Теплов Б. М. Проблемы индивидуальных различий

— 102 —
предполагают, что, хотя он, может быть, и не имеет еще необходи-
мых навыков и умений, благодаря своим способностям он сможет 
быстро и успешно приобрести эти умения и навыки.
Эти примеры показывают, что в жизни под способностями 
обычно имеют в виду такие индивидуальные особенности, ко-
торые не сводятся к наличным навыкам, умениям или знаниям,
но которые могут объяснять легкость и быстроту приобретения 
этих знаний и навыков <...>.
Мы не можем понимать способности... как врожденные воз-
можности индивида, потому что способности мы определили как 
«индивидуально-психологические особенности человека», а эти 
последние по самому существу дела не могут быть врожденными. 
Врожденными могут быть лишь анатомо-физиологические особен-
ности, т. е. задатки, которые лежат в основе развития способностей, 
сами же способности всегда являются результатом развития.
Таким образом, отвергнув понимание способностей как врож-
денных особенностей человека, мы, однако, нисколько не отвер-
гаем тем самым того факта, что в основе развития способностей
в большинстве случаев лежат некоторые врожденные особенно- 
сти, задатки.
Понятие «врожденный», выражаемое иногда и другими 
словами – «прирожденный», «природный», «данный от при-
роды» и т. п., – очень часто в практическом анализе связывается
со способностями <...>.
Важно лишь твердо установить, что во всех случаях мы разуме-
ем врожденность не самих способностей, а лежащих в основе их 
развития задатков. Да едва ли кто-нибудь и в практическом сло-
воупотреблении разумеет что-нибудь иное, говоря о врожденности 
той или другой способности. Едва ли кому-нибудь приходит в го-
лову думать о «гармоническом чувстве» или «чутье к музыкальной 
форме», существующих уже в момент рождения. Вероятно, всякий 
разумный человек представляет себе дело так, что с момента рож-
дения существуют только задатки, предрасположения или еще что-
нибудь в этом роде, на основе которых развивается чувство гармо-
нии или чутье музыкальной формы.
Очень важно также отметить, что, говоря о врожденных за-
датках, мы тем самым не говорим еще о наследственных задатках. 
Чрезвычайно широко распространена ошибка, заключающаяся
в отождествлении этих двух понятий. Предполагается, что сказать 
слово «врожденный» все равно, что сказать «наследственный». 
Это, конечно, неправильно. Ведь рождению предшествует период 
утробного развития 
<…>.
Слова «наследственность» и «наследственный» в психологи-
ческой литературе нередко применяются не только в тех случаях, 

— 103 —
когда имеются действительные основания предполагать, что дан-
ный признак получен наследственным путем от предков, но и тог-
да, когда хотят показать, что этот признак не есть прямой резуль-
тат воспитания или обучения, или когда предполагают, что этот 
признак сводится к некоторым биологическим или физиологи-
ческим особенностям организма. Слово «наследственный» стано-
вится, таким образом, синонимом не только слову «врожденный»,
но и таким словам, как «биологический», «физиологический» и т. д.
Такого рода нечеткость или невыдержанность терминологии 
имеет принципиальное значение. В термине «наследственный» 
содержится определенное объяснение факта, и поэтому-то употре-
блять этот термин следует с очень большой осторожностью, толь-
ко там, где имеются серьезные основания выдвигать именно такое 
объяснение.
Итак, понятие «врожденные задатки» ни в коем случае не тож-
дественно понятию «наследственные задатки». Этим я вовсе не от- 
рицаю законность последнего понятия. Я отрицаю лишь закон-
ность употребления его в тех случаях, где нет всяких доказательств 
того, что данные задатки должны быть объяснены именно наслед-
ственностью.
Далее, необходимо подчеркнуть, что способность по самому 
своему существу есть понятие динамическое. Способность суще-
ствует только в движении, только в развитии. В психологическом 
плане нельзя говорить о способности, как она существует до начала 
своего развития, так же как нельзя говорить о способности, достиг-
шей своего полного развития, закончившей свое развитие <...>.
Приняв, что способность существует только в развитии, мы
не должны упускать из виду, что развитие это осуществляется
не иначе, как в процессе той или иной практической или теорети-
ческой деятельности. А отсюда следует, что способность не может 
возникнуть вне соответствующей конкретной деятельности. Толь-
ко в ходе психологического анализа мы различаем их друг от дру-
га. Нельзя понимать дело так, что способность существует до того, 
как началась соответствующая деятельность, и только используется
в этой последней. Абсолютный слух как способность не существует 
у ребенка до того, как он впервые стал перед задачей узнавать вы-
соту звука. До этого существовал только задаток как анатомо-физи-
ологический факт <...>.
Не в том дело, что способности проявляются в деятельности,
а в том, что они создаются в этой деятельности <...>.
Развитие способностей, как и вообще всякое развитие, не проте-
кает прямолинейно: его движущей силой является борьба противо-
речий, поэтому на отдельных этапах развития вполне возможны про-
тиворечия между способностями и склонностями. Но из признания 

— 104 —
возможности таких противоречий вовсе не вытекает признание того, 
что склонности могут возникать и развиваться независимо от способ-
ностей или, наоборот, способности – независимо от склонностей.
Выше я уже указывал, что способностями можно называть 
лишь такие индивидуально-психологические особенности, кото-
рые имеют отношение к успешности выполнения той или другой 
деятельности. Однако не отдельные способности как таковые не-
посредственно определяют возможность успешного выполнения 
какой-нибудь деятельности, а лишь своеобразное сочетание этих 
способностей, которое характеризует данную личность.
Одной из важнейших особенностей психики человека является 
возможность чрезвычайно широкой компенсации одних свойств 
другими, вследствие чего относительная слабость какой-нибудь 
одной способности вовсе не исключает возможности успешного 
выполнения даже такой деятельности, которая наиболее тесно свя-
зана с этой способностью. Недостающая способность может быть
в очень широких пределах компенсирована другими, высокоразви-
тыми у данного человека 
<…>.
Именно вследствие широкой возможности компенсации обре-
чены на неудачу всякие попытки свести, например, музыкальный 
талант, музыкальное дарование, музыкальность и тому подобное
к какой-либо одной способности.
Для иллюстрации этой мысли приведу один очень элементар-
ный пример. Своеобразной музыкальной способностью является 
так называемый абсолютный слух, выражающийся в том, что лицо, 
обладающее этой способностью, может узнавать высоту отдельных 
звуков, не прибегая к сравнению их с другими звуками, высота кото-
рых известна. Имеются веские основания к тому, чтобы видеть в аб-
солютном слухе типичный пример «врожденной способности», т. е. 
способности, в основе которой лежат врожденные задатки. Однако 
можно и у лиц, не обладающих абсолютным слухом, выработать 
умение узнавать высоту отдельных звуков. Это не значит, что у этих 
лиц будет создан абсолютный слух, но это значит, что при отсутствии 
абсолютного слуха можно, опираясь на другие способности – отно-
сительный слух, тембровый слух и т. д., выработать такое умение, ко-
торое в других случаях осуществляется на основе абсолютного слуха. 
Психические механизмы узнавания высоты звуков при настоящем 
абсолютном слухе и при специально выработанном, так называемом 
«псевдоабсолютном» слухе будут совершенно различными, но прак-
тические результаты могут в некоторых случаях быть совершенно 
одинаковыми.
Далее надо помнить, что отдельные способности не просто сосу-
ществуют рядом друг с другом и независимо друг от друга. Каждая 
способность изменяется, приобретает качественно иной характер

— 105 —
в зависимости от наличия и степени развития других способно- 
стей.
Исходя из этих соображений, мы не можем непосредственно 
переходить от отдельных способностей к вопросу о возможности 
успешного выполнения данным человеком той или другой дея-
тельности. Этот переход может быть осуществлен только через 
другое, более синтетическое понятие. Таким понятием и является 
«одаренность», понимаемая как то качественно своеобразное соче-
тание способностей, от которых зависит возможность достижения 
большего или меньшего успеха в выполнении той или другой дея-
тельности.
Своеобразие понятий «одаренность» и «способности» заклю-
чается в том, что свойства человека рассматриваются в них с точ-
ки зрения тех требований, которые ему предъявляет та или другая 
практическая деятельность. Поэтому нельзя говорить об одаренно-
сти вообще. Можно только говорить об одаренности к чему-нибудь, 
к какой-нибудь деятельности. Это обстоятельство имеет особенно 
важное значение при рассмотрении вопроса о так называемой «об-
щей одаренности» 
<…>.
То соотнесение с конкретной практической деятельностью, 
которое с необходимостью содержится в самом понятии «одарен-
ность», обусловливает исторический характер этого понятия. По-
нятие «одаренность» лишается смысла, если его рассматривать как 
биологическую категорию. Понимание одаренности существенно 
зависит от того, какая ценность придается тем или другим видам 
деятельности и что разумеется под «успешным» выполнением 
каждой конкретной деятельности 
<…>.
Переход от эксплуататорского строя к социализму впервые 
открыл высокую ценность самых различных видов человеческой 
деятельности и снял с понятия «одаренность» ту ограниченность,
от которой не могли избавить его даже лучшие умы буржуазной 
науки.
Существенное изменение претерпевает и содержание понятия 
того или другого специального вида одаренности в зависимости 
от того, каков в данную эпоху и в данной общественной формации 
критерий «успешного» выполнения соответствующей деятельно-
сти. Понятие «музыкальная одаренность» имеет, конечно, для нас 
существенно иное содержание, чем то, которое оно могло иметь
у народов, не знавших иной музыки, кроме одноголосой. Истори-
ческое развитие музыки влечет за собой и изменение музыкальной 
одаренности.
Итак, понятие «одаренность» не имеет смысла без соотнесения 
его с конкретными, исторически развивающимися формами обще-
ственно-трудовой практики.

— 106 —
Отметим еще одно очень существенное обстоятельство. От ода-
ренности зависит не успех в выполнении деятельности, а только 
возможность достижения этого успеха. Даже ограничиваясь психо-
логической стороной вопроса, мы должны сказать, что для успеш-
ного выполнения всякой деятельности требуется не только ода-
ренность, т. е. наличие соответствующего сочетания способностей, 
но и обладание необходимыми навыками и умениями. Какую бы 
феноменальную и музыкальную одаренность ни имел человек, но, 
если он не учился музыке и систематически не занимался музы-
кальной деятельностью, он не сможет выполнять функции оперно-
го дирижера или эстрадного пианиста.
В связи с этим надо решительно протестовать против отождест-
вления одаренности с «высотой психического развития», отождест-
вления, широко распространенного в буржуазной психологии 
<…>.
Имеется большое различие между следующими двумя положе-
ниями: «данный человек по своей одаренности имеет возможность 
весьма успешно выполнять такие-то виды деятельности» и «дан-
ный человек своей одаренностью предрасположен к таким-то ви-
дам деятельности». Одаренность не является единственным факто-
ром, определяющим выбор деятельности (а в классовом обществе 
она у огромного большинства и вовсе не влияет на этот выбор), как 
не является она и единственным фактором, определяющим успеш-
ность выполнения деятельности.

жүктеу/скачать 1,09 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: