116
заметила его изменившееся поведение, приглушенные вздохи, и ее было не обмануть слабыми и
вялыми попытками изобразить веселье. Она приложила все свои жизнеутверждающие силы и уговоры
к тому, чтобы вернуть его к счастливому состоянию, но тем самым она вонзала стрелу еще глубже в
его душу. Чем больше он видел достоинств, ради которых можно было любить ее, тем более
мучительной была мысль о том, что очень скоро он сделает ее несчастной.
Немного времени спустя, думал он, улыбка исчезнет с ее лица, песня растает на ее устах, а
печаль погасит искры в глазах. Счастливое сердце, которое теперь легко бьется в груди, отяжелеет под
грузом несчастий и забот, как это случилось с ним. Наконец однажды он пришел ко мне и рассказал
всю ситуацию тоном глубочайшего несчастья.
Выслушав его, я спросил:
— Твоя жена знает об этом?
Он разразился слезами.
-
Ради Бога, — вскричал он, — если ты жалеешь меня, не упоминай о жене, мысли о ней
буквально сводят меня с ума.
-
Но почему нет? — спросил я. — Она должна узнать об этом рано или поздно. Ты не
сможешь сохранить это в тайне от нее. Слухи могут дойти до нее и испугать ее намного сильнее,
чем если бы ты сам поделился с ней случившимся, ибо сострадание любимых
способно смягчить
самые страшные вещи. Кроме того, ты лишаешь себя ее утешения, и не только этого, ты также
ставишь под удар единственную связь, которая соединяет ваши сердца, — полное единение мыслей и
чувств. Очень скоро она поймет, что тебя гложет какая-то тайна, а истинная любовь не терпит
никакой скрытности. Она почувствует себя ущемленной и огорчится хотя бы потому, что от нее
скрыты печали того, кого она любит.
— О мой друг! Подумай, какой удар я нанесу будущим перспективам, самой ее душе, сказав,
что ее муж теперь нищий, что ей придется отказаться от всяческих удобств в своей жизни,
удовольствий общества, уйти со мной в нужду и безвестность! Сказать ей, что я увел ее от жизни, где
она могла бы продолжать сиять и радовать глаз окружающих, восхищать сердца людей! Как она
сможет жить в бедности? Она выросла в богатстве и изобилии. Как она воспримет безвестность? Она
была идолом общества. О, эта новость разобьет ее сердце! Она разобьет ее сердце! Набравшись
терпения, я, наконец, убедил Лесли отправиться домой и рассказать эту печальную историю жене. На
следующее утро я с
нетерпением ожидал результатов. Расспросив его, я выяснил, что он раскрыл
жене свою тайну.
-
Как она отнеслась к этому?
-
Как ангел! Казалось, она почувствовала облегчение, потому что бросилась мне на шею и спросила,
по этой ли причине я в последнее время выглядел таким несчастным. Но бедная девочка! — добавил
он. — Она не понимает, какие изменения мы Должны пережить в связи с этим. Она представляет
нищету абстрактно, она читала о бедности только в поэзии, где нищета связана с темой любви. Пока она
не чувствует никакой нужды, она не испытывает недостатка в привычных удобствах или
изяществе.Когда мы столкнемся с конкретным опытом отвратительной бедности, с ее нуждой и
унижением, тогда начнутся настоящие испытания.
Через несколько дней он зашел ко мне вечером. Он продал свой дом и купил небольшой
домик в пригороде, в нескольких милях от города. Весь день он был занят перевозкой мебели. В
новом доме требовалось немного вещей, да и те были скромными.
Теперь он возвращался домой, где жена весь день занималась обустройством. Я сильно
заинтересовался тем, как идут дела в этой семейной истории, и поскольку уже был вечер, я вызвался
проводить его до дому. Мой друг устал от забот дня, и когда мы шли, он опять впал в мрачные
раздумья.
—
Бедная Мэри! — наконец сказал он с глубоким вздохом.
—
А что такое? — спросил я. — С ней что-нибудь случи
лось?
—
Что! — сказал он, бросив на меня нетерпеливый взгляд. —
Разве это не трагедия, попасть в презренное состояние, переехать
в этот жалкий дом, быть вынужденным тяжко трудиться в этом
ужасном окружении?
117
—
Так значит, она ропщет на изменения?
—
Ропщет! Она вся сияет радостью и добрым юмором. Мне
кажется, она пребывает в более счастливом состоянии, чем ко
гда-либо раньше. Она проявляет любовь, нежность и умирот
ворение!
—
Удивительная девушка! — воскликнул я. — Ты называешь
себя бедным, мой друг, но ты никогда раньше не был так богат,
ибо никогда раньше ты не знал таких безграничных сокровищ,
коими ты обладаешь в этой женщине.
—
Да, мой друг, и если наш первый день в этом доме закон
чится благополучно, я думаю, я успокоюсь. Но это действитель
но первый день испытаний. Она переехала в скромное жилище,
она работала весь день, устраивая жалкое имущество. Она впер
вые познала усталость домашнего труда. Она впервые смотрит
вокруг себя на дом, в котором отсутствует элегантность и почти
нет удобств. И теперь она, должно быть, сидит усталая, измученная и в плохом настроении,
размышляя о печальных перспективах будущей жизни в нищете.
В этой картине была большая доля вероятности, и я не мог возражать другу, и потому дальше
мы шли молча. Свернув с
главной дороги на узкую аллею, с обеих сторон которой густо росли
лесные деревья, создавая атмосферу уединения, мы подошли к дому. Он был достаточно скромный,
приятного деревенского вида. Одна сторона дома была увита дикой лозой, и я увидел несколько
горшочков с цветами, со вкусом поставленных у дверей и на газоне перед домом.
Маленькая калитка открыла нам доступ к извилистой дорожке, которая привела к кустам у
дверей. Когда мы подошли к дому, мы услышали звуки музыки. Лесли схватил меня за руку. Мы
остановились и прислушались. Это был голос Мэри, которая пела с трогательной простотой, которую
ее муж особенно в ней любил. Я почувствовал, как рука Лесли дрожит в моей руке. Он ступил вперед,
чтобы лучше слышать, и под его ногами хрустнул гравий.
В
окне тут же показалось сияющее, красивое лицо, потом оно исчезло, и послышались
легкие и быстрые шаги, и к нам навстречу вышла Мэри. Она была одета в прелестное белое де-
ревенское платье, а прекрасные волосы украшало несколько полевых цветов. На щеках горел свежий
румянец, и вся она сияла улыбкой. Я никогда не видел ее такой красивой.
— Мой дорогой Лесли, — вскричала она, — я так рада, что ты наконец пришел. Я все
высматривала тебя, выходила на дорожку и ждала тебя. Я поставила стол под красивым деревом на
заднем дворе, я собрала чудесную клубнику, я знаю, ты ее очень любишь, и у нас есть замечательные
сливки, и все так здорово и так спокойно здесь! О! — вскричала она, беря его под руку, с сияющей
улыбкой глядя ему в лицо. — О, мы так будем здесь счастливы!
У бедного Лесли не выдержали нервы. Он прижал ее к груди, обвил ее руками и целовал снова и
снова. Он не мог говорить, и из
глаз его лились слезы. Потом он часто уверял меня, что хотя
обстоятельства с тех пор складывались для него очень успешно
и его жизнь действительно стала
счастливой, он никогда не испытывал большего блаженства, чем в тот момент.
Применяя эту историю к себе, помните, что, может быть, вам придется смириться с менее
романтическим окружением, чем домик в лесу. Может быть, это будет холодная комната в огромном
городе или хижина в пустыне. Но радостная адаптация к новым условиям усилит любовь к вам мужа
и его признательность.
Достарыңызбен бөлісу: