Ч а с т ь V i молодой ученый
жүктеу/скачать 2,39 Mb. Pdf көрінісі
|
moluch 464 ch6
| 472
«Молодой учёный» . № 17 (464) . Апрель 2023 г. Политология поспособствовать нормализации отношений, либо от- сутствию давления на цепочки параллельного импорта, а также укреплению позиций России на просторах ЕАЭС и СНГ, но ценой таких возможностей будет ухудшение от- ношений с давним партнером России — Китаем, что может оказаться слишком большой ценой. Если делать выбор между Индией и Китаем, то надо и рассмотреть те перспективы, которые можно извлечь из сотрудничества с Китаем. Как и с Индией, Россия может осуществить с Китаем проекты по международным перевозкам. Первым можно назвать Северный морской путь, ко- торый может связать перевозки Северной Европы и Азии. Данный проект, как и Север-Юг, имеет давнюю историю, учитывая, что еще во времена Ивана Грозного европейцы пытались проложить в ледяным морям маршрут, чтобы сократить путь до Азии. Данный маршрут, как и Север-Юг, сокращает путь и время перевозок, но он не будет иметь такого же политического влияния, как Север-Юг, потому что его инфраструктура будет в России. Но это значит в данном случае выгода будет внутренней, представляя из себя фактор, способствующий развитию российской арктической зоны. Но в нынешних санкционных условиях маловероятно, что он сможет начать полноценно работать, так как единственным его пользователем может оказаться Китай. И стоит учесть остальные проблемы этого проекта, которые выделяют В. В. Петраков и О. В. Рой в своей ра- боте «Перспективы использования северного морского пути для транзитных контейнерных перевозок»: «дань сложившимся традициям и принципам организации мор- ского транспорта; отсутствие крупных судоходных ком- паний, выступающих организаторами транзита отсут- ствие современных портовых терминалов». [7]. Но есть и другой проект, который имеет меньше про- блем, и им является уже китайская инициатива «Один пояс, один путь», которая может помочь России в осущест- влении наших проектов. Так, в рамках Экономического пояса Шелкового пути с 2013 года открылся диалог о пар- тнерстве в развитии целого ряда проектов: «министр ино- странных дел КНР Ван И весной 2014 года предложил сое- динить Трансевразийский пояс RAZVITIE (ТЕПР), «Один пояс — один путь» и монгольскую идею «Степного пути»; Российский фонд прямых инвестиций (РФПИ), в 2015 Внешэкономбанк и Фонд Шелкового пути подписали со- глашение о сотрудничестве в области инвестиций в прио- ритетные области экономики России и Китая, в том числе в транспорт и нефтехимию; 14 апреля 2015 года Россия присоединилась к Азиатскому банку инфраструктурных инвестиций, в котором имеет третье место по объему ин- вестиций» [8], и это только малая часть всего. Но многих экспертов пугает такое расширение участия китайского ка- питала на пространстве ЕАЭС, так как оно может ослабить позиции России в Средней Азии, а в худшем случае поста- вить всех участников в зависимость от китайской эконо- мики, на Западе даже идут сравнения с планом Маршала. Но будет необъективно не отметить официальную по- зицию КНР, согласно которой ЭПШП не имеет геополити- ческой подоплёки и является исключительно экономиче- ским проектом. Но даже в таком случае нельзя исключать возможное падение российского влияния в регионе. Плю- сами же от такого сотрудничества можно назвать объеди- нение большинства транспортных коридоров государств Евразии, что может предоставить России необходимую ин- фраструктуру для усиления экономических связей с стра- нами ЕАЭС, увеличение потенциала производственных цепочек, связанных через новую инфраструктуру, и предо- ставление катализатора всем интеграционным процессам в регионе, которых не хватает на данный момент ЕАЭС для дальнейшей институализации. [8]. Но стоит понимать, что Китай, в отличие от Индии и Ирана, имеет намного больше вариантов для осущест- вления своих планов и целей, поэтому в любой момент они могут отдать большее внимание не северной ветке ЭПШП, а, например, Транскаспиской ветке, о которой уже писалось выше, поэтому необходимо осознавать все риски сотрудничества, в котором по сути только одна сто- рона будет иметь максимальный интерес. Поэтому не- удивительно, что в недавних своих статьях Владимир Владимирович Путин и Си Цзиньпин ни разу не употре- бляют слово «союз», используя лишь формулировки, опи- сывающие только региональное партнерство. [9]. И это не удивительно, учитывая колоссальные экономические показатели Китая. Равноправное союзничество при таких переменных будет затруднительным, поэтому Россия станет влиятельным, но все же младшим партнером, как отдельно взятие страны Европы для США. Это явля- ется опасностью для самой РФ, а для Китая же это будет слишком большой ответственностью. Из-за этого сложно говорить о формировании нового альянса в этой части ре- гиона. В качестве вывода следует сказать, что перспективы нового альянса на базе ТМК Север-Юг и стратегии «Брил- лиантового ожерелья» с Ираном и Индией кажутся более заманчивыми и благоприятными, чем с Китаем на базе ЭПШП, так как первый вариант не имеет угроз по отно- шению к суверенитету РФ и её стратегических позиций, а наоборот сулит их укреплению, но ценой такого вы- бора может стать охлаждение отношений с Китаем, ко- торые последовательно выстраивались на протяжении последних десятилетий. Литература: 1. Ли Гуаньцюнь Ли Гуаньцюнь Стратегия «Нитки жемчуга» в контексте морской политики КНР // Вестник Мо- сковского университета. Серия 25. Международные отношения и мировая политика. 2011. № 4. URL: https:// cyberleninka. ru / article / n / strategiya-nitki-zhemchuga-v-kontekste-morskoy-politiki-knr |