Глава 2 Сурдопедагогическая мысль и отношение к глухим

в рабовладельческом обществе
Пришедший в процессе исторического развития на смену первобытной
общине рабовладельческий строй был обществом с самыми грубыми и
открытыми формами эксплуатации человека
человеком. Рабовладельческий строй существовал в ряде стран Азии,
Европы, Африки примерно до III—IV веков н. э. Наибольшей степени
развития он достиг в Древней Греции и Риме. 
Воспитание подрастающего поколения в рабовладельческом обществе
носило классовый характер. Образование составляло исключительную
привилегию рабовладельческого класса.
На основании различных источников мы можем составить достаточно
полное представление об особенностях воспитания в древнее время и о
характере существовавших многие столетия до нашей эры школ.
Подробнейшим образом историки освещают постановку обучения в
рабовладельческих государствах Древней Греции, наиболее развитые
системы спартанского и афинского воспитания. Так, например, в Лаконии и
Аттике сложились особые системы воспитания: спартанская и афинская.
Системы общественного воспитания в этих и других государствах (полисах)
обслуживали только детей рабовладельцев. Мальчики-спартиаты обучались в
государственных воспитательных учреждениях до восемнадцатилетнего
возраста по руководством назначаемого государством педонома. После этого
юноши готовились к военной службе. Под наблюдением государства и
девушки получали физическое воспитание, для того чтобы в случае
необходимости заменить мужчин в качестве воинов, охраняющих свой город.
В Афинах дети также проходили ряд ступеней обучения в специально
организованных учебных заведениях.
Есть достаточно оснований считать, что сурдопедагогика развивалась под
определяющим влиянием общей педагогики. Однако во всей обширной
античной литературе мы не находим и малейших намеков на то, чтобы,
например, в каком-либо из древнегреческих государств были хотя бы
попытки систематического, организованного обучения глухих.
Ряд высказываний по поводу явления глухоты мы находим у
древнегреческих мыслителей. Одно принадлежит древнегреческому
историку Геродоту (ок. 484—425 гг. до н. э.). По описанию Геродота, у
лидийского царя Креза был глухонемой сын. Оракул города Дельфы, к
которому обратился Крез за помощью и советом, сказал, что не
следует искать средств для того, чтобы дать глухонемому обрести дар речи,
так как это сделает его несчастным. В повествовании Геродота далее
рассказывается о том, что при осаде крепости Сордос один из персидских
воинов бросился с мечом на Креза. И в этот момент глухонемой сын Креза
закричал: «Не убивай Креза». Это были его первые слова. Затем он овладел
речью, как и все другие люди. Рассказ этот, изложенный на страницах
историко-эпического произведения Геродота сто лет спустя после падения
Лидийского царства, не может быть признан вполне достоверным. Но он
9

замечателен тем, что в его основе лежит мысль о том, что глухой и немой
человек может заговорить.
Ряд высказываний о глухоте и о ее влиянии на психическое развитие
человека мы находим у жившего столетием позже Геродота
древнегреческого мыслителя Аристотеля (384—322 гг. до н. э.).
Сочинения Аристотеля по своему содержанию носили энци-
клопедический характер. Они отражали достижения натурфилософии своего
времени и охватывали все области знания: философию и естествознание,
логику и психологию, историю и политику, эстетику и этику. Аристотель
исходил из признания нераздельности формы и материи, тела и души. Вместе
с тем в его сочинениях обнаруживаются колебания между материалис-
тической и идеалистической точками зрения.
Подчеркивая зависимость развития души от «телесного состояния», он в
то же время считал источником жизни активность души. Аристотель
различал три вида души: растительную, волевую и разумную. Эти три
вида души представляют собой последовательные формы развития
психики. При этом Аристотель говорил, что звук является проводником
мысли, а орган слуха есть важнейший орган познания. Следовательно,
тот, кто лишен от рождения слуха, тот по необходимости бывает
и нем. По мнению Аристотеля, отсутствие или выпадение одного из органов
чувств человека нарушает единство и целостность и тем самым делает
невозможным его развитие. Как в древнегреческих государствах, так и в
Древнем Риме воспитательные системы не оставляли места для обучения
детей с физическими недостатками. Но по мере того как общая педагогика
стала обращать внимание на индивидуальные особенности ребенка, в ней
появлялись, хотя и очень слабые, тенденции, подводившие к мысли о
возможности воспитания и обучения глухих детей. Подобные
гуманистические тенденции намечались в учении древнеримского
теоретика ораторского искусства и педагога М. Ф. Квинтилиана (42—
118 гг. н. э.). М. Ф. Квинтилиан предлагал начинать обучение как
можно раньше и считал, что, за крайне редким исключением, все дети
наделены способностью к обучению и развитию. Учитель должен разглядеть
индивидуальные особенности каждого ребенка Для истории сурдопедагогики
определенный интерес представляют свидетельства Плиния и М.
Корвинде. Плиний Старший Гай Секунд (23—79 гг. н. э.) был видным
римским ученым и писателем. Он оставил после себя ряд сочинений по
многим отраслям науки, в том числе «Естественную историю в 37 книгах»,
которая представляет собой свод знаний по астрономии, физике, географии,
зоологии, медицине и другим наукам. Плиний Старший говорил о том, что
одного глухонемого (К. Педиуса) научили живописи. При этом, отмечал
Плиний, глухонемой К. Педиус проявил себя как настоящий художник.
Этому же искусству обучал своего глухонемого родственника
римский писатель и адвокат Марк Валерий Мессан Корвинде.
Подобные случаи были редкими. Они вызывали изумление у
современников и воспринимались ими буквально как чудо. В целом же
10

глухие не вызывали к себе участливого отношения со стороны большинства
окружающих. Круг людей, проявлявших интерес к глухим детям и
проблемам их обучения, в то время оставался крайне узким. Не только в
истории древней педагогики, но также и в истории древней медицины
имеется слишком мало фактов, которые говорили бы о том, что тогдашняя
педагогика и медицина проявляли стремление к поискам возможностей
обучения глухих детей. Государство и право древнего мира не защищали
глухих и их интересов, о чем может свидетельствовать свод законов
Византийской империи. Кодексом Юстиниана за глухими гражданами не
признавалось юридических прав. По этим законам глухие от рождения не
могли участвовать в общественных делах. Они не имели юридического права
управлять своими имениями, писать завещания и т. д.
Вместе с тем факты дееспособности глухих, о которых говорилось в
произведениях древних философов, писателей, подготавливали почву для
более гуманного отношения к глухим и стремления помочь им найти место в
жизни, проявить свои человеческие качества и способности. Однако в силу
социальных условий эти изменения происходили очень медленно, на протя-
жении целого ряда столетий.
Таким образом, в относящихся к сурдопедагогике античной древности
свидетельствах не всегда различались факты научные и мифологические. В
отдельных суждениях мыслителей и ученых древности противоречиво
сочетались материалистическое и идеалистическое объяснения явления
глухоты. Вместе с тем в древнем мире развивались общепедагогические
идеи, которые способствовали появлению мысли о том, что обучение и
воспитание глухих детей возможно. 
Вопросы
1. Есть ли в античной литературе свидетельства попыток
систематического, организованного обучения глухих детей?
2. Как Аристотель понимал явления глухоты?
3. Как определялась правоспособность глухих кодексом Юстиниана?
4. Кто из идеологов древнего мира развивал идеи о том, что каждый
ребенок, за самым редким исключением, способен к обучению и развитию?

жүктеу/скачать 2,56 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: