В конце они оба умрут

не хочу, чтобы мои друзья тоже жили с чувством вины. Хочу просто
сразу тебя предупредить, убедиться, что ты не против.
— Против того, что ты бросил настоящих друзей?
— Нет. Против того, что тебе, возможно, придется увидеть, как я
умру.
Перспективы, которые открываются передо мной сегодня,
невыносимы. Возможно, мне придется увидеть, как он умрет, а
возможно, и наоборот, и когда я думаю об обоих вариантах, к горлу
подступает тошнота. Не то чтобы у меня с этим парнем уже
установилась какая-то глубокая связь, нет. Но при мысли о том, что я
могу увидеть чужую смерть, мне делается грустно, тошно,
невыносимо. Потому он и спрашивает. Однако мысль о том, чтобы
вообще ничего не делать, тоже едва ли утешает.
— Да, хорошо. Мне это по силам.
— Правда? Давай тогда обсудим, почему ты не выходишь из дома.
Не важно, последний ты мне друг или нет. Я не собираюсь провести
остаток жизни в чьей-то квартире, как медведь в берлоге, и тебе не
пожелаю. Ты должен пойти мне навстречу, Матео, — говорит Руфус.
Он произносит мое имя, и я чуть успокаиваюсь. Он делает это лучше,
чем, по моим представлениям, сделал бы тот чокнутый Филли. Так
дирижер подбадривает оркестр перед концертом, билеты на который
раскуплены. — Поверь, я знаю, уродства в этом мире хватает. В какой-
то момент я вообще думал, что оно того не стоит.
— Так что же изменилось? — Не хочу, чтобы мои слова звучали
как вызов, хотя на самом деле это он и есть. Из безопасной квартиры
меня так просто не выманишь. — Ты потерял семью, а потом что?
— Меня тошнило от жизни, — сказал Руфус и отвел взгляд. — И я
был уже не особо против закончить игру. Но родители и сестренка не
того мне желали. Звучит бредово, но, выжив, я понял, что лучше жить
и жалеть, что не сдох, чем умирать, мечтая о вечной жизни. Уж если я
могу, все потеряв, изменить отношение к жизни, то и тебе, чувак,
нужно это сделать, пока не поздно. Не упускай свой шанс.
Я не упущу свой шанс. Эти слова я написал в профиле. Он уделил
мне больше внимания, чем остальные пользователи, и заботится обо
мне так, как должен заботиться друг.
— Ладно, — говорю я. — Как нам скрепить нашу
договоренность? Каким-нибудь виртуальным рукопожатием? — Я

искренне надеюсь, что в этот раз мое доверие не предадут, как это
бывало раньше.
— Пожмем друг другу руки, когда встретимся, а до этого обещаю
быть тебе таким же другом, как Марио для Луиджи, только
перетягивать на себя все внимание не буду. Где встретимся? Я сейчас у
аптеки к югу от…
— У меня одно условие, — говорю я. Он прищуривается.
Возможно, беспокоится о том, какой крученый мяч я сейчас ему
брошу. — Ты сказал, я должен пойти навстречу, но, прошу, зайди за
мной домой. Это не ловушка, клянусь.
— А звучит как ловушка, — замечает Руфус. — Поищу себе
другого Последнего друга.
— Нет! Клянусь! — Я едва не роняю телефон. Я все испортил. —
Серьезно, я…
— Да я шучу, чувак, — говорит он. — Я пришлю тебе свой номер,
скинь туда адрес, и мы обо всем договоримся.
Я испытываю такое же облегчение, как когда Андреа из Отдела
Смерти назвала меня чужим именем и я подумал, что мне
посчастливилось урвать еще кусочек жизни. С той лишь разницей, что
в этот раз я в самом деле могу расслабиться. По крайней мере, мне так
кажется.
— Идет, — говорю я.
Он не прощается, нет. Просто задерживает на мне взгляд, будто
пытаясь составить обо мне мнение или гадая, не заманиваю ли я его в
капкан на самом деле.
— Скоро увидимся, Матео. Постарайся не умереть до того, как я
доеду.
— Постарайся не умереть по дороге, — говорю я. — Будь
осторожен, Руфус.
Руфус кивает и заканчивает видеочат. Потом присылает мне номер
своего телефона, и у меня возникает соблазн сразу его набрать, чтобы
убедиться, что трубку снимет именно он, а не какой-нибудь урод,
который платит Руфусу за сбор адресов с наивных пареньков. Но если
я продолжу сомневаться в Руфусе, все это дело с Последним другом
точно не выгорит.
Меня немного беспокоит, что я собираюсь провести свой
Последний день с человеком, который смирился со смертью, который

наделал в жизни ошибок. Разумеется, я его не знаю, он может
оказаться дико склонным к саморазрушению: в конце концов, он
разгуливает по улице посреди ночи в день, когда ему суждено умереть.
Но не важно, какие решения мы примем — вместе или по отдельности,
— финишная линия у нас одна. Не важно, сколько раз на перекрестке
будем вертеть головой вправо и влево. Не важно, откажемся ли
прыгать с парашютом в попытке не подвергать себя лишней опасности
и лишаясь возможности полетать, как любимые супергерои. Не важно,
опустим ли голову пониже, проходя мимо хулиганов в бандитском
квартале.
Не важно, как мы будем жить: в конце мы оба умрем.

жүктеу/скачать 1,4 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: