Ббк 63. 5 +904 г 75 Редколлегия

236
Странноприимство.  Среди  форм  гостеприимства,  суще-
ственное  место  занимал  распространенный  среди  восточных 
славян, в том числе украинцев взгляд на прием богомольцев, 
как на богоугодное дело. Хождение к дальним святыням пеш-
ком в пределах большой страны было бы невозможным, если 
бы не было странноприимства. Сходить к святым местам хоть 
раз в жизни считалось богоугодным делом в каждой семье. Су-
ществовали странники, которые всю жизнь посвятили хожде-
нию по святым местам. Они, как правило, молились за людей 
их принимавших, за живых и умерших родственников, расска-
зывали о святых местах, вели душеспасительные беседы, укре-
пляли хозяев в вере. Положительной репутацией односельчан 
была  характеристика  –  «Он  любит  принимать  странников». 
Гостеприимство  было  повсеместно  распространено  по  отно-
шению ко всем путникам, но особенно оно распространялось 
на богомольцев. Наконец, эта форма гостеприимства бытова-
ла просто из-за отсутствия гостиниц или невозможности най-
ти приют вне частного дома. Человек мог погибнуть в случае 
отказа, поэтому предоставить ночлег – возводилось в степень 
нравственного завета. С развитием городов в центрах палом-
ничества появляются монастырские гостиницы. Получает раз-
витие  церковно-монастырское  гостеприимство.  Большинство 
богомольцев находило приют в специальных гостиницах Ки-
ево-Печерской  Лавры,  Китаевой  и  Феофановой  пустыни.  В 
одной Киево-Печерской лавре было 14 капитальных корпусов 
для приема паломников, включающих кухню, столовую, спаль-
ни, бесплатное медицинское обслуживание. 
Современное гостеприимство восточных славян (русских, 
украинцев  и  белорусов),  безусловно,  изменилось,  но  сохра-
нило основные традиции старого хлебосольства и радушного 
приема гостей.
В  настоящее  время,  как  правило,  во  время  приема  гостей 
на стол выставляется много закусок, потом подается горячее и 
десерт. Хозяин любит угощать своих гостей, искренне радуясь, 
что они едят много и с удовольствием. Угощения на столе долж-

237
ны быть разнообразны и многочисленны. Если приглашают на 
чай, кофе, то не стоит ожидать горячих блюд, однако такой хо-
зяин  тоже  считается  хлебосольным,  просто  другой  сценарий 
трапезы, более легкий. Отсутствие хлебосольства осуждается 
украинцами, потому что по народной традиции «Умел звать – 
умей и угощать!» и «За пустой стол гостей не сажают». О хо-
зяине дома, который не отличается хлебосольством, народная 
молва отзывается иронично: «Скатертью трясет, а на стол не 
несет!» – это звучит как насмешка над жадностью хозяина, ко-
торый посмел оставить гостей голодными, нарушив тем самым 
все традиции и правила приличия.
Украинцы и в настоящее время отличаются тем, что любят 
не только принимать гостей, но и ходить в гости. В гости мо-
гут пригласить одного человека (если это связано с делами), но 
чаще приглашают мужа и жену – даже при деловых встречах. 
С детьми приглашают только близких друзей и родственников 
на дни рождения детей. Вместе близких друзей и родственни-
ков собирают, как правило, по случаю какого-либо семейного 
(радостного или печального) события, а также на календарные 
или  религиозные  праздники  (Новый  год,  Рождество,  Пасха). 
Приглашения  обычно  следуют  в  устной  форме.  Письменные 
приглашения приняты – только на свадьбу или в дни особо тор-
жественных юбилеев. Приглашение может быть назначено на 
14–15 часов – на обед, или на 18–19 часов – на ужин.
Если  вы  спросите  того,  кто  вас  приглашает,  что  с  собой 
принести,  то  можете  услышать  ответ:  «Ничего  не  нужно. 
Приходите  сами».  Но  не  стоит  принимать  вежливые  слова 
буквально, всерьез! Украинцы строят свои отношения на ин-
туитивной  основе,  избегая  той  конкретной  определенности, 
которая принята во многих других странах. Кроме того, для 
них  представляется  невежливым  «делать  заказ»  приглашен-
ному человеку. Но если гость что-то принесет с собой, то вам 
будут очень благодарны. В гости хорошо приходить к назна-
ченному времени, но и опоздание на полчаса считается нор-
мальным.  Нормально  и  то,  что  в  таком  случае  опоздавшего 

238
гостя долго не ждут, все сядут за стол в соответствии с пого-
воркой «Семеро одного не ждут». 
Гости  почти  всегда  приносят  цветы  хозяйке  дома,  а  если 
гость пришел без цветов, то лучше дать объяснения: «не успел», 
«не нашел». Можно принести торт, или коробку конфет, или 
сладостей к чаю, хозяину – бутылку вина. Хорошим подарком 
считается бутылка шампанского или бутылка коньяка. Водку 
или пиво приносят в основном близкие друзья. Все съестное, 
что приносят гости, обычно хозяева сразу выставляют на стол.
Уходят же из гостей все вместе или по очереди – в зависимо-
сти от того, сколько времени потребуется на дорогу. Гости не 
засиживаются в гостях так долго, как французы, понимая, что 
хозяева устали, что метро может закрыться, а такси стоит доро-
го. Хозяева могут после чая или кофе уговаривать: «Посидите 
еще с нами», «Куда вы так спешите?» Как правило, это просто 
вежливая формула, ритуал, демонстрация чувств, что хозяевам 
не хочется с вами расставаться.
Современные украинцы могут прийти к вам в гости без вся-
кой предварительной договоренности (даже по телефону) – это 
называется  «забежать  на  огонек».  Это  выражение  родилось 
когда-то давным-давно, когда маленькие сонные городки раз-
деляли огромные степные пространства, через которые надо 
было долго ехать на лошадях или брести... Представьте себе, 
что вдруг в конце длительного и опасного пути где-то в поле 
приветливо мерцает огонек – как спасение, как надежда. Ко-
нечно, в тех условиях и хозяева, и гости были взаимно рады 
друг другу и особые церемонии только помешали бы радости. 
Сейчас же в больших городах с безумным ритмом жизни не 
надо преодолевать пространства пешком или на лошадях. Но 
привычка «забежать на огонек» осталась, превратилась в бы-
товую традицию. Однако это совсем не значит, что незваные 
гости будут ходить к вам день и ночь, мешая жить своей жиз-
нью. Такое отсутствие условностей – знак близких дружеских 
отношений. Надо приложить немало усилий и очень поста-
раться, чтобы вызвать к себе такое доверие, когда всякие «ки-

239
тайские церемонии» становятся не нужны и отбрасываются 
прочь, а важна только искренняя расположенность и интерес 
к гостю. Типично советский (украинский, российский) фено-
мен – прием гостей на кухне. Почему именно кухни? Возмож-
но, из-за вечного жилищного кризиса, когда комнаты заняты 
спящими детьми и родственниками, и свободно можно себя 
почувствовать только на кухне. А возможно, и благодаря люб-
ви к неформальному и более интимному общению за столом. 
Кухня – это не просто место приема гостей, особенно тех, кто 
«забежал на огонек», а обозначение особой атмосферы друж-
бы, когда из холодильника достают все, что там есть, а после 
еды  начинаются  бесконечные  «разговоры  о  главном»  –  по-
литике, экономике и о самых важных проблемах. Это форма 
спонтанного  общения,  характерная  для  всех  жителей  пост-
советского пространства. А в любом общении украинцы или 
россияне ценят именно эти качества – спонтанность, искрен-
ность, естественность и теплоту.
Нередко при первой встрече высоких официальных гостей 
(в  аэропорту,  на  пороге  дома)  подают  на  подносе  огромный 
каравай хлеба наверху с солонкой, наполненной солью. Ино-
странцы обычно теряются, не зная, что со всем этим делать, 
пытаются взять себе этот поднос, а он, как правило, тяжелый 
и неудобный. Любой славянин знает, что требуется только от-
ломить кусочек хлеба, обмакнуть его в соль и отправить в рот. 
Даже если это вам совсем и не по вкусу, надо понимать, что 
вас встретили «на высшем уровне», «по-царски», а значит, в 
максимальной форме выразили вам свое почтение. В каждом 
случае визита или приема гостей украинцы ценят не столько 
изысканность еды и тонкость вин, сколько особую, теплую ат-
мосферу общения. В последние годы в России и в Украине все 
шире практикуются приемы на западный манер а ля фуршет. И 
хотя такие приемы более экономны для организаторов и порой 
очень эффективны для налаживания деловых и других контак-
тов, их ценят гораздо меньше, чувствуя себя в традиционной 
обстановке (за столом) увереннее и уютнее.

Библиография
Артюх, 2005: Артюх Л.Ф. Украинская народна кулiнарiя // Украiнцi: 
Iсторико-етнографiчна монографiя. К., 2005.
Артюх, 2006: Артюх Л.Ф. Традицiйна украiнська кухня в народному 
календарi. К.: Балтiя друк, 2006. 
Артюх, 2010: Артюх Л.Ф. Гостина в украiнцiв у контекстi комунiкацii 
// Народна творчiсть та етнографiя. 2010. № 3.
Байбурин,  Топорков,  1990:  Байбурин  А.К.,  Топорков  А.Л.  У  истоков 
этикета. Л., 1990.
Берштрам, 1985: Берштрам Т. Будни и праздники: поведение взрос-
лых в русской крестьянской среде (XIX – начало ХХ в.) // Этни-
ческие стереотипы поведения / под ред. А.К. Байбурина. Л., 1985. 
Зеленин,  1991:  Зеленин  Д.К.  Восточнославянская  этнография.  М., 
1991.
Русавська, 2004: Русавьска В.А. Історичні форми гостинності // Пи-
тання культурології: Зб. наук. ст. / КНУКіМ. К., 2004. Вип. 20.
Русавська, 2007: Русавська В.А. Гостиннiсть в украiнськiй побутовой 
культурi ХIХ ст: Автореф. дис… к.и.н. К., 2007. 
Пазенок,  2004:  Пазенок  В.С.  Фiлософiя  туризма:  навч.  пособ.  для 
студ. вищ. навч. закл. К.: Кондор, 2004. 
Украiнцi,  2005:  Украiнцi.  Iсторико-етнографiчна  монографiя.  К., 
2005. Т. 2.
Цюрупа,  2004:  Цюрупа  М.В.  Осмислення  феномена  туризму  в 
европейськiй iсторико-фiлософскiй традiцii // К.: Кондор, 2004. 
Чубинский, 1872: Чубинский П.П. Труды этнографическо-статистиче-
ской экспедиции в Западно-Русский край, снаряженной Импера-
торским  Русским  географическим  обществом.  Материалы  и  ис-
следования, собранные П. П. Чубинским. СПб., 1872. Т. 4. 

241
М.Н. Губогло
Миротворческая энергетика традиционной культуры. 
Семантика гостеприимства у гагаузов
*
На рубеже веков в связи с распадом Советского Союза, как 
одной из крупнейших держав мира, с взрывным ростом этни-
ческого самосознания, с усилением социального неравенства 
и  межэтнических  противоречий  в  общественные  науки  хлы-
нула  волна  публикаций  о  конфликтах,  имеющих  этническую 
окраску. Такова, в частности, ситуация в гуманитарном знании 
Российской Федерации, Республики Молдова, в некоторых со-
предельных странах и в ряде стран дальнего зарубежья.
Убедительной  иллюстрацией  историографической  на-
сыщенности  конфликтологической  проблематики  может,  в 
частности,  служить  «Настольная  книга»  по  трансформации 
конфликта,  подготовленная  Бергховским  исследовательским 
центром конструктивного урегулирования. В 2003 г. она была 
опубликована в интернете [www.berghofhandbook. net], а за-
тем переведена на русский язык и опубликована по плану со-
вместного  проекта  Бергхофского  Центра  и  Института  этно-
логии и антропологии РАН [Этнополитический конфликт…, 
2007].
Важным вкладом в освещение этнополитики и межэтниче-
ских конфликтов, исторической судьбы и борьбы за самобыт-
ность, в том числе по вопросам истории и культуры молдаван, 
русских, гагаузов, болгар и евреев Молдавии, стали фундамен-
тальные труды известного молдавского историка и политолога 
Петра Михайловича Шорникова, активного участника между-
народного проекта российско-молдавских симпозиумов [Шор-
ников, 1997, 2007, 2009].
*  Статья подготовлена при финансовой поддержке Программы фунда-
ментальных исследований Президиума РАН «Традиции и инновации 
в  истории  и  культуре»,  направление  3:  «Традиция,  обычай,  ритуал 
в  истории  и  культуре»,  проект  «Этносоциология  гостеприимства: 
дрейф от солидарности к антропоцентризму».

242
Объем конфликтологической литературы, востребованной к 
жизни острой необходимостью гасить полыхающие пожары в 
той или иной части России или Молдовы, возрастал в ущерб из-
учению мирных основ повседневной жизни и межэтнических 
отношений. Без должного внимания, на периферии предметной 
области этнологии оказались наработанные веками институты 
традиционной культуры, призванные играть миротворческую 
роль  в  деле  оптимизации  и  гармонизации  внутриэтнических 
и межэтнических отношений. Даже в солидных монографиях, 
посвященных,  например,  описанию  традиционной  культуры 
гагаузов, вопросы функциональной роли миротворческих ин-
ститутов оказались за пределами научного осмысления.
Между тем, в традиционной культуре молдавского народа, 
гагаузов, болгар, украинцев и др. накоплен богатый культуро-
логический  опыт  по  созданию  и  совершенствованию  инсти-
тутов, играющих роль стабилизатора внутриэтнических и ме-
жэтнических отношений. Мне уже приходилось, в частности, 
ссылаясь на культурное наследие гагаузов, обращать внимание 
на  роль  и  социальную  значимость  гостеприимства,  ярмарок, 
сельских  и  храмовых  праздников,  общественного  мнения, 
меджи  (волонтерской  взаимопомощи)  в  деле  «взращивания» 
и  накопления  социального  капитала,  обеспечивающего  наря-
ду с другими факторами внутреннюю гармонию и групповую 
солидарность и стабильность [Губогло, 2009: 7; Он же, 2011: 
346–351; Он же, 2012: 444–495].
Исследование институтов традиционной культуры, облада-
ющих миротворческим потенциалом и несущих в себе энерге-
тику сохранения мира и человеческого достоинства, позволило 
выяснить, что в их генезисе и эффективном функционирова-
нии  важная  роль  принадлежит  доверию  и  доверительности. 
«Доверчивость» как этнокультурную черту характера гагаузов 
отмечал В.А. Мошков на рубеже XIX–XX вв. «Болгары, – по 
определению самих гагаузов, угрюмы, скрытны и подозритель-
ны, жадны и скупы, а гагаузы наоборот, веселы, откровенны и 
доверчивы» [Мошков, 1901: 29].

243
Достаточно напомнить о выдающейся роли, которую игра-
ло гостеприимство в повседневной жизни гагаузов. Смысловая 
нагрузка этого слова у гагаузов исходила не из частного поня-
тия «гости», а от более широкого слова «адам». В дословном 
переводе на русский язык «адамлык» («гостеприимство») озна-
чало человечность. Институт гостеприимства как социальная 
добродетель и как обязательная часть культа каждого гагауза 
находил свое проявление не только в угощении, но и в таком 
устройстве гагаузского дома, чтобы в нем было специальное 
место только для приема гостей [Подробнее см. Мошков, 1901: 
15; Губогло, 2012: 487–492].
Стереотип о «доверчивости гагаузов», включенный В.А. Мош-
ковым в этнографическую характеристику народа, имеет под со-
бой известное материальное воплощение. В конце XIX – начале 
XX вв. дома гагаузов в одних случаях отделялись со стороны 
улицы  забором,  в  других  –  оставались  открытыми  «всем  ве-
трам». Наблюдательный В.А. Мошков не без оснований счи-
тал, что заборы в гагаузских селениях «делаются исключитель-
но против скота, а не от воров» [Мошков, 1902: 2; Он же, 2004: 
360]. Более того, «желание закрыть свой двор забором от не-
прошенных посетителей и посторонних лиц, – как бы продол-
жал раскрытие доверительности отдельных представителей га-
гаузского народа В.А. Мошков, – здесь вовсе не заметно. Кроме 
самых богатых крестьян, гагаузы не проявляют ни малейшего 
намерения изолироваться от улицы и от соседей» [Там же].
Доверчивость  как  часть  менталитета  гагаузов  выражалась 
не  только  в  их  относительно  индифферентном  отношении  к 
воздвижению глухих заборов для изоляции жилища и двора, 
но и при строительстве помещений для скота. В том случае, 
если хозяйские овцы зимовали не в степи, а оставались на зиму 
при доме, то «никакого особенного хлева для них не делалось, 
а только к “даму” (сараю – М.Г.) или “даяме” пристраивался 
небольшой дворик, окруженный плетневым забором с калит-
кой. Среди такого дворика в нескольких местах устраивались 
из плетня же круглые или продолговатые ясли в виде корзин 

244
для корму и деревянный желоб («холлук») для воды. Вот и все 
помещения для овец» [Мошков, 1902, № 4: 19–20; Он же, 2004: 
377]. Понятно, что «в ночное время из-за легкой загородки, – 
отмечал В.А. Мошков, – очень легко украсть скот, но, к сча-
стью, кража скота здесь [в поселениях гагаузов – М.Г.] явление 
довольно редкое и гораздо большей опасностью для овец мо-
жет быть нападение волков» [Там же].
Американский  социолог  Френсис  Фукуяма,  автор  фунда-
ментальной  книги  «Доверие»  [Фукуяма,  2004],  считает,  что 
экономический прогресс представляет собой своего рода «на-
граду» обществу за внутреннюю гармонию, отсутствие кото-
рой препятствует хозяйственному процветанию. В обретении 
этой гармонии немалая роль принадлежит феномену доверия, 
знакомого по русской литературе как «слово купеческое» [А.Н. 
Островский. Бесприданница].
В предлагаемом здесь очерке выдвигается идея (в поряд-
ке  постановки  вопроса)  организации  и  проведения  между-
народного  этносоциологического  исследования  проблем 
доверия и доверительности в России, Молдове, в том числе 
на примере Гагаузии, усилиями сотрудников Института эт-
нологии  и  антропологии  РАН,  Научно-исследовательского 
центра им. М.В. Маруневич и Комратского государственно-
го университета.
Программными задачами такого исследования можно было 
бы считать изучение доверия и доверительности в различных 
сферах повседневной жизни и системы жизнедеятельности в 
синхронном и диахронном аспектах. Золотые россыпи наблю-
дений основоположника научного гагаузоведения В.А. Мошко-
ва о миротворческих институтах традиционной культуры гага-
узов могут служить для анализа доверия в гагаузском социуме 
на рубеже XIX–XX вв. в ретроспективе. Наличие глубокого до-
верия  между  российским  исследователем  и  гостеприимными 
гагаузами позволило российкому ученому собрать уникальный 
этнографический материал, сохраняющий практическую и на-
учную актуальность до сих пор. Доверительность была нормой 

245
отношений  между  политической  элитой  императорской  Рос-
сии, обывателями Польши и гагаузами, о чем также свидетель-
ствует сообщение В.А. Мошкова.
Особенно интересным В.А. Мошкову, в частности, показал-
ся тот факт, что «в варшавских польских газетах очень часто 
можно… было… прочесть объявления о времени, когда начи-
наются занятия в Комратском реальном училище, так как мно-
гие варшавяне, по неимению свободных вакансий в Варшаве, 
отдают сюда в науку своих сыновей». Более того, тут же автор 
продолжает  разговор  об  атмосфере  российско-гагаузской  до-
верительности, сообщая о том, что из Комратского реального 
училища «выходит в нашу русскую интеллигенцию немало со-
стоятельных гагаузов, которых можно встретить в настоящее 
время не только среди местного духовенства и народных учи-
телей, но даже и среди офицеров нашей армии» [Мошков, 1900: 
8; Он же, 2004: 12].
Последнее  сообщение,  не  замеченное  современными  ис-
следователями, заслуживает особого внимания тем, что имеет 
аналоги с характерными линиями и социальной мобильностью 
лиц караимской этнической принадлежности. В отличие от не-
которых народов России, караимы в XIX в. пользовались осо-
бым  доверием  царского  правительства.  Немало,  в  частности, 
было представителей караимской национальности на государ-
ственной и военной службе в Российской империи [Тюркские 
народы Крыма, 2003: 106].
В.А. Мошков неоднократно акцентировал внимание на спо-
собности гагаузов к военной службе. «Из них выходят, – писал 
со  знанием  дела  ученый,  –  очень  видные,  смышленые,  рас-
торопные и годные на все руки солдаты; к условиям военной 
службы они [гагаузы – М.Г.] легче приспосабливаются, чем все 
наши восточные инородцы…
Те же из них, которые дома хоть сколько-нибудь учились в 
школе, на службе попадают в унтер-офицеры и в фельдфебе-
ля, для чего, как известно, нужно хорошо знать русский язык» 
[Мошков, 1901: 58].

246
Разумеется, мониторинговое изучение доверия имеет при-
вычно важное значение в ходе избирательных кампаний. Одна-
ко, наряду с утилитарным подходом, систематическая диагно-
стика доверия, бытующая среди различных слоев населения, 
представляется актуальной для выбора долгого пути, для про-
хождения которого нужны не только разумные законы, рыноч-
ная база, слой активных предпринимателей и солидный сред-
ний класс. Для успешного социально-экономического развития 
необходимо содействие сохранению исторического наследия и 
формированию  новой  системы  ценностей,  в  том  числе  дове-
рию и толерантности, ответственности и солидарности.
С  легкой  руки  американских  социологов  Френсиса  Фуку-
ямы  [Фукуяма,  2004]  и  Самюэля  Хантингтона  [Хантингтон, 
2004] взаимосвязанные проблемы доверия, идентичности и со-
лидарности выдвинулись на передний план социологических, 
экономических и управленческих исследований. Они уже про-
ведены  в  России,  Белоруссии  и  некоторых  других  странах  и 
посвящены  главным  образом  социальному  капиталу  как  со-
циальной добродетели на пути стабильного существования и 
процветания  современных  демократических  обществ.  [База-
леев, 2008; Васильев, 2008; Гассий, 2005а, 2005б; Девяткина, 
2007;  Дискин,  2003;  Епанчинцев,  2005;  Жгун,  2005;  Карасев, 
2001;  Конев,  2007;  Коньков,  2006;  Коулман,  2001;  Шихирев, 
2003; Лебедева, 2006; Лукьянова, 2006; Мясникова, 2007; Пи-
цик, 2002; Пономарь, 2008; Радаев, 2003; Савельвева, 2008; Ти-
хонова, 2004; Фейзба, 2007]. 
Особого внимания заслуживают опубликованные материа-
лы «круглых столов», «Социальный капитал как научная про-
блема» [ОНС, 2004, № 4: 5–23], коллективные сборники ста-
тей, в том числе переведенный с английского языка сборник 
«Социальный  капитал  и  социальное  расслоение  в  современ-
ной  России»  [2003],  а  также  освоение  зарубежных  подходов 
[Стрельникова, 2009].
В лавинообразном потоке исследований, в том числе защи-
щенных на их основе диссертаций, весьма скромно выглядит 

247
ряд  работ,  специально  посвященных  изучению  доверия  как 
первоосновы социального капитала. Тем не менее, вызывают 
интерес некоторые из них, выполненные скорее на умозритель-
ном, чем на конкретном социологическом материале [Козыре-
ва, 2008, 2009; Левкин, 2008; Трапкова, 2004; Халикова, 2008; 
Юраков, 2004].
Проблема доверия, хотя и привлекла внимание отдельных 
исследователей, но все же оказалась более востребованной в 
системе политической жизни, чем в ряду конкретно-социоло-
гических исследований. По сравнению с проблемами толерант-
ности, вспыхнувшими в связи с объявленным ЮНЕСКО годом 
толерантности, и так же быстро угаснувшими, проблематика 
доверия устойчиво набирает «вес», приобретает значительный 
общественный  резонанс.  В  знании  законов  формирования  и 
функционирования доверия на личностном и групповом уров-
не заинтересованы экономисты и хозяйственники, политики и 
управленцы, наука и образование.
Потребность в наличии доверия в указанных сферах, а так-
же в сфере повседневной жизни, вытекает из ожидания того, 
что члены сообщества будут вести себя более или менее пред-
сказуемо, честно и с вниманием к нуждам окружающих, в со-
гласии с некоторыми общими нормами. Многие из этих норм 
относятся  к  сфере  фундаментальных  ценностей.  Обсуждению 
некоторых в парадигме «Грамматика жизни» были посвящены 
2  из  8  международных  российско-молдав-ских  симпозиумов, 
проведенных ЦИМО ИЭА РАН совместно с молдавскими кол-
легами. Такое понимание доверия придает ему важное значение 
в качестве индикатора социального капитала, составляющего в 
свою очередь, мобилизационный потенциал общества. В этно-
социологическом аспекте задачи по изучению доверия впервые 
были сформулированы при подготовке проекта широкомасштаб-
ного исследования «Электрокардиограмма (ЭКГ – этничность-
конфессиональность-граж-данственность)  социальных  транс-
формаций»  (автор  и  руководитель  проекта  –  М.Н.  Губогло). 
[Губогло, Смирнова, 2006].

248
По материалам исследования, проведенного при поддержке 
и  с  участием  депутата  Госдумы  Российской  Федерации  док-
тора политологии С.К. Смирновой, были защищены кандидат-
ские  диссертации  А.В.  Юракова  и  А.  Султановой,  подготов-
лена М.Н. Губогло совместно с С.К. Смирновой монография 
«Феномен Удмуртии: Траектории деинфантилизации», т. 9 [Гу-
богло, 2006].
За 10 лет, прошедших после указанного исследования, про-
блемы доверия, идентичности и солидарности вышли едва ли 
не на первый план политической жизни России и ряда сопре-
дельных стран. Следовательно, налицо задача выявления того, 
как изменились представления граждан о доверии- недоверии, 
на основании которых принимаются политически важные ка-
дровые  решения,  например,  неожиданное,  но  памятное  всем 
смещение с поста мэра города Москвы Ю.М. Лужкова в связи 
недоверием к нему со стороны тогдашнего Президента России 
Д.А. Медведева. Новое обострение межэтнических отношений 
делает востребованным изучение доверия-недоверия в систе-
ме  ответственности-солидарности,  коллективизма-индиви-
дуа-лизма в разных сферах экономики и политики, культуры и 
гражданственности.
Еще раз подчеркнем, что на рубеже первого и второго деся-
тилетий нового тысячелетия актуальность исследований про-
блем  доверия  и  ассоциированных  с  ним  задач  солидарности 
выходит на передний план не только экономической и культур-
ной жизни, но и в сфере межэтнических и межрелигиозных от-
ношений. 
Определенный  опыт  в  изучении  доверия-недоверия  был 
приобретен  в  ходе  реализации  ЦИМО  ИЭА  РАН  исследова-
тельского проекта «Русская молодежь в странах нового зару-
бежья». 
Проблемами доверия сегодня озабочены органы законода-
тельной  и  исполнительной  власти  России,  руководители  фе-
дерального  и  регионального  уровня  самого  высокого  ранга. 
Далеко за примером ходить не надо. На доверие, как главней-

249
шее  условие  успешной  деятельности  и  нормального  взаимо-
действия политики и практики, экономики и социальной сфе-
ры, сделал ставку Д.А. Медведев, выступая с докладом на XI 
Международном экономическом форуме. Он, в частности, счел 
необходимым определить понятие «доверие» важным показа-
телем «качества жизненных, социальных отношений» и пред-
ставляющего  «важный  ресурс  любого  государства»,  и  далее, 
как  «человеческий»  или  «социальный  капитал».  Создается 
впечатление,  что  советники  и  спичрайтеры  Медведева  более 
или менее информированы о состоянии дел в современном гу-
манитарном знании, так как осведомлены о том, что «альтер-
нативой “режиму” доверия» может быть только анархическая 
и беспорядочная «война всех против всех»: «с волками жить, 
по волчьи выть», а на личностном уровне дело может дойти до 
«социального паралича». Идеологема «Даешь доверие!» имеет 
прямое отношение как к сфере этногосударственных (по вер-
тикали), так и к сфере межэтнических (по горизонтали) отно-
шений.
Новая  волна  обеспокоенности  властей  в  постсоветских 
странах  эскалацией  межэтнической  напряженности  придает 
особую  востребованность  исследованиям  проблем  доверия  в 
формальных сферах, в том числе и в повседневной жизни граж-
дан в регионах с этнически смешанным составом населения. 
Востребованность мониторингового обследования доверия 
не обошла стороной и Гагаузию, если принять во внимание по-
стоянные «выяснения отношений» между депутатами Народ-
ного Собрания и исполкомом Гагаузии, между мэром Комрата 
и Башканом Гагаузии.
Проблема доверия, хорошо освоенная в русской классиче-
ской литературе, обретает особую актуальность сегодня, в на-
чале  нового  тысячелетия,  в  связи  с  расширением  масштабов 
бизнеса,  предпринимательства,  волонтерства,  меценатства  и 
других частных инициатив. Вспоминается известное со школь-
ной статьи «слово купеческое», которое в былые времена вы-
ступало  важной  гарантией,  манифестирующей  честь,  досто-

250
инство и ответственность купца, слово которого было силой, 
равной юридической значимости печати или письменного до-
говора.
В высших эшелонах власти современной Молдовы, как и в 
России, укрепляется убеждение в том, что общегосударствен-
ным  и  региональным  структурам  власти  нельзя  самоустра-
няться от вопроса о сущности, содержании и условиях доверия 
граждан России на институциональном и личностном уровнях, 
способности  этих  граждан  к  восприятию  «инаковости»  как 
нормы социальной жизни, в том числе их способности к кон-
сенсусу и таким моделям поведения, которые преследуют не 
только частные, но и коллективные, общенациональные цели и 
исповедуют не только самобытные этнокультурные, но и обще-
российские ценности – ценности Российской нации.
Социальный капитал и его важнейшая составная часть – до-
верие, внедряются, хотя и с явным опозданием, в сознание по-
литиков и практиков и выступают как бы синонимом благопри-
ятной атмосферы демократического общества.
В конце 2011 г., приняв решение баллотироваться на пост 
Президента России, В.В. Путин взял в качестве одной из осно-
вополагающих идеологем проблему доверия. В первой же их 
пяти опубликованных им статей с изложением основ и принци-
пов предвыборной программы он перечислил в качестве акту-
альных проблем, во-первых, «недостаточный уровень доверия 
людей к друг другу», как «серьезный и застарелый недуг наше-
го общества», во-вторых, «элементарное неверие [граждан] в 
собственные силы или недоверие к ближнему», в-третьих, не-
обходимость постоянных усилий для «преодоления взаимной 
подозрительности, идеологических предубеждений и близору-
кого эгоизма», в-четвертых, необходимость «отстоять справед-
ливость и достоинство каждого человека. Правду и доверие в 
отношениях государства и общества». 
Обсуждение проблем по теме статьи «Россия сосредотачи-
вается» В.В. Путин продолжил в одной из последующих статей, 
посвященной системе этногосударственных и межэтнических 

251
отношений; вопреки ее традиционному названию «Россия: на-
циональный  вопрос».  Несмотря  на  устаревшую  идеологему 
«национальный вопрос», которую в тексте статьи В.В. Путин 
даже  закавычил,  тем  не  менее,  он  обосновал  необходимость 
стратегии государственной национальной политики, основан-
ной на гражданском патриотизме. Цель этой политики состоит 
в том, что «любой человек, живущий в нашей стране, не дол-
жен забывать о своей вере и этнической принадлежности». При 
этом, ассоциированная с первой, важное значение имеет вторая 
цель национальной политики: любой человек «должен прежде 
всего  быть  гражданином  России  и  гордиться этим.  Никто  не 
имеет права ставить национальные и религиозные особенно-
сти выше законов государства». 
Сегодня у политической элиты России и Республики Мол-
дова  нет  надежной  информации,  а  следовательно,  и  понима-
ния того, что за истекшее десятилетие реформ народ России и 
Молдовы, с одной стороны, стал более мудрым, инициативным, 
предприимчивым,  с  другой  –  духовно  истощенным  и  матери-
ально обездоленным, с третьей – терпеливым, но политически 
отчужденным.  И  в  Гагаузии,  и  в  России,  общество  не  только 
подверглось сильной политической и социальной поляризации, 
но стало носителем гораздо более широкого спектра интересов. 
Вместе с тем, в обществе накапливается заряд недоверия к вла-
сти.
Неутешительные  итоги  реализации  социальной  политики, 
в том числе в Гагаузии, требуют систематического анализа не 
только на уровне скороспелых экспертиз, выполненных за кру-
глым столом, за чашкой чая в ходе фокус-групп, склеенных га-
зетных вырезок, не только на основе прикладных исследований, 
поспешно выполненных приглашенными в Гагаузию гастарбай-
терами, а на свежих материалах основательного этносоциологи-
ческого изучения реальных процессов во всей их сложности и 
многообразии с охватом широких масс населения.
Политической  элите  и  общественным  деятелям  Гагаузии 
нужны адекватные знания о том, что происходит за окнами ка-

252
бинетов чиновников. Переписи населения в России и Молдове 
ввиду крайней ограниченности переписного бланка, в которой 
можно было втиснуть не более двух десятков вопросов, нико-
им образом не утоляют хронический информационный голод 
о многообразии единства и единства в многообразной жизни 
населения этих стран. Тем более что в переписных бланках не 
предусматривается ни прямой, ни косвенный вопрос о доверии 
и солидарности.
Этнополитическая нагрузка понятия доверия, приведенная 
в словаре Ожегова и означающая «убежденность в чьей-либо 
искренности,  честности,  добросовестности  и  основанное  на 
них отношение к кому-, чему-либо», явно занижает его смыс-
ловую нагрузку.
Ключевое понятие – доверие в период социальных транс-
формаций имеет не только психологическое, но и социально-
политическое значение. Корни доверия не в том, чтобы насту-
пила эра всеобщей любви, братства и дружбы народов. Основы 
доверия  скорее  рациональны,  чем  эмоциональны  и  иррацио-
нальны.  В  современном  обществе,  как  подчеркивает  выдаю-
щийся американский историк и политолог Джерри Хафф, нет 
действия, которое в такой степени базировалось бы на правде 
при  таком  широком  круге  участников.  В  самом  деле,  трудно 
не согласиться с Дж. Хаффом в том, что «вкладчики должны 
уверенно  себя  чувствовать,  вкладывая  свои  деньги  в  безлич-
ные  банки;  банки  должны  думать  о  том,  что  незнакомые  им 
заемщики  не  исчезнут;  компании  должны  быть  способными 
выпускать ценные бумаги, а инвесторы должны верить в их по-
рядочность; предприниматели должны доверять подрядчикам 
в надежно выполненной строительной работе, также они долж-
ны  предполагать,  что  их  проект  и  полученные  впоследствии 
плоды  не  будут  похищены  после  завершения  проектных  ра-
бот». Иными словами, смысл позиции американского профес-
сора состоит в том, что современное общество не может быть 
жизнеспособным без подразумеваемого и реального доверия. 
Однако доверие не может существовать абстрактно. Если люди 

253
не  доверяют  своему  лидеру,  человек,  претендующий  на  эту 
роль, не может ее исполнять. Даже в США, стране устоявшейся 
демократии с ее незыблемыми «правилами игры», американцы 
хотят иметь гарантии государства на свои сбережения и банков-
ские вклады, бизнесмены и работники торгово-промышленной 
сферы  хотят  заручиться  юридической  поддержкой,  страхую-
щей от жульничества и обмана в различных его проявлениях. 
В случае проявления угрозы кризиса правительство вынужде-
но  предпринимать  решительные,  экстраординарные  меры.  И 
если граждане России после шоковой терапии Гайдара и после 
дефолта в августе 1998 г. снова рискуют хранить свои деньги 
в сберегательных кассах или в других банках, это свидетель-
ствует о неистощимом чувстве их доверия к государственной 
финансовой структуре. 
В 1997 г. в 14 столицах республик РФ немногим более поло-
вины титульной и русской молодежи не доверяли Президенту 
России, в то время как Президенту «своей» республики не до-
веряли 30,9% титульной и 41,4% русской молодежи.
В  контексте  каждой  столицы  имели  место  межэтническое 
и межконфессиональное недоверие. В то же время к далеким 
американцам и китайцам и русская, и титульная молодежь ис-
пытывала недоверие в меньших масштабах и приблизительно 
в одинаковой степени.
 Волнообразное проявление лояльности граждан России к 
постсоветскому государству находит свое выражение в скачко-
образном (по времени) и ситуативном (по различным субъек-
там Федерации участии в избирательных кампания, в сложной 
гамме позитивных и критических оценок результатов социаль-
но-экономических  трансформаций,  в  смещении  доверия  на-
селения от центральных и местных властей, от формальных к 
неформальным лидерам истощает согласие (доверительность и 
солидарность) между народом и государством, лишая государ-
ство социальной опоры.
Психологическое отношение (attitude) у современных граж-
дан России, Молдовы и Украины возникает не только в процес-

254
се узнавания личности, но и в процессе узнавания трудового и 
иного коллектива или группы, в которую адаптируется нови-
чок, или постоянно живущий или работающий человек. Между 
тем нам неизвестны специальные этносоциологические иссле-
дования,  посвященные  объективным  и  субъективным  факто-
рам возникновения и укрепления доверия или недоверия как 
на личностном, так и на институциональном уровне.
Основные гипотезы
При  реализации  предлагаемого  проекта,  который  может 
осуществляться совместно с учеными и экспертами, работаю-
щими в регионах России, Молдовы и Украины, предлагается 
внедрение ряда новых идей в систему этносоциологии, а так 
же проверка выдвигаемых гипотез с точки зрения возможности 
использования выводов исследования на практике в Гагаузии.
Факторы формирования, использования принципов доверия 
и следование им, как показали предварительные этносоциологи-
ческие исследования, коррелируются с основными жизненными 
ценностями: «главное в жизни», «хорошо жить», «жизненный 
успех», «какой я человек сегодня», «какой я гражданин сегодня», 
«что необходимо, чтобы чувствовать себя и быть счастливым».
Позволю себе в порядке обсуждения предложить несколько 
рабочих гипотез, валидность которых можно было бы прове-
рить  на  эмпирическом  материале  на  примере  этнополитиче-
ской ситуации Гагаузии.
1.  Чувство  удовлетворенности  жизнью  имеет  тенденции 
увеличивать  меру  доверия,  и  наоборот,  неудовлетворенность 
сокращает доверие.
2.  Признание  правильности  направления  дел  в  Гагаузии, 
Молдове и России, как синтетический показатель настроя лич-
ности, связано с более высоким доверием граждан к руководи-
телям страны (к госчиновникам, СМИ, общественным, непра-
вительственным организациям).
3.  Показатели  удовлетворенности  у  представителей  одной 
национальности могут быть, вероятно, выше, чем у другой.

255
4. Ухудшение экономической ситуации и углубление соци-
ального неравенства ведет к снижению доверия к руководству 
страной или регионом и к госчиновникам, но не обязательно 
снижает доверие на личностном уровне.
5. Межличностное доверие сохраняет свою действенность 
в силу наработанных веками навыков коллективизма и сокра-
щается по мере внедрения в повседневную жизнь принципов 
индивидуализма.
6. Современные страхи и риски вызывают усиление недо-
верия прежде всего среди беднейших слоев населения.
7. Доверие, как «самое главное в жизни» входит в первую 
пятерку ценностей из списка в 15 наименований.
8.  Доверие,  как  условие,  необходимое  для  «хорошей  жиз-
ни»,  входит в первую пятерку из 10 наименований  в списке, 
апробированном по программе «ЭКГ социальных изменений».
9. Доверие, как наиболее «волнующая» проблема, занимает 
одно из первых мест в списке из 10 современных проблем как 
в регионах России, так и в Молдове.
10. Недоверие местного населения к лицам другой нацио-
нальности,  как  препятствие  к  успешному  приспособлению, 
выступает одной из причин, затрудняющих адаптацию и жиз-
необеспечение инонациональностей среди населения.
11. Отсутствие доверия между членами сообщества приво-
дит к дополнительным затратам по созданию органов правово-
го регулирования тех сфер жизни, которые могли бы оптималь-
но существовать без регламентирующего чиновничества.
12.  Форсированное  внедрение  принципов  индивидуа-
лизма в ущерб веками наработанных принципов и навыков 
соборности  и  коллективизма  подрывает  благоприятные  ус-
ловия для доверия и тем самым сокращает возможности со-
циального капитала в укреплении внутренней сплоченности 
общества.
13. В основе доверия лежит единство слова и дела. Когда 
это единство нарушается, доверие превращается в недоверие. 
14. Доверие – это награда, которую надо заслужить. 

256
Итак, в заключение еще раз вернемся к исходному замыслу 
данного очерка. Его основной смысл состоит в том, что этногра-
фическое описание традиционной культуры гагаузов, в том числе, 
издание крупной монографии, удостоенной научной степени док-
тора исторических наук, не снимает задач дальнейшего исследо-
вания этой важной сферы ментальности и определенных резуль-
татов креативной и творческой деятельности. Любое описание в 
этнографии, основанное на указанном подходе, имеет свои преде-
лы. В первой и начале второй декады нового столетия бухгалтер-
ский подход не предполагает прекращения его дальнейшего при-
менения, хотя и выглядит если не анахронизмом, то, по крайней 
мере, вчерашним днем или отзвуком прошлого века.
Между тем, актуализация этнического самосознания, борьба 
народа за самоопределение, не снижающие градус межэтниче-
ской  напряженности,  требует  настойчивых  поисков  механиз-
мов не только для погашения противоречий, но и для раннего 
предупреждения межэтнических конфликтов. Этнологи и этно-
социологи хорошо знают, что в недрах традиционной культуры 
каждого  народа  существуют  проверенные  историческим  опы-
том  механизмы  оптимизации  и  регулирования  межэтнических 
отношений. Важной составной частью традиционной культуры 
выступают  институты  и  принципы  доверия.  Миротворческая 
энергетика  компонентов  традиционной  культуры  требует  на-
стойчивого выявления, тщательного осмысления и внедрения в 
практику тактики и стратегии доверия и доверительности.
Библиография
Губогло,  2004:  Губогло  М.Н.  Концептуальное  переоснащение  этни-
ческой  проблематики  в  научных  исследованиях  и  политической 
практике. М., 2004.
Губогло, 2006: Губогло М.Н., Смирнова С.К. Феномен Удмуртии. Тра-
ектории деинфантилизации. М., 2006. Т. 9. 
Губогло, 2009: Губогло М.Н. Гостеприимство и ярмарки как социаль-
ные  добродетели  этно-  и  социогенеза  //  Курсом  развивающейся 
Молдовы. М., 2009. Т. 7. С. 7–25.

257
Губогло, 2011: Губогло М.Н. Гостеприимство // Гагаузы. М., 2011. С. 
346–351.
Губогло, 2012: Губогло М.Н. Институты соционормативной культуры 
// «Гагаузы в мире и мир гагаузов». Т.  2. М., 2012. С. 487–492.
Мошков, 1900: Мошков В.А. Гагаузы Бендерского уезда. Этнографи-
ческие очерки и материалы. I. Территория, занимаемая гагаузами, 
и происхождение этого народа // ЭО, 1900. № 1. С. 1–135.
Мошков, 1901: Мошков В.А. Гагаузы Бендерского уезда. VI. Семья и 
семейные отношения у гагаузов // ЭО. 1901. № 2. С. 1–28; VII. От-
ношение гагаузов к другим народностям // ЭО. 1901. № 2. с. 29–49.
Мошков, 1902: Мошков В.А. Гагаузы Бендерского уезда. XIV. Дом и 
надворные постройки // ЭО. 1902. № 4. С. 1–27. 
Мошков, 2004: Мошков В.А. Гагаузы Бендерского уезда. Кишинев, 2004.
Хангтингтон, 2004: Хангтингтон С. Кто мы? Вызовы американской 
национальной идентичности. М., 2004.
Социальный капитал и социальное расслоение…, 2003: Социальный 
капитал и социальное расслоение в современной России. М., 2003.
Социальный капитал…, 2004: Социальный капитал как научная про-
блема // ОНС. 2004. № 4. С. 5–23.
Тюркские народы Крыма, 2003: Тюркские народы Крыма: Караимы, 
Крымские татары. Крымчаки. М., 2003.
Фукуяма,  2004:  Фукуяма  Ф.  Доверие.  Социальные  добродетели  и 
путь к процветанию М., 2004. 
Шорников,  2007:  Шорников  П.М.  Молдавская  самобытность.  Тира-
споль, 2007.
Шорников, 1996: Шорников П.М. Покушение на статус. Этнополити-
ческие процессы в Молдавии в годы кризиса 1988–1996. Киши-
нев, 1996.
Шорников, 2009: Шорников П.М. Поля падения. Историография мол-
давской этнополитики. Кишинев, 2009.
Этнополитический  конфликт,  2007:  Этнополитический  конфликт: 
пути  трансформации.  Настольная  книга  Бергхофского  центра  / 
ред. В.А. Тишков, М. Устинова. М., 2007.
Юраков, 2004: Юраков А.В. Этнополитический аспект доверительно-
сти // Междисциплинарные исследования в контексте социально-
культурной антропологии / Отв. ред. М.Н. Губогло, М., 2004. С. 
214–235.

258
Раздел II.  
РЕСУРСЫ ДОВЕРИЯ
Ю.В. Арутюнян
Этнические диаспоры в постсоветском 
пространстве*

жүктеу/скачать 3,48 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: