Язык, культура, право
жүктеу/скачать 5,21 Mb. Pdf көрінісі
|
| Гл
17 олее е те к е пл ко Небезынтересно в связи с темой главы обратиться к истории алфавитных письменностей, к ее зарождению и развитию в индоевропейских культурах. Здесь мы встречаемся с любопытным структурным явлением в синтагматике алфавитов. Как правило, все алфавиты сохраняют последовательность систе- мы-оригинала, однако сам текст алфавита в его синтагматике перерабатыва- ется, исходя из фонологических и акронимических принципов нового языка. «Такой переход от семитской консонантно-силлабической письменности к собственно алфавитной системе, приведшей к качественному скачку в типо- логии письма, осуществился впервые в древнегреческой письменности в ре- зультате замены консонантных значений ряда знаков на вокалические при заимствовании старосемитской (финикийской) письменности и приспособ- ления ее к греческому языку. В частности, семитские знаки с консонантными 208 дел V. И о л т дое опе ко е от к значениями h, j, w были преобразованы в греческой системе в графические символы со значениями, соответственно а, е, i, о, и, характерными для этих знаков как в парадигматике, так и синтагматике. Сохранение остальных зна- ков старосемитского письма в качестве консонантных символов в греческом создало новый вид письма — алфавитную письменность, которая положила начало всем известным в настоящее время последовательно алфавитным сис- темам письма» [Гамкрелидзе, 1988: 12]. «Еще в 1949 г. в Сирии в районе Рас-Шамра (античный Угарит) была найдена табличка, датируемая XIV в. до н. э. и содержащая 30 клинописных знаков угаритского языка (северная подгруппа западносемитских). После де- тальной расшифровки оказалось, что табличка представляет собой “абецеда- рий”, “азбуковник”, не имеющий никакого отношения к шумеро-вавилонской клинописи, но зато 22 из его 30 знаков были отождествлены как соответствия знакам линейного семитского (хананейского, финикийского, древнеевропей- ского) алфавита. Самым примечательным фактом для нашей темы является здесь то, что этот абецедарий уже содержит всю основную парадигматику древнесемитского (протосемитского) алфавита, а следовательно, и древнегре- ческого, и является в этом отношении их древнейшим известным в настоя- щее время прототипом (см.: [Фридрих, 1979: 122; Дьяконов, 1979: 215]). Следует, однако, отметить, что некоторые авторы считают угаритские знаки вторичными — производными от букв семитского алфавита, их клино- писной стилизацией (так, Й. Фридрих [1979]; И.М. Дьяконов [1979] отмечают сложность проблемы, поскольку в 1960 г. были опубликованы данные о суще- ствовании наряду с «полным» угаритским алфавитом из 30 знаков современ- ного ему «краткого» варианта из 22 знаков, параллельного буквенному древ- несемитскому языку. На наш взгляд, оба мнения, как о первичности клинописных знаков в этой парадигматике, так и о первичности древнесе- митских, или, по крайней мере, об одновременности и параллелизме обоих, могут быть до некоторой степени подкреплены дополнительными соображе- ниями. «В пользу второго мнения — о древности протосемитской парадигмати- ки алфавита букв (клинописная угаритская, в таком случае, является лишь ее параллельным клинописным вариантом) — может быть, на наш взгляд, вы- сказана следующая гипотиза: Порядок букв имеет семантику — символическое или сакральное значе- ние, благодаря тому, что каждая буква ассоциируется, посредством своего имени, со значимым словом (“принцип акростиха”), а последовательность букв, по крайней мере начальных, создает осмысленное высказывание. Этот л 17. олее е те к е пл ко 209 принцип, относящийся к “плану содержания” алфавита, проступает в старо- славянской кириллице, где названия — аз, буки (буква), вЬди (знаю) — могут быть интерпретированы как фраза “Я буквы знаю”. Исходя из презумпции о типологическом сходстве явлений культуры, можно предположить, что по- рядок знаков и в древнейших алфавитах был значим, “имел свою семантику”. Прежде всего напрашивается предположение, что, по крайней мере, началь- ные знаки по смыслу своих имен имели отношение к устройству самого письма, означая, быть может, сам алфавит как особое явление, а также мате- риал письма, его инструменты, вообще “технику”. Некоторые, хотя и слабые, импульсы к такому предположению ощущаются в протосемитском алфавите. Если оставить сейчас в стороне первый знак, алеф, бывший, по-видимому, вариативным (в угаритском алфавите у него три варианта — перед гласными [а], [э], [и]), то первый константный знак, бет, beth , в соответствии со своим именем (др.-евр. ‘дом’, ‘вместилище’), мог значить ‘дом знаков’, ‘дом букв’; общесемит. * bait- // *bit -. Ср. также в др.-евр. значение этого слова ‘казна, со- кровище государя’ и в араб. ( beyt ) ‘дом’ и ‘стихотворная строка’ (вместилище драгоценных слов?). (Сравним с этим определение М. Хайдеггера, данное в духе философии экзистенциализма, — “Язык — дом бытия духа”)» [Там же]. Тем не менее «вопрос о возникновении наименований знаков старосе- митской письменности нельзя считать в настоящее время окончательно ре- шенным. Названия знаков старосемитского письма, составляющие план вы- ражения системы, могут означать слова, предметные денотаты которых выражены соответствующими знаками. Так, например, знак, называемый aleph, что по-семитски значит ‘бык’, представлял первоначально рисунок го- ловы быка, знак beth ‘дом’ являлся рисунком дома, знак daleth ‘дверь’ — ри- сунком двери и т. д. Не исключено, однако (и это представляется более прав- доподобным), что такие названия знаков старосемитской письменности возникли как условные слова, начальные согласные которых совпадают с со- гласными, выражаемыми соответствующими графическими символами: знак, обозначавший согласную, стал называться aleph, поскольку слово aleph харак- теризуется начальной согласной, знак, выражавший согласную b , стал назы- ваться beth (но могли назвать и любым другим словом с чальным /b/) в связи с наличием начального b в этом семитском слове и т. д.» [Гамкрелидзе, 1988: 10]. Акрофонический текст начала старосемитского алфавита соответствует предложению Ю.С. Степанова: не случайно существует синтагма «дом» + «дверь», когда весь ряд вводится на основе представления дома как «вмести- лища» знаков. Начало алфавита, это, предположительно, та дверь дома, кото- рая позволяет его открыть (ср. античную технику запоминания по образцу 210 дел V. И о л т дое опе ко е от к дома или постройки). «Применим теперь к объяснению порядка знаков дру- гую гипотезу — гипотезу “материала”, т. е. предположим, что начальные зна- ки алфавита по смыслу своих имен означали материал письма. Старославян- ская кириллица и в этом отношении отражает, возможно, типологически очень древний этап: вторая буква Б, буки, означает ‘буква’, ст.-сл. букы , и од- новременно этимологически дерево “бук”, лат. fagus того же корня. Дерево “бук” давало древнейший материал письма — краску (из чернильных ореш- ков) и гладкую кору. На типологическом основании можно гипотетически предположить, что др.-евр. beth каким-то образом связано с индоевропей- ским ареальным названием “березы” — лат. bettula , в глоссах также beta ‘бере- за’, заимствованное, как предполагают, из кельт. * betua ‘то же’. При этом ла- тинское слово, возможно, ассоциируется этимологически и с другими названиями растений, ср. beta ‘белая свекла’. Возможны и иные ассоциации: поскольку древнейшие переднеазиатские жилища были глинобитными, то корень beth ‘дом’ мог ассоциироваться пер- воначально и с материалом дома — глиной, которая служила также древней- шим материалом письма в виде глиняных табличек. И все же главное наше положение состоит в следующем. Любой алфавит, имеющий жестко фикси- рованный порядок знаков, даже и не будучи в прямом смысле алфавитом счисления, имманентно содержит в себе идею последовательности, т. е. чи- слового ряда» [Степанов, Проскурин, 1993: 34]. Так или иначе числовые зна- чения являются одним из стержней, которые сохраняют неизменной пара- дигматику алфавитных систем в истории. Многие знаки в алфавитах занимают свое место, лишенные при этом своего фонетического значения. Причина их использования заключается в том, что в основании любой алфа- витной системы лежит матрица семиотического порядка, действующая как в родственных, так и не в родственных языках. Эта матрица инвариантна и может быть воссоздана, скорее, не на основе фонетических, а числовых зна- чений. Скажем, типологически общим числовым значением начала ряда бу- дет значение единицы, далее двух, трех и т. д. Обычно числовые значения ал- фавита сохраняют фонетическую близость от системы к системе. Однако то общее, что объединяет почти все алфавиты, есть программируемая реконст- рукция начала, середины и конца алфавитов (в виде подсистемы дополни- тельных знаков). |