Мақалалар, баяндамалар жинағы
Этнолингвистические аспекты
жүктеу/скачать 3,77 Mb. Pdf көрінісі
|
Этнолингвистические аспекты казахской ономастики Особенности национальных ономастиконов обусловлены, на наш взгляд, не только и не столько принадлежностью их к тому или иному национальному языку, сколько спецификой национальной культуры, в среде которой создавалась и формировалась та или иная национальная онимия. Изучая связи, обозначенные понятиями «имя – культура», необходимо, как нам представляется, проследить общие закономерности
110 взаимовлияния и взаимодействия языка и культуры в сфере собственных имен. В. В. А. Аврорин 116
считает, что культура и язык в выпол нении своих важнейших функций и в своем развитии тесно связаны, и развитие культуры приводит к обогащению лексики. Вместе с тем сле дует указать, что сам язык относится к области духовной культуры, хотя происхождение его социально 2 . 17 П. Н. Федосеев 3 ,
рассматривая язык как социальный феномен, относит его к духовному творчеству, к духовным явлениям. Развитие языков и культур, отмечает Дж. Б. Касагранд 4 , 19 протекает параллельно и происходящие в них изменения, помимо индивидуаль ных, являются общими, универсально представленными в культурах и языках разных народов. Р. О. Якобсон 5 20
считает, что язык изучается не только в себе и «для себя», но и как часть культуры общества. «Име на, как и язык в целом, – утверждает О. Т. Молчанова, – неотъемлемая часть культуры народа»
6 . 21 Исследователи теории собственных имен, отмечая разный уровень культурно-исторического потенциала имен, подчеркивают, что «едва ли найдется хоть одно имя, не связанное так или иначе с культурой народа, его создавшего или употребляющего» 7 .
Таким образом, становится ясно, что онимия любого народа содержит огромный информационный культурно-исторический потен- циал, и изучение собственных имен в связи с культурной историей об- щества в плане выявления и рассмотрения как специфических, так и типологических национально-культурных черт может и должно стать одним из кардинальных направлений в ономастике. Провозгласив тезис «имя есть порождение и отражение отражение культуры» 8 ,
логично утверждать, что онимия каждого отдельного языка глубоко национальна, так как ее характеризуют присущие только ей не- повторимые черты, обусловленные спецификой каждой отдельной на- циональной культуры. Изучение казахских собственных имен в этно- культурном аспекте раскрывает широкие и разнообразные связи ка- захского ономастикона с этнографией, материальной и духовной куль турой 1 Аврорин В. А. К проблеме взаимоотношения между языком и культурой // Раз витие языков и культур народов СССР в их взаимосвязи и взаимодействии. Уфа, 1976. с. 15. 2 Богораз-Тан В. Г. Распространение культуры на земле: Основы этногеографии М., 1928. с. 200.
3 Федосеев П. Н. Некоторые вопросы развития советского языкознания. М., 1964. С. 34. 4 Casagrand J. В. Language universals anthropoligical perspective // Universals of language. Ed. 2. Cambridge / Mass, 1966. P. 280. 5 Jakobson R. Implications of language universals for linguistics // Universals of language. Ed. 2. Cambridge / Mass, 1966. P. 266-277. 6 Молчанова О. Т. Структурные типы тюркских топонимов Горного Алтая. Сара тов, 1982. с. 77. 7 Теория и методика ономастических исследований. М., 1986. с. 131. 8 Там же. с. 127-132. 111 казахского народа. Известно, что собственные названия могут заключать в себе информацию о расселении и этническом составе на родов, данные о материальной и духовной культуре, отражать рели гиозное мировоззрение и верования, обычаи, обряды и другие сферы духовной и социальной жизни народа. «Можно без преувеличения сказать, что этнографична вся ономастика – от личного имени чело века до наименования божеств, от названия народа до обозначения населенного пункта или космического объекта» 9 .
Наверняка в силу этих причин высказывается мысль о необходимости привлечения ономастических данных для решения кардинальных проблем этногра фии 10 . 25 Этнографические аспекты казахской ономастики рассмотрены, на наш взгляд, в далеко не полном объеме и надлежащем масштабе. Этнотопонимы Казахстана, восходящие к названиям конкретных этно сов, были объектом изучения главным образом в этимологическом плане 11 . 26 Этнолингвистическое описание казахской антропонимии дано в работах Т. Д. Джанузакова 12 . 27 Между тем в ономастическом пространстве казахского языка мож- но выделить целые тематические группы, классы собственных назва- ний и апеллятивов, связанных с терминами животноводства (кочевого скотоводства), земледелия, ирригации, с различными названиями атрибутов материальной культуры, с разными сферами духовной куль- туры казахского народа. Известно, что кочевое скотоводство детерми- нировало возникновение и развитие в лексической структуре казахско го языка мощного слоя слов специальной лексики, в первую очередь терминов и слов, связанных с животноводством, а также народной географической терминологии. Скотоводство, как древний, исторически сложившийся традиционный национальный тип хозяйствования казахов, наложило свой яркий отпечаток на всю лексику казахского языка. Ведение этой формы хозяйства и кочевой образ жизни, естественно, вынуждали детально знать специфику того или иного пастбища, подмечать мельчайшие особенности рельефа, ландшафта, что в свою очередь объектиьно отразилось в географической апеллятивной и топони мической лексике, в казахском ономастиконе в целом. Если провести анализ смыслового объема казахской топонимиче- ской и онимической лексики в целом, то обнаружится большое коли- 9 Этническая ономастика. М., 1984. с. 5. 10 Там же. 11 Әбдірахманов А. Казакстан этнотопонимикасы. Алматы, 1979. 12 См.: Джанузаков Т. Социально-бытовые мотивы в казахской антропонимии // Личные имена в прошлом, настоящем и будущем. М., 1970. с. 194-200; Его же. Обы чаи и традиции .в казахской антропонимии // Этнография имен. М., 1971. с. 100-103. 112 чество географических апеллятивов, топонимов, собственных имен, обо значающих тот или иной цвет. Это объясняется, на наш взгляд, боль- шим значением зрительного (визуального) восприятия кочевниками реалий окружающей их среды, физико-географических объектов. При- мечательно, что почти все «цветовые прилагательные» (за исключе нием қара) в казахской географической лексике служат для различе ния видов пастбищ. Это такие лексемы: боз, көгал, көкорай, қарабауыр, қоңыр, алатамыр, керала. Эти апеллятивы часто онимируются и входят в состав типовых топонимических основ. Так, например, қоңыр «коричневый», который объяснен Г.К.Конкашпаевым 1328
как «закрепленные песчаные холмы, поросшие растительностью, которые являются хорошим местом для зимних пастбищ», входит в состав то понима Жетіқоңыр. В монографии «Хозяйство казахов на рубеже XIX–XX веков» (Алма- Ата: «Наука» КазССР, 1980. С. 76) со ссылкой на «Материалы по киргизскому землепользованию... Долины рек Чу и Таласа... Аулие-Атинский уезд» (Ташкент, 1915. С. 100) указывается, что Жетіқоңыр «семь прохладных урочищ» (Добусын, Кент, Котан, Талды, Барча, Джидели, Жабагалы), которые отличались мягким климатом, прекрасным травостоем, имели множество глубоких колод цев. Интересно отметить, что слова, обозначающие цвет в казахской народной географической терминологии, служат в подавляющем боль шинстве своем для обозначения видов пастбищ, тогда как в славян ской географической терминологии названия по признаку цвета слу жат для различения (дифференциации) видов болот 14 .
Образование географических терминов и топонимов по признаку цвета с общим зна чением «пастбище» является продуктивным и, следует полагать, древним. Влияние скотоводческого кочевого хозяйства прослеживается поч ти во всех сферах казахской онимии. Именно опосредованным влия нием кочевого скотоводства объясняется детальная дифференциация в географической лексике видов пастбищ и элементов рельефа; наличие значительного процента названий в топонимии различных видов растительности, идущей на корм скоту; наличие большого количества в топонимии обозначений по цвету, величине, форме, что характеризует повышенную роль зрительного восприятия окружающего мира кочев никами, и т. д. Можно утверждать, что влияние скотоводства и коче вого образа жизни также нашло свое отражение в наличии в сеставе топонимов Казахстана лексем, содержащих информацию о домашних животных, о стоянках (жилищах) кочевников и помещениях для скота, о пастбищах, о способах и средствах кочевки и т. д. 13 Конкашпаев Г.К. Казахские народные географические термины//Известия АН КазССР Серия географическая, 1951. с. 14. 14 Мокиенко В.М. семантические модели славянской тельмографической терминологии// Местные географические термины. Сб. 81. М., 1970. с. 71-77.
113 Так, к топонимам, содержащим информацию о домашних живот ных, можно отнести следующие: Айғырұшқан «гора или скала, с кото рой со- рвался жеребец», Ешкіөлмес «не падут козы от бескормицы», Мыңжылқы – букв. «тысяча лошадей», Қозыкөш «расстояние, на ко торое могут отойти пасущиеся ягнята», Құлынды «место, где много же ребят», Атойнақ «место, где резвятся кони». Памятью о страшных эпи зоотиях, обрушивавшихся временами на домашний скот казахов, могут служить названия Топалаңой (топалаң «сибирская язва»), Ешкіқырылған «место, где погибли козы» 15 . 30 Нередки в топонимах Казахстана и названия с компонентом қыстау, қыстақ «зимовка». Термин қыстау также часто входит в состав собственных названий населенных пунктов. Топонимы с компонентом қыстау указывают на места расположения зимовок и зимних пастбищ. На функционирование в жизни казахского народа (в прошлом) кочевого скотоводства указывают географические собственные названия с компонентом жайлау: Төржайлау, Шуылдақжайлау, Ойжайлау, Көржайлау, Жайлаулы и т. д. Интересна информация, заложенная в смысловой структуре таких топонимов, как Арбақонған – букв. «место, где ночевала (останови лась) арба» – гора в Аркалыкском районе Тургайской области, и ря да топонимов с компонентом орда: «в старое время ставка хана, место нахождение круп- ного феодала или старшины» 16 :
Ордақонған «место стоянки (поселения) орды», Ордабасы – букв. «главная орда» и т. д. Известно, что для кочевого скотоводства характерна постоянная смена сезонных пастбищ, чем в основном и обусловлен кочевой образ жизни. Еще в древнейшие времена одним из способов передвижения кочевников во время кочевок было передвижение на повозках. В сакские времена (эпоха железа) племена со своими стадами кочевали на большие расстояния как в меридиональном, так и в широтном направ лении: мужчины передвигались верхом на лошадях, дети, женщины и старики – в кибитках, покрытых кожей ивойлоком 17 .
В более поздние времена в хозяйстве казахов XV–XVI вв. известны телеги-дома (у знатных казахов): эти громадные кибитки тянуло множество вер блюдов 18 . 33 А. X. Маргулан писал: «Случай образования стоянок и посе лений из строя повозок мы наблюдаем в истории Казахстана нередко, он характерен особенно для средних веков. Казахские географические названия, связанные со словом 15 Арғынбаев X. Қазақтың мал шаруашылығы жайында этнографиялық очерк. Алматы, 1969. 112-б. 16 Конкашпаев Г. К. Казахские народные географические термины. с.50. 17 История Казахской ССР: В 5 т. Алма-Ата, 1977. т. 1. с. 200. 18 Хозяйство казахов на рубеже XIX—XX веков. Алма-Ата, 1980. с.58. 114 «урда», более типичны для таких стоя нок и поселений» 19 .
И далее: «История повозки представляет для нас интерес тем, что с ней связана отчасти история зарождения полуоседлых поселений древнего Казахстана, возникавших в своеобразных усло виях кочевой жизни» 20 .
Мы также связываем возникновение оронимов Арбақонған, Ордабай, Ордақонған и др. с образованием у подножий гор временных (полуоседлых) поселений из повозок (арб). В составе топонимов Казахстана обнаруживается целая группа слов-терминов, обозначающих названия искусственных, т. е. созданных человеком, топографических объектов. К ним могут быть отнесены названия таких антропогенных объектов: қорған (курган), мар, оба, төрткүл, там, қамал, тоған, асар, қора, мазар, мола, зират, бейіт и др. В разных регионах Казахстана встречаются собственные географические названия с топоэлементом қорған: Талдықарған,
(от слова қорғану «защищаться») возникло вначале как нарицательное название укрепления (вала, крепости), воздвигавшегося, как правило, на холмах, возвышенностях. Позднее в результате семантической эво люции слово қорған (курган) стало обозначать холм, сопку, конусовид ную насыпь. Древние крепости и укрепления воздвигались на холмах, возвышенностях, вследствие этого произошел метонимический перенос названия по схеме «Курган = укрепление (на холме)→курган→холм». Слово курган вошло в географическую терминологию многих наро- дов, оно «бытует на Украине, в Южной России, Казахстане и дру гих райо- нах СССР, но в разных местах имеет различные значения – от первоначаль- ного «защищать, защита, крепость, укрепление» до по нятий «холм, сопка, древняя могила, высокая льдина в море» 21 . 36 В «Истории Казахской ССР» (Алма-Ата, 1979. Т. 3. С. 4) со ссылкой на труд Г.Гродекова (Юридический быт. Ташкент, 1989. Т. 1. С. 25) приводится интересное сообщение о холме Мартөбе: «По сведениям биев Султана и Халбия, представители трех жу- зов собирались ежегод но для совещания (маслихата) на холме Мартубе, в горах близ Сайрама. Здесь обсуждались вопросы, где зимовать, где лето- вать, как достигнуть спокойствия и как воевать». Мар имеет значение, близкое к производному значению слова қор ған. А. И. Ященко
22 , 37 ссылаясь на В. И. Даля (Толковый словарь жи вого великорусского 19 Маргулан А. X. Из истории городов и строительного искусства древнего Казахстана. Алма-Ата, 1950. с. 14. 20 Там же 21 Мурзаев З.М. Очерки топонимики. М., 1974. с.102. 22 Ященко А. И. Микротопонимы Посемья, образованные от терминов антропоген ного ландшафта // Вопросы географии, 110. М., 1979. с. 68.
115 языка. М., 1955. Т. 2. С. 301), так определяет его значение: «Мар – одинокий бугор, курган, насыпь или природная соп ка». В топонимии Казахстана встречаются названия Төрткүлтөбе, Төрткүл. Слово төрткүл обозначает небольшие возвышения искус ственного происхождения в форме прямоугольников или неправильных квадратов. Термин широко применяется в археологии и истории. Так, в одной из своих археологических работ А.X.Маргулан писал: «Развалины древнежатачских поселений встречаются здесь в ви де небольших холмиков или курганов (тобе), имеющих в плане формы овалов, прямоугольников или неправильных квадратов (торткуль)» 23 .
К орографическим терминам антропогенного характера может быть отнесен и оба, встречающийся в таких оронимах, как Обалы, Обалы төбе, Обатас, Оба, Қараоба и др., почти во всех регионах Казах стана. На места захоронений (кладбища, отдельные могилы) указы вают топонимы с компонентами мазар, мола, зират, бейіт: Мазарсай, Ақмола, Қарамола, Зиратты, Ақбейіт и др. В составе топонимов Казахстана, таких, например, как Аранды, Полатқора, Тасқора, Қотанды, присутствуют термины, обозначающие помещения для скота: аран «открытый (без крыши) загон для скота или место для складывания заготовленного сена», қотан «круглый за гон для скота», қора «помещение для содержания скота». Казахи в ка честве қора использовали в горах природные орографические объек ты – пещеры, поэтому в некоторых названиях пещер присутствует тер мин қора. Ряд топонимов, описанных выше, можно отнести к названиям, отра- жающим атрибуты материальной культуры. Но разделение на «материаль- ную» и «духовную» культуры, как указывает А. К.Байбурин 24 39
не абсо- лютно, так как всегда существуют объекты, занимаю щие промежуточное положение (так называемые квазисемиотические явления), к числу кото- рых принадлежат элементы «материальной культуры». При вхождении в некоторую семиотическую систему (на пример, ритуал, этикет) они осозна- ются знаками, при выпадении из системы – вещами. Такими элементами, правда, относимыми не к предметам (вещам) материальной культуры, а к физико-географиче ским объектам естественной среды, являются орогра- фические объек ты – горы, холмы, сопки, ущелья, пещеры. Как показывают наши ма териалы, данные орографические объекты обладали в прошлом высо ким семиотическим статусом – имели сакральное значение. Письменные источники, в основном «Материалы по киргизскомузем- лепользованию...» 25 , 40 указывают, что зимовки кочевников распола гались в 23 Маргулан А. X. Отчет о работах Центрально-Казахстанской археологической экспедиции 1974 г. // Известия АН КазССР. Сер. археологическая, 1949. № 67, вып. 2. с.35. 24 Байбурин. А. К. Семиотический статус вещей и мифология // Материальная куль тура и мифология. Л., 1981. с. 216. 25 См.: Масанов Н.Э. Проблемы социально-экономической истории Казахстана на рубеже
116 местах, защищенных отрицательными формами рельефа: скот зимой пасли на обдуваемых ветрами возвышенностях, наветренных сторонах гор и холмов; в летнее время использовался растительный покров на северных склонах гор и холмов, а также на южных склонах оврагов и западин. Народная классификация пастбищ обстоятельно раскрыта в цитируемой нами далее работе казахстанского географа Г. К. Конкашпаева «Казахские народные географические термины» (Известия АН КазССР. Сер. географическая, 1951. № 99. С. 3–47). Г. К. Конкашпаевым приведены следующие хозяйственно-географические характе ристики различных видов пастбищ:
зеленой травой, которая появляется после пала весной. Казахи осенью и ранней весной сознательно выжигали грубую сухую расти тельность в степи по пути кочевок или около весенне-летних стоянок, чтобы степь весной покрылась однообразной зеленой травой. На та ком пастбище весной и в первой половине лета скот быстро поправ лялся. Жайлау (в литературе и на картах – джайлау) – летнее горное или степное пастбище, обильное кормом и водой, где обычно проводят лето со своим скотом. В горных районах Казахстана и Средней Азии под терми- ном жайлау понимают высокогорное пастбище, в том же зна чении термин употребляется в Крыму и на Кавказе (айла, айлаг). Иногда термин входит в состав собственного географического назва ния местности: Көкжайлау, Ойжайлау и т. д. Жайлау является актив ной производящей основой для ряда терминов, обозначающих посе зонное пастбище: қан жайлау, сары жайлау, а также пастбища по мес ту расположения: ой жайлау, етек жай- лау, бөктер жайлау, тер жайлау, кер жайлау 26 . 41 Беделік – люцерновое поле, люцерник. В старом казахском хозяй- стве на юге Казахстана беделики представляли собой отгороженные глиняными заборами (дувалами) площади близ зимовки.
на жнивье». Отар – пастбище любого сезона, расположенное вдали от аула (хутор); қой отарда – овцы на хуторе. Отсюда название станции Турксиба Отар и русское отара – термин, соответствующий русским терминам хутор, заимка и современному отгонный участок. Өріс – выгон, место пастьбы скота, расположенное вокруг стоян- ки (аула); радиус района определяется расстоянием, на которое от ходит скот от аула в течение дня (а для лошади также ночи). Каждый вид скота имеет свой радиус в районе пастьбы (өріс) в зависимости от того, на XVIII-XIX веков. Алма-ата, 1984. с. 47, 48, 50. 26 Уәлиев Н. Сөз мәдениеті. Алматы, 1984. 43-б. 117 какое расстояние он может отойти от стоянки. В силу этого каждый өріс имеет особое название, самые дальние из них – жылқы өріс (жылқы «лошадь») и қой өріс (қой «овца»), близкие – қозы өріс (қозы «ягненок») и бұзау өріс (бұзау «теленок»). Примечательно, что эти названия часто употребляются казахами как мера расстояния: жылқы, қой, қозы өріс – лошадиные, овечьи, ягнячьи орисы.
рить ногой (копытом)» – зимнее пастбище, покрытое снегом. Лошади и овцы из-под снега ногами откапывают себе корм, отсюда и слово тебін.
пастбищ, например, алатебін – пестрое пастбище, т. е. недо статочно использованное зимнее пастбище, по которому табун пасся недолго, в этом случае кучи переворошенного снега перемежаются с нетронутыми местами, отчего само пастбище кажется пестрым. Пол ностью в нем нет нетронутого места, метель задерживается переворо шенным снегом и алатебин является естественной защитой для скота, выпасаемого на нетронутых участках. Соны – свежее, не стравленное скотом пастбище. Шалғын – луг (ср. көк, өлке, көгал, көкорай). Шабын, шабынды – сенокосные угодья, покос, луга. Бидайық (букв. название одного из видов луговых растений) блюдцеобразиое, замкнутое понижение с луговой растительностью. Пло щадь бидаиков колеблется от нескольких сот кв. метров до десятка ки лометров, весной наполняется талыми водами, а летом после высы- хания превращается в луга, являющиеся хорошими сенокосами. Бидаики в зависимости от состава луговых растений, растущих на них, носят названия қарабидайық, ақбидайық.
близкими грунтовыми водами. Шұрайлы жер, шүйгін – тучная, плодородная земля, местность с бога- той растительностью, плодородными почвами и обильной водой. Ащы (букв. «горький, кислый») – солонцеватые понижения, встреча- ющиеся обычно по долинам и поймам степных рек или по впадинам озер и соров. На таких понижениях произрастает различная солелюби вая и вла- голюбивая растительность, которая представляет собой хо роший поднож- ный корм для скота; мал ащыда жатыр – скот пасется на ащы. Термин
лодцев и других водных источников, указывая на их соленость. Прозрачная внутренняя форма некоторых «пастбищных» терми нов позволяет вскрыть их мотивировки, указывающие на конкретные способы 118 и формы ведения скотоводческого хозяйства. К таким терми нам относятся өртен, тебін (ақтебін, алатебін), өpic (жылқы өpic, қой өpic, қозы өpic), отар, беделік. Информативная наполненность семан тики таких пастбищ- ных терминов помогает в определенной мере вос создать уже ушедшие в прошлое архаичные формы и приемы ведения народного скотоводческого хозяйства казахов. Названия различных видов сезонных пастбищ: зимних – қыстау, ве- сенних – көктеу, осенних – күзеу и летних – жайлау – весьма часты в то- понимии Казахстана. В материалах к историко-этнографическому атласу 127
указывается, что для зимних пастбищ, как правило, избирались камышовые берега озер, долины рек, горные ущелья, юж ные склоны сопок, невысокие горы, опушки леса или небольшие рав нинные участки меж бугристых пес- чаных пустынь; под весенние паст бища в первую очередь использовались близлежащие к зимовкам угодья, ранней весной быстрее всего освобождав- шиеся от снежного покрова; осенние же пастбища в большинстве случаев совпадали с ве сенними или примыкали к району зимовки. Наличие сенокосных угодий, в том числе антропогенного характе ра, на- пример беделиков, свойственно было полукочевым и оседлым хо зяйствам. Так, к примеру, казахи Семиречья и северных районов (XIX в.) круглый год оставались в пределах своих уездов, имели на ряду с юртой постоянные жи- лые помещения, часто скотные дворы, по севы и сенокосные участки на зи- мовках
228 . Этнографические аспекты топонимов, отражающие религиозные воз- зрения, верования, обряды, не получили, на наш взгляд, должного освеще- ния в ономастической литературе. Между тем оронимическая лексика может сохранить в своем составе реликтовые мифонимы или теонимы, за которы- ми стоят древнейшие религиозно-мифологические системы. Так, например, одна из высочайших вершин Тянь-Шаня на границе с Киргизской ССР носит название Хан-Тенгри 329 . Второй ком понент данного оронима Тенгри – тюр- ко-монгольский теоним, возво димый Дж. Клосоном к эпохе хунну (III в. до н. э. и даже раньше) и объясненный как «небо, обожествленное небо, небесное божество». Он зафиксирован в Древнетюркском словаре (с. 544) и имеет ши- рокие лингвоисторические параллели (ср. шумерское дингир «небо») 430 .
пантеона. Имена основных божеств древних тюрков – Тенгри, Умай, Йер-суб зафиксированы в орхонских памятниках. 27 Хозяйство казахов на рубеже XIX-XX веков. С.66. 28 Там же. 29 Примечательно, что в речи аборигенов вторая часть оронима произносится как теңгір, хотя в литературной нормированной речи засвидетельствована форма тәнір. 30 Неклюдов С. Ю. Мифология тюркских и монгольских народов: (Проблемы взаи- мосвязей) // Тюркологический сборник. М., 1981. с. 188. 119 С. Г. Кляшторный 531 считает, что сопоставительное изучение орхон- ских надписей и этнографических материалов XIX – начала XX в. по- зволили Ж.П. Ру, Л. П. Потапову, И. В. Стеблевой, С. М. Абрамзону дать общее описание религии орхонских тюрков VIII в. и выявить ее куль- турно-исторические связи с традиционными верованиями позд нейших тюркских племен и народностей. На основании работ вышеназванных ученых мы можем с полным правом говорить о наличии и функционировании в древнетюркскую эпоху сложной и развитой мифологии тюркских племен, содержащей архаичные тотемные, генеалогические и космогонические мифы. Субстратные компоненты древнейших религиозно-мифологиче- ских традиций тюркских народов сохранились в позднейших религиоз- ных воззрениях саяно-алтайских народов, находившихся на периферии зо ны воздействия мировых религий. Об этом говорят этнографические материалы. Многовековая же исламизация казахского этноса должна была бы свести на нет преемственность мифологических традиций, но языковыефакты 632 , в частности относительно устойчивая топоними- ческая лексика, свидетельствуют о сохранении некоторых ре ликтовых компонентов древнетюркской мифологии в среде казахского народа до последнего времени. К оронимам, семантика которых содер жит отзвуки былой глобальной сакрализации, обожествления ланд шафта «священной Земли-Воды тюрков» (памятник Кюль-Тегину, большая надпись 10–11) и культа Земли-Воды, относятся оронимы с лексическим компонентом әулие «святой, священный». Приведем неко торые из них: Әулие – гора, выс. 1055 м, в Баянаульском районе Пав лодарской области; Әулиешабыра – гора в юго-западной части Казах ского мелкосопочника, Целиноградская область; Әулиеқызылтас – название группы гор в Баянаульском районе Павлодарской области, Әулиетас – холм в верховьях р. Лепсы в Джунгарском Алатау. К этой группе оронимов следует отнести и спелеоним Қоңырәулие – пещера (стоянка) в Карагандинской области близ р. Шаган.
Кстати, заметим, что казахские спелеонимы (названия гротов, пещер), к сбору и научной интерпретации которых еще не приступали, наверняка содержат лингвистические и экстралингвистические факты, указывающие на сакрализацию пещер и гротов. В топонимических ле гендах о названиях пещер 31 Кляшторный С. Г. Мифологические сюжеты в древнетюркских памятниках // Тюркологический сборник. М., 1977. с. 131. 32 Еще в XIX в. Великий казахский ученый и путешественник Ч.Ч.Валиханов указывал на функционирование в живой разговорной речи казахов слова тәңір (тэнгри) и его синонима көк (небо) и объяснил «их шаманское происхождение» (Валиханов Ч.Ч. Собр. Соч.: В 5 т. Алма- Ата, 1981, т.1, с. 480). 120 Қарлығаш ата, Дуана қожа (Тюлькубасский район Чимкентской области; информатор Ауельбек Керимбаев, 1974 г.) имеется информация о «святости» обитателей данных пещер. Сакральные значения содержатся уже в самих лингвистических ком понентах названий пещер Қарлығаш ата, Дуана қожа, Тамшы әулие, Жеті үңгір (все на территории совхоза «Тюлькубасский», Тюлькубасского района Чимкентской области): ата (дед, предок), қожа (ходжа), әулие (святой, священный), баба (предок), жеті (семь). Экстралингвистические сведения, собранные во время работы комплексной экспедиции Института языкознания АН КазССР в Джезказганской и Павлодарской областях (июнь 1982 г.), говорят о культе гор (в прошлом) Бектау ата. Еще в 1925 г. П. Сарычев писал о почи тании местными жителями «длинного извилистого грота со сводами готической формы, дно коего покрыто холодной прозрачной водой, стоящей всегда на одном уровне» 733 . В рассказах информаторов Касы ма Сырымбетова (81 год, 1982 г.), Ыбырайкена Шойынбаева (65 лет, 1982 г.) упоминается о проживании в прошлом на горе «святых» Бек тау ата и Беғазы, якобы укрывавшихся от чьих-то преследований. Они указывают, что на горе есть могила Бектау ата. Деталь о захоронении святого на горе перекликается с упоминанием И. В. Мушкетова 34 , 8 что «на ней (горе Казыкурт. – А. К., Е. К.) находится могила святого Казыкурта с неизбежным священным деревом». Как известно, в среде аборигенов Казыкурт тоже считается священной горой. Эти факты го ворят о том, что культ гор был распространен, видимо, на всей терри тории Казахстана. Факты поклонения орографическим объектам зафиксированы в в письменных источниках прошлого столетия: «Особенным почетом у них пользуются могильные курганы, обозначенные воткнутыми пи ками с развевающимися конскими хвостами или гривами. Проезжая мимо такой могилы, киргиз (казах. – А. К., Е. К.) преклоняет коле ни и оставляет что- нибудь для бедных – деньги, одежду или припасы» 35 .
Многочисленные холмы (курганы) с названиями Айдарлы, встречающиеся во всех регионах Казахстана, следует, видимо, отнести к такого рода объектам: айдар – чуб, коса, пучок волос, оставленный на макушке (у мальчиков) 36 ,
айдарлы – холмы, курганы с чубом, т. е. с пучками волос на макушке – с воткнутыми пиками, с разве вающимися конскими хвостами или гривами. 33 Сарычаев П. Озеро балхаш в геологическом, экономическом и географическом отношении//Записки семипалатинского отдела РГО. 1925. Вып. 15. с. 91. 34 Мушкетов И.В. Туркестан. СПб, 1986. Т.1. с.445. 35 Завоевание Туркестана: Рассказы из военной истории, очерки природы, быта и нравов туземцев – в общедоступном изложении / Сост. К. К. Абаза. СПб., 1902, с. 49. 36 Казахско-русский словарь. Алма-Ата, 1987, с. 20.
121 Лингвистическими свидетельствами, подтверждающими функционирование в историческом прошлом в течение длительного времени культа гор (холмов) на территории Казахстана, могут служить та кие апеллятивы в составе казахской оронимической лексики, как тәңір/теңгір (тенгри), әулие, ата, баба, қожа, жеті, шайтан (сайтан); возможно бай-май, восходящее к теониму Умай — богини плодородия и покровительницы новорожденных; возможно ала, «сак ральным смыслом обладает и название Ала-Тау» – верховные (гор ные) горы 37 ; 11 оба – заимствованное из монгольского: «все курганы называются оба» 38 ,
в монгольской топонимии – куча камней, имею щая сакральную семиотику 39 ,
в Хакасии – «груда жертвенных кам ней в честь духа гор» 40 ; 14 тақта – из иранского тахт «ложе, седалище царское, престол, трон» 41 .
Тақта – горный массив на вос токе Семиречья, Тақта-Барлық – гора в районе озера Алакуль, Басытақта – гора в Тенгизском районе Целиноградской области. 3. М. Мурзаев считает, что «тахт – в Кабулистане играет ту же роль, что обо в Центральной Азии, и выражает культ горы, почему и воздвигается на перевалах или вершинах гор» 42 .
Таким образом, в топонимической (оронимической) лексике ка- захского языка нашел свое отражение культ гор как один из реликтовых компонентов древнетюрксой религиозно-мифологический системы. Изучение имен собственных в этнокультурном аспекте показывает, что онимическая лексика является национально-маркированным лексическим пластом языка. Культурно-исторические ассоциации, этнокультурные коннотации имен порождены многими экстралингвистическими факторами, о части которых говорилось выше. Для полного раскрытия этнокультурного потенциала имен необходим тщательный анализ культурно-исторических особенностей эпохи и среды, в которой создавались имена. Онимическая лексика, выработанная в течение длительного исторического времени посредством и средствами языка, имеет глубинные корни мотивации, уходящие в толщу материальной и духовной культуры народа, ее создавшего. Образно говоря, ономастикон любого народа – модель мира, отображенная в совокупности собственных имен, красочная и неповторимая картина прошлой жизни народа. Крайне важно подчеркнуть, что отношение к исторической онимии любого языка и народа должно быть экологичным: всякое неразумное 37 Акишев А. К. Искусство и мифология саков. Алма-Ата, 1984, с. 88. 38 Валиханов Ч. Ч. Собр. соч.: в 5 т. Т. 1, с. 209. 39 Мурзаев 3. М. Очерки топонимики. М., 1974, с. 265, 297. 40 Жевлов М. А. Топонимия Хакасско-минисусинской котловины. Автореф. дис... канд. филол. наук. Алма-Ата, 1984, с. 11. 41 Мурзаев 3. М. Очерки топонимики. С. 297. 42 Там же.
122 переименование искажает облик национального ономастикона, влечет за собой утрату какого-либо звена в коллективной исторической памя ти народа. С этой точки зрения каждое историческое собственное имя – памятник культуры, который нужно сохранять, оберегать.
жүктеу/скачать 3,77 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|