С. Г. Тажбаева Редакция алқасы



Pdf көрінісі
бет422/587
Дата06.01.2022
өлшемі7,04 Mb.
#13134
1   ...   418   419   420   421   422   423   424   425   ...   587
Байланысты:
ped and psy 2 nomer 2016.compressed (1)

Абай атындағы ҚазҰПУ-нің Хабаршысы, «Педагогика ғылымдары» сериясы, №2 (50), 2016 ж. 
281 
новым  («четвертым»)  измерением.  Пространство  же,  напротив,  «заражается»  внутренне-интен-
сивными  свойствами  времени  (темпорализация»  пространства),  втягивается  в  его  движение,  стано-
вится неотъемлемо укорененным в разворачивающемся во времени мифе, сюжете (т. е. в тексте). Все, 
что  случается  или  может  случиться  в  мире  мифопоэтического  сознания,  не  только  определяется 
хронотопом, но и хронотопично по существу, по своим истокам.  
5)  Другая  важная  особенность,  отличающая  архаичное  понимание  пространства  (или  прос-
транства—времени),  заключается  в  том,  что  оно  не  предшествует  вещам,  его  заполняющим,  а 
наоборот,  конституируется  ими.  Мифопоэтическое  пространство  всегда  заполнено  и  всегда  вещно; 
вне  вещей  оно  не  существует,  и,  следовательно,  в  определенном  смысле  категория  пространства  в 
этих  условиях  не  может  быть  признана  вездесуще-универсальной.  Кроме  пространства,  существует 
еще  не-пространство,  его  отсутствие,  воплощением  которого  является  Хаос,  состояние,  предшест-
вующее творению (речь идет, таким образом, об отсутствии пространства  д о  создания Вселенной 
во  времени),  или  одновременное  ему,  т.е.  в  условиях  уже  наличествующего  творения  с  его 
пространством  [когда  складывается  оппозиция:  пространство  в  Космосе  (в  центре)  —  отсутствие 
пространства  в  Хаосе,  занимающем  по  отношению  к  Космосу  пространственно  периферийное 
положение], наконец, как пережиток внутри самого Космоса [в остатках хаотического начала, еще не 
переработанного  космическими  силами,  когда  отсутствие  пространства  («не-пространство»)  оказы-
вается  в  глубинном  центре  Космоса,  окружающем  своим  пространством  область  хаотического  «не-
пространства»].  Следовательно,  пространство  (или  —  точнее  —  пространственно-временной  кон-
тинуум)  не  только  неразрывно  связано  с  временем,  с  которым  оно  находится  в  отношении  взаимо-
влияния,  взаимоопределения,  но  и  с  вещественным  наполнением  (первотворец,  боги,  люди,  живот-
ные,  растения,  элементы  сакральной  топографии,  сакрализованные  и  мифологизированные  объекты 
из сферы культуры и т. п.), т. е. всем тем, что так или иначе «организует» пространство, собирает его, 
сплачивает, укореняет в едином центре (язык пространства, сжатого до точки. . . .) [5, с. 227] 
Таким образом, «бытие, есть пространство и есть возникновение», кроме того, ученый  отмечает 
зависимость пространства от мира вещей («мифопоэтическое пространство всегда заполнено и всегда 
вещно;  вне  вещей  оно  не  существует»)  и  неразрывность  пространства  /  времени.  Первобытное  или 
архаичное сознание определяло пространство в соотнесении с конкретным отрезком времени «здесь 
и  сейчас».  Пространство  вне  времени  «…принципиально  неполно  и  тем  самым  лишено  статуса 
истинности и сакральности»[5, с.228].  
Идеи  о  воздействии  пространства,  территории,  занимаемой  этносом,  на  формирование  особен-
ностей  мировосприятия  и  национального  характера  этноса-менталитета,  т.е.  «коллективно  форми-
руемого в обществе строя мышления и психики» [5, с. 229], национального языка нашли отражение в 
существующих  на  сегодняшний  день  теоретических  концепциях,  в  которых  наряду  с  «механис-
тическими»  моделями  представлены  также  интерпретационные  модели  органической  целостности 
биосоциальных  и  геоэтнополитических  обусловленностей  пространственных  представлений  различ-
ных  этносов  («пространство  жизни»  человека  и  человечества,  концепция  обусловленностей  разгра-
ничения видов деятельности и дифференциации представлений о пространстве (Э.Гуссерль, «геогра-
фический детерминизм» Л.Гумилев, «этногеография», А.Гумбольт, Ф.Ратцель). 
Спецификация этнодифференцирующих показателей (мировосприятие, национальный менталитет, 
культура, язык) обусловливается природно- географическими параметрами «пространства жизни». С 
точки зрения  Л. Гумилева, «природная форма существования вида homosapiens– этнос , и различие 
этносов  между  собой  определено  ни  расой,  языком,  религией,  образованностью,  а  только  стерео-
типом поведения, являющимся высшей формой активной адаптации человека в ландшафте»[1, с. 5]. 
Самобытность этносов проявляется во внутренней этнической структуре и менталитете, которые, 
по  мнению  К.М.  Абишевой,  зависят  от  «социально-  культурной  формы  адаптации  этноса  в  опреде-
ленной экологической нише, от степени вхождения его в биоценоз и ландшафт окружающей приро-
ды»  [6,с.  338].  Другими  словами,  природно-географические  условия  предопределяют  специфику 
формы  хозяйствования,  рода  трудовой  деятельности,  устройства  быта  и  «модели  мира»  этнических 
сообществ [7, с. 63]. 
Взаимоотношения  с  «вмещающим  ландшафтом»  (Л.Гумилев)  стали  основой  миропонимания 
русского народа и сформировали особый склад русского этнического самосознания. «Просторность» 
русских  земель  всегда  расценивались  как  важнейший  этнопсихологический  фактор,  обусловливаю-
щий «власть пространства» над русским мировосприятием.  
 


Вестник КазНПУ им. Абая, серия«Педагогические науки», №2 (50), 2016 г. 
282 
Паремии  русского  языка  свидетельствуют  о  гармоничном,  искреннем  отношении  к  природе,  что 
нашло  отражение  в  следующих  пословицах:  Добрая  земля  –  полная  мошна;  худая  земля  –  пустая 
мошна.Рыбам вода, птицам воздух, а человеку вся земля; Родная сторона – мать, чужая – мачеха; 
Не поклонясь до земли , и гриба не подымешь; Какова земля – таков и хлеб.  
В формировании казахского этнического сознания важное место, как и у других народов, занимает 
природно-географический фактор. Необъятные степные просторы, благоприятные для развития коче-
вого  скотоводства  –  основной  отрасли  хозяйствования,  обусловили  и  высокую  миграционную  под-
вижность,  и  характерную  социогенетическую  адаптированность  к  условиям  кочевого  экстрима. 
Жилище  казаха  и  бытовая  утварь  были  приспособлены  к  частным  перевозкам:  это  были  нестацио-
нарные,  максимально  мобильные  приспособления  (юрта,  орудия  труда,  предметы  домашнего 
обихода). 
В  понимании  кочевника  пространство  было  бесконечным.  Он  его  завоевывал  и  опустошал, 
двигался дальше, создавая обширнейшую территорию обитания и хозяйствования. Внутренняя этни-
ческая структура и менталитет казахского этноса формировались на базе особой формы социокуль-
турной адаптации – кочевом скотоводческом хозяйствовании, и отражает особенности «внутреэтни-
ческой  родоплеменной  структуры  номадного  общества»,  основу  которого  составляли  в  общест-
венном производстве карнальные связи (экзогамные группы), а в общественном сознании традиции 
единства,  закрепленные  в  мировоззрении  и  идеологии,  и  идея  генеалогический  принадлежности, 
которая конструировала общественный статус, положение человека и «регламентировала отношение 
к нему окружающих» [ 6, с. 341]. 
Казахское  языковое  сознание  предполагает  следующие  закрепленные  выражения  ссо  значением 
пространства: Аламан бeйге – 35-45км, ат шаптырым- 25 км, тер алатындай- 10- 15 км, құнан шап-
тырым- 8 – 10 км, тай шаптырым – 3-5 км, қарасы шалынбайтын -3-4 км – при измерении длины, 
алты айшылық- қажылық сапар (хадж), айшылық жер- 2500-3500км, атпен ара қонып жетерлік-200 
– 250 км, бір күншілік сапар- 90- 100 км, түстік жер- 40-50 км, бір лау жер-30 км, қозы көш жер -
20-30 км при измерении пути.  
Этническое своеобразие языковых средств, выражающих пространственные параметры, обуслов-
лено  особенностями  мироведения  казахского  этноса,  в  котором  основной  единицей  измерения 
является  параметризация  бытийности:  расстояние,  которое  может  пройти  лошадь  или  жеребенок  за 
определенное время, или периодизация бытийности: не 2500 километров, а время за которое можно 
преодолеть это расстояние – айшылықжер. Аналогичного смысла языковые единицы существуют и в 
русском языке (месяц пути), в которых соединены значения пространства – времени. 
 
 
1 Гачев Г.Д. Национальные образы мира: курс лекций / Г.Д.Гачев.- М.: Академия, 1998. 
2 Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка // Изв. РАН - СЛЯ - 1993, №1. -С. 3-9. 
3  Апресян,  Ю.Д.  Дейксис  в  лексике  и  грамматике  и  наивная  модель  мира  /  Ю.Д.  Апресян.  //  Семиотика  и 
информатика : сб. научн. статей. Вып. 35. - М.: Языки русской культуры, Русские словари, 1997. - С. 272-297. 
4 Жинкин Н. И. Речь как проводник информации. - М., 1982. 
5 Гуревич, А.Я. Категории средневековой культуры / А.Я, Гуревич. М. : Искусство, 1972. 
6  Голубкова,  Е.Е.  Категория  движения  в  современном  английском  языке  и  способы  ее  модификации 
(фразовые глаголы): дис. . доктора филол. наук / Е.Е. Голубкова М„ 2002(2). - 390 с.  
7 Выготский Л. С. Мышление и речь // Выготский Л. С. Собр. соч. в 6-ти томах. - М.. 1982. -Т.2. 
 
 


Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   418   419   420   421   422   423   424   425   ...   587




©emirsaba.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет