологической  и  политико-просветительной  работе 
государства  необходимо  перенести  акцент 1) с  противопоставления  нормативно-ценностного 
комплекса  так  называемых  «традиционных  религий»  фундаменталистским,  радикальным  и 
«нетрадиционным»  религиозным  взглядам – на  разъяснение  принципов  и  духовно-нравственных 
ценностей  свободомыслия  и 2) с  развития  культуры  толерантности  (веротерпимости)  и 
межконфессионального диалога – на воспитание культуры критически-рефлексивного мышления. 
В частности, под этим углом зрения  должны быть пересмотрены школьные и вузовские учебные 
пособия, научно-методические материалы, программы религиоведения.  
 
ЛИТЕРАТУРА 
 
Назарбаев  Н.А. 2003. Идейная  консолидация  общества  как  условие  прогресса  Казахстана // Назарбаев  Н.А. 
Стратегия независимости. Алматы: Атамура. 
Курганская  В.Д.,  Дунаев  В.Ю.,  Косиченко  А.Г.  и  др. 2003. Влияние  религиозных  организаций  на  молодежь  в 
Казахстане (Научно-исследовательский отчет). Алматы: Центр гуманитарных исследований. 
Тощенко  Ж.Т. 2002. Кентавр-проблема  как  особый  случай  парадоксальности  общественного  сознания. – Вопросы 
философии, № 6. 
Назарбаев  Н.А. 2012. Послание  Президента  Республики  Казахстан - Лидера  нации  Н.А.  Назарбаева  народу 
Казахстана. Стратегия «Казахстан-2050». Новый политический курс состоявшегося государства // Казахстанская правда, 
15 декабря. 
Религиозные 
экстремисты 
расширяют 
влияние 
в 
Казахстане. 
б.г. – Доступ: http://www.interfax-
religion.ru/?act=news&div=51219 
Интервью  Председателя  Агентства  по  делам  религий  К.  Лама  Шариф: «Религиозный  экстремизм – враг  истинной 
веры». б.г. – Доступ: http://www.din.gov.kz/rus/press-sluzhba/publikacii/?cid=0&rid=337 
«Галым  Шойкин:  В  Казахстан  пришел  религиозный  экстремизм  в  его  самых  крайних  формах».  б.г. – Доступ: 
http://news.ivest.kz/18077894-galym-shoykin-v-kazahstan-prishel-religioznyy-ekstremizm-v-ego-samyh-kraynih-formah 
 
LITERATURY 
 
Nazarbaev N.A. 2003. Idejnaya konsolidaciya obschestva kak uslovie progressa Kazahstana // Nazarbaev N.A. Strategiya 
nezavisimosti. Almaty: Atamura. 

№6. 2013  
 
81 
Kurganskaya V.D., Dunaev V.Yu., Kosichenko A.G. i dr. 2003. Vliyanie religioznyh organizacij na molodezh' v Kazahstane 
(Nauchno-issledovatel'skij otchet). Almaty: Centr gumanitarnyh issledovanij. 
Toschenko Zh.T. 2002. Kentavr-problema kak osobyj sluchaj paradoksal'nosti obschestvennogo soznaniya. - Voprosy filosofii, 
№ 6. 
Nazarbaev N.A. 2012. Poslanie Prezidenta Respubliki Kazahstan - Lidera nacii N.A. Nazarbaeva narodu Kazahstana. 
Strategiya «Kazahstan-2050». Novyj politicheskij kurs sostoyavshegosya gosudarstva // Kazahstanskaya pravda, 15 dekabrya. 
Religioznye `ekstremisty rasshiryayut vliyanie v Kazahstane. b.g. - Dostup: http://www.interfax-
religion.ru/?act=news&div=51219 
Interv'yu Predsedatelya Agentstva po delam religij K. Lama Sharif: «Religioznyj `ekstremizm - vrag istinnoj very». b.g. - 
Dostup: http://www.din.gov.kz/rus/press-sluzhba/publikacii/?cid=0&rid=337 
«Galym Shojkin: V Kazahstan prishel religioznyj `ekstremizm v ego samyh krajnih formah». b.g. - Dostup: 
http://news.ivest.kz/18077894-galym-shoykin-v-kazahstan-prishel-religioznyy-ekstremizm-v-ego-samyh-kraynih-formah 
 

жүктеу/скачать 2,69 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: