глубочайшую, темнейшую черноту на свете. Я чувствовала, как щекотка
истерики начинает червем вползать в мою голову, и впервые в жизни по-
настоящему поняла, что такое страх.
Страх был единственным, что я видела в
этой норе. Он был там:
вездесущий, гигантский, всепоглощающий – смотрел прямо мне в лицо и
спрашивал: «Ну, ты дашь мне сожрать тебя – или как?»
Я понимала, что легко могу превратиться в истеричку-клаустрофобку, и
мы с
подругой еще на много недель останемся тут, тупо пялясь в стену. А
потом наши безвольные и окровавленные тела, возможно, вытащат отсюда.
Или… нет.
Выбор был за мной.
Бояться или не бояться – вот в чем вопрос.
Рада сообщить, что решила отказаться от безумия страха в пользу
спокойного выхода из
пещеры в мир солнечного света, открытых
пространств и хождения на двух ногах. Я вышла оттуда не только с жутким
количеством песка в ушах и острым спазмом челюсти от сжимания
фонарика зубами, но и с новым (и глубоким) пониманием
выборного
аспекта страха.
Это просто: страх всегда будет существовать, он уверен в
себе и готов
сеять хаос. Но мы можем выбирать: поддаться или включить свет,
заглушить его и пройти мимо. Я осознала, что заглушить его на самом деле
легко, просто нам когда-то внушили обратное.
Достарыңызбен бөлісу: