deti-online.com
24
похвалы самого толстого из Трёх Толстяков. В
одну минуту его облепили со всех
сторон. Он сидел с закрытыми глазами, он ничего не видел, но зрелище было
чудовищное. Его залепили сплошь. Голова, круглая рожа, похожая на чайник,
расписанный маргаритками, торчала наружу. Остальное было покрыто белым кремом,
имевшим прелестный розовый оттенок. Продавец мог показаться чем угодно, но
сходство с
самим собой он потерял, как потерял свой соломенный башмак.
Поэт мог принять теперь его за лебедя в белоснежном оперении, садовник – за
мраморную статую, прачка – за гору мыльной пены, а шалун – за снежную бабу.
Наверху висели шары. Украшение было из
ряда вон выходящее, но, однако, всё вместе
составляло довольно интересную картину.
– Так, – сказал главный кондитер тоном художника, любующегося собственной
картиной. И потом голос, так же как и в первый раз, сделался свирепым, и кондитер
заорал: – Цукаты!!
Появились цукаты. Всех сортов, всех видов, всех форм: горьковатые, ванильные,
кисленькие, треугольные, звёздочки, круглые, полумесяцы, розочки.
Поварята работали вовсю. Не успел главный кондитер хлопнуть три раза в ладоши, как
вся куча крема, весь торт оказался утыканным цукатами.
– Готово! – сказал главный кондитер. – Теперь, пожалуй, нужно сунуть его в печь,
чтобы слегка подрумянить.
«В печь! – ужаснулся продавец. – Что? В
какую печь? Меня в печь?!»
Тут в кондитерскую вбежал один из слуг.
– Торт! Торт! – закричал он. – Немедленно торт! В
зале ждут сладкого.
– Готово! – ответил главный кондитер.
«Ну, слава богу!» – подумал продавец. Теперь он чуточку приоткрыл глаза.
Шестеро слуг в голубых ливреях подняли огромное блюдо, на котором он сидел. Его
понесли. Уже удаляясь, он слышал, как хохотали над ним поварята.
По широкой лестнице его понесли кверху, в зал. Продавец снова на секунду