Международный научный журнал «символ науки» №2/2016
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №2/2016
жүктеу/скачать 1,19 Mb. Pdf көрінісі
|
| МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №2/2016 ISSN 2410-700Х
132 Каждый бий при разбирательстве дела считает священным долгом оказать тяжущимся полную беспристрастную справедливость; он терпеливо выслушивает все малейшие подробности - как приносимой жалобы, так и оправдания и потом уже объявляет свое решение, принимаемое всегда беспрекословно и свято выполняемое. На суде биев всякое дело разбирается тихо, чинно, без всякой экзальтации - возвысить голос считается здесь верхом неприличия» {19, c. 2}. Приведенные параллели позволяют нам утверждать, что истоки судебной власти в казахской государственности в форме института суда биев восходят к древним тюркским обществам и государствам времен Тюркских и Уйгурского каганатов, наполняются новым содержанием в эпоху Золотой Орды и в период возникновения Ак Орды, а его институционализация происходит через Жеты-Жаргы в период Казахского ханства. Этот факт подтверждают и российские ученые, отмечая, что суд биев представлял собой юридически совершенный институт системы правосудия, который подтверждается наличием не только судей-биев, но и целого аппарата, обеспечивающего организацию и проведение суда, а также исполнение его решений. В частности, для вызова представителей сторон в суд к ним направлялись специальные гонцы, обладавшие определенным иммунитетом (за их оскорбление и, тем более, причинение вреда на виновного налагались штрафы). Суд биев привлекал к разбору дела свидетелей, причем таковыми могли являться далеко не все – не могли свидетельствовать дети до 15 лет, «люди дурного поведения», работники или слуги представителей сторон, а также дававшие прежде ложные показания {20, c. 38-43}. Если не находилось достоверных свидетельств вины подсудимого, то бии прибегали к присяге – в качестве поручителя мог выступить уважаемый представитель рода. Впрочем, присяга, как уже тогда прекрасно понимали, являлась крайним случаем и означала своего рода «брак» в работе суда – недаром в казахском обществе даже сложилась поговорка «Плох тот судья, который решает дело присягой» («Жаман би жанға салар») {21, c. 53}. Таким образом, институционализация института суда биев посредством его включения в свод законов Тауке-хана привела к тому, что народный суд биев официально стал составной частью системы государственной власти Казахского ханства. Об этом пишет и А.Дандыгулов, подчеркивая, что именно при хане Тауке, в нарушение вековой традиции, когда ханской опорой всегда были чингизиды-султаны, произошло официальное признание ведущей роли биев в политической жизни казахского общества. Тауке- хан, претендовавший на всеказахский трон в сложные для общества годы и распространявший свое влияние на все три казахских жуза, в своей деятельности всецело опирался на биев, периодически созывал съезды биев, рассматривал на них важнейшие вопросы внутренний и внешней политики {22}. Таким образом, до установления «Жеты-Жаргы» в компетенции суда биев было рассмотрение преимущественно частноправовых споров и мелких преступлений простых представителей родов и племен, более серьезные дела передавали на рассмотрение вышестоящего правителя {23, c. 169-178}. После принятия законов Тауке- хана бии получают право судить даже казахских султанов, представителей белой кости - рода Чингисхана. Следовательно, установлением Тауке хана отменялись действовавшие в степи древние нормы Яссы, согласно которым султаны-чингизиды были неподсудны каким-либо судам кроме суда ханского совета, что регламентировалось биликом самого Великого Кагана: «Если кто-нибудь из нашего уруга (рода – прим. автора) единожды нарушит ясу, которая утверждена, пусть его наставят словом. Если он два раза (ее) нарушит, пусть его накажут согласно билику, а на третий раз пусть его сошлют в дальнюю местность Балджин-Кульджур. После того, как он сходит туда и вернется обратно, он образумится. Если бы он не исправился, то да определят ему оковы и темницу. Если он выйдет оттуда, усвоив адаб (нормы поведения – прим. автора), и станет разумным, тем лучше, в противном случае пусть все близкие и дальние (его) родичи соберутся, учинят совет и рассудят, как с ним поступить» {24, c. 228}. Ярким фактом бийского суда над чингизидами-торе является судебное преследование в 1748 году в отношении султана Барака, претендента на трон Младшего жуза, убившего хана Абулхаира. Судьями являлись бии Олжебай из рода баганалы племени найман, Караток из рода торткара, Козанай и Мамет-аталык из рода каракесек поколения алимулы Младшего жуза, которые оправдали султана {25, c. 327}. Академик С. Зиманов, характеризуя период правления Тауке хана, когда была окончательно сформирована судебная власть казахского ханства, отмечал, что «казахский суд биев формировался в недрах |