только в большой класс. Учиться было сложно, да и программа серьезно
отличалась от австралийской. Я всегда учился хорошо, а тут пришлось по-
настоящему бороться. Из-за разницы в
программах приходилось догонять
своих сверстников. Кроме того, уроки по разным предметам проходили в
разных классных комнатах (в Австралии мы учились в одном классе), и это
еще больше осложняло мою жизнь.
Мы жили вместе с семьей моего дяди – с его женой Ритой и их шестью
детьми. Хотя дом был довольно просторным для Агура-Хиллс, нам все же
было тесновато. Мы собирались как можно быстрее переехать в
собственный дом, но цены на жилье оказались гораздо выше, чем в
Австралии. Мой отец работал у своего брата. Мама не могла работать
медсестрой, потому что ей приходилось много времени уделять детям и их
обучению. Она даже не подавала заявления на получение лицензии в
Калифорнии.
Прожив три месяца в семье Баты, мои родители решили, что переезд в
США оказался неудачной идеей. Мне было тяжело учиться, родители
испытывали трудности с оформлением медицинской страховки для меня.
Да и жизнь в
Калифорнии оказалась довольно дорогой. Кроме того,
родителям казалось, что получить вид на жительство в США не удастся.
Адвокат им сказал, что моя инвалидность может осложнить ситуацию,
поскольку власти будут сомневаться в том, что семья сможет оплачивать
медицинские и иные расходы, связанные с этим.
Взвесив все и прожив в США всего четыре месяца, родители решили
вернуться в Брисбен. Они нашли дом практически там же, где жили до
отъезда, и все мы вернулись в
старую школу к своим друзьям. Отец стал
преподавать информатику в техническом колледже, а мама посвятила свою
жизнь детям и преимущественно мне.
Достарыңызбен бөлісу: