Индийская история насчитывает несколько тысячелетий и за это время индийцы внесли
жүктеу/скачать 52,58 Kb.
|
1 2
Байланысты:Индийская история насчитывает несколько тысячелетий и за это время индийцы внесли существенный вклад в общемировое развитие в области науки
| Буддизм. Поскольку география распространения буддизма и большое число его последователей (по разным данным от 488 млн чел. до 535 млн чел.) делают его действенным инструментом мягкой силы, Индия не упускает возможности напомнить, что одна из трех мировых религий зародилась именно благодаря Сиддхартхе Гаутаме в VI в. до н.э. на ее территории. В связи с устоявшимся мнением об исключительно миролюбивом характере буддизма многие азиатские страны, стремясь продемонстрировать имидж мирной нации, осуждающей всевозможные методы и формы насилия, заявляют о своей приверженности буддизму. «Мы буддисты, мы мирная нация» - заявляет в интервью президент Шри-Ланки Г. Раджапакса.
Из множества религий считается, что буддизм наиболее всего подходит для реализации политики мягкой силы, ставящей целью создание привлекательного образа нации ненасильственным путем. Но как мягкая сила не будет до конца эффективна без развития жесткой силы (hard power), «стать бумажным тигром, чрезмерно полагаясь на мягкую силу было бы разрушительно для национального влияния» – пишет Дж. Галаротти4, так и буддизм не стал бы мировой религией без применения силы. Радикальность в разные исторические периоды была присуща всем мировым религиозным системам и буддизм отнюдь не является исключением. В средние века и новое время, буддийские монахи санкционировали насилие. Достаточно вспомнить вооруженные отряды Икко-икки буддийской школы Дзёдо-синсю в Японии, совершившие в период с 1488 по 1582 гг. серию мощных восстаний, или уже современную шриланкийскую организацию Боду Бала Сена (Buddhist Power Force, BBS), основанную в 2012 г. и проводящую антиисламские погромы в стране. Более подробно и отчетливо раскрывает жесткую сущность буддизма коллективная монография под редакцией М. Джеррисона и М. Юргенсмейера. Тем не менее, заблуждение в исключительно миролюбивом характере буддизма делает его востребованным ресурсом в дипломатии целого ряда стран, что даже выливается в активную конкуренцию между ними за легитимизацию его использования во внешнеполитических целях. Индия, несмотря на относительно небольшое число последователей данной религии в стране, заявляет о правомерности проведения ею так называемой «Буддийской дипломатии» (Buddhist diplomacy), основываясь на следующих фактах. В Индии расположены наиболее важные места паломничества для буддистов, такие как Бодх-Гая – город в штате Бихар, где Будда достиг Просветления; Сарнатх – пригород Варанаси в штате Уттар- Прадеш, где Будда осуществил «поворот Дхармачакры», прочитав первую проповедь пяти первым последователям о «четырех благородных истинах»; Кушинагар – город в штате Уттар-Прадеш, где Будда умер и совершил паринирвану (окончательную нирвану, обрывающую цепь перерождений), а также Наланда – буддийский университет и монастырский комплекс V-XII вв., с падением которого, в результате вторжения древнего тюркоязычного народа – халаджи – во главе с М.Б. Халджи, связан упадок буддизма в Индии. В свете растущей конкуренции в проведении буддийской дипломатии индийское правительство выгодно использует для себя противоречия между Тибетом и Китаем. В г. Дхарамсала (штат Химачал-Прадеш) располагается так называемое Тибетское правительство в изгнании, или Центральная тибетская администрация во главе с Далай-ламой XIV. В 2011 г. его сменил Лобсанг Сенге. Расположение такой организации на территории Индии позволяет ей создать имидж пристанища для тех, кто ограничивается в свободе совести и вероисповедания у себя на родине. Впервые предложение об использовании города в качестве места для работы тибетской администрации и Ассамблеи тибетских народных депутатов было высказано Дж. Неру в 1960 г. Использование Индией буддизма в дипломатических целях не ново. Это подтверждается деятельностью императора Ашоки (304 – 232 гг. до н.э.), считающегося покровителем буддизма. Данный факт в своем интервью констатирует выдающийся академик, писатель и эксперт по внешней политике, дипломат, бывший Чрезвычайный и Полномочный посол Индии в Киргизии П. Стобдан: «буддизм был древним геополитическим орудием Индии, который все еще может применяться для решения проблем нового тысячелетия». Буддизм является объединяющим стержнем со многими соседними государствами Индии: Шри-Ланкой, Непалом, Бутаном, Мьянмой, Таиландом и др. Несомненно, это отражается и во внешнеполитических программах страны. Например, политика «Neighbourhood First» (Сначала соседство) предполагает укрепление отношений в первую очередь с соседними государствами. Идея была высказана Н. Моди в 2014 г. в период его инаугурации, тогда же он приглашает лидеров южноазиатских государств, проводя с каждым личную встречу, (в СМИ это назвали Мини- СААРК 2 саммитом). Подобного внешнеполитического придерживались и другие индийские лидеры. В 1991 г. при П.В. Нарасимхе Рао была утверждена внешнеполитическая концепция «Look East Policy» (сам термин появился в ежегодном отчете Министерства иностранных дел за 1995-1996 гг.) с целью расширения экономических и политических связей со странами Юго-Восточной Азии3. Важность данного региона была признана одним из первых стратегических аналитиков Индии К. Паниккаром еще в 1940-х годах. Эту линию продолжили Атал Бихари Ваджпаи и Манмохан Сингх, расширив в 2003 г. охват политики «Look East» от Австралии до Восточной Азии, что ознаменовало смещение акцента с торговли на более широкое сотрудничество в области экономики и безопасности, политического партнерства, а также развития транспортной инфраструктуры. Изменения были внесены во внешнеполитическую стратегию государства и министром иностранных дел Индии Сушмой Сварадж в 2014 г. и касались вопроса следования Индией превентивной и более гибкой политики в регионе, с целью оперативного решения проблем, а не работы с их последствиями. Новая политика получила название – «Act East Policy», что подразумевало не только наблюдение за соседями, но и организацию активных действий. В вопросе проведения политики мягкой силы, а также установления главенствующей роли в азиатском регионе главным соперником Индии, несомненно, выступает Китай. Конкуренция между странами отчетливо проявляется в активном использовании буддизма. Китай предпринимает множество попыток популяризации буддизма ввиду значительного числа его последователей в стране. В то же время Индия с очевидным меньшинством буддистского населения рассматривает китайскую политику как неправомерную по нескольким причинам. Во-первых, в ходе культурной революции в Китае 1966-1976 гг. было уничтожено множество буддийских памятников. Вторая причина связана с сохраняющимся до настоящего времени недемократическим режимом в стране. В-третьих, из-за развернувшегося в Китае в 1990-х гг. курса «патриотического воспитания», предполагающего отречение буддистских монахов от Далай-ламы XIV и посвящение себя идеологии коммунизма. Многие китайские паломники сталкиваются с трудностями в попытке посещения святых мест в Индии и Непале, выраженные в незаконном задержании, аресте и невыдаче паспортов, что зафиксировано в докладе Государственного департамента США от 2009 г. Следующая причина связана с позицией Китая по отношению к Далай-ламе XIV, а также ситуацией с Панчен-ламой XI. В своих выступлениях китайские официальные лица называют Далай-ламу XIV и сочувствующих ему людей не иначе как «клика Далай-ламы» и характеризуют деятельность последнего на международной арене не иначе, как «антикитайскую и раскольническую». С 2007 г. в Китае действует закон, согласно которому китайское правительство будет самостоятельно определять истинность реинкарнаций именитых лам. Далай-лама XIV в ответ заявил, что не будет перерождаться в Тибете, если там не будет религиозной свободы. Панчен- лама Гедун Чокьи Ньиму был признан Далай-ламой и тибетскими духовными лицами, однако в 1995 г. китайцы увезли его с семьей и до сих пор он считается без вести пропавшим, в то время как объявленный Пекином Гьялцэн Норбу не признается ни Далай-ламой, ни тибетским духовенством в качестве Панчен-ламы XI. Какие же конкретно шаги предпринимает индийское правительство в рамках буддийской дипломатии? В Индии находится многочисленная тибетская диаспора. Первая большая волна тибетцев прибыла в Индию в 1959 г. в результате антикитайского восстания. А поскольку отношения Индии с Пекином в конце 1950-х гг. испортились, то правительство Дж. Неру неофициально поддерживало тибетцев, позволив сформировать на территории своей страны «правительство в изгнании». Организация различных форумов, создающих платформу для диалога буддистов из разных стран. К примеру, в 2011 г. Глобальный буддистский конгресс (Global Buddhist Congregation), отмечающий 2600- летие со дня Просветления Будды проходил в Нью-Дели. Несколько раз (в 2013, 2014, 2016, 2018 гг.) в Индии проводился Международный буддистский конклав (International Buddhist Conclave) и т.п. Свою эффективность продемонстрировала так называемая «дипломатия реликвий». В 2012 г. Индия на две недели отправила четыре фрагмента костей Будды (реликвии Капилавасту) в Шри-Ланку. Огромный потенциал имеет крупный межнациональный проект возрождения университета Наланды в Индии. Однако если Индии с сильной задержкой удалось открыть унивесритет в 2014 г., который начал свою деятельность всего с 14 учениками и 11 учителями, то в 2017 г. стало известно о создании Китаем своей Наланды, а именно буддийского колледжа Наньхай в провинции Хайнань общей площадью 250,5 тыс. га (в то время как индийский проект предусматривал 184 тыс. га). О его открытии стало известно с зачислением первых 220 студентов. Не удивительно, что это вызвало огромную волну негодования в Индии, поскольку Китай также был частью глобальной команды, проводившей реконструкцию университета Наланда в древнем индийском городе в 2006 г. В индийских СМИ писали о победе Пекина в дипломатии мягкой силы. Монах Инь Шунь был назначен деканом колледжа, который, как ни странно, является настоятелем буддийского храма Чжун Хуа в Лумбини, где кроется вторая опасность поражения индийской буддийской дипломатии. Инь Шунь выступает за «Стратегию Южно-Китайского моря» и тесно сотрудничает с Таиландом и Непалом в создании буддийской стратегии «один пояс и один путь» (One Belt and One Road, OBOR). Индия рассматривает действия Китая как попытку узурпации ее буддийского наследия1. Еще в 2011 г. Китай инициировал проект восстановления и развития непальского поселения Лумбини – места, где родился Будда – расположенного в 20 км от границы с Индией. Влияние Китая через Непал стало очевидным уже в 2012 г., когда министр информации и коммуникации Непала М. Риджал заявил, что Далай-лама сможет посетить Лумбини после того, как «руководство Китая найдет способы поддерживать отношения с Его Святейшеством Далай-ламой, который будет уважителен к китайскому народу». Наконец, это религиозный туризм, в рамках которого в марте 2015 г. Министерство туризма Индии объявило о Буддистском туристическом маршруте (Buddhist tourist circuit). Она представляет собой три варианта религиозных туров в зависимости от количества посещаемых мест и продолжительности тура соответственно. Считается, что на создание такого маршрутного тура повлиял индуистский фестиваль Кумбха Мела (праздник кувшина), считающийся самым крупным собранием людей в мире. В 2013 г. фестиваль паломничества собрал 100 млн чел. в столице штата Гуджарат – Аллахабаде. Взаимоотношения буддизма и индуизма представляют особый интерес. Еще до Кумбха Мелы, социальное неравенство, проповедуемое индуизмом, привело к появлению новых течений в буддизме и массовому обращению в буддизм в среде индуистского населения. В 1956 г. Б.Р. Амбедкар – автор индийской конституции – разворачивает социально-политическое Буддийское движение далитов (известное как необуддийское движение). Оно радикально переосмыслило буддизм и создало новую школу буддизма под названием Наваяна, отрицающую традиции тхеравады, махаяны, ваджраяны, а также учения о «Четырех Благородных Истинах», нирване, карме и др. Священной книгой буддистов Наваяны и далитов является работа Б.Р. Амбедкара «Будда и его Дхамма» . Будучи далитом, Б.Р. Амбедкар бросил вызов кастовой системе, заявив полмиллиону далитов, что буддизм спасет их от статуса неприкасаемых. Б.Р. Амбедкар не был первым, кто осознал возможность использования буддизма как средства борьбы с социальной несправедливостью в индийском обществе. Пандит А. Тасс основал Индийскую буддийскую ассоциацию в 1890 г., которая развивалась как широкое движение среди тамильских далитов в Южной Индии вплоть до 1950-х гг. Теме буддизма и кастовости была посвящена кинокартина Дж.К. Чериана «Бабочка-Будда», которая, из-за своего содержания с большим трудом вышла на экраны в 2013 г., но завоевала международное признание. Безусловно, буддизм является уникальным инструментом мягкой силы, отчего и присутствует в дипломатическом арсенале ряда стран. С одной стороны, это основа для установления межгосударственных контактов в южноазиатском регионе, с другой – это становится почвой для соперничества. Стремясь обладать данным инструментом в полной мере, нарастает напряженность между странами. Если на использование Болливуда или японского аниме не претендуют другие государства, то потребность использования буддизма в качестве инструмента мягкой силы имеется сразу у нескольких стран, каждая из которых имеет на это свой список причин. К чему сводится такая необходимость у Индии? Следует отметить, что религия полностью не исчерпала себя как средство воздействия на международные отношения. Использование религии в дипломатии может стать одной из мер противодействия такой глобальной проблеме как терроризм, нередко прикрывающему свои истинные цели религиозными идеями. В этом уникальная особенность религии как средства объединения и одновременно разобщения людей. Буддийская дипломатия Индии позволяет сформировать имидж страны, где представлены все три мировые религии, и места, где представитель любой конфессии в случае дискриминации по религиозным мотивам сможет найти убежище. Именно буддийская дипломатия прибавляет к индийскому имиджу дополнительные бонусы в соперничестве с Пакистаном, северо-западным регионом которого (самопровозглашенный Вазиристан) управляет исламистская боевая организация Талибан2. На основе современных представлений, в мире, где ислам ассоциируется с радикализмом, а буддизм, наоборот, с лояльностью, Индия противопоставляет свою миролюбивую внешнюю политику агрессивной политике Пакистана, тем самым вызывая больше симпатии у иностранной публики. Более того, в Индии зародились буддизм и индуизм – крупные религиозные системы без четких канонических норм, что делает их очень удобными в проведении страной политики мягкой силы. Подводя итоги по буддийской дипломатии Индии, следует отметить, что, несмотря на усилия, прилагаемые индийской стороной, правительству необходимо предпринимать более серьезные шаги по укреплению имиджа. Тем более что для этого у Индии есть все необходимые ресурсы. Неспроста Лама в романе Р. Киплинга уверенно заявлял: «Вся Индия полна святых людей, проповедующих на незнакомых языках, потрясенных и сгорающих на огне своего рвения, мечтателей, болтунов и духовидцев; так было с начала, будет и до конца». На сегодняшний день основные успехи в буддийской дипломатии Индии – это скорее заслуга Далай-ламы и тибетской администрации, нежели правительства Нью-Дели. Для успешной реализации данного потенциала Индии необходимо делать ставку не только на тибетский буддизм, но включить другие буддийские школы и течения в арсенал инструментов буддийской дипломатии. К позитивным сдвигам привело бы создание масштабных программ по изучению санскрита и пали (пракрита одного из среднеиндийских языков), на которых составлены многочисленные буддийские тексты. Если другие страны могут претендовать на буддизм ввиду наличия у них особых мест паломничества, а также определенного числа верующих, то на преподавание санскрита и других древнеиндийских языков монополия должна принадлежать в первую очередь Индии. Далай- лама утверждает, что санскрит почитается в тибетском буддизме и называется легжар-лхай-ка или «изящным языком богов». Он был средством передачи «глубокой мудрости буддийской философии» в Тибет. Необходимо продолжать развивать буддийский туризм, выделяя больше средств на рекламу с целью доведения информации о подобной услуге до широкой мировой общественности. В качестве примера высокой эффективности от рекламы и качественной организации продвижения подобных мероприятий служит упомянутый ранее фестиваль Кумбха Мела. И, конечно же, требуются более действенные и оперативные меры по развитию университета Наланда. жүктеу/скачать 52,58 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|
1 2