Национальный конгресс историков казахстана исторический факультет
жүктеу/скачать 3,3 Mb. Pdf көрінісі
|
thesis147359 (1)
часть исследователей, например, В.Я. Басин предполагают установление или наличие казахско-русских дипломатических отношений как минимум с конца того века. В.Я. Басин имея ввиду цитированную выше «Опись царского архива» пишет по этому поводу: «официальные русско-казахские сношения начались, по-видимому, не позднее 90-х годов XV в., поскольку книги и списки о них, упоминаются в русском архиве наряду с такими же списками сибирского хана Ибака, а последний умер в 1495 г.» [5, c. 78]. Ранее практически эту же аргументацию приводил А.П. Чулошников [6, с. 62]. В новейшей историографии также высказываются предположения о начале первых контактов Русского государства и Казахского ханства уже в конце XV столетия или указывается шире – в годы правления первого государя всея Руси Ивана Великого (1462-1505) [7, с. 53; 8, с.388; 9, с. 433]. Однако, нам ближе другая гипотеза, согласно которой отсчет первых дипломатических связей казахских и русских правителей следует датировать, вероятно, не ранее начала XVI века, в историографии чаще всего авторы указывают время правления Василия III (1505-1533) [10, с. 138; 11, c. 35; 12, с. 275; 13, c. 11]. Однако данное предположение на наш взгляд возможно скорректировать. Дело в том, что, относя историю первых контактов к эпохе правления Василия III, с чем в общих чертах можно согласиться авторами, к сожалению, совершено не приводиться какая-либо аргументация и становиться непонятна привязка именно к правлению этого русского государя. Во-первых, его продолжительное правление, которое охватило, вместе с годами его предшественника треть XVI столетия, размывает датировку почти на три десятка лет и во- вторых непонятно, а при чем здесь имя Василия III, когда в «Описи» указаны имена сибирского и казахского ханов. Если А.П. Чулошников и В.П. Басин аргументируют датировку периодом правления сибирского шибанида Ибак-хана (ум. 1495), то на наш взгляд еще более логичнее было бы датировать время установления первых казахско-русских дипломатических связей правлением непосредственно самого казахского правителя – Касым- хана. Известно, что хан Касым приобрел свой политический вес и фактически стал самостоятельным правителем еще до своего официального воцарения. Например, Т.И. 157 Султанов приводит довольно информативный фрагмент знаменитого сочинения современника событий Мирзы Хайдара, где как раз фиксируется этот факт. Говоря о событиях 1510 года Мирза Хайдар пишет, что Касым-хан в то время «еще и не принимал титул хана, хотя власть его уже была настолько велика, что никто и не думал о Бурундук-хане» [цит. по: 12, C. 272]. Так же известно о том, что русское правительство, собственно, как и любое другое весьма ревностно относилось к фиксации титулов не только самих русских правителей, но и тех, с кем велись или были установлены дипломатические связи [см.: 14]. В том числе это относиться и к истории казахско-русских дипломатических связей, что весьма убедительно показал Н.А. Атыгаев [15]. Исходя из этого прямое указание в описи на царский титул Касыма («при Касыме царе») явно может свидетельствовать о том, что речь должна идти непосредственно о времени с момента официального воцарения, то есть принятия ханского титула, а не в целом политического возвышения Касыма. В данном случае трудно не согласиться с замечанием Ж.М. Сабитова сделанным как раз в связи с установлением хронологии правления Касым- хана: «фактический и формальный правитель – это большая разница» [16, c. 738]. В историографии имеется несколько оценок и мнений относительно времени официального («формального») правления Касыма, то есть обладания им ханским титулом. Предлагаются и обосновываются такие, например, датировки: – 1512-1518гг. (Т.И. Султанов), – 1509-1521 гг. (Н.А. Атыгаев), – 1513-1521 гг. (Ж.М. Сабитов) [16, c. 742; 17, с. 112; 18, с. 51]. Из приведенных датировок при всех имеющихся разночтениях видно, что основное, время правления Касыма выпадает на второе десятилетие XVI века. Однако и эти данные можно скорректировать, и предложить еще более конкретную датировку установления первых дипломатических контактов Казахского ханства и Русского государства. Для этого необходимо обратить внимание на внешнеполитическую активность Касым-хана в последние годы его жизни. В научной историографии, в учебной литературе и публицистике нередко встречается объяснение первых казахско-русских контактов экспансией Русского государства в Поволжье (присоединение Казахского и Астраханского ханств) и дальнейшее продвижение в Сибирь, в результате чего территории двух государств входят в соприкосновение и это таким образом способствует зарождению двусторонних отношений. Однако, как показано выше официальные контакты начались заметно раньше этого времени. И можем предположить, что это было связано не столько с продвижением русских на Восток, сколько с экспансией казахов в западном направлении. Как хорошо известно, исследователям одним из значимых векторов внешней политики Касыма были отношения с ногайскими правителями, контролировавшими тогда территорию примерно современного Западного Казахстана. По предположению В.В. Трепавлова после неудачного похода по овладению Ташкентом в 1513 г. Касым обратил внимание, на ногайцев, желая их покорить и за их счет восстановить свои людские и материальные ресурсы. С этой целью им был подготовлен и осуществлен масштабный поход, целью которого как пишет В.В. Трепавлов было «окончательно и прочно утвердить свою власть над ногаями» [19, c. 141]. Касым-хану удалось фактически полностью покорить территорию ногаев, в результате чего казахи вышли к Волге, раздвинув свои границы значительно на Запад и таким образом приблизившись к владениям Русского государства. Часть исследователей (А. Исин, Н. Атыгаев) [20, c. 65; 21, с. 392] именно время похода против ногаев связывает с установлением казахско-русских отношений. Данное предположение вполне логично и объяснимо с точки зрения ситуации, которая сложилась в Северном Прикаспии в результате присоединения ногайских владений к Казахскому ханству. Время этого похода достаточно надежно установлено, благодаря наличию ряда исторических источников, которые говорят о продвижении казахов к Волге и фактическом выдавливании части ногайцев далее на Запад [22, с. 688]. Речь идет о 1519-1520 гг. 158 Таким образом, основываясь на данных «Описи царского архива», исходя из времени официального правления Касым-хана, событий «ногайского покорения» можно с относительной уверенностью предположить, что начало казахско-русских дипломатических связей следует датировать именно этим временем, то есть 1519-1520 годами. Это в свою очередь дает основание утверждать о полутысячелетней истории двусторонних отношений. Если предположение верно, то в следующем 2020 г. следует отметить еще один не маловажный юбилей – 500-летие установление казахско-русских отношений! жүктеу/скачать 3,3 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|