Атты республикалық ғылыми-тәжірибелік конференция материалдары

168 
 
Различие смешного и комического выделял еще немецкий философ 
Г.Ф.Гегель.  Им  выделяется  следующее:  «Часто  путают  смешное  и 
собственно  комическое.  Смешон  может  быть  всякий  контраст 
существенного  и  его  явления,  цели  и  средств,  противоречие,  благодаря 
которому явление снимает себя в самом себе, а цель в своей реализации 
упускает  себя.  К  комическому  же  мы  должны  предъявить  еще  одно, 
более  глубокое  требование.  Сатира,  резкими  красками  живописующая 
противоречие  действительного  мира  тому,  чем  должен  был  бы  быть 
добродетельный  человек,  дает  нам  весьма  сухое  доказательство  этого 
положения. Глупости, нелепости, заблуждения сами по себе тоже далеко 
не  комичны,  как  бы  ни  смеялись  мы  над  ними».  [10,  т.3,  С.579]. 
Созвучны взглядам Гегеля об отличиях комического и смешного мнение 
В.Г.Белинского: «Комическое и смешное – не всегда одно и то же». [11, 
т.3,  С.579].
 
Концепция  о  несовпадении  или  частичном  совпадении 
комического  и  смешного  объясняется  теми  требованиями,  которые 
исследователи предъявляют комическому. В частности, Гегель различал 
два  типа  смеха:  «объективный  смех»,  исходящий  из  «самого  себя», 
зависящий  от  эмоциональности  личности  творца;  и  смех  как 
«плод…серьезного  отношения  …гения»  к  «мертвому»  официозу 
окружающего  мира,  определяемый  «субстанциальным  интересом». 
Именно  с  последним  типом,  прежде  всего  и  соотносит  немецкий 
философ «объективное комическое». [10, т.1, С.71, 73, 75]. 
Эту  же  зависимость  проявления  комического  разделяет 
современный  исследователь  О.Телятникова,  считающая,  что 
«комическое  целиком  зависит  от  богатства  и  своеобразного 
мироощущения  автора  в  художественном  произведении».  [12, 
С.1613].
 
   
О  специфике  восприятия  комического  текста  нами  найдены 
немало  научных  исследований  и  в  области  лингвистики.  Так, 
Красных  утверждает,  что  понимание  комического,  равно,  как  и 
понимание вообще, опирается на имеющиеся  у реципиента знания и 
представления.  Под    знанием  понимается  относительно  стабильные, 
объективные,  информационные  структуры,  в  то  время  как 
представления  –  структуры  субъективные,  образные,  включающие  в 
себя коннотации и оценки.[13, С. 40-44]. 
Когнитивно-прагматический  момент  в  процессе  рецепции 
комических  текстов,  полагает  Наер,  связан  с  прагматическими 
смыслами,  получаемыми  в  результате  когнитивной  работы,  т.е 
интерпретация  комического  является  прагматической  реакцией  на 
определенное когнитивное содержание текста. [14, С. 87]. 
Исследование  Коншиной  комических  текстов  привело  ее  к 
выводам,  что  рассмотрение  их  подразумевает  изучение  подобных 

169 
 
текстов  в  межкультурном  аспекте.  Когнитивное  понимание  главным 
образом 
обеспечивается 
знанием 
национально-специфических 
составляющих речевого поведения.
 
[15, С. 146-151]. 
О  несовпадении  комического  и  смешного  рассуждает  Ю.Борев: 
«…не  все  смешное  комично,  хотя  комическое  –  всегда  смешно. 
Комическое  –  прекрасная  сестра  смешного,  порождающая 
одухотворенный  эстетическими  идеалами  светлый,  «высокий» 
(Гоголь)  смех,  отрицающий  одни  человеческие  качества  и 
утверждающий другие. В зависимости от  обстоятельств явление или 
смешно,  или  комично…  Комизм  социален  своей  объективной 
(особенности предмета) и своей субъективной (характер восприятия) 
стороной».
 
[7,  С.413].  По  Бореву,  смех  комичен  лишь  при  условии, 
когда  смешное  обретает  «социальное  содержание»  в  соединении  с 
комедийностью.  
Комическое  обозначает  и  характеризует  общую  направленность 
искусства, 
обусловленную 
овладением 
противоречиями 
действительности  с  помощью  смеха,  тогда  как  смешное  с  этих 
позиций  – эмоциональная насыщенность, проявляющаяся в единстве 
мыслей  и  чувства,  порожденная  светлыми,  высокими  идеалами. 
Тамарченко  выделяет  еще  одну  границу  между  комическим  и 
смешным,  определяемая  различными  антиподами:  для  смеха  –  это 
страх и серьезность, для комического – трагическое.  [5, С.1003].
 
  
Функцию  «раздвоения»  как  главную  сущность  смеха  выделяет 
Д.Лихачев. «Существо смеха связано с раздвоением. Смех открывает 
в одном другое, не соответствующее: в высоком – низкое, в духовном 
– материальное, в торжественном – будничное, в обнадеживающем – 
разочаровывающее.  Смех  делит  мир  надвое,  создает  бесконечное 
количество  двойников,  создает  смеховую  «тень»  действительности, 
раскалывает эту действительность». [16, С.35].
 
  
Исследователь  Антюхова  С.Ю.  не  согласна  с  мнением  о 
выдвижении  аксиомы  изначально  закреплять  в  противовес 
комическому  серьезное  или  трагическое.  Она  считает,  с  чем 
соглашаемся и мы, что данная оппозиция может возникнуть только в 
целостном  мире  произведения,  когда  и  характер  изображенного,  и 
мировоззрение 
писателя 
способствуют 
художественному 
«проявлению»  и  оформлению  второго  элемента  оппозиции, 
выступающему  в  значении  «анти»  по  отношению  к  комическому. 
Выявить  «антипод»  комического  возможно  только  в  конкретном 
случае, 
при 
анализе 
конкретного 
произведения, 
учитывая 
возникающие в тексте взаимодействия. 

170 
 
На  основе  всех  исследованных  научных  работ  по  трактовке 
понятий  «смех»  и  «комическое»  мы    приходим,  как  и  Антюхова,  к 
следующим выводам: 
1.  Смех  –  это  мировоззрение,  зависящее  «от  существующих  в 
это время взглядов на действительность»  как  «части культуры». [16, 
С.413].
 
 
2.  Смех,  юмор,  сатира,  ирония  (разновидности  комического)  «в 
качестве  эмоционально-ценностных  ориентаций»  являются  «типом 
глубинного  отношения  человека  к  миру,  причем  инвариантным  к 
конкретным  ценностям,  могущим  осуществляться  в  разные 
исторические  эпохи,  у  разных  народов,  в  разных  социокультурных 
ситуациях». [17, С.16].   
3.  «Феномен 
комического»  выступает  «важный  фактор, 
воздействующий  на  философско-эстетическое  осознание  мира  и 
человека в «большом контексте» культуры.
 
[5,
 
С.15-16].  
 
4.  Один  из  видов  комического  –  юмор  понимается  как 
«философско-юмористическое  мироощущение,  как  исторически 
развивающийся тип художественного сознания». [5, С.22].
  
 
5.  Комическое…  осознается  как  самостоятельный  завершенный 
в  себе  универсум,  который  обладаем  пространственными, 
временными,  причинно-следственными  и  иными  показателями, 
контрастирующими с аналогичными параметрами «серьезного» мира. 
[5, С.15].
  
 
6.  Выделяются  две  основные  черты  национального  «незлого 
смеха»:  принципы  «смешить  собой»  как  отрицание  гордыни  и 
выражение    святости;  и  «ободрение  смехом  в  самый  патетический 
момент смертельной угрозы». [10, С.61].
  
 
7.  Специфика  русского  смеха  с  наибольшей  полнотой  получила 
свое  выражение-воплощение  в  поэтической  формуле  М.Цветаевой 
(«Смеяться,  когда  нельзя»).    «Смеяться,  когда  нельзя»  –  это 
переживание  куда  более  острое,  даже  оргиастическое,  нежели 
смеяться когда «можно», зная, что «можно». Чего смертным не дано, 
так это соединить и пережить одновременно – спокойное пользование 
дозволенным и тревожную остроту запретного…». [18, С.342].   
8.  Комическое  «как  следствие  взаимоотношений  субъекта  и 
объекта»,  когда  под  первым  понимается  «способности  личности»  к 
моделированию  восприятию  смешного,  а  под  вторым  –  «свойство 
предмета», способное вызвать веселие. [7, С.459].
  
 
9.  Комическое  играет  важную  роль  «в  выработке  новых, 
эстетически  продуктивных  конструкций  –  сюжетных,  образных, 
языковых». [19, С.25].
  
 
 

171 
 

жүктеу/скачать 1,65 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: