Абай атындағы ҚазҦпу-нің Хабаршысы, «Филология» сериясы, №4 (34), 2010 ж

Абай атындағы ҚазҦПУ-нің Хабаршысы, «Филология» сериясы, №4 (34), 2010 ж. 
 
 
78 
 
Ӛтеген Оралбаев, 
Филология ғылымдарының кандидаты 
 
Жырмен жалғасқан жылдар 
 
Бҥгінгі қазақ поэзиясының қай ӛкілі жӛнінде де әңгіме қозғағанда, жалпы қазақ ӛлеңінің 
арғы дәуірден бастау алатын кӛне соқпағы мен сартап сҥрлеуін шолу ретінде болса да еске тҥсіру 
– қазақ жырының мәңгілік қуаты мен қҧнарының қайдан шығып, қалай жеткенін аз да болса еске 
тҥсіру.  Қай  заманда  да  қаламгердің  халық  алдындағы,  ӛз  уақыты  алдындағы  ҥлкен 
жауапкершілігін  сезінуі  қажеттігін  еске  салу.  «Қолына  қалам  ҧстаған  зиялы  қауым  М.Әуезов 
шығармашылығынан  нәр  алып,  Мҧхаңдай  халқы  мен  Отаны  алдындағы  жауапкершіліктен 
таймауы тиіс, ӛз елі мен халқының болашағына қызмет істеуі керек» дейді Елбасымыз Нҧрсҧлтан 
Назарбаев. [1,278-б.]  
Толқыннан  толқын  туады.  Бҧл  табиғат  заңдылығы.  Ал  Адам  мен  табиғат  арасындағы 
мәңгілік алтын арқауды ешкім де ҥзіп тастай алмайды. Бҧған кҥш пен қара ниеттің әмірі жҥрмейді. 
Жалғасқан ӛмір, жалғасты тіршілік толқын-толқын боп сабақтаса береді. Екі мың жылдық поэзия 
кӛшін саралаған мазмҧнды жинақты  қарау барысында  бҧл сабақтастықтың мәңгілігін, мәнділігін 
қапысыз аңғардық. Әр ҧрпақ ӛкілі әр кезеңде заманға ӛзінің сӛзін айтып отырған. Бірде тату, бірде 
қату айтса да, жалпы алғанда қай-қайсысы да заманның ығымен ықтамай, желдің ӛтінде, жаудың 
бетінде жыр қашаған. 
 «Қазіргі  қазақ  поэзиясына  оқыған,  білімді  ақындар  келе  бастады»  деген  пікір  туған 
кезеңнен бастап, қазақ поэзиясы тҥр, мазмҧн, тақырып, идея мен ой жағынан биік белеске кӛтеріле 
бастады.  Жалпы,  қазақ  поэзиясының  бҥгінгі  шыққан  асқары  ТМД  елдері  әдебиетінің  алдыңғы 
қатардағы авангарды десек, артық айтқандық емес. 
Қазақ  поэзиясы  –  осылайша  мәңгілік  мектеп  қалыптастырған  поэзия.  60-шы  жылдардың 
басында,  әдеби-мәдени  тарихымызда  «жылымық»  кезеңдер  деген  атаумен  енген  тҧста  қазақ 
әдебиетіне, соның ішінде қазақ поэзиясына бір шоғыр аса талантты толқын келіп қосылды. Бҧлар 
бҧған  дейінгі  ҧлттық,  халықтық  сҥрлеуді  бірден  жаңа  айдын,  жарқын  жолға  саларлықтай  қуат 
танытып,  жалпы  жҧртшылықтың,  әдебиет  абызы  Мҧхтар  Әуезовтың  назарын  ӛздеріне  барынша 
аудартты. Жаңа  заманның  жарқын ҥнін ала  келген  бір шоғыр жас талант одан  кейінгі жылдарда 
қазақ поэзиясының мәртебесі мен мерейін кӛтерген жасампаз толқынға айналды. 
 
Әдебиеттегі  халықтың  рухани  жан  дҥниесі  мен  ішкі  сезімі  мен  жҥрек  лҥпілін 
кӛрсеткен бҧл жас толқын қазақ жырына жаңа бояу мен рең ала келді. Соғыстан келген майдангер 
ақындардың туған жерге, Отанға деген жауынгерлік рухтағы сезімі мен сағынышы, сҥйіспеншілігі 
мен  махаббаты  елді  елең  еткізіп,  оқырманын  баураған  тҧста,  соғыста  ӛзі  майдан  даласында 
болмаса  да,  әке-ағалары  сол  сҧрапылда  мерт  болғандар  мен  жаралы  болып  оралғандардың 
перзенттері  бҥкілхалықтық  қайғы-қасыреттің  уытты  толқынын,  мҧңды  жырын  енді  асқақ 
ӛршілдікпен,  албырт  кӛңілмен,  ең  бастысы,  ӛмірге  деген  қҧштарлықпен  жарқыратып  жырлап 
әкетті. 
 
 Сағи  Жиенбаевтың,  Тҧманбай  Молдағалиевтің,  Қадыр  Мырза  Әлидің,  Жҧмекен 
Нәжімеденовтің,  Тӛлеген  Айбергеновтің,  Мҧқағали  Мақатаевтың,  Шәміл  Мҧқамеджановтың, 
Бекен  Әбдіразақовтың,  Мҧхтар  Шахановтың,  оларға  ілесе,  соғыстан  соң  туғандар  деген  атпен 
әдебиет  тарихына  енген  келесі  толқын  Жарасхан  Әбдірашевтің,  Кеңшілік  Мырзабековтің, 
Темірхан  Медетбековтің,  Иранбек  Оразбаевтың,  Серік  Тҧрғынбековтің,  Тынышбай  Рахимовтың, 
Исраил  Сапарбаевтың,  Кҥләш  Ахметованың,  Жҧматай  Жақыпбаевтың,  олардың  ізін  ала  еңсе 
тіктей  бастаған  елуінші  жылы  туған    тҥлектердің,  бір  шоғыр  талантты  ақындардың 
шығармаларында қазақ поэзиясының ҧлттық дәстҥрі толқыннан толқын қуып, ҧласып келеді. 
 Қазіргі  қазақ  поэзиясының,  жалпы  дәстҥрлі,  классикалық  қазақ  жырының  әдебиетке  70-
ші жылдары келген талантты толқындарының ішінде ӛз ҥні, ӛзіндік поэтикалық бояуы, ӛзіне тән 
айту  машығы  мен  жеткізу  тәсілі  бар  дарынды  ақындарымыздың  ҥшеуін  алып  қарап,  осылардың 
ӛлең-жырлары  негізінде  біршама  ой  қорытындысын  жасауға  болады.  Олар  –  Нҧрлан  Оразалин, 
Марфуға Айтқожа және Кҥләш Ахметова. 
 
Нҧрлан  Оразалин  поэзиясындағы  замана  шындығы  мен  сол  сарынды  берудегі 
ақынның  тақырыптық-кӛркемдік  ізденістері  назар  аударарлық.  Ақынның  уақыт  тынысын 
кӛрсетудегі ӛзіндің тәсілі мен кӛркемдік тҧрғыдан алған тақырыбын игерудегі ізденістері жемісті.  
 
 
 
Біздер, қалқам, ӛлең атты елденбіз, 
 
 
 
Жауыннанбыз… 
 
 
 
Қайғыданбыз… 
 
 
 
Желденбіз… 

Абай атындағы ҚазҦПУ-нің Хабаршысы, «Филология» сериясы, №4 (34), 2010 ж. 
 
 
79 
 
 
 
 
Мәңгіліктің ҥрлеп мәңгі майданын, 
 
 
 
Ғасырлардың қойнауынан келгенбіз. 
 
 
 
 
Жҥрегімен кҥндіз-тҥні от ӛрген, 
 
 
 
Кермекті артық кӛретҧғын шекерден. 
 
 
 
Қалқам, біздер ӛлең атты елденбіз, 
 
 
 
Ақындықтың ауыр жҥгін кӛтерген. 
 Нҧрлан  Оразалин  бҧл  жырын  1991  жылдың  шілдесінде  жазған.  Осы  ӛлеңді  зер  салып, 
зерделеп  қарасақ,  сӛз  басында  біршама  айтылған  ақындық  тарих  пен  ақындық  эстафета  туралы 
авторлық аннотация бар. Ақын бҥгінгі кҥн мінбесінен сӛз алып тҧрып, мойнындағы азаматтықтың 
ауыр  жҥгін  жауапкершілікпен  кӛтеріп  келе  жатқанын  терең  сезінген  сеніммен  серт  сӛйлеп  тҧр. 
Бҧл  қаламгердің  қарабайыр  ҧраны  да,  желге  шығарған  жыр-әні  де  емес,  бҧл  ақындық  азап  пен 
тозаққа,  жауапкершілік  пен  міндетке  пейіл  берген,  пейіл  беріп  қана  қоймай,  ӛлең  атты  қасиетті 
ӛнердің қыр-сырын қапысыз сезінген, ҧзақ жылдар бойы әр сәтті теңеу, салиқалы ой ҥшін маңдай 
терін сыпырған сарабдал ақынның шын сӛзі. 
 
 
 
Жалында! 
 
 
 
Кӛз ілеспес кӛк беренім, 
 
 
 
Жалынсыз бықсығанды жек кӛремін. 
 
 
 
Озсам да… озбасам да… 
 
 
 
Дәл осылай 
 
 
 
Мен  қалған  ӛмірімді  ӛткеремін,  -  деген  ақынның  алғаусыз 
сырына қапысыз сенесің. [2, 151-б] 
Уақыт,  заман  алдындағы  ақындық  жауапкершілікті  терең  сезіну  сол  ақынды  қайраткер 
тҧлғаға  айналдырады.  Бірақ  оған  әуел  бастан  ақындық  азаматтық  болмыс  іргетас  болуы  шарт. 
Жоғарыда  ҥзінді  келтірілген  жыр  екінші  сӛзбен  айтқанда  ақындық  серт  пен  ақындық  анттың 
поэтикалық тҧрғыда кӛрінуінің бір тҥрі. Қандай ақын болса да ӛнер жолын бастарда бата алады, 
ӛзіне  серт  беріп,  жҥрер  жолын  айқындап  алады.  Бҧл  қазақ  поэзиясында  ғана  емес, 
жалпыадамзаттық қадам. Тіпті жалпы ӛнер атаулығы тән қадам.                 
  Халық  жазушысы  Әбіш  Кекілбаевтың:  «Әдебиет  қҧрмет  тақтасы  да,  мазақ  тақтасы  да 
емес. Ол тек бір жақты  мақталуға, не  бір жақты  датталуға  лайық адамдардан гӛрі,  ӛз  басындағы 
драма халық басындағы драманы ашып бере алатын, ӛз тағдыры халық тарихына ҧласып жататын, 
кҥрделі  де  қайшылықты  тҧлғаларға  да  кӛбірек  кӛңіл  бӛледі»  деп  жазушының  болашақ  жҥрер 
жолындағы кездесер кезеңдер мен болар баяндарға сілтеме жасайды. [3,717-б.]               
Ақынның  заман  алдындағы  жауапкершілігі  оның  шығармаларында  жан-жақты  кӛрініп 
жатуы ләзім. Сондықтан да ақынның әрбір ӛлеңі, мейлі ол таза лирикалық тонда болсын, мейлі ол 
азаматтық пафосты болсын, мейлі ол сҥйген жар мен сҥйікті ата-анаға арналсын, онда азаматтық 
жауапкершілік  реңі  кӛрініп  тҧруы  шарт.  Сонда  ғана  ол  ақын  жауапкершілігін  сезіндіріп,  сол 
арқылы  оқырманын  қапысыз  иландырып,  сендіріп  тҧрмақ.  Замана  тынысы  осы  ретте  Оразалин 
поэзиясының негізгі жаны десек, оның ӛзегі ойлы да отты, сазды да салиқалы, сезімтал да сергек 
жырларға кенде емес.                  
Осы  орайда  Нҧрлан  Оразалин  поэзиясы  кімге  ҧқсаған?  деген  сауал  қойылса,  оған  ең 
алдымен, ол ӛзіне ӛзі ҧқсаған деп жауап беруге болады. Сонда ол қалай ӛзіне ӛзі ҧқсайды? Ӛзіне 
ӛзі ҧқсайды дегеніміз, ақын қай тақырыпты алса да тек ӛзіне тән нәзіктік пен сыршылдықты шебер 
қолдана  отырып,  шығармасын  шынайы  кӛркемдікке  қҧрады.  Ӛлеңнің  тҥйіні  мен  желісін  әу 
бастағы ішкі иірім мен ішкі ырғаққа суара қҧрып, әрі қарапайым әрі ӛмірлік қағидаларды тірек ете 
жырлай алады. Ол алған тақырыбын еркін меңгеріп, айтар ойын ойдағыдай жеткізіп, шымырлап 
басталған  ӛлеңді,  қажет  болса,  ширықтырып  ҥйіріп,  ӛз  кӛкейінде  алыстан  ойлаған  пайымдарын 
оқырманға ҧғынықты да ҧлағатты етіп жеткізе алады.                     
Нҧрлан Оразалин ӛз шығармаларында, поэзиясында заман келбетінің болмыс-бітімін кең 
масштабта және кӛркем кестелей алған ақын. 
Белгілі ақын Марфуға да осылай айтып, осылай жазады: 
 
 
 
Кҥндер кештік кӛңілсіз, бастан ӛгей, 
 
 
 
Бар ма менде ӛлеңнен басқа мерей?! 
 
 
 
Жасын ойнап жауады, 
 
 
 
Жадырайды, 
 
 
 
Кӛңіл  деген  немене,  Аспан  емей!    Азат  кҥнге  жеткен  ақынның 
алақай-кӛңілін  тап  басып  танисыз,  ӛзіңіз  де  қуанып,  шуақтанып  қаласыз.  Адамның,  нақты 
айтқанда  әрбір  қазақтың  жан  дҥниесін  баураған  еркін  де  егемен  кҥндердің  қуанышын  тілмен 
айтып жеткізетін тек ақындар болар, сірә.               

Абай атындағы ҚазҦПУ-нің Хабаршысы, «Филология» сериясы, №4 (34), 2010 ж. 
 
 
80 
 
Нәзік  сыр  мен  назира  жырдың  ӛкілі  Кҥләш  Ахметова  не  дейді  бҧл  туралы?  Назар 
аударалық: 
 
 
 
Мен Алладан сҧраймын мінәжат қып, 
 
 
 
Заман бізге жасамай сірә, жаттық. 
 
 
 
Бҧл далама, 
 
 
 
Ҧлтыма, 
 
 
 
Ҧрпағыма 
 
 
 
Шын мәнінде келгей деп шын азаттық! [4,143-б.] Азаттық келді, 
оны  кӛз  кӛрді,  кӛңіл  сенді.  Енді  оны  мәңгілік  ҧстап  тҧрар  ҧлағатты  ҧрпақ,  ҧлысты  ҧлт  аман 
болсын. 
 
 
 
Тарих қана, 
 
 
 
Халық қана туатын, 
 
 
 
Алыптардың арқа тҧтпас кім атын? 
 
 
 
Ҧлы арманын жырлау ҥшін қазаққа, 
 
 
 
Керек  болды  Абай  сынды  ҧлы  ақын,-деп  марқҧм  Жарасқан 
Әбдірәшев жазғандай, енді біздің ақындарға осал болуға болмайды. Абай абыз айтқандай: «ондай 
болмақ  қайда  деп,  айтпа  ғылым  сҥйсеңіз».  Ғылымды  ғана  емес,  халқыңызды  сҥйсеңіз  сіз  де 
кішкентай  ақын  емессіз,  ақын  бауырым.  Шҥкір,  біздің  қазақ  поэзиясында  ондай  ойлы  ақындар 
баршылық. Бҧлардың қатарына біз Исрайл Сапарбай мен Қасымхан Бегмановты, Иран Ғайып пен 
Ибрагим Исаевты және басқаларды қоса аламыз. Бҧл толқын – ҥлкен толқын, алысқа, айдынға бет 
алған толқын. Сапары ҧзағынан болғай. 
 
 
 
 
 
 
Әдебиеттер тізімі 
 
1. Нҧрсҧлтан Назарбаев. «Қалың елім, қазағым», Алматы, «Ӛнер», 1998 жыл, 305 б 
2. Нҧрлан Оразалин. «Қоздағы шоқ», жыр жинағы, Алматы, «Атамҧра» 2008 жыл, 303 б.  
3. Әбіш Кекілбаев. «Азаттықтың ақ таңы», Алматы, «Қазақстан», 1998 жыл, 717 б. 
4. Кҥләш Ахметова. «Қҧт», Алматы, «Дәуір», 2005 жыл, 143 б. 
 
Резюме 
 
В  данной  статье  анализируется  и  научно-исследовательскими  методами  рассматривается 
истина  времени,  духовно-творческая  связь  и  взаимодействие  между  временем  и  писателем  в 
произведениях известных поэтов страны. Переданные ими в творческой форме – на языке поэзии, 
описание  реалий  современности  и  общества,  своеобразность  и  пути  тематического, 
художественного,  идейного,  содержательного  поиска,  достижения  и  успехи  в  многолетнем 
творчестве на основе стихов и поэм. 
  
 
 
 
 
Summary 
 
The  article  elaborates  on  thematic  and  creative  peculiarities,  as  well  as  artistic  mastership  of  а 
gifted  lyric  poets.  The  present  study  analyses  the  style  and  individual  hand,  the  role  and  place  of    in 
Kazakh poets, tools and forms that enriched his poetry, his methods and approaches in exploring themes 
of truth in  modern  life,  society, and age. The article proves all these theses  through investigation of his 
poems. 
 
 
 
 
 
 
 

Абай атындағы ҚазҦПУ-нің Хабаршысы, «Филология» сериясы, №4 (34), 2010 ж. 
 
 
81 
 
ХУДОЖЕСТВЕННОЕ ВРЕМЯ В РАССКАЗЕ Л.УЛИЦКОЙ «СЧАСТЛИВЫЕ» 
 
Е.С. Цой – 
Казахский национальный педагогический университет им. Абая, 
Институт магистратуры и докторантуры PhD 
(г. Алматы) 
  
«Художественное  время  –  это  сложное  переплетение  трех  порогов  восприятия  –  автора, 
читателя и персонажей», -  отмечает З.Я. Тураева [1].  
По  всему  тексту  рассказа  Л.  Улицкой  рассыпаны  маркеры  времени.    Образ  времени 
пронизывает  повествование,  проявляясь  в  определениях  временных  промежутков  различной 
протяженности: «мгновение», «часы», «день», «долгие годы»… 
Если  попытаться  выделить  встречающиеся  в  рассказе  временные  маркеры  (по 
убывающей), то получится следующая картина: 
1.
 
Периоды земной жизни человека. Возраст. Годы (15 случаев). 
2.
 
Времена года (3). 
3.
 
Месяц (1). 
4.
 
Неделя (1). 
5.
 
День, день недели (4). 
6.
 
Время суток (2). 
7.
 
Час (1). 
8.
 
Четверть часа (1). 
9.
 
Мгновенье (1). 
Очевидно, что Л.Улицкая оперирует преимущественно крупными временными отрезками. 
Однако, с другой стороны, краткие частицы беспрерывно текущего времени, встречаясь в тексте 
всего по одному разу, привлекают к себе особое читательское внимание.  
В центре сюжета рассказа – судьба пожилой семейной пары, которая пятнадцать лет назад 
потеряла  своего  единственного  позднего  ребенка:  семилетний  мальчик  погиб  под  колесами 
грузовика. 
Временные  границы  рассказа  –  один  воскресный  день.  Однако  автор  с  помощью 
грамматических  средств  (форма  глагола  –  грамматический  имперфект)  изображает  не  одно 
конкретное  воскресенье,  а  множество  однообразно  повторяющихся  дней,  наполненных  одним  и 
тем же ритуалом, устоявшимся за долгие годы: старики посещают могилу сына. 
«Каждое воскресенье Берта и Матиас отправлялись к сыну» [2]. Первая фраза рассказа и 
дальнейшее  повествование  не  сообщают  прямо  о  смерти  сына  и  о  месте,  куда  направляются 
родители.  Однако  целый  ряд  деталей  подсказывает  читателю,  куда  их  приведет  привычный 
печальный  маршрут:  «аккуратно  обвязывала  бумажной  веревкой  веник»,  «долго  ждали  редкого 
трамвая», «дорога, не оставляя места для сомнений, приводила их к кирпичной ограде» (с.5-6). 
Описание  воскресных  сборов  в  дорогу  подчеркивает  повторяемость  действий  героев  и 
неизменность ритуала, в котором меняется только одежда: «Матиас подавал ей пальто, или плащ, 
или жакетку…» (с.5). Фиксируя с помощью упоминаемой одежды смену времен года (зима, весна 
или осень, лето), автор вводит читателя в годовой круговорот смены сезонов и в разных вариациях 
трижды  использует  этот  прием:  «Они  долго  тряслись  в  трамвае,  где  было  жарко  или  холодно  в 
зависимости от времени года» (с. 6); «… на опрятной грустной тропинке, по обе стороны которой, 
среди  зелени,  или  снега,  или  сырого  нежного  тумана,  их  встречали  старые  знакомые…»  (с.6). 
Косвенные  или  прямые  упоминания  времен  года  –  этих  неизменных  вех  природного  ритма  – 
позволяют проникнуть в неизменную повторяемость действий героев, погрузиться в циклическое 
время. 
Старые знакомые, которые встречают стариков на кладбище (впрочем, место встречи так 
и  не  названо),  описаны  как  живые  люди  со  своими  приметами  внешности  и  характеров,  но  мы 
понимаем,  что  это  портреты  на  могильных  памятниках,  расположенных  неподалеку  от  могилы 
сына. Все эти люди живы для стариков, ведь если сын Вовочка в их памяти и снах по-прежнему 

Абай атындағы ҚазҦПУ-нің Хабаршысы, «Филология» сериясы, №4 (34), 2010 ж. 
 
 
82 
 
жив, то и его соседи по кладбищу – тоже. На них как будто переносится оживляющая сила любви 
супругов Леви. 
Смерть  не названа  своим именем ни разу.  Когда  приходится все-таки как-то определить 
уход  из  жизни,  писательница  использует  эвфемизм:  «…необыкновенно  приветливые  старики 
Рабиновичи  <…>,  взлетевшие  отсюда  в  один  день,  оставив  всех  свидетелей  этого  чуда  в 
недоумении…» (с. 7). Категория времени и здесь работает на смысл: оказывается,  что сказочное 
«они жили долго и счастливо и умерли в один день» случается и в жизни.                    
«С  годами  Матиас  делался  все  приземистей»  (с.  5)  Время  меняет  внешность  человека 
парадоксальным  образом:  в  молодости  люди  растут,  а  к  старости  –  наоборот.  «Приземистей»  - 
значит, дословно, ближе к земле, т.е. не только ниже ростом, но и ближе к последнему приюту. 
«Берта, кажется, была когда-то одного с ним роста, но теперь она возвышалась над ним на 
полголовы»  (с.  6).    Используя  слова    с  временной  семантикой  («когда-то»  и  «теперь»),  автор 
противопоставляет прошлое и настоящее. Это общий прием для всего рассказа. 
«Они окаменело сидели – им всегда уступали места. Впрочем, когда они поженились, им 
тоже уже уступали места» (с. 6).  Этим «уже» сказано многое о биографии и возрасте героев: мы 
понимаем,  что их брак был поздний. За этим фактом выстраивается целая цепочка событий – уже 
не личных, а исторических: молодость героев совпала с предвоенным и военным временем, когда 
потенциальные  женихи  Берты  были  в  армии,  а  первая  жена  Матиаса  погибла  в  оккупации.  О 
судьбе  семьи  Матиаса  можно  догадаться  по  следующей  фразе:  «…первая  его  жена  четырежды 
рожала ему девочек, но дым их тел давно уже рассеялся над бледными полями Польши» (с. 10). 
Тем,  кто  знает  страшные  страницы  истории  ХХ  века,  не  надо  объяснять,  как  погибла  семья 
польского  портного:  его  жена  и  дети  стали  жертвами  Холокоста  –  уничтожения  европейских 
евреев фашистами в лагерях смерти. Вместе  с  автором мы  как будто на  мгновенье  оглянулись в 
трагическое  военное  прошлое.  Такой  же  момент  краткого  смещения  времен  происходит,  когда 
автор  отмечает,  что  Берта  после  рождения  сына  «слегка  помешалась  на  кулинарных  рецептах  и 
совсем  забыла»  (с.  12)  о  страшном  голоде  военных  лет.  Повторяющееся  «она  забыла» 
парадоксальным образом возвращает память о прошлом. Так личное время героев совмещается с 
историческим.                        
Воскресная  поездка  продолжается  еженедельной  трапезой,  «которая  за  долгие  годы 
превратилась в сердцевину всего этого обряда…» (с. 8).  Повторяемость ритуала с определенной 
периодичностью  придает  жизни  этих  людей  размеренность,  упорядоченность,  привносит  в  их 
существование некий смысл, заполняет пустоту. 
«Глубокое  молчание,  наполненное  общими  воспоминаниями,  не  нарушалось  никаким 
случайным словом; для слов были отведены другие часы и другие годы» (с. 9). Соединительный 
союз  «и»  связывает  однородные  по  форме  словосочетания,  где  на  одинаковых  позициях  стоят 
слова  «часы» и  «годы». Это слова с  общей временной семантикой, но разные по протяженности 
обозначаемого  времени.  Однако  поставленные  в  этой  фразе  в  положение  почти  синонимов,  они 
передают  неназванный,  спрятанный  в  подтексте  смысл:  для  Матиаса  и  Берты  часы  тянутся  как 
годы, а годы пролетают как часы. 
Вернувшись  домой,  старики  обедают  и  ложатся  отдохнуть.  «Им  снились  обычные 
воскресные сны, послеобеденные сны, счастливейшие  восемь  лет,  которые они прожили втроем, 
начиная с того нестершегося, всю жизнь переломившего дня» (с. 10), когда Берта узнала о своей 
беременности.    Упоминание  дня  недели  и  времени  дня  –  это  вновь  признаки  многократно 
повторяющегося  обряда.  Важнее  то,  что  в  этом  эпизоде    рассказа  в  силу  вступает  качественно 
новое  время  –  онейрическое  –  время  сна.  Здесь  действуют  совсем  другие,  чем  в  жизни,  законы.  
Восемь лет счастья сконцентрировались в секунды сновидения.                           
«Во  сне  она  легко,  как  в  соседнюю  комнату,  входила  в  прошлое»  (с.  14).  Во  сне  герои 
переносятся  в  прошлое,  и  этот  временной  скачок  позволяет  Л.  Улицкой  вернуться  из  текущего 
воскресного дня в прожитые персонажами годы.  
«  -  Мне  сорок  семь,  а  тебе  скоро  шестьдесят»  (с.  11),  -    говорит,  узнав  о  своей 
беременности,  Берта.  Возраст  героев    тоже  показатель  времени  –  биологического.  Времени 
прожитой  жизни.  Простая    констатация  собственного  возраста,  который,  безусловно,  известен 
героям,  не  является,  казалось  бы,  информативной.  Но  в  сюжетной  ситуации  рассказа  она 
наполняется  особым  смыслом:  Берта  растеряна,  она  сомневается,  возможно  ли  для  нее 
материнство;  она  беспокоится  о  том,  успеют  ли  они  поднять  на  ноги  ребенка.    «Они  долго  не 
могли  выбрать  имя  своему  мальчику  и  звали  его  до  двух  месяцев  «ингеле»,  по-еврейски 
«мальчик» (с. 11). Время  – вещь относительная. Оно растягивается и сжимается  – в зависимости 
от  обстоятельств.  Казалось  бы,    два  месяца  –  срок  небольшой,  но  для  жизни  младенца  это, 

Абай атындағы ҚазҦПУ-нің Хабаршысы, «Филология» сериясы, №4 (34), 2010 ж. 
 
 
83 
 
действительно,  долго,  ведь  имя  принято  давать  при  рождении.  История  с  выбором  имени 
переносит нас совсем в иные времена – библейские. 
«- Правильно было бы назвать его Исаак, - говорил Матиас. 
- Нет,   так теперь детей  не  называют. Пусть будет  лучше Яков,  в честь моего покойного 
отца. 
- Его можно было бы назвать Иегуда, он рыжий. 
- Глупости не говори. Ребенок и вправду очень красив, но не называть же его Соломоном. 
Назвали его Владимиром» (с. 11).              
Имя  Исаак  возникает  не  случайно:  история  рождения  библейского  персонажа  с  эти 
именем  напоминает  чудо  появления  ребенка  в  семье  Матиаса,  ведь  согласно  библейскому 
повествованию  Исаак  родился  у  патриарха  Авраама  и  его  жены  Сары,  когда  они  были  в 
преклонном  возрасте.  (Интересна  этимология  имени:  на  древнееврейском  оно  созвучно  слову 
«смеяться»;  Сара  иронически  усмехалась,  когда  услышала  пророчество  о  его  рождении,  и 
однажды она счастливо рассмеется, глядя на драгоценного малыша…).                             
Второе  библейское  имя  связано  с  внешностью  новорожденного:  как  и  отец,  он  рыжий. 
Библейский  герой  Иегуда  Маккаби  возглавил  восстание  за  независимость  Иудеи.  В сказаниях 
Иегуда  описывается  как  первый  еврейский  богатырь  –    мужественный,  храбрый  и  … 
рыжеволосый. 
Третье  имя  носил  герой  многочисленных  легенд  царь  Соломон,  изображенный  в 
ветхозаветных  книгах  величайшим  мудрецом  всех  времен,  который    славился  еще  и 
поразительной красотой. 
Упомянутое  среди  вариантов  имя  Яков  (Иаков)  тоже  несет  на  себе  библейские 
ассоциации. 
Ни  одно  из  библейских  имен  не  было  дано  ребенку:  «теперь»,  в  советское  время,  когда 
соблюдение  национальных  традиций  преследовалось,  такое  имя  могло  бы  только  повредить 
мальчику.  Русское  имя  Владимир  –  свидетельство  невольной  ассимиляции  и  здравого  смысла 
родителей. Но монтажное соединение приведенного диалога и конечного результата – выбранного 
имени – вызывает улыбку и выдает грустную иронию автора.  
«Когда ему исполнилось пять лет, отец начал учить его тому, чему его самого обучали в 
этом возрасте. В три дня мальчик выучил корявые, похожие друг на друга, как муравьи, буквы, а 
еще  через  неделю  начал  читать  книгу,  которую  всю  жизнь  справа  налево  читал  его  отец.  Через 
месяц  он  легко  читал  и  русские  книги»  (с.  11-12).  Временные  вехи  обучения  ребенка 
древнееврейскому и русскому алфавиту говорят сами за себя: это особенный, одаренный мальчик. 
Искусное плетение разноцветных ковриков, затем – конструирование моделей самолетов – все это 
приметы  раннего  развития  и  многогранных  талантов  ребенка.  Во  сне  Берта  вновь  и  вновь 
переживает восхищение, гордость и суеверный страх за свое дитя.  Ее сон о прошлом каждый раз 
обрывается за четверть часа до того трагического момента, когда погибает мальчик. 
«Все произошло мгновенно…» (с. 15). Гибель ребенка – одно мгновение. Горе родителей 
растянулось на годы. Эта антитеза подчеркивает нелепость, бессмысленность случайной смерти. И 
заставляет  задуматься:  а  может  быть,  не  случайной?  А  может  быть,  недаром  касался  холодок 
вещего материнского сердца?                 
«…В седьмом часу старики проснулись» (с. 15). Вместе с героями мы возвращаемся в тот 
самый  воскресный  день,  из  которого  началось  наше  путешествие  в  прошлое.  Подчиняясь 
принятому  раз  и  навсегда  распорядку,  старики  выполняют  привычные  домашние  ритуалы. 
Обстановка  в  их  квартире  способствует  такой  неизменной  устойчивости,  ведь  она  не  менялась 
годами.  «…в  углу  стоял  детский  стульчик,  на  котором  пятнадцатый  год  висела  маленькая 
коричневая  курточка…»  (с.  16). Только  в  самом  конце  рассказа  мы  узнаем,  сколько  же  времени 
прошло с момента гибели Вовочки. Если бы он был жив, то стал бы уже совсем взрослым и носил 
бы совсем другую одежду. Поэтому пронзительная деталь – маленькая курточка – становится для 
читателя  сигналом  остановившегося  времени.    Дальнейшее  описание  этой  детали  позволяет  еще 
глубже  заглянуть  в  души  героев.  «Левое  плечо,  то,  что  к  окну,  сильно  выгорело,  но  сейчас,  при 
электрическом  освещении,  это  было  незаметно»  (с.  16).  Ежедневный  круговорот  солнца  годами 
высветлял ткань курточки,  что стало косвенным свидетельством прошедших лет. Но старики не 
хотят замечать этих явных примет уходящего времени: время для них застыло, остановилось.                
Образы  времени,  пронизывают  рассказ  насквозь.  Это  время  линейное  и  циклическое, 
бытовое,  историческое,  онейрическое,  биологическое,    мифологическое  (библейское)  [3]. 
Темпоральные  образы  позволяют  понять  парадоксальное,  на  первый  взгляд,  соотношение 
содержания  рассказа  и  его  заглавия.  Возвращаясь  к  названию  после  прочтения  рассказа,  мы 

Абай атындағы ҚазҦПУ-нің Хабаршысы, «Филология» сериясы, №4 (34), 2010 ж. 
 
 
84 
 
понимаем, что в заголовке  –  квинтэссенция смысла  этого произведения.  Счастье  этих  людей  –  в 
умении преодолеть горе, в смирении, в мужестве жить дальше, в единении друг с другом. 
1.
 
Тураева  З.Я.  Категория  времени.  Время  грамматическое  и  время 
художественное. – М., 1979. - С. 15. 
2.
 
Улицкая Л. Бедные родственники: Рассказы. – М., 2009. - С.5.  Далее страницы по 
этому изданию указываются в тексте. 
3.
 
О    разновидностях    художественного  времени  см.:  Художественная 
антропология и творчество писателя / Под редакцией В.В. Савельевой, Л.И. Абдуллиной. – Усть-
Каменогорск – Алматы, 2007. - С. 214-215. 
Тҥйін 
Мақалада қазіргі заман жазушысы Л. Улицкаяның «Бақыттылар» әңгімесіндегі кӛркемдік 
уақыт бейнесі қарастырылады.  

жүктеу/скачать 2,34 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: