Очарование женственности

В молодости я была красивой, уверенной в себе, способной,
надменной и независимой – но только с виду. Внутри себя я всегда была
очень ранимой, неуверенной и настолько зависимой, что старалась не
показать
этого
другим
людям.
Я
мечтала
о
романтических
взаимоотношениях в браке, таких какими я видела их в кино. Если какая-
нибудь героиня в фильме давала пощечину мужчине, естественно, что на
другой день он приходил к ней с цветами, бегал за ней и стучался в её
двери. Она могла делать, что угодно, а он все равно бегал бы за ней. Я была
уверена, что все, что бы женщина ни делала, было привлекательным, а
мужчины должны были валяться у её ног, чтобы потом счастливо прожить
вместе до самого конца.
Когда я встретила Билла, я овдовела, и на руках у меня был годовалый
ребенок. Через месяц знакомства я сделала ему предложение, и он
согласился. Мне так хотелось любви. Мой первый муж Майкл умер от рака
в течение первого года нашей совместной жизни. Он был таким
заботливым, и мне нужно было заменить его кем-то, кто захотел бы
позаботиться обо мне. Однако Билл оказался совсем не таким человеком. С
самого начала он был ориентирован на внешний мир. Самым
приоритетным направлением в его жизни был карьерный рост. Его никогда
не было дома. Он никогда не звонил домой. Я пережила массу
разочарований. Потом я начала требовать, кричать, жаловаться, угрожать,
невольно подражая героиням фильмов, однако мой герой почему-то не
следовал моему сценарию. .
Чем больше я кричала и ругалась, тем дольше он задерживался на
работе. Почему все шло не так, как надо? Как странно. Я ничего не
понимала. Мне нужна была его любовь, его общение, помощь, объятия. Я
никак не могла пробиться к его сердцу. Чаще всего он просто уходил.
Хлопнув дверью, оставляя позади себя истерично кричащую жену, а теперь
уже и троих детей, которые должны были страдать от последствий наших
бесконечных баталий. Как я его ненавидела за отсутствие понимания! Я
говорила людям: «Если он будет плакать на моих похоронах, выгоните его
вон».
Во время этой сумасшедшей жизни я обрела Бога. Но, оглядываясь
назад, я теперь понимаю, какой праведной я казалась самой себе. Он тоже
стал ходить со мной в церковь, однако он не скрывал того, что его вера
была поверхностной. Я же была лицемеркой. Иногда во время семейных
обедов я просила его помолиться, и он механически молился. Иногда он
отказывался назло мне. Я обрушивалась на него за вопиющий
антихристианский поступок, напоминая ему, что он глава семьи и должен

являть собой положительный пример. Я вынудила его поступить на
библейские курсы. Но он назло мне засыпал на занятиях. Он всегда знал, на
какую кнопку нажать. В самый последний момент перед пикником,
свадьбой, зваными обедами он отказывался идти с нами, говоря, что
передумал. Я взрывалась и шла одна, забирая с собой детей. Раз в неделю я
брала детей в церковь, но не забывала напоминать ему об этом снова и
снова.
Он вынудил меня все взять на себя – дом, религию, счета, ремонт,
газоны, покраску, детей, то есть все. Я жаловалась на это, но чувствовала
себя в этой лидирующей роли достаточно комфортно. Я постоянно
повторяла слова: «Если женщина хочет чего-то добиться, она все должна
делать сама». Иногда после телефонного разговора с мужем, чувствуя
отверженность, я разгоняла детей. Мои нервы не выдерживали, особенно
когда он в очередной раз говорил, что не придет домой обедать. А я
приготовила для него его любимое блюдо!
Время и жизнь летели на огромных скоростях, дети подрастали, а я
вечерами перед ужином стала попивать вино. Он же поднимался все выше
и выше по служебной лестнице. Я держала в секрете мои тайные встречи с
бутылкой, а дети продолжали от этого страдать. В ответ на мои мольбы,
критику и доводы он ложился на диван перед телевизором, перед которым
скоро засыпал, или говорил мне: «Пожалуйста, оставь меня в покое, у меня
своих проблем достаточно». Иногда он просто уходил из дома. Как я
ненавидела его за нежелание понять меня. Я прекращала пить, потом снова
начинала, и между окончанием и новым началом мог пройти целый год. Я
боролась с этой привычкой, и теперь, как я надеюсь, я с ней справилась.
Вскоре дети совсем выросли. Слава Богу, с ними все было в порядке.
Может быть, они понимали нашу ситуацию. Я продолжала стареть, по-
прежнему живя независимой и по большей части одинокой жизнью. Какое-
то время я успешно занималась недвижимостью, и это помогло мне с
большим терпением относиться к образу жизни Билла. Я продолжала
ходить на собрания в церковь, но внутри меня по-прежнему была пустота и
ощущение, что я никому не нужна. Все в жизни было не так, хотя время от
времени я ходила в кино, на званые обеды и так далее. Я чувствовала в
своей жизни какую-то незавершенность.
Вдруг все изменилось в одночасье. Этот человек, который из чувства
гордости и ради власти и успеха годами жертвовал женой, детьми,
религией и друзьями, закончил тяжелейшим сердечным приступом,
который чуть не закончился смертельным исходом. Благодарю Бога за то,
что он остался жить, и я немедленно стала ухаживать за ним, хотя почти

двадцать лет мы не жили вместе. Я взяла на себя все заботы о нем и
радовалась этому самым искренним образом. Я компенсировала этой
возможностью все те годы, когда его не бывало дома, и ему это
понравилось. Но прошло полгода и я стала сопротивляться его указаниям и
повелениям, которые он давал, полулежа в своем кресле. Мне стало
казаться, что он использует меня, опустошает и заставляет прислуживать,
словно я его собственность. Врачи велели ему ходить и выполнять
физические упражнения, и он почти полностью восстановил свое здоровье.
Я опять ничего не понимала. Я делала все, что было в моих силах, чтобы
угодить ему и сделать его счастливым, но чувствовала себя при этом
опустошенной, нелюбимой и неудовлетворенной его реакцией в ответ на
мою заботу. В чем же заключается проблема?
По мере нарастания моего недовольства я стала говорить ему такие
вещи, как, например: «Тебе не кажется, что пора бы помнить самому о
приеме лекарств; почему бы тебе самому не встать и не взять это?» К нему
вернулась прежняя его враждебность, и мы опять заняли свои привычные
позиции на передней линии фронта. Теперь он сидит дома круглые сутки и
учит меня тому, как делать покупки, готовить, застилать постель, закрывать
ставни, стирать белье и так далее. Я двадцать лет занималась этим без его
помощи, и мне не нужен помощник. И я опять стала говорить ему, что это
не его дело, стала выражать желание, чтобы он сдох, отстал от меня и так
далее.
Но я по-прежнему изображала из себя христианку, ходила в церковь,
пела песни хвалы и молилась, облачаясь в мантию мученицы, искренне
веруя в своем сердце (уверенном в собственной праведности), что принесла
огромные жертвы, выйдя замуж за такого человека. Иногда он тоже
приходил в церковь, чтобы вздремнуть там во время проповеди. В это же
время он купил квартиру во Флориде, чтобы бежать из Нью-Йорка на время
холодной зимы. Мы купили дом меньших размеров в штате Нью-Йорк, и я
работала бок о бок рядом с ним, выполняя мужскую работу, – косила
газоны, отделывала дом, чистила дорожку к гаражу, стригла кусты, клеила
обои и так далее. Я горела на этой работе, а у него хватало наглости ни разу
не поблагодарить меня, но зато он жаловался, что я не готовила ему обеды.
Когда я говорила ему, что он неблагодарный эгоист, что я лишь
пытаюсь помочь ему нести его ношу из-за его больного сердца, он говорил:
«Иди в дом и выполняй свою обычную работу. Пойди, приготовь мне
обед». Я его просто ненавидела. Какой неблагодарный! В конце концов я
была уверена, что если бы не моя помощь, он развалился бы на части. И
потом, кто укажет ему на его ошибки? Кто посоветует ему и покажет, как

нужно сделать внутренний двор или гараж? Кто будет рядом, чтобы в
любой момент показать, как надо красить, клеить обои и косить газон? Я
была нужна ему. Разве не я делала все это в течение последних двадцати
лет? Но естественно, все это приводило к новым ссорам и крикам друг на
друга. Я стала все чаще воздерживаться от интимной близости.
То же самое продолжилось и после того, как мы купили квартиру во
Флориде. Но дела пошли ещё хуже, потому что там я увидела мужчин,
которые ухаживали за своими женами, и тогда я закипела от злости. Эти
мужчины мыли полы и окна, занимались стиркой и даже ходили вместо
жен в магазин за покупками. Билл же не хотел принимать во всем этом
никакого участия. Эти мужчины смеялись надо мной и Биллом, когда
видели, что я мою окна. Как я ненавидела его за то, что эта
шовинистическая свинья использует меня.
Последней соломинкой в нашей эпопее послужил тот факт, что после
долгой ссоры мой старший сын Майкл захотел поговорить со мной по
телефону. Билл никогда не вмешивался в наши отношения и никак не
пытался помирить меня с сыном все то время, пока тот не хотел
разговаривать со мной. Теперь же он не скрывал своего явного неодобрения
нашим примирением. Мне трудно было в это поверить. Как он мог! Он мне
сделал столько подлостей, но такое! Только тогда я поняла, что он
радовался нашей ссоре и даже, может быть, сам спровоцировал её. Как это
ужасно! Как отвратительно! Я его ненавидела как никогда раньше. И вот
тогда я упаковала чемоданы и улетела в Нью-Йорк. О да, я оставляла его и
раньше много раз. Но на этот раз я знала, что теперь все будет иначе. Мои
мысли о будущем были путаными и туманными, а надежды на счастье в
моем возрасте были под большим сомнением. Я знала одно, что я больше
не хочу его видеть.
Я вышла из самолета и отправилась домой, благодаря Бога за то, что
теперь я наконец осталась одна. Теперь я могла сесть и подумать в тишине
и покое. Никто не перебивал меня, никто не ругался. Моя дочь снова
попросила меня почитать «Очарование женственности». Через несколько
дней уединения я подумала, что мне терять больше нечего, поэтому, может,
стоит заглянуть в эту книгу одним глазком.
Но после первых же двух страниц у меня раскрылись глаза. Я

жүктеу/скачать 1,78 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: