констатировать, что интерес к психоаналитическому исследованию в нашем огромном мире
не угас. Но не все части учения постигла одинаковая судьба. Чисто психологические
положения и изыскания психоанализа, касающиеся бессознательного, вытеснения,
конфликта, который ведет к болезни, выгоды от болезни, механизмов симптомообразования и
др., пользуются все большим признанием и принимаются во внимание даже
принципиальными противниками. Граничащая с биологией часть учения, основы которой
изложены в этом небольшом сочинении, продолжает вызывать ничуть не меньше возражений
и даже побудила кое-кого, кто в свое время интенсивно занимался психоанализом, отойти от
него и встать на новую точку зрения, которой роль сексуального фактора в нормальной и
нездоровой душевной жизни опять ограничивается.
И все же мне трудно предположить, что эта часть психоаналитического учения
отдалилась от действительности, которую требуется объяснить, намного больше, чем первая.
Воспоминания и все повторные исследования говорят мне, что она возникла в результате
таких же тщательных и непредвзятых наблюдений, и объяснение указанной диссоциации в
общественном признании не доставляет трудностей. Во-первых, описанные здесь начальные
стадии сексуальной жизни человека могут подтвердить только такие исследователи, которые
обладают достаточным терпением и техническим мастерством, чтобы довести анализ до
первых детских лет пациента. Часто для этого отсутствует даже возможность, поскольку
врачебная деятельность требует внешне более быстрого излечения больного. Другие же – не
врачи, – применяющие психоанализ, вообще не имеют доступа к этой области и возможности
составить суждение, на которое не влияли бы их собственные антипатии и предубеждения.
Если бы люди умели учиться, непосредственно наблюдая за детьми, то эти три очерка вообще
могли бы остаться ненаписанными.
Необходимо, однако, напомнить о том, что нечто из содержания этого сочинения, а
именно акцент на значении сексуальной жизни для всего, что делается людьми, и
предпринятая здесь попытка расширить понятие сексуальности, с давних пор порождало
сильнейшие мотивы сопротивления психоанализу. Испытывая потребность в полнозвучных
лозунгах, дошли до того, что стали говорить о «пансексуализме» психоанализа и делать ему
бессмысленный упрек, будто он объясняет «все» сексуальностью. Этому можно было бы
удивляться, будь мы способны сами забыть воздействие аффективных моментов, которые
приводят людей в замешательство и делают их забывчивыми. Ведь философ Артур
Шопенгауэр уже давно показал людям, насколько их действия и желания предопределяются
сексуальными стремлениями – в обычном смысле слова, – и мир читателей все же не смог
полностью выкинуть из головы столь захватывающее напоминание! Что же касается
«расширения» понятия сексуальности, которое становится необходимым благодаря анализу
детей и так называемых извращенцев, то да позволено будет напомнить всем тем, кто с
высоты своей точки зрения с презрением смотрит на психоанализ, как близко расширенная
сексуальность психоанализа смыкается с Эросом божественного Платона.
Достарыңызбен бөлісу: