Пожар в храме Яньсян озарил половину столичного неба и вызвал потрясение у большей части

Пожар в храме Яньсян озарил половину столичного неба и вызвал потрясение у большей части
горожан.
Мало того, что он разрастался с бешеной скоростью, так еще и был на горе, отчего
становилось непросто поднимать воду для тушения. Клубы черного дыма окутывали все ночное
небо.
Как ни странно, когда власти собирались дождаться рассвета и погасить пожар, с утренними
лучами солнца огонь исчез, оставив только кучу обломков и сгоревших останков, а все монахи
из храма таинственным образом пропали.
Огромный тис на территории храма сгорел до основания, что не осталось даже корней.
Весть об этом необычном событии распространилась по столице, и моментально начали
разлетаться слухи.
Сыту Чжоулань стояла у предмостья озера Дунху и слушала, как все вокруг обсуждают храм
Яньсян. Теперь она была в курсе, что Чжун Гои потерпел неудачу.
Когда он ранее пригласил ее присоединиться к нему, она отказалась.
Чтобы убить Вэнь Чаня, Чжун Гои добровольно отдался нечисти, разлагающей кости, и, по
мнению Сыту Чжоулань, это был в высшей степени глупый поступок, поскольку она уже
заранее знала, что его план не увенчается успехом. Будет очень сложно подступиться к Вэнь
Чаню, пока Лян Яньбэй рядом и защищает его. Отсюда и выходит, что прежде всего
требовалось разобраться с Лян Яньбэем.
Она вернулась в место временного пребывания и достала из-под кровати деревянный ящичек с
вырезанным на нем цветочным узором. В нем хранилась маленькая шкатулка с овальной
крышкой. Сыту Чжоулань бережно вытащила ее.
Шкатулка была наполнена серебристой водой, в которой медленно плавали два едва
различимых мясистых насекомых. Взглянув на них, она загадочно улыбнулась и, закрыв
крышку, прижала шкатулку к себе.
Она встала и вышла за дверь, но у комнаты поджидал Дань Кэ.
— А-Лань, куда ты собралась? — спросил он с холодом в голосе.
— Это не имеет к тебе никакого отношения, Дань-эргэ, не вмешивайся, — равнодушно ответила
Сыту Чжоулань.

— Откуда ты взяла Гу, который сейчас внутри Чжун Вэньцзиня? — Дань Кэ шагнул вперед и
сильно нахмурился. — Ты правда выращиваешь Гу?
Сыту Чжоулань боялась, что шкатулку обнаружат, поэтому отступила на шаг и ответила: 
— Да, я купила его в других краях. Это обыкновенная Гу, только и всего. Я захватила с собой
одну ради интереса.
— Это безвредно для человеческого организма? — На самом деле он уже спрашивал ее об
этом, но на сей раз хотел удостовериться снова.
Сыту Чжоулань теряла терпение, но старалась этого не выдавать.
— Успокойся, вреда не будет. Если возникнут какие-то проблемы, я вытащу эту Гу.
— А-Лань, мы вместе росли, и я знаю, что у тебя не злое сердце. Я лишь надеюсь, что ты не
будешь одержима этим.
С самого Цзиньлина до столицы Дань Кэ давал много наставлений и теперь чувствовал
усталость. Сделав это замечание, он развернулся и ушел, ничего не сказав.
Сыту Чжоулань смотрела ему в спину, говоря про себя: “Почти близко, еще бы чуть-чуть, и...”.
Крепко держа шкатулку в руках, Сыту Чжоулань поспешно вышла из ямэня и направилась к
резиденции Лян. По дороге она по возможности старалась избегать многолюдных улиц.
Резиденция была уже близко, но внезапно кто-то подошел со спины и зажал ей рот и нос.
Сыту Чжоулань совсем не была сильна в боевых искусствах. Она не заметила, как к ней
подкрались, что уж говорить о том, чтобы вырваться на свободу. Прежде чем она попыталась
оказать сопротивление, ей завязали глаза. Затем она почувствовала боль в затылке и потеряла
сознание.
Когда она очнулась, затылок все еще ломило, глаза закрывала ткань, руки и ноги были
связаны, а сама она сидела на жестком стуле. Она подняла голову и всхлипнула.
— Кажется, пришла в сознание, — послышался голос рядом.
— Сними с нее повязку, — сказал другой человек.
По голосу второго человека Сыту Чжоулань сразу же узнала Его Высочество девятого принца
Вэнь Чаня. В следующий момент по ее глазам резанул яркий свет. Она нахмурилась и

проморгалась. 
Привыкнув к свету, она подняла глаза и увидела Вэнь Чаня, сидящего в кресле, покрытом
белоснежной лисьей шубой. Он был облачен в абрикосовый парчовый халат. Черные, как тушь,
волосы, собранные на макушке, скрепляла белая нефритовая корона, чья шпилька с
выгравированным жезлом жуи мягко отражала свет. Со слабой улыбкой на красивом лице он
беззаботно взял чашку чая и сделал пару глотков.
— Что все это значит, Ваше Высочество? — равнодушно спросила Сыту Чжоулань. Хотя она и
была зла, устраивать сцены и кричать не стала.
— Ты, должно быть, знаешь, по какой причине я пригласила тебя сюда, Сыту Чжоулань?
— Пригласил? — усмехнулась она. — Любезность Вашего Высочества поистине специфична.
— Обнаглевшая! — сказал А-Фу. — Ты себя кем возомнила, чтобы так разговаривать с Его
Высочеством?!
Вэнь Чань поднял руку, останавливая его: 
— Можешь идти, я поговорю с ней наедине.
А-Фу поклонился и учтиво вышел, тихонько закрыв дверь за собой. Во всем зале осталось
только два человека.
— Простите эту невежественную простолюдинку, она не понимает, что имеет в виду Ваше
Высочество. — По этой безучастной манере становилось ясно, что она была уверена, что Вэнь
Чань не осмелится с ней что-нибудь сделать.
В конце концов, она из семьи Сыту, имеющей значительный авторитет в Цзиньлине, да к тому
же мэймэй Лян Яньбэя, с которым она выросла. Даже если это из-за Лян Яньбэя, Вэнь Чань не
тронет ее.
Вэнь Чань поставил чашку и слегка приподнял брови: 
— Невежественная? — Он достал из-за чайника маленькую шкатулку и медленно поднес ее к
глазам Сыту Чжоулань: — Это что?
Ее лицо резко изменилось: 
— Ты обшаривал меня?

— Я пригласил тебя в свой дворец, естественно мне нужно убедиться, что при тебе нет опасных
предметов. — Вэнь Чань слегка усмехнулся, затем достал большую горсть лекарств в бумажной
упаковке и несколько фарфоровых бутылечков, которые он со звяканьем уронил на стол: — Ты
только посмотри, сколько всего у тебя припрятано. Кто знает, что именно из них смертельно?
В Сыту Чжоулань внезапно поднялось пламя гнева, и она, не в силах больше сохранять
безразличный вид, с ненавистью сказала: 
— А ну верни мне мои вещи!
Вэнь Чань бросил на нее невозмутимый взгляд: 
— Для чего ты шла в резиденцию Лян с этими двумя насекомыми?
— Ты следил за мной? — Сыту Чжоулань недоверчиво уставилась на Вэнь Чаня.
На его лице появилась насмешка: 
— Следил, и что с того?
Он открыл шкатулку и взглянул на двух маленьких червяков внутри: 
— Этим червячкам тут хорошо плавается. Ты прятала их за пазухой, они так дороги тебе?
— Вовсе нет! — быстро возразила Сыту Чжоулань. — Всего-навсего обычные червяки, я
содержу их ради забавы.
— Содержит ради забавы… — Вэнь Чань задумчиво постучал пальцами по столу. — Не врешь?
— Ваше Высочество, ты послал своих людей, чтобы вырубить меня и привести сюда, но
задумывался хоть о последствиях? Семья Сыту хорошо известна в цзянху, и даже если Яньбэй-
гэ не захочет встать на мою сторону, семья Дань...
— Я не хочу все это выслушивать, — перебил ее Вэнь Чань. — Эти насекомые — Гу, не так ли?
Застывшее выражение устрашения на ее лице внезапно сменилось на ненависть. Она
улыбнулась и ответила: 
— Да, это Гу.

Вэнь Чань молчал, позволяя ей продолжить.
— Раз ты уже знаешь, скажу прямо, что этот вид Гу под названием “Цы и Сюн*” был
приготовлен специально для Яньбэй-гэ. Ваше Высочество не слышал о таком? — Сыту
Чжоулань рассмеялась, глядя в лицо Вэнь Чаня: — Это темные Гу, которых я поручила купить
на рынке нечисти. Самка Цы попадает в тело мужчины, а самец Сюн — в тело женщины. Как
только они созреют, мужчина и женщина начнут любить друг друга, и чем дольше время, тем
глубже будет любовь.
*雌雄 (cíxióng) — женский (цы) и мужской (сюн)
Вэнь Чань так рассердился, что до боли стиснул зубы, но на лице это не отразилось. 
— И ты хочешь скормить его Лян Яньбэю?
— Скажем так, Ваше Высочество не ошибся. Я уже более десяти лет нахожусь рядом с Яньбэй-
гэ. Между нами с малых лет заключена помолвка. Несколько лет назад с ним произошло
несчастье, и я терпеливо оставалась рядом с ним примерно семь лет, ждала, когда он вернется
в нормальное состояние и возьмет меня в жены. Вопрос в том, зачем ТЫ вмешался? — Похоже,
Сыту Чжоулань начинала буянить. — Мужчина должен жениться на женщине, это закон неба
и принцип земли. Я могу родить для Яньбэя детей, а ты что? Что ты можешь сделать? В
Цзиньлине уже давно восхваляют семью Сыту и Лян и считают их породнившимися, нужно
лишь, чтобы Яньбэй-гэ съел червя Цы, и все может вернуться в норму. Разве это плохо?
— С какой стати ты принимаешь решение за Лян Яньбэя?! — Взгляд Вэнь Чаня был полон
холода. — У него есть любимый человек, а ты тут каким боком?
— Если ты не будешь вставлять палки в колеса, любимым человеком Яньбэя стану я. Это могу
быть только я! — выкрикнула она.
Вэнь Чань рассмеялся и сказал язвительным тоном: 
— Ну обманешь ты всех в мире с этим червем, но сможешь ли обмануть себя?
— Для меня это не важно. Мне нужна только его любовь.
— Какая жалость, что твой коварный план накрылся, — усмехнулся Вэнь Чань. — Небось,
умираешь от этого осознания.
— Ваше Высочество, Гу “Цы и Сюн” — не единственная пара червей в мире. Если ты отберешь
у меня эту, я все равно приобрету новую на рынке нечисти. Пока я рядом с Яньбэй-гэ, у меня
всегда будет возможность, — с уверенностью сказала Сыту Чжоулань. — Ты не можешь этого

остановить. Я уже являюсь членом семьи Лян и могу сделать это в любой момент.
Вэнь Чань закрыл глаза, словно свободный от беспокойства, но его кулаки были крепко сжаты.
Он был на грани. 
— Даже не думай об этом! — сказал он.
Сыту Чжоулань заметила сгустившуюся злость вокруг Вэнь Чаня и ни с того ни с сего
возликовала. Она собиралась рассмеяться, но ее прервал голос за дверью:
— Ваше Высочество, к вам молодой господин Лян.
Глаза Сыту Чжоулань загорелись, она собиралась закричать, но Вэнь Чань очень быстро нажал
на ее акупунктурную точку безмолвия*, а затем завязал ей рот тканью, которая ранее
закрывала ей глаза.
*哑穴 (yāxué) — вымышленная акупунктурная точка, часто встречается в романах жанра уся.
Если нажать на нее, человек временно потеряет способность говорить
Она яростно боролась, пытаясь издать какой-нибудь звук, но веревка была так туго натянута,
что она не могла сдвинуться.
Вэнь Чань раздвинул две ширмы и перетащил туда Сыту Чжоулань со стулом. Из-за того, что
он торопился, между ширмами осталась прореха, и взгляд Сыту Чжоулань как раз был
направлен на нее. Она увидела, как Вэнь Чань убрал вещи со стола, потер лицо и сказал: 
— Впусти его.
Затем раздался звук открываемой двери. Вошел Лян Яньбэй и сразу громко заголосил:
— Ваше Высочество, на улице такой мороз, а ты еще позволил мне долго стоять там...
Попутно он снимал накидку. Положив ее на рядом стоящий стул, он увидел на столе полчашки
горячего чая, поднял ее и выпил.
— Зачем ты сейчас пришел? — спросил Вэнь Чань.
— Ну так увидеться с тобой.
Когда он проходил мимо ширм, Сыту Чжоулань снова с ожесточением начала ерзать, пытаясь

поднять шум. Вэнь Чань заметил ее намерение и тут же заглушил эти звуки своим смехом.
Лян Яньбэй очень удивился и заискрился улыбкой: 
— Ваше Высочество, что на тебя нашло? Ты так счастлив?
— Я всегда счастлив, когда ты приходишь ко мне, — сказал Вэнь Чань и отвел Лян Яньбэя от
ширм. — Я недавно доделал флейту, давай сыграю для тебя.
Он вынул из стола ящик, вытащил смазанную маслом флейту и, прежде чем Лян Яньбэй смог
рассмотреть ее поближе, приложил ее к губам и начал играть.
По правде говоря, Вэнь Чань еще и немного умеет играть. Как-никак, он опытный изготовитель
флейт. Каждый раз после завершения работы он не мог удержаться, чтобы не поиграть на
инструменте, но этому он так и не научился, потому что издавал звуки наугад.
Производимые звуки флейты были ничуть не мелодичны, но Вэнь Чань все равно натужно дул в
нее, лишь бы перекрыть копошения Сыту Чжоулань, и вскоре все его лицо покраснело.
Лян Яньбэя поразил этот свист, исходящий из флейты, и, послушав его некоторое время, он
хотел сказать, что этого достаточно. Однако Вэнь Чань старался изо всех сил и не давал ему
возможности заговорить.
— Ваше Высочество... — попытался докричаться Лян Яньбэй.
Вэнь Чань пропустил это мимо ушей, перевел дыхание и продолжил играть.
Тем временем, Сыту Чжоулань чуть ли не рвало кровью. Из-за этих режущих уши звуков
флейты ей пришлось попыхтеть, чтобы привлечь внимание Лян Яньбэя. Ее ноги и руки уже
болели от натирания.
Как раз когда Вэнь Чань собирался в третий раз перевести дыхание, Лян Яньбэй вдруг потянул
его за запястье, отобрал флейту и мягко подтолкнул его к стене.
Затем он вжался в Вэнь Чаня всем телом и, не давая возможности среагировать, нагнулся,
впиваясь в его губы поцелуем.
От увиденного Сыту Чжоулань словно ударило молнией. Она вытаращила глаза, не в силах
пошевелиться.
Она смотрела, как Лян Яньбэй накрывал собой Вэнь Чаня, поддерживая его затылок. Его

поцелуй, заглушающий голос Вэнь Чаня, был наполнен оттенком нежности.
Что за..?! ЧТО ЭТО ТАКОЕ?!
Она никогда не предполагала, что увидит подобное собственными глазами, которые сейчас
болели. Ей так хотелось вырваться из этих веревок, броситься к этим двоим и жестоко
исколотить их.
Лян Яньбэй освободил губы Вэнь Чаня, двинулся к уголкам его рта и, оставив на каждом по
легкому поцелую, укусил его за ухо.
Лицо Вэнь Чаня все еще пылало, и, вспомнив, что Сыту Чжоулань все еще в комнате, он
смутился еще больше. Он неловко закашлялся и тихо упрекнул: 
— Наскакиваешь и безобразничаешь ни с того ни сего, совсем невтерпеж?
Лян Яньбэй потерся об него кончиком носа: 
— Ваше Высочество слишком милый и очаровательный, я ничего не могу с собой поделать. —
Он поднес маленькую флейту к губам и легонько подул, испуская тихий мелодичный звук. — В
следующий раз я научу Ваше Высочество играть на флейте.
Вэнь Чань кивнул: 
— Я возьму это на заметку, чтобы ты не нарушил обещание.
— Когда это я нарушал обещания, данные Вашему Высочеству? — Лян Яньбэй сунул флейту в
рукав и, запечатлев короткий поцелуй в его губы, сказал: — Мне еще нужно к императору,
увидимся позже.
Вэнь Чань очень хотел, чтобы сейчас он ушел, поэтому сразу же ответил: 
— На улице снежно и скользко, так что будь осторожнее на дороге.
Лян Яньбэй что-то ответил и прошел вокруг стола и стульев к ширме. Сыту Чжоулань снова
начала брыкаться, надеясь, что он услышит.
Конечно, когда он проходил мимо ширм, его взгляд упал на прореху между ними и
остановился прямо на Сыту Чжоулань. Лян Яньбэй на мгновение застыл, но пошел дальше.
Сыту Чжоулань оторопела.

Он все видел! Он с самого начала знал, что она здесь! Но решил проигнорировать!
На красивом лице Лян Яньбэя появилась таинственная улыбка. Он взял накидку, оделся в нее
и ушел так же быстро, как и пришел. Перед этим он несколько раз тоскливо, с нежеланием
расставаться взглянул на Вэнь Чаня, затем покинул дворец Сиян.
Убедившись, что он ушел, Вэнь Чань вздохнул, раздвинул ширмы и увидел Сыту Чжоулань с
таким безжизненным выражением лица, словно она потеряла все части своей души. Он
предположил, что ее напугал Лян Яньбэй, поэтому не придал этому значения.
— Я хоть и не убью тебя, но не отпущу так легко, — сказал он.
Повернувшись, он вынул шкатулку, развязал шелковую ленту и сжал Сыту Чжоулань за
подбородок, заставляя открыть рот: 
— Наслаждайся червями, которые ты купила.
Она поняла, что хотел сделать Вэнь Чань, и отчаянно сопротивлялась, но его руки были
настолько сильными, что она не могла пошевелить головой, поэтому ей пришлось проглотить
обе Гу, которые он засунул ей в рот.
Кроме того, Вэнь Чань сжал ей горло, чтобы убедиться, что она все проглотила, затем отпустил
и сказал с улыбкой: 
— Это ведь тоже неплохо. Человеком, которого ты полюбишь больше всего, будешь ты сама. И
никто эту любовь у тебя не отнимет.
Сыту Чжоулань дрожала всем телом и надрывисто кашляла, пытаясь вызвать рвоту и
извергнуть пару червей Гу. Вот только эти черви живые и, попав в рот, проникают во
внутренние органы через кровь, поэтому их уже нельзя было выплюнуть.
Из ее глаз хлынули слезы и залили все лицо, выражающее безмерное отчаяние.
Тот Яньбэй-гэ, который рос вместе с ней, прямо как старший брат и родной человек защищал
ее, заботился о ней. А сейчас он взял и бросил ее ради постороннего человека!
Все, на что она отдала все свои силы, пришло в упадок и рассеялось как дым в тот момент,
когда они пересеклись взглядами через прореху между ширмами.
Вэнь Чань смотрел, как она льет слезы, и был в таком хорошем настроении, что чуть не
рассмеялся вслух, но все же сохранял степенный вид. 

— Зайди сюда! — крикнул он.
Вошел А-Фу: 
— Ваше Высочество, этот слуга здесь.
— Прикажи утащить ее обратно, — Вэнь Чань указал на Сыту Чжоулань. — Пусть найдут какое-
нибудь место, неважно какое, и бросят ее там.
— Вэнь Чань! Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ! — она с ненавистью посмотрела на Вэнь Чаня и выругалась:
— ЧТОБ ТЫ СДОХ МУЧИТЕЛЬНОЙ СМЕРТЬЮ!
А-Фу пришел в ярость и залепил ей звонкую пощечину: 
— Закрой свой грязный рот!
Вэнь Чань не принял это близко к сердцу с улыбкой сказал: 
— Говоришь, ненавидишь меня? — Он подошел к Сыту Чжоулань, его лицо стало холоднее: — А
ты когда-нибудь думала о том, как я тебя ненавидел? Из-за твоих “Цы и Сюн”, которые
разрушили половину моей жизни. Будь в моих силах, я бы вытянул из тебя все жилы и кости,
замучил бы тебя до смерти и утолил бы ненависть, которая тяготит мое нутро.
Выражение его лица стало чрезвычайно устрашающим, из-за чего Сыту Чжоулань невольно
поежилась.
Но в следующий миг Вэнь Чань восстановил былую мягкость и сказал с улыбкой: 
— Но делать этого я, конечно же, не буду. Я хочу, чтобы ты испытала эти дурные последствия
на себе и постепенно сгинула, варясь в непримиримости и негодовании, как Чжун Вэньтин и
Чжун Гои.
Сыту Чжоулань истерически кричала, дергаясь как сумасшедшая, пытаясь порвать веревки. С
налитыми кровью глазами она горела ни с чем несравнимой ненавистью.
А-Фу вздрогнул от испуга и поспешно оттащил Вэнь Чаня назад, затем выкрикнул: 
— Давай сюда!
Тайный телохранитель, который связал Сыту Чжоулань, уже давно был наготове. Услышав, как
его подзывают, он сразу вошел и встал на колени, ожидая приказаний.

— Быстро выволоки ее из дворца, — сказал А-Фу с отвращением в голосе.
Тайный телохранитель шагнул вперед, оглушил ударом Сыту Чжоулань, которая закончила
вопить и сопротивляться, и унес ее из дворца.
А-Фу вздохнул с облегчением:
— Ваше Высочество, эта женщина похожа на сумасшедшую, а ты еще стоял так близко. А если
бы она тебя укусила?
— Да конечно, как будто у нее такая длинная шея. — Вэнь Чань сел в кресло и вздохнул с
удовлетворением. — Как ты думаешь, что произойдет с самцом и самкой червя в одном
носителе? Они полюбят друг друга и воспроизведут потомство? Или же поубивают друг друга
из ненависти, пытаясь захватить носителя?
А-Фу не понимал, о чем он говорит, но все-таки серьезно задумался и ответил: 
— Может, выведут потомство ради выживания, а потом сожрут носителя без остатка? —
Подумав об этом, он вздрогнул: — Отчего меня малость пробирает от этого?
— Малость? — Вэнь Чань улыбнулся. — Да мне что-то кажется, отнюдь не малость…
http://tl.rulate.ru/book/50413/1475449