166
автор работы «Соотношение смеха и комического» С.Антюхова. [3,
2012]. Ею подчеркивается, что сатира, выделившаяся в ходе
дифференциации видов комического, противоречит концепции
древнегреческого философа.
Характер отношений между смехом и комическим постоянно
менялся на протяжении мирового историко-литературного процесса.
В словарной статье «Смех» Н.Д.Тамарченко отмечает два подхода
исследователей к теории карнавальной культуры М.Бахтина. Точку
зрения
классической
эстетики
представляет
Ю.Манн.
Им
утверждается, что автор монографии «Творчество Франсуа Рабле и
народная культура Средневековья и Ренессанса» М.М.Бахтин –
основатель «теории комического». По Манн, эта теория оправдывает
область «смешного», носящую «название грубой комики». [4, С.19-
20 ].
«…В центре внимания ученого (Бахтина –
Е.Н.,
Г.У.) – именно
смех, но не категория комического…, охватывающая, по его мнению,
лишь исторические поздние и разрозненные явления, которые не
могли сохранить прежний подлинный смысл вне рамок единой
народной смеховой культуры. Отсюда и предпочтение слова
“смеховой’’», – выдвигает свою версию теории Бахтина другой
литературовед Тамарченко. [5,
С.1600].
Антюхова
полагает, что
более адекватную интерпретацию взглядов Бахтина о смехе
выдвигает Тамарченко, считая разработку категории «единой
народной смеховой культуры» автора монографии о Рабле во многом
близкой в «архаическому» («ритуальному») смеху.
В «Теории литературы» В.Е.Хализев пишет, что Бахтиным
карнавальный смех обрисован как весьма существенная грань
культуры (прежде всего народной) разных стран и эпох. Этот
смех
охарактеризован как
всенародный (создающий атмосферу всеобщего
единения на почве жизнерадостного чувства),
универсальный
(направленный на мир в целом, в его вечном умирании и
возрождении, и, прежде всего, – на его материально-телесную и
одновременно
праздничную
сторону)
и
амбивалентный
(составляющий единство утверждения неисчерпаемых сил народа и
отрицания всего официального, как государственного, так и
церковного: всяческих запретов и иерархических установлении),
главное же – как
выражающий и
осуществляющий свободу, и
знаменующий бесстрашие» (Выд. –
Е.Н.,
Г.У.). Карнавальному
мироощущению, по Бахтину, присущи веселая относительность,
пафос смен
и обновлений, релятивизация мира. [6, С. 76].
Комическое в «Литературной энциклопедии терминов и
понятий» объясняется как «вызывающий смех».
[5,С.384].
В книге
167
«Эстетика. Теория литературы. Энциклопедический словарь
терминов» Ю.Б.Боревым предлагаются следующие трактовки:
«Комическое: 1) все то, что касается театров и актеров; 2) основной
принцип комедии. [7, С.200].
Выражая согласие с мнением
Антюховой, скажем, что такая трактовка комического предполагает
необходимость
абстрагироваться
от
слишком
«широких»,
обобщающих, и от «узких», относящихся к одному какому-то виду
(ирония, сарказм, юмор, сатира) или жанру (комедия, стихотворная
сатира и т.д) определений комического.
Как «эстетическая категория», подразумевающая отражение в
искусстве явлений, которые содержат несоответствие, несообразность
или алогическое противоречие и оценку их посредством смеха»
истолковывается понятие «комическое» в «Краткой литературной
энциклопедии. [8, т.3, С.689].
Аналогичное объяснение мы находим и
у Ю.Борева: «Комическое – категория эстетики, общественно
значимое противоречие, которое является объектом особой,
эмоционально насыщенной эстетической критики осмеяния».
[7,
С.198].
Акцентирование на противоречии, говоря о сущности при
понимании эстетической категории «комическое», замечаем у
С.И.Кормилова: «Противоречие норме порождает внешний комизм
(физиологический, случайных ситуаций), противоречие идеалу –
комизм обобщающий, комизм внутренней неполноценности,
ничтожности». [5, С.385].
Достарыңызбен бөлісу: