Недавно еще, проезжая через местечко ***, вспомнил я о
моем приятеле; я узнал, что станция, над которой он началь-
ствовал, уже уничтожена. На вопрос мой: «Жив ли старый
смотритель?» – никто не мог дать мне удовлетворительного
ответа. Я решился посетить знакомую сторону, взял вольных
лошадей и пустился в село Н.
Это случилось осенью. Серенькие тучи покрывали небо;
холодный ветер дул с пожатых полей, унося красные и жел-
тые листья со встречных деревьев. Я приехал в село при за-
кате солнца и остановился у почтового домика. В сени (где
некогда поцеловала меня бедная Дуня) вышла толстая баба
и на вопросы мои отвечала, что старый смотритель с год как
помер, что в доме его поселился пивовар, а что она жена пи-
воварова. Мне стало жаль моей напрасной поездки и семи
рублей, издержанных даром. «Отчего ж он умер?» – спро-
сил я пивоварову жену. «Спился, батюшка», – отвечала она.
«А где его похоронили?» – «За околицей, подле покойной
хозяйки его». – «Нельзя ли довести меня до его могилы?»
– «Почему же нельзя. Эй, Ванька! полно тебе с кошкою во-
зиться. Проводи-ка барина на кладбище да укажи ему смот-
рителеву могилу».
При сих словах оборванный мальчик, рыжий и кривой,
выбежал ко мне и тотчас повел меня за околицу.
– Знал ты покойника? – спросил я его дорогой.
– Как не знать! Он выучил меня дудочки вырезывать. Бы-
вало (царство ему небесное!), идет из кабака, а мы-то за ним:
|