deti-online.com 71 Был поздний час. Население балаганчика спало. Человек, открывший дверь и
казавшийся китайской тенью, был не кто иной, как старый клоун. Звали его Август. Он
нёс дежурство в эту ночь. Когда доктор подъехал к балаганчику, Август готовил себе
ужин. Действительно, это была баранина с луком.
Доктор сидел на барабане и осматривал помещение. На ящике горела керосиновая
лампа. На стенах висели обручи, обтянутые папиросной бумагой, белой и розовой,
длинные полосатые бичи с блестящими металлическими ручками, костюмы, осыпанные
золотыми кружочками, расшитые цветами, звёздами, разноцветными лоскутами. Со
стен глядели маски. У некоторых торчали рога; у других нос напоминал турецкую
туфлю; у третьих рот был от уха до уха. Одна маска отличалась огромными ушами.
Самое смешное было то, что уши были человеческие, только очень большие.
В углу, в клетке, сидел какой-то маленький непонятный зверь.
У одной из стен стоял длинный деревянный стол. Над ним висели зеркальца. Десять
штук. Возле каждого зеркальца торчала свеча, приклеенная к столу собственным
соком – стеарином. Свечи не горели.
На столе валялись коробочки, кисточки, краски, пуховки, парики, лежала розовая
пудра, высыхали разноцветные лужицы.
– Мы удирали сегодня от гвардейцев, – заговорил клоун. – Вы знаете, гимнаст Тибул
был нашим актёром. Гвардейцы хотели нас схватить: они думают, что мы спрятали
его. – Старый клоун казался очень печальным. – А мы сами не знаем, где гимнаст
Тибул. Его, должно быть, убили или посадили в железную клетку.
Клоун вздыхал и качал седой головой. Зверь в клетке смотрел на доктора кошачьими
глазами.
– Жаль, что вы так поздно приехали к нам, – говорил клоун. – Мы вас очень любим. Вы
бы успокоили нас. Мы знаем, что вы друг обездоленных, друг народа. Я вам напомню
один случай. Мы давали спектакль на Рынке Бычачьей Печёнки. Это было в прошлом
году весной. Моя девочка пела песенку...
– Так, так... – вспомнил доктор. Вдруг он почувствовал странное волнение.
– Помните? Вы тогда были на рынке. Вы смотрели наше представление. Моя девочка
пела песенку о пироге, который предпочёл лучше сгореть в печке, чем попасть в
желудок толстого дворянина...