вскрыты факты скрытых захоронений, которые производило МВД республики без

Установлено, что большое количество задержанных с ведома руководства МВД и прокуратуры, 
помещали в следственные изоляторы, спецприемники, изоляторы временного содержания, в 
медицинские вытрезвители - без санкции прокурора и постановления суда, без оформления и учета.
Установлено, что по указаниям из ЦК КП Казахстана, горкома и обкома партии на заводах изготовляли 
вооружение для народных дружин - обрезки арматуры, резиновых кабелей, цепи и после событий было 
объявлено, что это вооружение изготовлялось демонстрантами. Проверка установила, что данный факт 
не соответствует действительности.
Партийное руководство и лично Колбин предупреждались о недопустимости вооружения дружинников 
- это показали Мирошник В.М. и Терентьев Л.А. Предупреждали работники КГБ и о недопустимости 
формирования дружин по национальному признаку.
Комиссия установила, что подавление выступления молодежи в декабре 1986 года проводилась по 
специальному оперативному плану "Метель-1986".
Этот план был впервые апробирован в Казахстане, а затем уже широко применялся в других регионах 
страны. Этим планом было предусмотрено использование спецсредств, хотя на тот момент не было 
законодательной базы для этого. Военная прокуратура после событий опросила более семисот 
военнослужащих по факту использования боевых патронов, сигнальных ракет и прочих спецсредств, 
материалы составили 29 томов и были переданы в Прокуратуру республики, где пролежали скрытыми 
от общественности более трех лет. Именно из этих материалов Комиссия установила факты применения 
служебных собак и саперных лопаток, от которых Прокуратура республики так упорно отказывалась. 
Более того, было возбуждено уголовное дело по группе студентов энергетического техникума, которые 
использовали сигнальные ракеты и другие спецсредства, попавшие им в руки на площади, но это 
уголовное дело прекращено прокуратурой, так как виновные в этом студенты дали нужные показания 
по делу Рыскулбекова.
Планом "Метель" предусматривались мероприятия по переводу событий в нужное русло - уголовное 
или националистическое, по желанию, вплоть до провокаций, предусматривалось использование 
оружия.
Комиссии чинились всяческие препятствия при попытках ознакомиться с нужными документами. Так, 
особо "отличились" 17 декабря на площади курсанты пограничного училища КГБ СССР под 
руководством начальника училища генерал-майора Карпова. Это они с криком "ура!" пошли в атаку с 
малыми саперными лопатками на демонстрантов. Долгое время доступ к документам в пограничном 
училище был закрыт, как и доступ в само училище. Потребовалось дважды встретиться с председателем 
КГБ СССР Крючковым, чтобы такое разрешение было получено. Дважды я лично обращался к министру 
обороны СССР Язову. И все-таки первичные документы КГБ - журналы текущей информации и т.д. 
Комиссии не предоставлены.
Многие важные документы были уничтожены, в том числе и те, по которым еще не истек срок хранения. 
Уничтожены не подлежащий уничтожению секретный оперативный план "Метель-86", журналы 
регистрации задержанных и оштрафованных в РОВД и другие документы. Дошло даже до того, что сам 
первый заместитель министра внутренних дел КазССР Э.О.Басаров сразу же после беседы с ним в 
Комиссии приказал уничтожить справку о лицах, причастных к декабрьским событиям. По мнению 
Басарова, эта справка "не имела исторической и научной ценности и утратила практическое значение", 
но как раз для Комиссии она была очень ценна и имела важное значение. На сегодня уже ясно, что вся 

правоохранительная система республики была поставлена не на соблюдение законности и порядка, а 
на выполнение политических установок и заказов партийного руководства. Если мы действительно 
хотим идти к правовому государству, нужно исправлять допущенные беззакония.
Сегодня реабилитировано по декабрьским событиям 46 человек. Еще больше десятка дел находятся на 
рассмотрении Верховного Суда республики. Можно сказать, что по всем делам о декабрьских событиях 
было допущено множество нарушений законности. Но особо следует все-таки сказать о деле 
Рыскулбекова. Его уже нет в живых, но справедливость должна быть восстановлена хотя бы посмертно. 
Уголовное дело по обвинению Рыскулбекова в убийстве дружинника Савицкого изучали несколько 
групп независимых экспертов, и все они пришли к выводу, что он осужден необоснованно.
Получается, что истинные убийцы Савицкого ходят на свободе, а поплатился жизнью невинный человек. 
Дело о самоубийстве Рыскулбекова пестрит натяжками, несуразностями, это тоже отмечается всеми 
экспертами. Недаром именно по делу Кайрата Рыскулбекова было так много выступлений в зарубежной 
печати, в его защиту поднимали голос видные представители мировой культуры. Именно в деле 
Рыскулбекова в концентрированном виде проявилась безнравственность нашей правоохранительной 
системы. Слишком тесно переплетаются в ней нити, ведущие от прокуратуры, КГБ к высшим заказчикам. 
Недаром по этому делу специально отмечены наградами и поощрениями 5 работников прокуратуры.
За мужество и самоотверженность, проявленные при подавлении декабрьского выступления, боевым 
орденом Красной Звезды награжден министр внутренних дел КазССР Князев. Государственных наград и 
почетных званий удостоены его заместитель Басаров и другие работники правоохранительных органов.
1786 сотрудников МВД КазССР поощрены Почетными грамотами, знаками "За отличную службу", 
"Отличник милиции", денежными премиями и благодарностями. 
250 человек награждены медалями и 250 - грамотами и почетными грамотами Президиума Верховного 
Совета КазССР. 
И вообще награждение участников подавления декабрьского выступления - одна из самых позорных 
страниц. Не удивительно, что оно проводилось безгласно, указы о награждениях и поощрениях нигде 
не публиковались. Эти награждения должны быть безусловно отменены.
Не может дать полного удовлетворения и решение Политбюро ЦК КПСС о снятии с казахского народа 
позорного и оскорбительного ярлыка - обвинений в "казахском национализме", хотя бы потому, что эти 
обвинения звучали громко и всенародно, а решение об их снятии напечатано лишь в "Известиях ЦК 
КПСС", издании не самом популярном и читаемом. Немаловажно и то, что сняв одно обвинение, оно 
ввело более осторожные формулировки, по сути повторяющие старые.
Комиссия констатирует в своем Заключении, что выступление казахской молодежи в декабре 1986 года 
в Алма-Ате и других областях Казахстана не было националистическим - это была первая попытка на 
деле воспользоваться гарантированным Конституцией правом, декларированным перестройкой, на 
свободное выражение гражданской и политической позиции. 
Непосредственным толчком к выступлению молодежи послужило келейное и оскорбительное по форме 
назначение Колбина первым секретарем республики, которое было воспринято как диктат центра при 
решении вопроса, затрагивающего интересы населения республики.

Демонстрация была мирной и носила политический характер, не содержала призывов к свержению 
государственного строя и выпадов против других народов. Молодые люди, собравшиеся перед зданием 
ЦК КПК, не нарушали законов и общественного порядка, они требовали лишь разъяснения по поводу 
решения пленума и выражали свое несогласие с этим решением. 
Перерастание мирной и немногочисленной демонстрации протеста в массовые беспорядки было 
вызвано неумением руководства найти мирный выход из острой ситуации, их опорой на силу, а не на 
разум и добрую волю.
Надо особо отметить, что при попытках диалога с руководителями республики некоторые 
демонстранты проявляли по отношению к ним отсутствие культуры, нетерпимость, недопустимое 
неуважение, вплоть до прямых оскорблений и хулиганских выходок. Оказывая неповиновение силам 
охраны порядка, оскорбляли их, вступали с ними в стычки, драки, забрасывали камнями, наносили им 
телесные повреждения. Имели место безответственные, провокационные призывы к незаконным 
действиям. 
Решение о переброске из разных регионов страны в Алма-Ату спецчастей внутренних войск МВД, 
принятое министром МВД СССР Власовым по настойчивым просьбам республиканского руководства, не 
вызывалось никакой необходимостью и было незаконным. На основании Конституции СССР такое 
решение был правомочен принимать только Президиум или сессия Верховного Совета СССР, при 
условии объявления чрезвычайного положения в Алма-Ате - Верховным Советом КазССР. Это решение 
было принято за спиной высшего органа власти и правительства республики узким кругом лиц. 
Непосредственное руководство подавлением выступления и последующими репрессиями 
осуществляли представители центра, член Политбюро ЦК КПСС Соломенцев, первый заместитель 
министра МВД СССР Елисов, первый зам. председателя КГБ СССР Бобков, первый зам. генерального 
прокурора СССР Сорока, начальник управления внутренних войск МВД СССР Дубиняк, первый зам. 
заведующего отделом оргпартработы ЦК КПСС Разумов, заведующий сектором Казахстана отдела 
оргпартработы ЦК КПСС Мищенко и лично первый секретарь ЦК КПК Колбин.
Из всего состава руководства республики в этот "штаб" были допущены лишь Мирошхин, Князев и 
Мирошник. 
Кандидатуры некоторых членов ЦК, в частности Назарбаева, Ауельбекова, Демиденко, Морозова 
демонстранты предлагали на пост первого секретаря ЦК и это вызвало некоторые опасения у первого 
руководителя республики. 
После прибытия Соломенцева политическое руководство республики было окончательно устранено от 
влияния на ход событий. "На доклад вместе с Елисовым, Сорокой, Бобковым - свидетельствует 
Камалиденов, - ходили Князев, Мирошник. Мне показалось странным - быть членом Бюро ЦК и не быть в 
курсе принимаемых решений. Такое отношение я расценил как недоверие Колбина и других товарищей 
из Москвы к местным кадрам".
Но никто из местного руководства не выразил своего протеста против устранения от дел, не потребовал 
созыва бюро, пленума ЦК, не обратился в ЦК КПСС, к народу. Никто из них не протестовал и против 
неправомерных действий правоохранительных органов, против превышения ими своих полномочий. В 
беседах с Комиссией многие из них - Мукашев, Елемисов, Шулико, Камалиденов и другие - обнаружили 

избирательные провалы в памяти, заявляли, что не видели нарушений, не знали о них, ссылаются на 
злую волю Колбина и диктат представителей центра, друг на друга, на плохих подчиненных и т. д.
Комиссия выяснила, что еще 17-го и 18-го декабря руководству неоднократно поступали письменные и 
устные доклады, сообщения о том, что происходит на площади. Так, бывший в то время начальник 
политотдела МВД КазССР генерал-майор Калматаев написал в Комиссию: "Разве не нарушение 
соцзаконности, что парней и девушек, задержанных после очередной "операции", по нескольку часов (в 
декабре) заставляли лежать на земле. При этом солдаты добивались, чтобы они обязательно грудью 
задевали землю, а тот, кто хоть на секунду смел поднять голову или оторвать грудь от земли, сразу же 
получал очередной удар дубинкой. Я об этом безобразии неоднократно докладывал в течение 17-18 
декабря бывшему второму секретарю ЦК Мирошхину и бывшему министру внутренних дел Князеву. 
Мирошхин ответил - "Может, им одеяло принесешь из дома?". 
Комиссия пришла к единому мнению. Некоторые из них я подчеркиваю: 

жүктеу/скачать 1,55 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: