Мақалалар, баяндамалар жинағы



Pdf көрінісі
бет34/45
Дата22.12.2016
өлшемі3,09 Mb.
#25
1   ...   30   31   32   33   34   35   36   37   ...   45

ӘдЕБИЕТТЕР:

1. Абилқасымов Б. Казахский литературный язык второй половины XIX 

в (на материале казахской печати). Автореф. док. фил. наук. Алматы 1983; 

с.6. 2.Айдаров Ғ. Орхон ескерткіштерінің тексі. Алматы, 1990 ж.

3. Акишев К.А., Кушаев Г.А. Древняя культура саков и уйсунов долины 

реки Или. Алма-Ата 1963 г. Акишев К.А. Курган Иссык. М. 1978. 

4. Ахманжолов С. Вопросы диалектологии и истории казахского языка. 

Алматы, 1959 г.

5. Байпаков К.М.

6. Балақаев М.Б. Қазақ әдеби тілі және оның нормалары А. 1984.



378

7.  Бартольд  В.В.  Двадцать  лекций  по  истории  тюркских  народов  Ср. 

Аии. Соч. т. V. М. 1968 г. Бартольд В.В. Собр. солч. т II. ч I с 25-26. т Ү ст. 146.

8. Баскаков Н.А. Введение в изучение тюркских языков М. 1969 г.

9. Бернштам А.Н. Социально-экономический строй орхоно-енисейских 

тюрок VІ-VІІІ в.в. Восточно тюркский калмат и киргизы. М-Л 1964 с.82.

10. Бичурин Н.Я. Собрание сведений т II с.154-258.

11. Валихонов В Собр. соч. А. 1961

12. Греков Б.Д, Якубовский А.Ю. Золотая Орда и ее падение.

13. Жубанов Е.Х., Ибатнов А.М. История народа и история его языка. 

Вестник АН.Каз ССР, 1978 № 8, с 33-35.

14.  Зуев  Ю.А  К  вопросу  о  взаимоотнашениях  усуней  и  канцуй  с 

Гуннамли и Китаем Изв АН Каз ССр. Сер, общ. наук 1967 № 2

15. Зуев Ю.Л. этнической историй усуней ТИИАЭАН Каз ССР А. 1960 

№ 8. с. 6-7.

16. Исаев С. Қазақ әдеби тілінің тарихы. Алматы, 1996 ж.

17. История Каз. ССР В пяти томах т 2. А. 1979, с 230-238.

18. Казахи. Историко-этнографическое исследование А. Қазақстан 1995 

с. 9-21.

19. Кайдаров А.Т. О принципах этимологического анализа. Этнонима 

«казах». Вестик АН Каз ССР. 1978 №8 сЗО-32.

20. Кайдаров А.Т. Тюркская этимология: проблемя и задачи. Проблемы 

этимологии тюрк-х языков. А. 1990 с.5-25.

21. Құрышжанов А.К. Язык старокыпчакских письменных памятников. 

Автреф. на соиск. ученой ст. доктора филогог. наук А. 1973,с 52-54.

22. Қайдаров Ә. Қаңлы. ҚСЭ Алматы 1975 т 5, 455-457 6.

23. Қалиев Ғ., Сарыбаев Ш.Ш. Қазақ диалектологиясы А.1967 ж.

24 Малов С.Е. Памятники деревнетюркской письменности М-Л. 1951,с. 

121.

25.  Мусабаев  Г.С.  Становление  и  развитие  казахского  литературного 



языка и вопросы казахской диалектологии. А. 1952 г.

26. Наджип Э.Н. Тюркоязычный памятник ХІV в «Гулистан» Сейдхи 

Сарош и его язык А, 1975. 4 т.

27. Өмірәлиев Қ. ХҮ-ХІХ ғасырлардағы қазақ поэзиясының тілі. А. 1976.

28. Рустемов Л.З. Қазіргі қазақ тіліндегі араб-парсы кірме сөздері. А, 

1982 ж.


29. Сыздықова Р.Ғ. Қазақ әдеби тілінің тарихы (ХV-ХІХ ғ.).

30. Усманов М. Кул Гали: восемь веков в народной памяти «Новости» 

ЮНЕСКО № 5 с 17-20.


379

31. Щербак А.М. Грамматика староузбекского языка М. Л. 1962, с 

223.

32.  Щербак  А.М.  Огуз-  Наме  Мухаббатнаме.  Памятики 



деревнетюркской и староузбекской письменности М. 1959 г.

33. Юдин В.П. О родо-племенном составе могулов Могулистана и 

Магумии и их этнических связах с казахами и др. соседними народами. 

Изв. АН Каз ССР вып. 3 1965 г. с 59-60. А.Т. Қайдаров



Қазақстан тарихы. Көне заманнан бүгінге дейін.

Бес томдық. 2 том. Алматы. 1998. 579-589 б.

Казахский язык

Современный казахский язык, являющийся государственным языком 

Республики  Казахстан,  сложился  на  рубеже  ХV-ХVII  вв.  в  процессе 

консолидации  ряда близкородственных  родоплеменных объединений  и 

образования на их основе казахского народа и его государственности /

История  КССР.../.  На  этом  языке  ныне  говорит  более  11  млн.  казахов, 

живущих  как  в  Республике,  так  и  за  ее  пределами:  в  КНР,  МНР, 

Иране, Афганистане, Турции, а также в республиках СНГ: Российской 

Федерации, Узбекистане, Киргизии, Туркмении и др. странах.

По  существующей  классификации  современный  казахский  язык, 

образуя  вместе  с  ногайским  одну  подгруппу  относится  к  кыпчакской 

группе тюркских языков Западной ее ветви, и находится в самых близких 

родственных  отношениях  с  каракалпакским,  киргизским,  татарским, 

крымскотатарским,  башкирским,  карачаево-балкарским  и  др.  языками 

этой группы.

История формирования казахского языка своими корнями уходит 

в  далекое  прошлое.  Если  проследить  непрерывно  развивающийся 

процесс  становления  казахского  этноса  в  преемственной  связи  с 

историей составляющих его основу этнических компонентов – древних 

Усуней, Канглы и др. родоплеменных объединений, то он образует три 

периода – древний, средневековый и новый, которые в силу различных 

исторических обстоятельств и др. факторов в свою очередь распадаются 

на  этапы,  характеризующие  различное  состояние  языка  казахского 

этноса. С этой точки зрения в рамках древнего периода истории языка 

казахского этноса можно выделить два этапа – древнейший и древний. 

Древнейший этап охватывает с древнейших времен /I-III вв. д.н.э./ до 

распада Тюркского каганата /IX в/ и на этом этапе, как уже намекалось, 

преемственность  языка  казахского  этноса  поддерживалась  благодаря 



380

участию в сложной языковой стихии тюркского мира указанных выше 

родоплеменных объединений которые уже тогда /в I-III вв д.н.э./ имели 

/Бичурин  Н.Я./  свою  государственность  /Байпаков  К.М.  и  др./  тесно 

контактировали с древними Хуннами /гуннами/, саками и др. скифскими 

племенами /3уев 10. А. I, с 6-7; он же П, с / и считаются преемниками 

их  этнокультурных  наследий  /Акишов  К.А.  Курган  Иссык.  М.,  1978; 

Акишев К.А., Кушаев Г.А., /. Состояние языка казахского этноса на этом 

этапе истории о науке почти не изучено, но «выбросить» целую эпоху из 

истории языка этноса только по этой причине было бы несправедливо.

Второй  этап  истории  становления  языка  казахского  этноса 

в  рамках  древнего  периода  /примерно  с  VI  по  IX  в./  совпадает  со 

временем расцвета тюркского мира – образованием Тюркского каганата 

/Бернштам  А.Н./  и  созданием  орхонских,  енисейских  и  Таласских 

рунических памятников. Если о первом этапе истории, из-за отсутствия 

засвидетельственных  письменных  источников,  можно  было  говорить 

априори,  то  о  втором  этапе  этого  периода  истории  изучаемого  языка 

можно  говорить  уже  более  конкретно,  сопоставляя  его  данные  с 

фактами  дошедших  до  нас  и  хорошо  изученных,  опубликованных 

памятников  древнетюркской  письменности  /Малов  С.Е.,  Айдаров  Г./. 

Надо сказать, что предполагаемое «участие» будущего казахского языка 

в составе общего для всех тюркских племен древне- тюркского языка 

VI-IX вв. не только рунических памятников, но и других исторически 

засвидетельственных  источников  на  территории  Западнотюркского 

каганата, как элемент кипчакской группы тюркских языков.

В истории казахского языка, как и многих других тюркских языков, 

исключительно  важное  значение  имел  средневековый  период  /Х-Х1Х 

вв/  его  истории  развития.  Он  характеризуется  своей  сложностью 

и  многообразием  исторических  событий,  а  также  сложившейся 

этнолингвистической  ситуацией  на  всем  евразиатском  пространстве, 

на  котором  компактно  и  вразброс  /дисперено/  проживало  множество 

тюркских племен, племенных союзов, народов и народностей, имевших 

или неимевших своей государственности, ведущих кочевой, полукочевой 

или оседлый образ жизни.

С точки зрения истории казахского языка и его носителей средневековый 

период  сложился  из  двух  довольно  своеобразных  этапов  развития: 

раннесредневековый /X по ХV в/ и позднесредневековый            /со ІІ вол. 

ХV и до I пол» XIX в/ этапы. Если смотреть на первый этап средневекового 

периода  истории  казахского  языка  с  точки  зрения  его  состояния  и 


381

развития,  то  он  прежде  всего  характеризуется  процессом  интеграцией 

разрозненных  этнических  групп  в  сфере  общекыпчакской  языковой 

общности  с  последующим  образованием  на  исконно  географическом 

пространстве их обитания самостоятельного общенародного казахского 

языка.  Второй  же  этап  средневековья  /ХV  -  I  пол.  XIX  в/  завершается 

как  бы  окончательным  сложением  единого  и  многолитного  казахского 

языка  в  его  устной  и  письменной  разновидностях  /Сыздакова  Р./. 

Такое  состояние  языка  достигается  не  только  консолидацией  прежде 

разбросанных»  дисперсных  родоплеменных  групп,  но  и  внутренней 

интеграцией  и  сближением,  стиранием  межплеменных  диалектных 

различий уже в рамках кыпчакской языковой общности, сложившейся на 

огромной территории Средней Азии и Казахстана.

Новый  период  истории  казахского  языка  /со  ІІ  пол.  XIX  в  по  сей 

день/, в котором намечают также два этапа /со II пол. XIX - до ІІ под, XX в 

и со ІІ пол. XX в. по сей день/, в целом характеризуется демократической 

тенденцией развития как устного, так и письменно-литературного языка 

/Абилхасимов Б./ и дальнейшим совершенствованием его структурных 

элементов,  стабилизацией  письменно-орфографических,  лексико-

грамматических норм, а также дифференциацией его функциональных 

стилей  на  основе  развивающейся  многожанровой  художественной 

научно-популярной и общественно-педагогической литературы.

Теперь  более  подробно  /насколько  позволяют  факты/  рассмотрим 

особенности  каждого  из  этих  периодов  и  их  роли  в  историческом  и 

геополитическом процессах формирования и развития казахского языка 

на всем протяжении его истории.

Так,  говоря  о  втором  этапе  древнего  периода  истории  казахского 

языка, должны удовольствоваться тем, что языки известных нам племен 

и племенных объединений, вошедших затем в этническую структуру 

казахского  народа,  имели  немало  схожих  черт  с  общетюркским 

литературным  языком  как  устной,  так  и  письменной  формах 

функционирования  /VI-IX  вв/,  ибо  этот  древний  язык  представлял 

собой синтез живых языков и диалектов множеств тюркских племен, 

живших  в  тот  период  на  огромных  просторах  Центральной  Средней 

Азии  и  Казахстана.  Это  был  живой  и  богатый  язык,  в  котором 

изобиловали  народные  эпитеты,  образные  формулы  и  модели 

художественных  средств,  содержащих  в  себе  народные  назидания, 

восхищения, олицетворения, прощания, оплакивания, живые диалоги 

и  монологические  повествования  о  жизни  и  героических  подвигах 


382

выдающихся  государственных  деятелей  и  военноначальников  как 

Танокук  /716  г./,  Культегин  /732  г./.  Бильге-каган  /735  г./  и  мн.  др.  Не 

будет  преувеличением,  если  скажем,  что  многие  образцы  казахских 

эпических  произведений  и  устно-поэтического  творчества  по 

образности языка и моделей художественного повествования является 

как бы преемственным развитием традиции древнетюркского языка /

VI-IX вв/.

Однако,  в  связи  с  падением  Тюркского  каганата  /как  западной, 

так  и  восточной  его  части/  в  тюркском  мире  вообще,  и  в  Средней 

Азии  и  Казахстане,  в  частности,  происходят  значительные  перемены, 

которые не могли на повлиять на языковую ситуацию в этих регионах. 

Здесь сказались и процессы миграции народо-населения, образование 

новых  культурных  центров  и  государственных  структур,  а  также 

распространение  ислама  и  связанное  с  ним  широкое  применение 

арабской письменности и т.д.

Так, например, к ряду важнейших исторических событий, имевших 

прямое  отношение  к  народам  Средней  Азии  и  Казахстана,  можно 

отнести  завоевание  тюрками-мусульманами  Государства  саманидов 

в  Южном  Казахстане  /В.В.  Бартольд,  Ш.  I.,  126/.  Проникновение  и 

распространение мусульманской религии в среде кочевой аристократии 

внесли определенные изменения прежде всего в ее духовную жизнь, в 

вековые обычаи и традиции. С переходом на арабскую письменность, 

начиная  с  VIII  в.,  постепенно  отходят  на  задний  план  устные  и 

письменные традиции древнтюркского литературного языка.

В  связи  с  созданием  в  X  в.  могучего  Государства  караханидов,  в 

котором делопроизводство велось уже на общем тюркском языке,  уже 

не  на  основе  арабской  письменности.  Тюркский  язык  этого  периода, 

функционировавшийся  в  государственном  масштабе,  представляли 

собой  как  бы  синтез  всех  живых  языков  и  диалектов  родоплеменных 

объединений, вошедших во владения этого государства. Этот язык стал 

постепенно  отходить  от  традиции  и  канонов  не  только  навязанного 

саманидами    арабского  языка,  но  и  древкетюркского  литературного 

языка,  хотя  он  в  отдельных  регионах  и  культурных  центрах  

тюркского мира /напр. в канцеляриях Золотой Орда и т.д./ продолжал 

функционировать на основе древнетюркской письменности.

Говоря о раннем средневековом периоде истории тюркских языков, 

следует сказать и о других крупных исторических событиях, явившихся 

причиной  серьезных  сдвигов,  как  в  государственной  и  этнической 


383

структуре,  так  и  в  языке  и  общественно-культурном  укладе  жизни 

многих  кочевых  народов.  К  таким  событиям,  например  относится  и 

завоевание  Чингизханом  и  его  потомками  /с  начала  ХIII  в./  Средней 

Азии и Казахстана. Это событие, помимо прочего, определенную роль 

сыграло в общей консолидации прежде разрозненных этнических групп 

и локальных объединений тюркских родов и племен в рамках кыпчакской 

языковой  общности  Д.Жубанов,  Ибатов/,  в  которой  они  подвергались 

дифференциации  и  интеграции  по  общим  признакам.  И  это  совпало 

с  периодом  распада  Золотой  орда,  Джучиева  и  Чагатайского  улусов  /

Греков Б.Д., Якубовский А.Ю./, который и привело к образованию ряда 

самостоятельных языков, в том числе и казахского.

Поэтому следует особо остановиться на характеристике кыпчакской 

языковой общности /или союза/, как фактор, сыгравшем на протяжении 

всего средневековия /Х-ХІХ вв./ исключительно важную роль в выработке 

общих  типологических  черт  десятка  близкородственных  тюркских 

языков  и  наречий  и  образовавшем  в  конечном  счете  «кыпчакскую 

группу»,  которая,  в  силу  своей  структурной  компактности  большого 

количества носителей и широкого распространения на всей территории 

Евразии, заняла среди других языковых групп как бы доминирующее 

положение.

Действительно,  судьба  распределилась  так,  что  среди  множества 

родоплеменных языков и наречий, генетически восходящих к общему 

истоку,  но  приобретших  уже  немало  собственных  структурных  черт, 

кыпчакский  компонент  к  ХV  в.  стал  подавляющим  и  кыпчакская 

группа языков в средние века широко функционировали как в Средней 

Азии  и  Казахстане,  так  и  в  Поволжье  и  Закавказии,  как  в  Венгрии, 

так  и  Мамлюкском  Египте  и  Сирии.  Все  это  в  дальнейшем  привело 

к  дифференциальной  интеграции  и  формированию  региональных 

и  локальных  языков.  И  это,  обычно,  происходило  вокруг  крупных 

культурно-административных центров. Уже тогда можно было говорить 

не только о языке тюрков Дешт-и Кыпчака, вообще, но и о языке кыпчаков 

Мамлюка, о языке кыпчаков Поволжья, Средней Азии и Казахстана, в 

частности.  Именно  эта  тенденция  в  историческом  процессе  развития 

языков и привела к образованию /к ХV в/ ряд самостоятельных языков 

кыпчакской группы: казахского, ногайcкого, татарского и др.

Таким  образом,  кыпчакская  языковая  общность  /  в  Х-ХV  вв/,  как 

бы  играя  роль  аккумулирующей  и  интегрирующей  среды,  смогла 

объединить  вокруг  себя  множество  близкородственных  языков  и 


384

наречий и выйти из сложившейся тогда языковой ситуации, сформировав 

типологически компактную, структурно цельную, лексически богатую, 

по своей природе самобытную группу тюркских языков.

Именно в этом историческом контексте, и следует рассматривать 

этногенетический  и  этнолингвистический  процессы  сложения  и 

казахского  народа  и  его  языка.  С  этим  процессом  связано  этническое 

самосознание:  целостность  этнического  понятия  «казах»  /  «қазақ»/, 

общности его психологии, материальной и духовной ценности, территории 

и т.д. Эти процессы по времени совпали с образованием государственности 

на казахской земле.

Средневековый  период  истории  казахского  народа,  как  и  др.  народов 

Средней  Азии  и  Казахстана,  примечателен  еще  и  тем,  что  в  этот  период 

общественная жизнь этих народов была насыщена культурными событиями, 

являющимися  как  бы  самовыражением  их  духовных,  материальных 

ценностей,  что  естественно,  имели  /положительное  или  отрицательное/ 

влияние на языковую ситуацию, на судьбу конкретного языка.

В этой связи нельзя не отметить создание целого ряда художественных, 

эпистолярных, филологических, исторических, религиозных, географических, 

агиографических  и  др.  произведений  на  разных  /общих,  региональных, 

конкретных кыпчакских и смешанных кыпчакско-огузских языках. Анализ 

языка этих письменных памятников дает возможность ученым определить 

между  ними  вертикально-горизонтальных  связей,  типологических  сходств 

и расхождений и др. особенностей, что весьма важно для определения как 

общих  /для  своей  кыпчакской  группы/,  так  и  частных  /для  конкретных 

языков/ признаков /о чем несколько ниже/.

Известно, что  на  обширном владении Золотой Орды, простирающейся  от 

Дешт-и  Кыпчака  до  пределов  Мамлюкского  Египта  и  Сирии  в  ХШ-ХІV 

вв.  функционировал    общий  кыпчакский    литературный  язык,  имевший 

в  разных  регионах  свои  локальные  разновидности,  отличавшийся 

диалектной  пестротой.  Это  объясняется,  во-первых,  местной  тенденцией 

разных культурно-административных центров, обособленных естественно-

географическими условиями, во-вторых, тенденцией образования собственно 

кыпчакского литературного языка, а с одной стороны, и сохранения в этом 

процессе местных особенностей каждого из кыпчакских языков, составивших 

в совокупности основу этого литературного языка, с другой. Как бы то ни 

было, основным ядром формирования этого средневекового общекыпчакского 

литературного  языка  /Курышжанов  А./  в  географическом  представлении 

был  Дешт-и  Кыпчак,  а  в  языковом  отношении  –  собственно  кыпчакско-


385

куманский диалект, который выступал в тот период как бы доминирующим  

/ведущим/ компонентов всей кыпчакской группы тюркских языков. Что же 

касается  казахского  языка,  то  он  с  этим  компонентом  имел  прямую 

этногенетическую и этноязыковую связь через посредство кыпчакского 

родоплеменного объединения, вошедшего в состав казахского народа, 

хотя  геополитическая  среда,  в  который  окончательно  формировался 

казахский язык /в ХV в./, оказалась фактором решающим.

Учеными  выявлен  и  изучен  целый  круг  письменных  памятников 

средневековья, имеющих прямое или косвенное отношение к истории, 

казахского  языка.  Среди  этих  трудов  наибольший  интерес  для  нас 

представляют следующие филологические сочинения:

1.  Это  –  «Латынско-персидско-кыпчакский  словарь»  /1245  г./, 

заключающий в себе перевод на кыпчакский язык Евангелии и других 

религиозных  текстов.  По  мнению  ученых,  это  сочинение  «по  своим 

языковым  показателям  является  значительным  памятником  для 

исследования истории казахского языка в эпоху средневековья»                     /

История КазССР, 232/.

2. Известный всему миру памятник кипчакского языка /конец ХІІІ – 

начала XІV вв/ – «Кодекс куманикус». Язык этого сочинения представляет 

собой собственно кыпчакско-куманский диалект, претендовавший в свое 

время  на  базисную  основу  сложившегося  кипчакского  литературного 

языка в период Золотой Орды.

3.  Дошедший  до  нас  пока  еще  в  списках  словарь  языка  Канглы  – 

«Табийун  әл-луғат  әт-түркі  әла-лисан  әл-Канглы»  /начата  ХІV  в/.  Как 

сообщает  известный  турецкий  ученый-языковед  проф.  М.Ф.Копюрли, 

что  автором  этого  лексикографического  сочинения  в  списке  числится 

ученый-филолог  Мухаммед  ибн  Кайс  /полное  имя  –  Шамс-аддин 

Мухаммед ибн Кайс әр-Рази/ из рейнских огузов, живший при господстве 

Хорезмшаха.  Он  же  является  автором  грамматического  сочинения 

какого-то  тюркского  языка,  названное  «Большая  книга».  Надо  сказать, 

что язык племени Кангла, как и языки других казахских племен Кыпчак, 

Кимак, Керей, Найман и др., как уже отмечалось выше, до образования 

общенародного  казахского  языка  сохраняли  свою  автономность, 

одновременно  приобретая  общие  с  кыпчакским  литературным  языком 

признаки.

4.  В  этом  плане  определенный  интерес  представляет  арабо-

кыпчакский  словарь  Джамал  ад-дина  ат-Тюрки  «Булгат  ал-

луштак  фи  лугат  ат-тюрк  ва  ал-кыпчак»  /первая  половина  ХV  в./В 


386

массе  тюркоязычных  сочинений  данный  словарь  представляет 

непосредственно кыпчакскую лексику.

Надо сказать, что имеющиеся в научном обиходе старокыпчакские 

письменные памятники /Курышжанов Д., 1-52/ средневековых /разных 

по национальности: турков, арабов, иранцев и до. и выходцев из разных 

регионов: Дешт-и Кыпчака, Египта, Средней Азии, Казахстана, Ирака, 

Малой  Азии  и  т.д./  авторов  в  одном  случае  посвящались  изучению 

лексико-грамматического строя или обучению этому языку, а в другом 

– созданию художественных произведений разных жанров и описанию 

морально-этических  норм,  эстетических  представлений,  а  также 

толкованию кононов шариата и т.д.

Вот  некоторые  из  них:  сочинение  Абу  Хайяна  «Китаб  аль-ирак 

ли-лисан аль-атрак», написанное им в 1313 г., является практическим 

пособием по изучению кыпчакских языков средневековья. Из сочинений 

арабских  филологов  в  Египте  /XV  в./,  посвященных  изучению 

кыпчакских,  огузских  и  др.  языков,  можно  назвать  грамматический 

трактат  «Аль-Каванин  аль-куллия  ли-дабт  аль-лугат  ат-туркие»,  а 

также филологический труд «Китаб ат-тухфат аз-закийе фил-лугат ат-

туркийа» и др. /Н.А. Баскакой, 73/.

Обращают на себе внимание не только географическая локализация 

этих  сочинений  и  указание  на  язык  изучаемого  произведения,  но  и 

наличие  сведений  об  авторах,  составителях  и  переводчиках,  а  также 

о городах и местностях их проживания. Например, среди них немало 

авторов из Средней Азии и Казахстана, из его городов – Фараб, Сыгнак, 

Сауран,  Ясы,  Барчукент  и  др.  Так,  известный  для  своего  времени 

ученый /ХІІІ в./ Хамиди аль-Асими Барчынлиг был выходцем из гор. 

Барчинкент,  что  находится  на  нижней  Сырдарьи.  Другой  ученый,  его 

современник,  Хусам-ад-дин  из  этих  же  краев,  свои  произведения  писал 

на  трех  языках  –  на  красноречивом  арабском  /фасих/,  на  остроумном 

персидском  /малих/  и  на  правдивом  татарском  /т.е.  кыпчакском  -  А.К./  /

сахих/ /В.Б.Бартольд/. Целая плеяда ученых из Фараба /Отрара/ творили свои 

произведения в самых различных направлениях науки /Б.Дербисалин/. Мы 

имеем целую серию литературных произведений авторов из Дешт-и Кыпчака 

и после Золотоординского периода, а также таких культурных центров, как 

Поволжье, Хорезм, Крым и др. Например: «Гулистан» бить-турки» Сейфа 

Сараи /ХV в./ /Э.Наджип/, поэтическое сочинение Кутба «Хусрав и Ширин» 

/В.В.Бартольд. Двенадцать лекции.../. Стихотворное сочинение «Мухаббат-

намэ»  Хорезми,  выходца  из  Восточной  части  Улуса  Джучи  /А.М.Шербак. 


387

Об  «огузнамэ»  и  «Мухаббатнамэ»;  Наджип  Э.Н.  Хореами  «Мухаббат-

намэ».../. Как считают ученые, язык «Мухаббат-намэ» и «Гулистан» является 

смешанным  огузо-кыпчакским  /Шербак  А.М./.  Или  возьмем,  один  из 

памятников на мамлюкско-кыпчакском языке – «Китаб Мукаддима» Абиль 

Лайт-ас Самарканди, который ныне хранится в собрании Стамбула /Рук. № 

1451 Айя София/ и в свое время имел широкое распространение не только 

в государстве Мамлюк, но и за его пределами» Одно из самых древних 

поэтических произведений – поэма «Кисса-и Юсуф» Кул Галия /1183-1236/ 

– рассказ из Корана о делах пророка Якуба ч его сына – праведного Юсуфа, 

ставшего жертвой своих братьев завистников. Это была самой популярной 

поэмой религиозного содержания на кыпчакском языке, переиздававшейся 

более 70 раз только после 1839 г. /М.Усманов/.

Перечень  подобных  письменных  памятников  средневековья  на 

кыпчакских  языках  можно  было  бы  продолжить.  Однако  в  этом  нет 

надобности,  ибо  вполне  достаточно  приведенные  источники,  чтобы 

составить более или менее правильное представление о том, что в каких 

сложных ситуациях и условиях сложился казахский язык, сохранив только 

присущий ему собственный облик.

В  этой  связи,  в  каких  сложных  исторических  условиях  и 

этнолингвистических  ситуациях  ни  сложился  казахский  язык,  особо 

важное значение в этом акте имеют три фактора, на которых базируется 

весь процесс его становления и развития. Они:

а/  собственная  природа  родоплеменных  языков,  составивших  его 

основу;

б/  признание  фактора  преемственности  его  с  древнетюркскими 



языками;

в/ факторы влияния окружающей его языковой и этнокультурной 

среды.

Остановимся на характеристике каждого из этих факторов.



I. Родоплеменные языки, на базе которых сложился казахский язык 

в силу уже известных исторических условий является, основой основ и 

она не конгламиратна и не гомогенна. Иначе говоря, казахский язык, в 

отличие от некоторых тюркских языков и диалектов /напр. узбекского, 

туркменского и др./, опирается на близкие между собою тюркского по 

происхождению  родоплеменные  языки  и  этим,  пожалуй,  объясняется 

одна  из  причин  относительно  быстрого  его  сложения  и  структурной 

монолитности.  Этно-генетическая  гомогенность  структуры  этого 

языка  объясняется  также  тем,  что  родоплеменная  основа  этноса, 


388

во  всяком  случае,  на  обозреваемом  историческом  пространстве 

между X и XV веками на территории Средней Азии и Казахстана не 

подвергалась смешению и ассимиляции, и не включала в свой состав 

иноэтнических  /нетюркских/  компонентов.  Оставаясь  относительно 

«чистым»,  родоплеменные  языки  в  рамках  кыпчакской  языковой 

общности  продолжали  развивать  общие  для  нее  «кыпчакские  черта». 

Именно  этими  обстоятельствами  следует,  пожалуй,  объяснить  столь 

сильное сходство казахского языка со многими кипчакскими языками 

и  диалектами  наличием  немало  общих  и  идентичных  структурных           

/фонетических, лексических и грамматических/ черт.

2.  Структурная  преемственность  казахского  языка  с  древними 

языками до ІХ-Х вв., на наш взгляд, объясняется рядом факторов: во-

первых,  мобильностью  образа  жизни  кочевых  племен  древности, 

обуславливающей  интенсивность  их  общений  и  тесных  контактов, 

во-  вторых,  языковой,  духовной,  на  религиозной,  этнокультурной  их 

близостью;  в-третьих,  общностью  устно-поэтических  традиций  и 

художественно-изобразительных  средств  языка,  что  передовались  из 

поколения в поколение народными сказателями – джирау /в др. тюрк. 

–  «жырағу»/.  Заметим,  что  мотивы  художественных  повествований, 

приемы  словесной  характеристики  образов  и  деяний  их  персонажей 

в  самых  красочных  выражениях,  которыми  изобилуют  казахские 

эпические, народно-поэтические произведения – все это перекликаются 

с языковыми приемами дошедших до нас древних памятников, в том 

числе  и  орхонских,  енисейских  и  таласских  надписях  на  каменных 

стеллах. Надо оговориться, что речь идет здесь в основном о языковой.., 

художественно-литературной  традиции,  а  не  о  конкретных  словах  и 

выражениях, которые за этот исторический период, естественно, подверглись 

серьезным структурам изменениям. Тем не менее, и в этой области можно 

обнаружить немало корневых лексических единиц и словообразовательных 

моделей, схожих и идентичных с таковыми в казахском языке.

3. Исторические события, этнокультурная среда и языковое окружение 

–  все  это,  взятые  в  целом  всегда  было  одним  из  главных  факторов  в 

становлении конкретного языка, в его функционировании и поступательном 

развитии  на  всем  протяжении  его  истории.  Но  в  структурном  его 

формировании наиболее важную роль имеют все же языковое окружение 

и  контакты  с  другими  языками.  В  этом  отношении  казахский  язык  –  не 

исключение,  ибо  в  мире  нет  ни  одного  «чистого»  языка  /без  примеси 

иноязыковых элементов/.


389

Этноязыковое  окружение  в  котором  прибывал  казахский  язык  в 

самые различные исторические периода – в давности, средневековьи и на 

современном этапе – оказывало на его структуру /особенно на лексический 

состав,  фонетическую  систему  и  морфологический  строй/  определенное 

влияние. Причем, результаты этого влияния зависят от степени влияющих 

/или  взаимовлияющих/  факторов,  к  котором  относятся:  типологическая 

разновидность контактирующихся языков, длительность и интенсивности 

процесса  контактирования,  количественное  соотношение  и  социально-

политическое  положение  их  носителей,  наличие  или  отсутствие  их 

государственности и др.

Исходя из этих объективных факторов и условий языковых контактов, 

можно  определить  и  состояние  казахского  языка  в  разные  периоды  его 

истории.


Во-первых, современный казахский язык если считать его как конечный 

результат  длительного  исторического  процесса  сложения  различных 

родоплеменных языков в одно целое, то на этом пути он постоянно – и в 

древний, и в средневековый, и в современный периоды своей истории – 

контактировался с другими языками или находился в их окружении, что, 

естественно, не прошло бесследно.

Во-вторых,  круг  контактировавшихся  с  казахским  языков  можно 

разбить  на две  группы: родственные, т.е. языки  тюркского происхождения, 

и  неродственные,  т.е.  языки  нетюркского  происхождения,  куда  можно 

отнести, например, китайский, иранские, арабский, монгольские, тунгусо-

маньчжурские, славянские и др. языки.

При  этом  следует  отметить,  что  характер  и  результаты 

контактирования  казахского  языка  с  родственными  /тюркскими/  и 

неродственными  /разноструктурными/  языками  далеко  неодинаковы. 

Контакты  же  с  близкородственными  языками  в  рамках  кыпчакской 

языковой  общности,  обычно,  приводили  к  взаимопроникновению  их 

структурных  элементов  и  выработке  общих  типологических  черт. 

Контакты  же  родственных,  но  не  кипчакских  языков,  как  правило, 

приводят  так  же  и  их  взаимодействию  и  взаимовлиянию,  но  с 

последующим  внесением  собственного  элемента.  На  этом  основании 

приходится  говорить  о  влиянии  и  привнесенных  в  казахский  язык 

элементах карлукских, огузских, сельджукских и др. языков.

Говоря  о  возможных  влияниях  на  казахский  язык  в  далеком 

историческом прошлом через посредство исконных казахских племен 

Канглы, Уйсун и др., мы часто ссылаемся на их реальные контакты с 


390

древними  Хуннами  /Гуннами/,  Саками  и  др.  скифскими  племенами. 

Однака,  наука  пока  еще  не  располагает  данными  об  их  языковой 

принадлежности,  и  усматривать  в  этих  контактах  преемственность 

развития казахского языка пока преждевременно.

Контакты  казахского  языка  с  нетюркскими,  происходившие  в 

разные эпохи, оставили заметный след в структуре казахского языка. 

Здесь  можно  априори  говорить  и  о  контактах  с  китайским  языком  в 

древний  и  средневековый  периоды  истории  казахского  языка,  о  чем 

свидетельствуют не только китайские летописи и ханские хроники, но 

и элементы китайского языка, бытующие в казахском и др. тюркских 

языках.


Приходится  особо  отметить  и  о  значительном  влиянии  на 

лексическую  структуру  казахского  языка  иранских  /персидского, 

частично таджикского/ и арабского языков. Это в основном произошло 

в  период  правления  саманидов  в  Казахстане  /VIII-IХ  вв/,  что,  кстати, 

сыграло  исключительно  важную  историческую  роль  в  дальнейших 

судьбах многих тюркских народов, занимавших огромную территорию 

от Кашгарии до Сырдарьи /В.В.Бартольд ІІ, I, 128/. В связи с арабским 

завоеванием /VIII-Х вв/ в регионах между Сырдарьей и Или получило 

широкое распространение исламская религия. И в этот период арабский 

язык,  а  в  ряде  культурных  центрах  –  и  персидский  стал  языком  не 

только  религии,  но  и  государственного  делопроизводства,  вытеснив 

исконные  древнетюркский  литературный  язык  и  принизив  роль  языка 

устнопоэтического творчества народа.

Влияние арабского и персидского языков было настолько, что оно 

внесло /в разной степени/ серьезные изменения в лексическую структуру 

тюркских  языков,  и  это  ощущается  по  сей  день.  Так,  из  общего  числа 

активной  лексики  современного  казахского  языка  арабско-персидские 

заимствования составляют примерно 15 процентов /Л.З. Рустемов.../.

В  лексической  структуре  казахского  языка,  как  и  др.  кыпчакских 

языков,  заметное  место  занимает  т.н.  «монгольский  компонент», 

природу  которого  ученые  объясняют  двумя  факторами:  в  одном 

случае  –  генетической  общностью  тюрко-монгольских  языков  /это 

–  идея  сторонников  алтайской  гипотезы/,  а  в  другом  –  результатом  их 

продолжительных  исторических  контактов  /Шербак  А.М./.  В  первом 

случае  речь  может  идти  об  общности  лексико-грамматического  строя 

этих языков, а во втором – лишь о лексическом заимствовании.

Применительно  к  истории  кипчакских,  в  том  числе  и  казахского 


391

языков  в  период  нашествия  и  завоевания  Чингизханом  Средней 

Азии,  Казахстана  и  др.  регионов  приходится  говорить  о  результатах 

заимствований  т.е.  с  тюрко-монгольских  языковых  контактов.  Надо 

сказать,  что  несмотря  на  продолжительность  этих  контактов  как  в 

военное, так и мирное времена, при массовом двуязычии и живом общении 

контактирующих  сторон,  доминирующее  положение  все  же  занимали 

местные тюркские языки. Малочисленность оставшейся части монгольских 

племен и их диперенос /разбросанном/ расселения среди массы тюркских 

народов, принятие ими ислама и давление на них обычаев к традиций – все 

это сделало «монгольское влияние» неглубоким, хотя в словарном составе 

казахского и др. языков появилась большое количество монгольско-тюркских 

лексических паралеллей или общей лексики, истоки которых надо искать, 

пожалуй, не только в этих контактах, но и в генетическом и родстве /Кайдаров 

А.Т. 1990, с. 5-25/. Именно этими факторами следует объяснить наличие в 

казахском и монгольских языках много общих исконных корневых лексем 

и  лексико-грамматических  моделей  и  заимствований  в  сфере  бытовой, 

административной и военной лексики, особую группу так же наименования 

топонимов и географических объектов на территории Казахстана. Все это в 

целом составляет монгольский субстрат казахского языка /XIII-ХIХ вв/.

В  историческое  процессе  формирования  лексической  структуры 

казахского языка и кипчакской группы тюркских языков вообще определенную 

роль сыграли славянские языки, как и тюркские – в славянских языках. Дело 

в  том,  что  тюркско-славянские  языковые,  этнокультурные  и  др.  контакты, 

уходящие своими корнями в глубь истории были самыми продолжительными 

и, пожалуй, глубокими.

Известно,  что  Русъ  с  древних  времен  жили  в  тесном  соседстве  с 

«язычниками»  из  Дешт-и  Кипчака  и  эта  связь  с  тех  пор  не  прерывалось 

и в последующие периоды истории: и с Золотой Ордой, и со всеми вновь 

образованными  ханствами:  Казанским,  Астраханским,  Крымским, 

Сибирьским, Ногайским и Казахским, который выделился из состава Белой 

Орды  при  Жанибеке  как  самостоятельное  государство  /1450  г./.  Казахско-

русские языковые контакты после вхождения Казахстана /с 1731 г./ а в состав 

России  носили  несколько  иной  характер,  чем  прежде  т.к.  колониальная 

политика Царизма преследовала цель ассимиляции казахского языка. Такая 

да политика, но несколько в иной форме, продолжилась и в условиях СССР 

/с 1917 г./.

Таким  образом  тюркско-славянские  /в  широком  плане/  и  казахско-

русские  /в  конкретном  плане/  языковые  контакты,  занимавшие  целую 


392

историческую полосу в судьбах казахского и др. тюркских народов оставили 

значительный след в лексике контактировавшихся. 

Так,  по  данным  исследований  словарный  состав  современного 

русского языка содержит более 12 тыс. тюркизмов / вместе с восточными 

напластованиями/,  а  число  лексических  же  заимствований  /включая  и 

элементы  европейских  языков/,  вошедших  в  казахский  и  др.  тюркские 

языки, оказались значительно больше. Что же касается терминологической 

лексики,  то  она  в  советский  период  пополнилась  настолько,  что  объем 

русско-интернациональных  терминов  в  различных  отраслях  науки  и 

техники значительно превышает число собственно казахских терминов и 

номенклатур.

Таковы, в общих чертах, факторы влияния окружащей языковой среды 

на процесс формирования лексического состава казахского языка, в разные 

периоде его исторического развития.

В  истории  становления  современного  казахского  языка 

прослеживаются  три  стадии  его  поступательного  развития, 

соответствующие трем уровням структурно-функционального состояния, 

что  в  вертикальном  среде  выглядят  как:  I.  уровень  или  состояние 

родоплеменных языков и диалектов до периода сложения общенародного 

языка;  2.  уровень  или  состояние  общенародного  языка  до  периода 

сложения  литературного  языка  и  3.  уровень  или  состояние  казахского 

литературного языка в двух его /устной и письменной разновидностях.

Надо сказать, что казахский язык соответственно этим трем уровням 

и  состояниям  выработал  множество  присущий  только  ему  структурах 

черт и особенностей.

Состояние  родоплеменных  языков  и  диалектов  характерезуется 

прежде всего самостоятельным их функционированием в течение многих 

столетий. В силу природно-географических условий, геополитических 

факторов  в  дальнейшем  происходит  постепенное  их  сближение  /а  не 

расхождение/ в рамках кипчакской языковой общности. Этот процесс 

продолжается до тех пор, пока на рубеже ХV-ХVI вв. окончательно не 

сложился  казахский  общенародный  язык  во  всех  своих  структурных 

звеньях. И это произошло не сразу, как результат разового исторического 

акта образования государственности, а постепенно путем консолидации 

вокруг  себя  всех  родоплеменных  языков  и  диалектов  и  в  результате 

нивелировки их различий и выработки общих лексико-грамматических, 

произносительных,  лексических  и  др.  норм.  И  в  этом  историческом 

процессе  внутреннего  саморазвития  казахский  язык  достигает  уже  в 


393

первой половине XІX в. относительно идеального состояния – своего 

единства и общности в функционировании, структурной целостности и 

монолитности, национальной самобытности /Исаев В./

Следовательно, есть полное основание считать, что литературный 

язык  казахов,  официальное  функционирование  которого  относится 

ко  ІІ  пол.  XIX  в.  /Абилхасямов  Б./,  по  существу  созревал  в  недрах 

общенародного  языка.  Устная  форма  казахского  литературного  языка 

благодаря  творческой  деятельности  выдающихся  казахских  певцов-

джирау, акынов-импровизаторов значительно опережала его письменной 

формы. Например, поэтические творения джирауов Шалгез, Казтуган 

и др. еще в ХV-XVI вв. имели широкое распространение в народе под 

названием «Шалгөз сөзі» / «Слова Шалгеза»/, «Қазтуған сөзі» / «Слова 

Қазтугана»/ /Өмірәлиев Қ./. Именно этот язык звучал в средневековой /

XIV-XVI вв./ во всех ханских дворцах и народных сборищах. В ХVI-ХIII 

вв. и в последующие эпохи начинают появляться отдельные письменные 

образцы  этого  литературного  языка,  и  самым  лучшим  из  которых 

является творение Кадыргалия /Жалаири/ – «Жами-ат-тауарих», язык 

которого, наряду с устной традицией, продолжает сохранять и книжные 

традиции  общекыпчакского  литературного  языка  предшествующих 

эпох.

В  последующие  эпохи  /начиная  с  ХVII  в./  казахские  акыны  и 



джирау,  как:  Жиенбет,  Маргаска,  Бухар  джирау,  Татикара,  Умбетай, 

Дулат,  Шортанбай  и  др.,  обращаясь  к  гражданской  тематике  в  своих 

произведениях воспевали все важнейшие события в истории казахского 

народа, выступали против феодальной раздробленности, призывая его 

против колониального гнета царизма и сплочению и совместной борьбе 

против внешних врагов.

Гражданский  пафос  в  устно-поэтическом  творчестве  целой 

плеяды  акынов  и  джирау  естественно,  придал  дальнейшему  процессу 

развития  литературного  языка  демократическую  тенденцию.  Таким 

образом,  казахский  письменно-литературный  язык  уже  во  ІІ  пол.  XIX 

в.  во  всех  своих  структурных  звеньях  сложился  как  самостоятельный 

язык, и в отличие от общего «стандарта» среднеазиатского письменно-

литературного  языка  –  «тюрки»  или  «книжнего  языка»  /  «кітаби  тіл»/ 

базируется на единой диалектной основе и развивает лучшие традиции 

устного народного языка. Надо сказать, что письменно-орфографические 

нормы и принципы стилистической дифференциации в этом языке начали 

формироваться уже /во ІІ пол. XIX в./ в связи с массовой публикацией 


394

богатейших  образцов  устного  народного  творчества.  /этни  эпических 

поэм, хисс, дастанов, традиционно-бытовых песен и др. произведений 

малого  жанра/,  а  также  научно-популярных,  учебно-педагогических  и 

художественных произведений на страницах издававшихся тогда газет и 

журналов, например «Түркістан уалаятының газеті» /1870-1882 гг./ и др. 

Дальнейшее развитие и совершенствование литературного языка связаны 

с именами выдающихся поэтов, писателей /напр. Абая, И.Алтынсарина и 

др./ и деятелей культуры, а в советский период - изданием многожанровой 

художественной литературы, газет и журналов, учебно-педагогической, 

научно-технической  литературы,  энциклопедий  и  словарей,  а  также 

в  связи  с  широким  развитием  средств  массовой  информации  /радио, 

телевидение/, театров, кино и др. видов зрелищ. Все это в целом явилось 

могучим  фактором  дальнейшего  развития  литературного  языка  и  ее 

жанрово-стилистической  дифференциации,  обогащения  словарного 

состава,  совершенствования  его  лексико-грамматических,  письменно-

орфографических, произносительных и др. норм /Балакаев М./.

Однако,  не  следует  думать,  что  казахский  язык,  пройдя  все  эти 

стадии  и  этапы  развития,  стал  чем-то  особым,  изолированным  от 

окружающего его языкового мира. Наоборот, он, сохраняя свои близкие 

и дальнее родственное отношение с другими тюркскими языками, своей 

природной особенностей довольно четко выражает свою принадлежность 

к  кыпчакской  группе  тюркских  языков.  Феномен  казахского  языка 

заключается  в  том,  что  он,  продолжая  глубокую  генетическую  связь  с 

древними истоками тюркских языков, базируясь на языках и диалектах 

целого  ряда  родоплеменных  объединений  тюркского  происхождения, 

сложился  как  один  из  богатых,  образных,  гибких  и  самобытных 

национальных языков.

Тем не менее, казахский язык рядом признаков и черт, может отличаться 

не только от любого другого языка, но и от близких ему языков кыпчакской 

группы.  И  это  -  вполне  естественное  явление.  Поэтому  для  полноты  его 

характеристики,  в  целом  приходится  говорить  не  только  об  его  сходстве, 

но и отличительных чертах и структурах особенностях, которые отражают 

его  состояние  на  разных  этапах  его  исторического  развития:  на  уровнях 

родоплеменных языков, общенародного языка и литературного языка.

Заметим,  что  нормы  общенародного  и  литературного  языков,  как 

правило, формируются на основе интеграции и нивелировки особенностей 

родоплеменных языков, и от этого же зависят их монолитность и целостность. 

Однако,  это  довольно  различный  сложный  процесс  и  преодаление  этих 


395

различий происходит во все времена, пока литературные нормы не достигнут 

своего стабильного состояния.

В  этой  связи,  надо  сказать,  что  следа  родоплеменных  диалектов  в 

общенародном казахском языке до XV в. трудно поддаются установлению, 

хотя отдельные ученые /напр. С.Аманжолов/ усматривают подобные следа 

не  в  нормах  общенародного  языка,  а  в  языке  конкретных  произведений 

устно-поэтического  творчества  того  периода,  Так,  например,  в  языке 

эпических повествований об «Едиге», «Е Саине» ими выявлены элементы 

языка племени Алшын, а в языке поэмы «Кобланды батыр», «Базар батыр», 

«Куркебай батыр» – признаки языка племени Кереев, в языке же «Алпамыс», 

«Мухаббат-наме» – племени Конырат, в «Надж аль-Фарадис» – Кердеров и 

т.д.

И,  действительно,  признаки  родоплеменных  языков  оказались 



настолько устойчивыми, что они и по сей день широко бытуют в местном 

живом  языке  казахского  населения  республики  и  его  диаспоры,  имея 

определенные  регионы  распространения  явлений.  Этим  фактором, 

пожалуй, объясняется издание «Диалектологического словаря казахского 

языка» /в трех томах/, который содержит богатейший диалектологический 

материал, собранный казахскими учеными-диалектологами в результате 

многолетних  экспедиционных  обследований,  проведенных  во  всех 

регионах  республики  и  за  ее  пределами.  Естественно,  диалектальная 

лексика казахского языка, в силу вышеуказанных обьективных факторов, 

содержит  не  только  элементы  ранних  родоплеменных  языков,  но 

элементы древних и соседних тюркских и нетюркских языков, с которыми 

им приходилось контактировать в разные периода истории.

Однако,  все  познается  в  сравнении.  Несмотря  на  наличие  немало 

местных /периферийных/ языковых особенностей и противопоставляемых 

оппозиционных  элементов  казахский  литературный  язык  /Балакаев 

М./  сохранил  свою  целостность  и  монолитность  и  эти  диалектические 

различия,  по  сравнению  с  другими  тюркскими  /узбекским,  уйгурским, 

туркменским,  и  др./  языками  являются  настолько  незначительными, 

что они не возводятся в ранг диалектов, а рассматриваются как говора, 

которые  в  свою  очередь  не  могут  претендовать  на  монопольность  в 

диалектной системе выступить в ней в качестве доминанта. Ею выступает 

общенародный язык в целом и той своей частью, которая считается более 

перспективной и лояльной по отношению к местным особенностям.

Таким  образом,  в  качестве  характерных  черт  и  структурных 

особенностей казахского языка, как одного из крупных и самостоятельных 


396

тюркских  языков,  можно  выделить  целый  ряд  его  признаков,  которые, 

в  одном  случае,  квалифицируются  как  признаки  классификационные 

по  отношению  ко  всем  другим  тюркским  языкам,  а  в  другом  –  как 

диалектные /местные/ периферийные по отношению к нормам собственно 

литературного языка. Они достаточно хорошо изучены в трудах ученых /

см. Аманжолов, Ш.Ш.Сарыбаев, Г.Калиев/, О.Накисбеков, С.Омарбеков, 

А.Нурмагамбетов и др./, и нет надобности их приводить здесь.

Таким  образом,  из  наиболее  характерных  к  числу  основных  и 

наиболее  характерных  /классификационных/  признаков  и  структурных 

особенностей казахского языка отнести следующие:

1.  По  степени  проявления  и  устойчивости  закона  сингармонизма  /

губной  и  лабиальной  гармонии/  казахский  язык  относится  к  числу 

сингармоничных  тюркских  языков,  и  по  степени  его  реализации  он 

занимает второе место после киргизского языка.

2. В финальной паре /Ш С/ общетюркскому согласному /Ш/ в казахском 

соответствует согласный /С/: тас «камень», қас «бровь», қыс «зима» и др.

3.  В  инициальной  паре  /И  Ж/  общетюркскому  /И/  в  казахском 

соответствует  согласный  /Ж/;  жыл  «год»,  жас  «молодой»,  «возраст», 

«слеза», жел «ветер» и др.

4.  В  медиальном  ряду  согласных  /Д  З  И/  общетюркскому  /Д  3/  в 

казахском соответствует /И/: аяқ «нога», «қайық» «лодка», қайың «береза», 

с перебоями /И З/: қазық жазық жайық «равнина», «долина реки» и др.

5. Общетюркскому глухому согласному /Ч/ в равных позициях слова, 

в казахском /за некоторым исключением диалектных употреблений: чал 

вм. шал «старик», шық «выходить» и др/ регулярно соответствует звонкий 

/Ш/: шаш «волос», «разбрасывать»; ши «чий», тростник», шеге «гвоздь» 

и др.


6.  Начальному  согласному  /Г/  в  огузских  языках  в  казахском 

соответствует твердей согласный /К/: кел - «приходи», кет – «уходи», келін 

«сноха» и до.

7.  Из  ряда  согласных  /Ғ  Қ  У  И/  в  ауалауте  исконно  тюркских 

односложных корней в казахском чаще фиксируется /У/ тау «гора», сау 

«здоровый», «доить», су «вода», жу «мыть», ту «рожать» и до.

8. Этот же признак реализуется и в инлауте и ауслауте от отдельных 

исконно  казахских  двухсложных  основ  типа:  тауық  «курица»  /ср.уйг.

тоху/,  бұзау  «теленок»  /ср.уйг.мозай,  др.тюр.  бызағу/  тура  «прямой», 

«правильно» /ср.уэб. тоғри/, жуан «толстый» /ср. уйг. иоған «большой» 

/и др.


397

9.  Из  ряда  финальных  согласных  /Қ  У/  казахский  язык  больше 

реализует  /Қ/,  но  иногда  употребляет  тот  и  другой,  с  последующей 

семантической  дифференциацией:  құрау//құрақ  «лата»,  «лоскут», 

сұрау//сұрақ  «вопрос»,  «допрос»,  бояу//бояқ  «краска»,  қыстау//қыстақ 

«кишлак», «зимовье» и др.

10.  Начальному  звонкому  согласному  /Д/  в  огузских  и  некоторых 

др. языках /за некоторым исключением – дерт «четыре» и др. /диірмен 

«мельница»/  в  казахском  соответствует  глухой  согласный  /Т/:  темір 

«железо», толқын «волна», тону «мерзнуть» и др.

11. Двухсложные производные основы, образованные в др. языках 

при помощи офф. –лық//лік, -дық//-дік, -тық//тік, в казахском /и некоторых 

др.  кыпчакских  языках/  подверглись  эллизии,  т.е.  усечению  конечных 

согласных  -қ//-к:  қатты  /вм.  қатлық/  «твердый»,  «прочный»,  тәтті  /вм, 

татлик/ «сладкий», «вкусный», ұлы /вм.улуқ/ «великий, выдающийся» и 

др. Данный признак казахского языка в свое время С.Е. Маловым был 

признан классификационный, и на этом основании он отнес казахский к 

числу новых языков /Малов С.Е., 121/.

12.  Казахский  язык  не  допускает  стечение  двух  однородных  и 

разнородных согласных в начале и конце двухсложных /за исключением 

некоторых эвуко- и образноподражательных – бұлт, қылт, тарс и др./ слов: 

түрік «тюрк», халық «народ», қарық «изобилие, вдоволь», бұлт «облако» 

/на письме; бұлт/, кілт «ключ» /на письме - кілт/ и др.

13.  Последовательное  озвончение  глухих  согласных  /п,  қ,  к,  т/ 

в  интервокальном  положении  в  структуре  двусложных  составных 

лексем  типа:  шегара  шек+ара  «граница»,  қолғап  қол+қап  «руковицы», 

«перчатки», Ботагөз Бота+көз «женское имя» и др.

Эти  и  другие  признаки  казахского  языка  позволяют  составить 

определенное    представление  с  том,  какое  положение  он  занимает  в 

классификационной системе тюркских языков, вообще, и в среде близких 

ему родственных кыпчакских языков, в частности.

В  заключение  следует  сказать,  что  современный  казахский  язык: 

во-первых,  восходит  своими  генеалогическими  корнями  к  потокам 

образования  древних  тюркских  языков;  во-вторых,  в  течение  многих 

столетий он функционировал в виде отдельных родоплеменных языков 

и диалектов, входя то в одно, то в другое языковое объединение, в том 

числе  в  этническую  структуру  древних  тюрков,  создавших  памятники 

рунической  письменности;  в-третьих,  казахский  язык  в  средневековый 

период  своей  истории  /Х-ХІХ  вв/  на  основе  родопл.  языков  и  в 


398

кипчакской  языковой  общности  вырабатывал  общие  с  ними  черты 

и  структурных  признаки,  легших  в  основу  общенародного  языка, 

сложившегося  на  рубеже  ХV-ХVI  вв.;  в-четвертых  общенародный 

казахский язык сложился на основе консолидации и объединения всех 

этнических групп на территории Казахской государсвенности /1450 г./ с 

последующей  выработкой  общих  норм;  в-пятых,  дальнейшее  развитие 

общенародного языка во всех своих структурах звеньях приводит /во ІІ 

под, XІX в,/ к образованию казахского литературного языка в двух его 

/устной и письменной/ разновидностях, по-существу письменный язык 

созревается в недрах устного литературного языка; в-шестых, несмотря 

на  множество  родоплеменных  языков  и  дисперсное  расселение  их 

носителей литературный язык казахов сложился на единой диалектной 

основе,  чем  объясняется  его  целостность,  монолитность,  в-седьмых, 

по  своей  природе  он  является  богатым,  образным  и  национально 

самобытным языком.




Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   30   31   32   33   34   35   36   37   ...   45




©emirsaba.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет