лучше блестящей эпиграммы, но и хорошая эпопея не отменяет ценности малого жанра.
Угасание жанра не означает его смерти: ода уже после своего исчезновения с литературной
арены была востребована в
ином качестве, как это случилось, например, в «Медном
всаднике» Пушкина и в его же стихотворении «Пир Петра Первого».
Исторический подход, таким образом, предполагает, что последующее не отрицает и не
отбрасывает предыдущее, но вбирает в себя открытия предшественников. При этом было бы
странно, если бы новое литературное направление, идущее на смену старому, не вступало бы
с ним в полемику, не спорило бы с ним, не критиковало бы его художественные основы.
Содержание литературного процесса в России XIX в., предполагающее более глубокое
постижение человека, состоит в смене литературных направлений и словесных форм,
которое обусловлено переходом от мышления жанрами («жанровое мышление») к
мышлению литературными стилями и индивидуально-авторскими стилевыми системами, а
затем к созданию литературных школ. Последняя стадия литературного процесса (создание
литературных школ) свойственна литературному движению ХХ в. и хронологически
выходит за пределы данного курса.
В соответствии с мыслью о переходе от жанрового мышления к мышлению стилями и к
индивидуально-авторским стилевым системам материал учебника распределен по трем
частям: часть 1 охватывает 1800—1830-е гг. (переход от жанрового мышления к мышлению
стилями); часть 2 включает 1840—1860-е гг. (возникновение на основе мышления стилями
индивидуально-авторских стилей); часть 3 посвящена литературному движению 1870—1900-
х гг. (торжество системы индивидуально-авторских стилей и переход на рубеже XIX–XX вв.
к созданию «литературных школ», объединенных, в отличие, например, от «элегической
школы» начала XIX в., организационно, а не условно).
Таким образом, в центре внимания авторов учебника – закономерности литературного
развития, проявляемые в
движении словесно-художественных идей и форм, процессы
жанрово-стилевой диффузии (взаимопроникновение жанрово-стилевых признаков и
перемена их ценностных характеристик) в рамках отдельных литературных направлений
(например, историческая элегия Батюшкова, одический фрагмент Тютчева), взаимодействие
прозы и поэзии на жанрово-стилевом уровне, в пределах определенного литературного
направления и в
творчестве конкретных авторов (например, «роман в стихах» Пушкина,
«поэма» Гоголя, «стихотворения в прозе» Тургенева).
Авторы учебника сознают, что предложенная ими периодизация литературного
процесса и распределение материала по трем томам условны, поскольку переход от
жанрового мышления к мышлению стилями и к созданию развитой системы индивидуально-
авторских стилей не совершился в точные календарные сроки. Вместе с тем авторы
полагают, что периодизация материала в
учебнике представляет собой схему, реально
отражающую развитие русской литературы XIX в. и помогающую студенту организовать в
своем сознании огромный художественный и научный материал.
Изложенная общая идея учебника требует одной оговорки. Речь идет о проблеме
русско-европейских и отчасти русско-мировых литературных связей. Авторы не считали для
себя возможным в настоящем учебнике сколько-нибудь полно сосредоточиваться на этой
проблеме, учитывая ее сложность и многоаспектность. Поэтому она рассматривается в
учебнике не как самостоятельная, а в
качестве важного подспорья. Указания на
литературные влияния, заимствования, связи присутствуют в тексте лишь по мере
настоятельной необходимости – тогда, когда они помогают глубже понять содержание того
или иного произведения и творчества того или иного автора. Более полные сведения о
русско-европейских и иных связях студенты могут получить из источников, помещенных в
тексте главы, а также в общей и специальной библиографии.
Литературный процесс в учебнике рассматривается в обзорных и монографических
Достарыңызбен бөлісу: