Глава 2
В то время, прежде чем отправляться в поездку, я распечатывал
маршрут из Интернета. Это казалось мне верхом разумности. «И никакая
карта не нужна, – думал я. – Все, что мне надо делать, – просто следовать
этим четким указаниям».
Но теперь от них не было никакого проку, и я включил телефон, чтобы
загрузить карты. «Система недоступна» – раз за разом выскакивало на
экране. Я со вздохом вспомнил старый добрый дорожный атлас, который
некогда составлял мне компанию в дальних поездках. Зря я его выложил.
Поскольку теперь я ехал на юг, зная притом, что мне нужно двигаться
на север, недовольство росло. Пять миль без съезда с шоссе превратились в
десять, потом в двадцать, потом в двадцать пять…
– А к тому времени, как съезд найдется, это на самом деле будет уже
не важно, поскольку теперь я понятия не имею, как добраться туда, куда
мне надо попасть, – сказал я вслух самому себе, демонстрируя
дегенерацию собственного ума.
Наконец на двадцать восьмой миле обнаружился поворот.
«Ох, и ничего себе! – подумал я, выворачивая на эстакаду. – Похоже, я
оказался в единственном в мире месте, где на перекрестке шоссе нет ни
заправки, ни фастфуда, вообще ничего».
Посмотрел налево: пустыня.
Посмотрел направо: глаз радовала такая же безмятежная пустота.
– Что ж, – пробормотал я, – похоже, тут и не важно, в какую сторону
ехать.
Я повернул направо, мысленно отметив, что теперь еду на запад и что
на следующем многообещающем перекрестке мне следует снова повернуть
направо. По крайней мере, в этом случае я буду двигаться в сторону севера.
Дорога была двухполосная: одна полоса уводила меня дальше от того
места, откуда я приехал, другая возвращала к нему. На самом деле я не
очень-то понимал, по какой из них мне следовало бы ехать. Просто ехал, и
все. Машин почти не было, как и признаков цивилизации. Время от
времени я замечал какой-нибудь дом, пару семейных ферм, а потом и вовсе
ничего, кроме лесов и лугов.
Час спустя я признал, что заблудился. Те немногие перекрестки, что
мне попадались на пути, были незначительными либо помечены
указателями того рода, которые сразу дают понять, что ты вляпался в
неприятности. Когда не видишь ни единой живой души на протяжении
сорока миль, а дорога, по которой едешь, носит название, начинающееся со
слова «старый» (типа «Старое шоссе 65»), перспективы выглядят довольно
мрачно.
На очередном перекрестке, который ничем не отличался от других,
оставленных позади, я все-таки повернул направо. Это был акт отчаяния.
По крайней мере, буду двигаться в верном географическом направлении,
даже если не представляю, где нахожусь. К моему безмерному огорчению,
название этой дороги тоже начиналось со слова «старая».
Дело было к восьми вечера, солнце опускалось все ниже над
горизонтом. По мере того как день клонился к закату, уровень моей
фрустрации поднимался к зениту.
– Надо было остаться на шоссе, – сказал я зло. – Подумаешь, потерял
бы час! А теперь уже два зря потратил и до сих пор, черт возьми, не
понимаю, где нахожусь.
Я двинул кулаком в потолок машины, словно она была виновата в
моих злоключениях или это как-то могло помочь.
Еще десять, пятнадцать, двадцать миль – и по-прежнему ничего
вокруг. Бензина у меня осталось меньше половины бака. Насколько я мог
судить, такого варианта, как вернуться назад, для меня не существовало. В
лучшем случае топлива хватит до эстакады, да и то при условии, что мне
удастся найти это место. Да даже если и удастся, все равно там не было ни
единой заправочной станции.
Единственным вариантом было потихонечку плюхать вперед, в
надежде где-нибудь заправиться и добыть еды.
Уровень моей подавленности продолжал двигаться в направлении,
противоположном стрелке датчика бензина. Но я ведь, собственно,
отправился в поездку, чтобы избежать депрессии. Мне ее с лихвой хватало
и дома – проблемы на работе, бесконечные разборки со счетами, а в
некоторой степени и вообще с жизнью. Предполагалось, что недельный
отпуск – это мой шанс расслабиться и «перезарядить аккумуляторы».
Очередное переживание неудач было мне ни к чему.
«Какое странное выражение, – подумал я, – “перезаряжать
аккумуляторы”… Перегорать, перезаряжать, перегорать, перезаряжаться…
О каком позитивном настрое тут может идти речь?»
Солнце уже полностью скрылось за линией деревьев, сумерки все
больше заволакивали окрестности. Следы розового и оранжевого в облаках
отражали последние остатки дневного света, но я почти не обращал
внимания на небо, сосредоточившись на дороге и своих невеселых мыслях.
Нигде по-прежнему не было и признаков цивилизации.
Я снова бросил взгляд на стрелку уровня топлива.
– Меньше четверти бака, и продолжает уменьшаться, – сообщил я себе
вслух.
В последний раз я ночевал в машине, когда возвращался домой из
колледжа. Это было много лет назад, и я, честно говоря, не планировал
повторить это знаменательное приключение. Но, увы, похоже было, что
повторить придется.
«Мне необходимо поспать, – обреченно подумал я. – Нужно сохранить
силы, чтобы пойти пешком за помощью, когда в машине кончится бензин».
|